Послесловие к первой части
Право творить
Вопрос о том, какое ты имеешь право творить, заниматься творчеством, уверен, постоянно задают себе все творческие люди вне зависимости от их известности и масштаба таланта. Вопрос мучительный, хотя ровно такой же, как вопрос о праве на жизнь, то есть риторический.
Но червь сомнения не дремлет, и ты обязательно нет-нет, да и остановишься, и спросишь себя, а кто ты вообще такой, чтобы иметь право что-то говорить людям, в частности, своими фильмами?
Разве ты самый умный, самый образованный, самый талантливый?
Разве ты Данко, несущий людям огонь?
Конечно, нет, но и – конечно, да.
Право творить дается каждому от рождения, как и сомнения в подобном праве и в себе, и это хороший симбиоз – мотор, в котором постоянно идет детонация и борьба. С этим нужно учиться жить и работать вопреки сомнениям – и это есть признак профессионализма.
Никогда нельзя останавливаться. Остановка – подобна смерти.
К слову сказать, сомнение в вашем праве творить – есть краеугольный камень всей мощи зависти, направленной на вас недоброжелателями. Это нужно осознать. Именно твои враги исходят из того, что я слышал от неких выпускников ВГИКа: какое я вообще имею право снимать, не закончив этот прекрасный ВУЗ?
Имею. И сомневаться в моем праве творить, значит, признавать за кем-то монопольное право. Чье это право? Разве твое?
Кстати, непреложная истина: если у тебя есть враги – значит, все не зря. Значит, ты правда двигаешь горы. А если врагов нет – значит, твои усилия недостаточны. Надо работать до тех пор, пока не появится противодействие. А когда оно появится, нужно работать в два раза больше. Значит, тяжелая плита рутины, повседневности, безволия, обыденности – двинулась. Двигай ее дальше! Твои враги помогут тебе. Страшно представить, если бы вместо них была тишина.
Но при этом всегда нужно задавать себе вопросы: Хорошо ли то, что я делаю? Правильно ли я делаю? Насколько ценно все это? Вопросы, сомнения в своем деле должны быть обязательно, другое дело, что они не должны останавливать. В конце концов, любое дело жизни – это выбор.
Выбор идти наперекор и быть непохожим на остальных – сложный выбор. Но раз уже пошел по этой дороге, держи удар. Не жалей и – только вперед.
И в завершении еще несколько слов про «1210». За несколько дней до первой смены, можно сказать, одного из самых страшных и сложных дней в моей карьере, у меня случилась личная трагедия. Я не преувеличиваю и очень надеюсь, что подобного в моей жизни не повторится. Это было душевное ДТП. Это был удар такой силы, что я думал, все рухнуло, и я сломаюсь. Мое состояние было тяжелым, агрессивно тяжелым. Внутренняя апатия, ощущение черной дыры соседствовали с ощущением непоправимого разрыва, а еще были злость, отчаяние, боль. Не хотелось не то, что кино снимать, а жить не хотелось. Те дни я вспоминаю с дрожью и ужасом.
Мне нужно было вести свой полк в атаку, под пули, творить, побеждать, а я сам был подстреленной птицей, горящим танком, без воли, без сил. Как я выкарабкался – не помню. Первые смены прошли, как во сне. Мне казалось, что кино снимал другой, взятый где-то взаймы, человек.
Мы начали снимать, у меня была крутая команда: железный Костя, самоотверженный художник Катя, а еще прекрасный артист, которому по плечу фильм, и преданные ассистенты. У нас был легендарный фотоаппарат «Марк II», на который в то время весь мир начинал снимать кино, и который стоил в аренду бешеных денег. И было шесть дней, чтобы снять весь фильм. И мы сняли, мы справились.
Фильм «1210» как будто стал другой жизнью для всех нас. Хотя было разное, и новый, 2012 год, когда фильм был снят и оставалось его сделать и выпустить, я встречал с банкой шпрот и банкой пива, просто потому что денег не было от слова совсем.
В последнюю смену мы доснимали кино, а через несколько часов у Роберта был поезд, билет куплен, поменять дату невозможно – и денег на билет до Таллина нет, и у Роберта дела. Но знаете, это неплохо стимулирует. Мы не могли задержаться и снимали, успевали, вкалывали, и, наконец, начали хлопать Роберту – снявшийся в кино артист всегда получает в подарок аплодисменты.
