Агнозия социальная (от гр. ἀ — приставка, означающая отрицание, γνῶσις – знание) – понятие, введенное В. Райхом для обозначения такого отношения человека к собственной жизни, при к-ром позитивные стороны жизни им не воспринимаются и отсутствует способность организовывать свою деятельность так, чтобы она приносила удовлетворение. Такое отношение характерно для психопатической личности, сказывается на целях и способах ее О.

• Райх В. Посмотри на себя! М., 1997; Клиническая психология. Словарь / Под ред. Н. Д. Твороговой // Психологический лексикон. Энциклопедический словарь в 6 т. / Ред. – сост. Л. А. Карпенко. Под общ. ред. А. В. Петровского. М., 2006.

Агорафобия (от гр. ἀγορά – открытое пространство, φόβος – страх) – разновидность навязчивых состояний: 1) боязнь пространства, открытых мест (из-за страха больной иногда не может самостоятельно перейти малолюдную улицу или площадь) (Westphal, 1871); 2) боязнь скопления людей (Cordes, 1871). Синоним: топофобия.

• Клиническая психология. Словарь… М., 2006.

Аддикции отношений при нехимических зависимостях. Аддикция (от англ. addiction – склонность, пагубная привычка, лат. addictus – рабски преданный) – зависимость индивида от опр. типа отношений, к-рая сопровождает его несвободное поведение. Нехимическую зависимость может вызвать любая деятельность, для к-рой характерно стремление ухода от реальности посредством изменения своего психич. состояния без применения химических веществ (т. е. объектом к-рой является опр. поведенческий паттерн), занимающая доминирующее положение в жизни и сознании индивида и осуществляемая им в ущерб социальным связям и др. жизненно важным сферам. Критерии диагностики поведенческих зависимостей, предложенные И. Марксом (Marks, 1990): а) наличие тяги (побуждение к контрпродуктивной поведенческой деятельности); б) нарастающее напряжение вплоть до завершения деятельности; в) временное снятие напряжения вследствие завершения деятельности; г) симптомы абстиненции (повторная тяга, возникновение и усиление напряжения через опр. время); д) уникальность внеш. проявлений, характерных для данного синдрома аддикции; е) возникновение внутр. и внеш. проявлений (дисфория, тревога), к-рыми впоследствии определяется существование индивида; ж) ранние стадии аддикции носят гедонистический характер.

Поведенческие аддикции могут сочетаться с аффективными, обсессивно-компульсивными расстройствами, расстройствами личности, неврозами и химическими зависимостями. В настоящее время к нехимическими аддикциям наряду с другими относят: коммуникационную аддикцию/болтоголизм; аддикции отношений (эротические аддикции): любовные, сексуальные и избегания. Коммуникационная аддикция (К. а.) – зависимость индивида от опр. типа отношений, проявляется в гиперобщительности, повышенной коммуникативной активности, находящей выражение в «группах по интересам». Диагностические критерии К. а. предложены Д. Валтером (Walther, 1999): а) сверхценность (О. занимает доминирующее положение в деятельности индивида), б) изменения настроения, толерантность (О. осуществляется в ущерб др. важным сферам жизнедеятельности индивида), в) симптом отмены (дискомфорт во время вынужденного прекращения О.), г) конфликт (возникновение социальных проблем из-за неспособности слушать других и нерационального использования времени), д) рецидив (вследствие толерантного отношения общества к коммуникационной зависимости, несвоевременному оказанию помощи аддикту и его неспособности к самоконтролю).

Эротические аддикции (Э. а.) представляют собой зависимые отношения с фиксацией на значимом другом. Выделяют 3 вида Э. а.: любовные, сексуальные и избегания (Короленко, Дмитриева, 2000). Любовная аддикция в большинстве случаев возникает между 2 аддиктами и носит характер соаддиктивных отношений, характеризующихся высокой интенсивностью и экстремальностью эмоционального взаимодействия. Для любовных аддиктов характерны след. проявления: а) сверхценная фиксация на объекте увлечения, б) наличие нереальных ожиданий от объекта увлечения, в) отсутствие самокритичности, г) восприятие собственных потребностей исключительно в рамках аддиктивных отношений. Наиболее типичными являются отношения любовного аддикта с аддиктом избегания. Аддикция избегания имеет след. признаки: избегание отношений с любовным аддиктом (несмотря на важность отношений со значимым близким), стремление к избеганию интимных контактов (вследствие страха потери свободы) и психол. дистанцирование, продиктованное страхом покинутости, порождающим желание к восстановлению отношений при условии сохранения дистанции. В генезе сексуальных аддикций значит. роль играет сексуальная травматизация в детстве, способствующая формированию комплекса неполноценности, недоверию к окружающим, чувству внеш. угрозы и сверхценному отношению к сексу (Irons, Schneider, 1997).

