6

В то время, когда Саманта и Билли спорили за углом и обменивались оскорблениями, Мила закрыла за собой дверь полицейского участка и оглядела небольшой светлый зал с широким окном. Дежурный полицейский с лысой, как коленка, головой сидел за деревянной стойкой, немного склонившись над дубовым столом и не обращал на посетительницу никакого внимания. Она подошла к нему ближе и поздоровалась, но он даже не пошевелился и ничего не сказал в ответ.

– Инспектор, здравствуйте! – громко повторила Мила, но тот опять проигнорировал ее приветствие и даже не приподнял головы.

Вот она жизнь маленького городка во всей своей красе, немного раздраженно подумала Мила, полицейский спит прямо на рабочем месте и не боится совершенно никакой ответственности за свой проступок. Она протянула руку и легонько потрясла инспектора за плечо:

– Офицер! Проснитесь! У меня к вам неотложное дело!

Тот молчал. На секунду Милу охватила тревога, ей показалось, что полицейский не дышит. Почувствовав неладное, она подняла его голову за подбородок и заглянула в открытые, неморгающие и застывшие глаза.

– О, боже! – испуганно воскликнула она и от неожиданности отпрянула назад, понимая, что случилось страшное.

В следующую секунду полицейский часто заморгал глазами, огляделся по сторонам, потом сосредоточил взгляд на Миле и, в конце концов, виновато улыбнулся, встал, одернул рубашку, поправил значок на груди и протянул ей руку, произнеся мягким голосом:

– Простите меня, милая леди, просто немного задумался. Вы появились здесь так неожиданно…

– Вы очень напугали меня, офицер, – дрожащим голосом ответила Мила и протянула ему рук в ответ. – На секунду мне показалось… – Мила вспомнила его застывшие глаза, – с вами точно все в порядке?

– О, да, – широко улыбнулся инспектор виноватой, но очень приветливой улыбкой. – Простите, что напугал вас! Меня зовут Хью Файткрайм, я единственный и незаменимый блюститель закона в Лонвилле!

– Как? – удивилась Мила. – У вас даже нет заместителя?

– Заместителя? – мягко рассмеялся мистер Файткрайм, ему явно понравилась шутка Милы. – Какой от него толк в этом милом, сонном городке, где ничего и никогда не происходит?

– Ошибаетесь, инспектор, – мягко возразила Мила. – Происходит что-то очень странное и, боюсь, кроме вас у меня не к кому больше обратиться…

Она подробно рассказала ему о пропавшем дядюшке, о его запущенном доме и о том, что у нее появились веские основания полагать, что с ним случилась какая-то беда. Полицейский внимательно слушал ее, скривив рот и изредка почесывая подбородок, а потом резко заявил, что у него нет оснований принять от нее заявление о пропаже человека.

– Тогда где же он? – спросила Мила, искренне возмущенная таким ответом.

Поднявшись из-за стола, инспектор строго и раздраженно ответил ей:

– Если вы приехали в город, где вас никто не ждал, без предупреждения, а вашего дядюшки не оказалось дома, это совсем не значит, что он пропал! Это значит, что у него есть своя жизнь! Или вы полагали, что он двадцать лет сидел у окна, проливая горькие слезы и ожидая, когда же на горизонте появится его любящая и заботливая племянница?

– Все не совсем так… – начала было Мила, но инспектор не дал ей договорить:

– По-вашему, он цепной пес, который сидел в своей будке и с надеждой вглядывался в горизонт, ожидая, когда вы соизволите проведать его? Вы всегда морщились от того, что он является вашим родственником и стеснялись его. Жили в свое удовольствие и не вспоминали о нем, а что же случилось теперь? Вы соскучились? Вы ведь все, даже ваша покойная матушка, единственный человек, которая по-настоящему любила его, всегда считали его странным, не так ли? Уродец, дурачок, чудак… Да? – полицейский, распаляясь, не давал ей вставить ни единого слова. – А сейчас вы пытаетесь показаться хорошим, заботливым родственником, и разыгрываете здесь панику только потому, что не нашли старика Томаса там, где видели его в последний раз…

– Все совсем не так, – повторила Мила, изо всех сил стараясь сохранять хладнокровие перед этим засранцем. – Но я, действительно, не понимаю, почему вы так наплевательски относитесь к своим служебным обязанностям и пропаже человека… Да, я виновата перед дядюшкой в том, что позабыла о его существовании, целиком погрузившись в свою жизнь, но я даже не могу извиниться перед ним и сказать, как сильно сожалею обо всем этом! Он пропал! И вы знаете, офицер, – Мила на секунду задумалась, а потом смахнула со щеки слезинку, – мне кажется, что он просто умер в своем доме и никому не было до этого никакого дела, а его тело до сих пор находится в спальне…

Увидев, что Мила плачет, мистер Файткрайм тяжело вздохнул и добавил смягчившимся голосом:

– Ну-ну, милая леди, не плачьте… Я понимаю вас. Но уверяю в том, что с вашим дядюшкой все в полном порядке. Я видел его сегодня рано утром, и он просто пылал здоровьем и хорошим настроением!