А как мы собрали полкоробки денег на нашего «поддельного» ветерана Афгана, которого посадили в камуфляже у метро? Классика постмодернизма. Наш герой по фильму играл фальшивого ветерана, но вне фильма – актер сидел у метро, и был настолько натурален, что уже в реальности был фальшивым ветераном (так как был актером), и люди шли мимо и, не задумываясь, бросали ему в коробку монеты!
Про метро. Чтобы найти эту роскошную красную стену, я провел невменяемо кропотливую работу, на которую силы могут быть только у новичка. За несколько недель я собрал в сети все фотографии всех станций московского метрополитена, что только мог найти. Получился внушительный каталог. А если фотографий не было, я ездил смотреть и фотографировать сам – и не вылезал из метро несколько недель. Это к слову, что в кино нет случайных вещей, но все – результат тяжелого труда.
Я смонтировал фильм. В ближайшие пару лет он был показан на 13-ти фестивалях, получил 6 наград, и был в таких городах, как Астрахань, Харьков, Казань, Тверь, Санкт-Петербург, Новосибирск, Чебоксары, Нижний Новгород, Пермь, Днепропетровск, Киев, Кировоград, Саратов, Саранск, Электроугли, Новокузнецк, Кемерово, Ханты-Мансийск, Ижевск, Краснодар, Ярославль, Тюмень и других.
Показы прошли в Испании (Барселона), в Германии (Берлин), специальный показ устроили в Нью-Йорке.
Затем мы сделали на сайте фильма (http://1210-film.ru) специальную форму, в которой люди могли заказать картину, и за одну ночь мне пришло две с половиной тысячи заявок. Потом фильм попал в интернет, я сам выложил его в общий доступ. После этого «1210» проник на русскоязычные торренты российских эмигрантов в США и вызвал там настоящую бурю.
Сегодня по запросу «1210 фильм» Яндекс выдает 70 миллионов результатов. И до сих пор мне приходят письма от людей, которые случайно наткнулись на фильм и посмотрели его. Идут и репосты в соцсетях, а это, как вы знаете, главный показатель народной любви к кино.
Вот так закончилась история наших посиделок в кафешках и дерзость снять фильм, совершенно не зная, как это делается. За 600 тысяч рублей и без чьего бы то ни было благословения.
Когда фильм «1210» был номинирован на Национальную премию «Страна», проходившую при поддержке ВГТРК, Национальной ассоциации телерадиовещателей и Союза кинематографистов РФ, и когда в театре Эстрады началась роскошная торжественная церемония награждения… меня в зале не было. Где я был? Дома. Мне казалось настолько невероятным, что мы получим какой-то приз, что я проигнорировал приглашение и пошел спать. Соцсети и телефон взорвались и не утихали сутки.
Потом появились «Полет», «Сын», «Последняя ночь», «Район тьмы» и они появились в кинотеатрах Франции, Канады, Германии, Чехии, Польши, США, Ирака, Индии. А «Последнюю ночь» даже показывают в самолетах Китайских авиалиний! И, конечно же, триумф на фестивале «Окно в Европу», когда неприлично дешевый фильм «Сын» взял главную награду конкурса.
Не стоит переоценивать фестивальные награды, но нельзя недооценивать, когда сбываются самые дерзкие мечты. Не только мои, а всей огромной команды – всех снятых фильмов.
Мечты, самые дерзкие и безумные, обязательно сбываются. Потому что сбываться – это свойство любой искренней и настоящей мечты.
P.S.
После церемонии награждения фестиваля «Окно в Европу» я вышел на площадь у древнего замка. Ко мне подходили и поздравляли друзья, коллеги, журналисты. Но потом я остался один – в центре старинного прохладного северного Выборга. Одиночество было символично для человека, который сделал себя сам, который шел своим путем, который ни у кого не спрашивал разрешения.
Однако вдруг, когда все двинулись к автобусам, ко мне подлетел элегантный мужчина и стал меня поздравлять. Откуда ни возьмись появились фотографы и снова защелкали затворы. Подошли несколько известных режиссеров, которых я знал в лицо. И наконец, я понял, кем был поздравляющий!
Я узнал его – всесильного, наводящего на студентов суеверный ужас, могущественного декана режиссерского факультета ВГИКа. Человек-легенда, апостол Петр у ворот в режиссерскую профессию! Человек, даже фамилия которого звучит устрашающе.
Я поблагодарил декана и в шутку рассказал ему ту самую историю, как в детстве писал письмо во ВГИК, посетовав, что на письмо не ответили и мечта моя так и не сбылась.
На что декан тут же выпалил:
– А приходите, Арсений! Приходите! Мы вас берем!