Н. Пезешкиан выделяет 4 вида бегства от реальности: «бегство в тело» (проявляется в увлечении оздоровительными мероприятиями, гиперзаботой о собственной внешности и т. д.); «бегство в работу» (трудоголизм); «бегство в фантазии» (религ. фанатизм, сектантство, навязчивый духовный поиск, компьютерная зависимость и др.) и «бегство в контакты или одиночество» (проявляется в гиперобщительности или в сведении до минимума, вплоть до прекращения контактов с окружающими) (Peseschian, 1996). Гиперболизированный интерес к какой-либо деятельности или объекту с последующим формированием к ней/нему эмоциональных отношений, заменяет норм. межличностные отношения и в итоге способен окончательно блокировать все другие, ранее значимые сферы деятельности индивида. Так, Д. Виил отмечает, что спорт. зависимость вызывает негативные изменения в коммуникативной деятельности аддикта (сокращение времени, отводимого ранее на О., работу и отдых), поскольку это снижает запланированный объем тренировок (Veale, 1987).

По мнению М. П. Райт, аудиоаддикция является компенсацией норм. О. (Wright, 2002). Развитие совр. информационных и коммуникационных технологий (доступ в Интернет с мобильных телефонов, смартфонов, карманных персональных компьютеров, наличие функций WAP, SMS, MMS, ICQ, MSN, Skype) значительно расширили возможности для реализации аддикций отношений. Х. Шаффер отмечал, что совр. технологии и Интернет являются эффективными средствами изменения эмоционального состояния индивида, способствуя реализации аддиктивных форм поведения (Shaffer, 1996). Интернет-пространство представляет собой своеобразную альтернативу реальному миру, в к-ром аддикт стремится компенсировать свои фрустрированные потребности, прежде всего в коммуникативной сфере. Компьютерные технологии предоставляют возможность лицам, страдающим разл. видами латентных зависимостей, реализовать свои аддикции в виртуальном мире. Так, коммуникативные аддикции (напр., гиперобщительность, псевдологическое поведение) могут найти выражение в О. на интернет-форумах, нек-рые сексуальные девиации – проявляться в киберсексуальных отношениях и посещении порнографических сайтов, лудомания – реализоваться в компьютерном гемблинге.

• Бехтель Э. Е. Донозологические формы злоупотребления алкоголем. М., 1986; Егоров А. Ю. Нехимические зависимости. СПб., 2007; Marks I. Behavioural (non-chemical) addictions // British J. Addict. 1990, V. 85; Orzack M. H. Computer addiction: What is it? // Psychiatric Times. August. 1998, V. 15. № 8.

Алекситимия (гр. ἀ — приставка, означающая отрицание, λέξις – слово, θῡμός – чувство) – неспособность пациента называть эмоции, переживаемые им самим или др. людьми, т. е. переводить их в вербальный план. Это явление, описанное Р. Е. Зифнеосом (R. Sifneos) в 1967 г., нарушает О.

• Клиническая психология. Словарь… М., 2006.

Антисоциальное личностное расстройство неспособность к О. с др. людьми и соблюдению обществ. норм. Такие больные раздражительны и агрессивны, часто впутываются в драки, не испытывая по этому поводу ни раскаяния, ни угрызений совести. Они часто не отдают свои долги, в денежном отношении расточительны, через неопр. промежутки времени переезжают с места на место, не имея четко установленного адреса, недостаточно работоспособны, лживы, пренебрегают безопасностью окружающих и самих себя. Такие люди редко состоят в моногамной связи более одного года. Лиц, страдающих указанным расстройством, порой называют психопатами или социопатами. У детей это расстройство называют «расстройством социального поведения», диагностируется, как правило, до 15 лет. Такие дети не признают авторитетов, затевают ссоры и драки с др. детьми, воруют и лгут.