– Правда? Вы видели его? – Мила с надеждой посмотрела в его лицо. – Куда он направился?

– Вы думаете, что когда я случайно пересекся с ним на улице, то устроил допрос по поводу того, куда он направляется в такую рань? Разве ваш дядюшка преступник? Разве мы не живем в свободной стране и у нас запрещено передвигаться по улицам свободным гражданам, не запятнавшим себя перед буквой закона?

– Да, но… Вы можете хотя бы подсказать мне, где я могу его найти?

– В этом нет никакой необходимости! – голос инспектора снова посуровел. – Зная старика Томаса Дункана, как облупленного, сомневаюсь, что он будет рад встрече с вами. Мой вам совет – садитесь в машину и уезжайте из Лонвилля, это будет лучшим для вас решением и…

– Как? – спросила Мила, не поверив своим ушам. – И вы туда же?..

Инспектор нахмурился и почесал подбородок, а потом добавил, многозначительно посмотрев на дверь:

– Извините, но у меня есть дела. С вашим дядей все в порядке. Вам же я могу посоветовать только одно – сесть в свой черный большой автомобиль, катиться восвояси из нашего милого городка и никогда больше не возвращаться.

Мила ошеломленно смотрела на него не веря тому, что страж закона говорит ей это. Она даже не нашлась, что ответить на эту неслыханную дерзость. Катиться восвояси? Он, действительно, именно так и сказал?

– Все ясно, – наконец, едва слышно, произнесла она. – Вы с ними заодно… Вы тоже замешаны во всем этом…

– Не мелите чушь, – отмахнулся инспектор и хмуро посмотрел на нее. – Просто уезжайте.

Мила поняла, что дальнейшего разговора с этим толстым, лысым ублюдком, возомнившем себя местным царьком и не знающим своих прямых обязанностей, не получится, поэтому не видела больше смысла в том, чтобы тратить на него время. Она медленно встала и уже хотела было развернуться, как вдруг спросила:

– Могу я воспользоваться телефоном?

– К сожалению, телефон не работает, – холодно ответил инспектор, не сводя с нее хмурого взгляда.

– Вы серьезно? В полицейском участке нет связи с центром штата?

– Мы живем в маленьком отдаленном городке. Такое случается время от времени, в этом нет ничего удивительного, – равнодушно пожал он плечами и, снова нахмурившись, добавил. – Немедленно убирайтесь из нашего города! Чтобы духу вашего здесь не было через пять минут! Вы не нужны вашему дядюшке!

Полная негодования, Мила развернулась и, гордо подняв голову, зашагала к выходу, всем своим видом показывая, что не намерена продолжать спор с этим жирным, некомпетентным грубияном, но на пороге развернулась и громко и отчетливо произнесла, глядя ему прямо в глаза:

– Я. Никуда. Не уеду. Из Лонвилля. До тех пор. Пока. Не повидаю. Дядюшку. И. Не буду уверена. В том. Что. С ним. Все. В порядке.

После этих слов она с силой захлопнула за собой дверь и оглядела улицу, залитую ярким летним солнцем. Ее просто трясло от негодования. Она подняла к лицу руки и увидела, что ее ладони испачканы серой сухой пылью.

– Хоть бы протёр стол влажной тряпкой, свинья! – негромко выругалась она, оглядываясь на дверь, а потом открыла сумочку и начала рыться в ней в поисках влажных салфеток.

И тут она снова увидела ту самую девчонку, которая осторожно выглядывала из-за угла, продолжая шпионить за Милой. Поняв, что в очередной раз оказалась разоблаченной, Саманта спрятала голову за угол.

– Чертов городишка… – пробормотала Мила, с беспокойством глядя в ту сторону, где только что скрылась макушка Саманты, и спустилась по ступенькам. – Сейчас я с тобой разберусь, маленькая надоедливая пиявка…