• Виттхен Г.-У. Энциклопедия психического здоровья. М., 2006.

Аутизм (от гр. αὐτός – сам, сам по себе) (Bleuler, 1911) – патологическое приводящее к выраженной дезадаптации изменение отношения к людям, выражающееся в уходе в себя, отгороженности от внеш. мира, потере эмоционального контакта с окружающими. При фактическом сохранении способности к обмену информацией, при данном расстройстве О. становится формальным, поскольку в нем отсутствует сопереживание, факты, расходящиеся с убеждением больного, им игнорируются, не учитываются интересы и потребности общества. При этом все усилия и имеющееся в распоряжении время тратится на беспредметное размышление или деятельность далекую от жизненных нужд. Рассматривается как один из типичных симптомов шизофрении, но может также наблюдаться при шизоидном расстройстве личности.

Выделяется и аутизм детский (Kanner, 1943) – синдром нарушения развития в детском возрасте, характеризующийся выраженными затруднениями в установлении речевых и невербальных контактов с окружающими (в т. ч. с ближайшими родственниками).

• Башина В. М. Аутизм в детстве. М., 1999; Зейгарник Б. В. Патопсихология. М., 1986; Критская В. П., Мелешко Т. К., Поляков Ю. Ф. Патология психической деятельности при шизофрении: Мотивация, общение, познание. М., 1991; Bleuler E. Руководство по психиатрии. М., 1993.

Аутизм коллективный (от гр. αὐτός – сам, сам по себе) – термин предложен Г. Мерфи для обозначения общей тенденции группы индивидов развивать и поддерживать какое-то конкретное убеждение или мнение, к-рое не соответствует объективной действительности. Такое «аутистическое» (в смысле ухода от реальности) мышление направлено на удовлетворение опр. потребностей группы.

• Клиническая психология. Словарь… М., 2006.

Биосоциальная проблема в общении одна из науч. – филос. проблем, связанных с эволюционной теорией, экологией, генетикой, антропологией, психологией, медициной и др. науками. Все они каждая по-своему изучают социально-культурную обусловленность филогенетического и онтогенетического развития человека, его О. Преобладание социальной детерминации поведения, О. человека обусловлено тем, что психика, сознание и мировоззрение личности в огромной степени предопределяет характер обществ. – истор. строя, среды, в к-рой живет индивид. Однако преобразование социокультурных свойств под воздействием социальных факторов отнюдь не ведет к исчезновению природного начала в человеке, в его О. Биологическая субстратность человека – вечное естеств. условие человеческой социально-культурной жизнедеятельности. Особое место принадлежит исследованию механизмов взаимодействия природных и социальных условий и факторов с организменной и личностной подструктурами человека.

Биосоциальная проблема и теорет. модели ее разрешения (снятия) прослеживается и в анализе теорет. подходов к О., его нарушениям. Психич., сексуальные расстройства, хронические соматические заболевания, заболевания эндокринной, нервной систем проявляются и на уровне О. Социальная ситуация также может приводить к нарушению О. (разрыв отношений, смерть, распад значимой группы, в к-рой протекало О. и пр.).

С др. стор., интенсивные и/или хронические трудности в О. могут способствовать возникновению расстройств в организме его субъекта, могут приводить к изменению социальной ситуации, в к-рой протекает такое О. Патогенный процесс О., хронические трудности, к-рые в нем испытывает субъект О., межличностные и межгрупповые конфликты, в к-рые вовлечена личность, способны порождать у нее хронический дистресс, тот или иной внутриличностный конфликт и пр., что не может не сказаться на физич. состоянии субъекта О. Психогигиена О. служит целям психопрофилактики психич. и соматических заболеваний человека.

• Новая философская энциклопедия. М., 2001; Спиркин А. Г. Философия. М., 1998; Хрусталев Ю. М. Философия. М., 2004; Человек, Цивилизация. Общество. М., 1992.

Влияние психических нарушений на протекание общения – существенное снижение продуктивности О. при возникновении отдельных симптомов психич. болезни (при большинстве психич. заболеваний происходит избирательное нарушение отдельных психич. функций, а не всего строя мышления и поведения). Наиболее тяжелые преграды в О. возникают при помрачении сознания, когда информация из окружающего мира становится недоступна больному или доставляется ему в искаженном, фантастическом виде. При нек-рых помрачениях сознания (напр., при делирии) возможно на короткое время привлечь внимание пациента, заставить его выполнить инструкции путем многократного повторения; в др. случаях (напр., при сумеречном помрачении) продуктивное О. невозможно вовсе до момента прекращения психоза, и от опасных поступков больного приходится удерживать силой. Невербальный компонент О. существенно страдает при заболеваниях, проявляющихся изменениями эмоциональной сферы. В частности для больных шизофренией характерна апатия, проявляющаяся бедностью мимики и монотонностью речи, а также амбивалентность, выражающаяся в противоречивости и алогичности эмоциональных реакций. Для расстройств личности, напротив, характерна чрезмерность эмоций, плохой контроль над ними, быстрая их смена (эмоциональная лабильность). Вербальный компонент О. часто изменяется при психич. заболеваниях в связи с изменением строя ассоциаций. В частности при депрессии происходит обеднение ассоциаций (замедление мышления), что выражается в односложных замечаниях и ответах. При мании, напротив, чрезмерная живость ассоциаций (ускорение мышления) ведет к повышенной отвлекаемости и мешает пациенту донести свои мысли до собеседника. Нарушения интеллекта (олигофрении и деменции) также выражаются в бедности речи и словарного запаса (олигофазия), а также мешают выделить в речи наиболее важные моменты, что приводит к излишней детализации (патологическая вязкость, обстоятельность). Стойкое нарушение мыслительного строя характерно для больных шизофренией, у к-рых с течением времени нарастает склонность к символическому мышлению, бессмысленному рассуждательству (резонерство), неожиданным логическим построениям (паралогическое мышление). В исходе болезни весь строй мышления разрушается и становится невозможно понять ни одной из предлагаемых пациентом фраз (разорванность). Нарушения мотивационной сферы могут существенно повлиять на стиль О. В частности, при мании отмечается повышение потребности в О., пациенты становятся навязчивы, неугомонны. При депрессии, напротив, временно утрачивается потребность в О., пациенты уединяются, бывают раздосадованы, если их заставляют принимать участие в О. Нарастающая замкнутость (аутизм) характерна также для больных шизофренией, в этом случае О. возможно при наличии инициативы со стороны окружающих, однако сам пациент не проявляет никакой активности в беседе и прекращает ее, как только собеседник становится источником неудобства или фрустрации. Совершенно уникальным расстройством при шизофрении является кататонический синдром, при к-ром О. становится часто невозможным из-за бессмысленного молчания (мутизм), стереотипного повторения своих мыслей (речевые стереотипии) или слов окружающих (эхолалия). Наконец, препятствием к О. может стать чрезмерная боязливость и тревожность, напр., для лиц с психастенией характерна выраженная потребность в О., но они не могут позволить себе свободный обмен мнениями из-за страха показаться неловкими или некомпетентными.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Дезадаптация сексуальная (лат. de – приставка, означающая отмену, и adaptare – приспособлять) – обобщающий термин для обозначения грубых искажений сексуального стереотипа, ведущих к неудовлетворенности у одного или обоих партнеров или дисгармонии отношений между ними. Если Д. с. диссимулируется, т. е. скрывается одним из партнеров, используется понятие псевдоадаптации, при вынужденном использовании экзотических форм сексуальной активности можно говорить о параадаптации (напр., при серьезных садомазохистических программах и прочих отклоняющихся тенденциях). Для обозначения трудностей после длительных перерывов в сексуальных отношениях или возникших под давлением прежних стереотипов используется понятие реадаптации. Если оба партнера формально здоровы и проблемы сексуальной адаптации вызваны преим. психол. факторами (семейные и религ. традиции, недостаток внимания друг другу, конфликтные межличностные отношения или элементарное невежество) используется термин сексуальная дисгармония, а само сексуальное расстройство расценивается как мнимое.

• Клиническая психология. Словарь… М., 2006.

Деперсонализация (лат. de – приставка со значением отсутствия, уничтожения и persona – личность) – 1) тенденция индивида определять себя как представителя конкретной социальной категории; 2) в экзистенциальной психологии термин используется для характеристики чувства потери себя или личностной идентификации, не подразумевает патологии; 3) в психиатрии это эмоциональное расстройство, при к-ром отмечается потеря связи с действительностью, дереализация, сопровождаемая чувством отчужденности и нереальности переживаемого опыта. Для того чтобы в последнем случае подчеркнуть психопатологическое расстройство, используется термин невроз деперсонализации.

Д., как патологическое состояние, вызывается экзогенными либо эндогенными факторами. Возникновению Д. могут способствовать эмоциональное перенапряжение, органические поражения центральной нервной системы, интоксикации и т. д., а также психич. заболевания. Вероятность Д. в большой степени зависит от разл. особенностей личности (инфантилизм, шизоидная личность, склонность к постоянному самоанализу и т. д.). Деиндивидуация – состояние, находясь в к-ром человек теряет представление о самом себе как отдельной личности. При этом привычное для него О. с близкими нарушается. Дереализация – изменение восприятия человеком окружающей среды с ощущением того, что он каким-то образом потерял с ней контакт, потерял контакт с людьми (чувство нереальности происходящего). Д. обычно является составной частью деперсонализации. В отличие от галлюцинации при Д. может сохраняться адекватная оценка происходящего. В патологических случаях Д. наблюдается при нек-рых психич. заболеваниях (шизофрения, эпилепсия), сосудис тых заболеваниях, опухолях и травмах головного мозга и др., а также часто возникает при наркотических интоксикациях, передозировке нек-рых фармакологических препаратов (барбитураты) и т. д.

• Александровский Ю. А. Пограничные психические расстройства. М., 1993; Клиническая психология. Словарь… М., 2006; Ушаков Г. К. Пограничные нервно-психические расстройства. М.: 1987.

Деформации общения у больных алкоголизмом и наркоманиями. Злоупотребление психоактивными веществами (ПАВ), включая алкоголь, сопровождается деформациями О., к-рые зависят от длительности злоупотребления и имеют этапное прогрессирование (Бехтель, 1986). На 1-м этапе преобладает субъективное облегчение О.: создается иллюзия, что ПАВ улучшает эффективность взаимодействия, устраняет психол. задержки, нивелирует исходное эмоциональное состояние, делает О. эмоционально насыщенным. ПАВ здесь выступает как условие удовлетворения потребности в О. На 2-м этапе полноценное О. становится невозможным, трансформируется его процесс, вырабатывается стереотипная форма О. О. теряет свое качественное многообразие, разл. его формы и варианты начинают один за другим отпадать, уступая место одному, принятому данной личностью. На 3-м, заключительном, этапе потребность в О. угасает. Прием ПАВ из условия становится самостоятельным и даже доминирующим (смыслообразующим) мотивом поведения. Этому соответствует изменение круга О. Из взаимодействия выпадают лица, не употребляющие ПАВ, т. к. человек предпочитает общаться с теми людьми, чей внутр. мир наиболее близок его самосознанию.

В большинстве случаев злоупотребление алкоголем, наркотическими и токсическими средствами начинается в подростковом возрасте. Инициация этого злоупотребления связана с деформациями социальной перцепции в процессе О. с лицами, группой лиц (в т. ч. в семье, в к-рой имеются родственники, злоупотребляющие алкоголем, наркотиками), уже имеющих опыт употребления психоактивных веществ (ПАВ). У подростков, употребляющих наркотики, нарушается интерперсональное О. с отцом, матерью, О. в своей семье, деформируется отношение ко всем людям в целом (Буш, Каронна, Спратт, Бигби, 1998). При большой продолжительности алкогольной или наркотической зависимости больной подросток устанавливает эмоциональные отношения, связи не с др. людьми, а с неодушевленными предметами или явлениями. Эмоциональные отношения с людьми теряют для него свою значимость, становятся поверхностными; к глубоким положительным отношениям он уже не способен, поэтому избегает ситуаций, связанных с ними. Наркологический больной утрачивают способность ставить себя на место партнера, сопереживать ему, представлять, каким воспринимают его окружающие (нарушение идентификации, эмпатии, рефлексии) (Короленко, 1991). Уровень конфликтности повышается, распространяется на все сферы отношений. Круг лиц привычного О. все больше суживается и часто исчерпывается своей алкогольной или наркотической группой. Такой подросток склонен к сокращению дистанции межличностного О. с наиболее значимыми для себя представителями микросоциальной среды (Сирота, 2001).

Как подростки, так и взрослые люди, злоупотребляющие наркотическими веществами, в О. склонны использовать методы самозащиты, к-рые дают им возможность «не замечать» существующих проблем. При «отрицании» они ведут себя так, как будто проблемы не существует, и отрицают тот факт, что употребление наркотиков вышло из-под их контроля. В тех случаях, если даже злоупотребление наркотиками и признается проблемой, то его важность недооценивается, поскольку находятся разл. оправдания. Люди, злоупотребляющие алкоголем, наркотиками, используют специфичный сленг, с помощью к-рого они «кодируют» запрещенные предметы, вещества, активности и отношения, связанные с алкоголизацией, наркотизацией.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000; Менделевич В. Д. Наркозависимость и коморбидные расстройства поведения. М., 2003.

Зависимое поведение – разновидность девиантного поведения, характеризующееся непреодолимой подчиненностью собственных интересов интересам др. личности или группы, чрезмерной и длительной фиксацией внимания на опр. видах деятельности или предметах, становящихся сверхценными, снижением или нарушением способности контролировать свою вовлеченность в какую-либо деятельность, а также невозможностью быть самостоятельным и свободным в выборе поведения. Считается, что в структуре каждой зависимости можно отметить признаки увеличения толерантности, прогрессирующее забвение альтернативных интересов, продолжение З. п. несмотря на его очевидные вредные последствия.

Спорным остается вопрос о связи З. п. с наличием черт зависимой личности. З. п. может формироваться на базе аддиктивного, патохарактерологического и психопатологического типов девиантного поведения. В настоящее время отсутствуют общепризнанные критерии диагностики З. п. и дифференциальной диагностики патологических и непатологических форм зависимостей. Можно предполагать, что основой дифференциации является не количественные, но качественные признаки. К признакам патологического З. п. можно отнести наличие эпизодов измененных состояний сознания при реализации зависимости, непреодолимость зависимости, невозможность противостоять стремлению его реализовать, стереотипизация поведения и «синдром отмены».

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000; Клиническая психология. Словарь… М., 2006; Менделевич В. Д. Психология зависимой личности. Казань, 2002; Он же. Клиническая и медицинская психология. М., 2005.

Логоневроз (синоним – невроз речи; от гр. λόγος – слово, речь, νεῦρον – нерв) – невротическая форма заикания, при к-рой у человека нет стабильно труднопроизносимых звукосочетаний, а заикание проявляется исключительно в сложных для него ситуациях общения. При этом заикание определяется как нарушение темпа, ритма и плавности речи, обусловленное судорожным состоянием мышц речевого аппарата. Недугом нарушения речевой коммуникации в форме логоневроза страдает 2,5–3 % населения. Осн. симптом заикания – судороги мышц речевого аппарата. Речевые судороги возникают только в момент речи или при попытке начать говорить и выражаются в непроизвольном сокращении мышц речевого аппарата. До настоящего времени в литературе нет единой т. зр. на то, почему дети начинают заикаться. Но практически все исследователи выделяют ряд факторов, имеющих значение при появлении заикания: 1) Опр. возраст ребенка. Обычно первые признаки заикания появляются в возрасте 2–6 лет – именно в этом возрасте речевая система находится в стадии интенсивного развития и поэтому является избирательно чувствительной к влиянию вредоносных факторов. 2) Состояние центральной нервной системы ребенка. У нек-рой части заикающихся в работе головного мозга отмечаются серьезные недостатки. Как правило, они являются следствием внутриутробных, родовых и ранних послеродовых заболеваний и травм центральной нервной системы. Речь заикающихся может быть то совсем нормальной, то вдруг наступает резкое ухудшение, к-рое можно связать с эмоциональным напряжением, утомлением или заболеванием ребенка. 3) Индивидуальные особенности речевого развития. Большое значение в появлении заикания имеет темп речевого развития, – интенсивное развитие фразовой речи в 3,5–4,5 года может способствовать появлению заикания. Кроме того, активное введение в О. второго языка в 1,5–2,5 года, когда ребенок еще в силу возрастных особенностей не овладел в достаточной степени родным языком, связано с большим психич. напряжением. Для нек-рых детей это безусловно патогенный фактор. 4) Наличие психич. травматизации. Отмечено, что именно вскоре после перенесения острой психич. травмы или на фоне хронических конфликтных ситуаций у детей, имеющих опр. особенности нервной системы, могут появиться запинки судорожного характера. 5) Генетический фактор. По-видимому, по наследству передается опр. неполноценность слабость центральных речевых механизмов, к-рые повышенно подвержены воздействию факторов риска. Генетическая предиспозиция проявляется только при наличии дополнительного патологического вредного воздействия. 6) Пол ребенка. По данным разных авторов, у мальчиков заикание встречается в 2–4 раза чаще, чем у девочек. Механизм этого явления до конца не ясен. Исследователи отмечают среди мальчиков и больший процент левшества. Нек-рые авторы рассматривают левшей как группу риска в плане возникновения заикания.

У большинства логоневроз проявляется во многих ситуациях, к-рые именно для них являются сложными. Оценка степени тяжести логоневроза складывается из 2 показателей: 1) числа ситуаций в к-рых человек заикается, 2) силы проявления логоневроза. В совр. исследованиях заикание предстает, прежде всего, как нарушение системы О., приводящее к изменениям личности заикающегося. Пациенты с логоневрозом обычно характеризуются след. личностно-поведенческими особенностями: заниженной самооценкой, пассивно-оборонительным поведением, изменениями в когнитивной сфере (искаженное представление о себе как субъекте О., объяснение своих коммуникативных проблем из факта наличия заикания, а не личностных особенностей), неверием в возможность излечения. Ю. Б. Некрасова, ссылаясь на данные В. С. Ротенберга и Г. Аммона, подчеркивает, что в наиболее тяжелых случаях недуга эти изменения ведут к утрате чувственного контакта с людьми, интегрированности с миром и отказу от поисковой активности, что ставит проблему восстановления нарушенного О. через глубинное преобразование личности. Процесс восстановления предполагает перестройку личности из «больной», неуверенной в себе, коммуникативно ограниченной – в здоровую, наделенную новыми чертами, позволяющими ей стать коммуникабельной, социально активной. В то же время многие специалисты отмечают, что большинство пациентов (а) быстро прекращают занятия с логопедом, с возрастом все более адаптируясь к своему дефекту, или же (б) стремятся переложить на плечи своего лечащего врача и личные проблемы, связывая их с их заиканием. Как отмечают в своем исследовании английские психотерапевты L. Rustin и A. Kurn (1992), имеются пациенты, уверенные в своей невосприимчивости к лечению, а также такие, кто использует речевой дефект и как средство защиты, и как средство нападения – с целью обидеть др. человека. Рассматривая заикание в связи с нарушением О. в целом, и весь цикл лечебного перевоспитания также можно рассматривать как модель процесса социореабилитации в целом.

• Клиническая психология. Словарь… М., 2006; Некрасова Ю. Б. Лечение творчеством. М., 2005; Поварова И. А. Заикание: диагностика и коррекция темпоритмических нарушений устной речи. СПб., 2005; Сикорский А. И. О заикании. 1889; Шкловский В. М. Заикание. М., 1994.

Мутизм – симптом нарушения двигательно-волевой сферы, выражающийся в полном молчании. Часто отсутствуют как вербальный, так и невербальный компонент О. Отсутствует какое-либо выражение протеста, сопротивления, несогласия с собеседником. Временами на фоне полного молчания больной неожиданно произносит сложные фразы, а потом снова замолкает. Иногда удается получить ответ, если обращаться к больному шепотом (симптом Павлова). Молчание никак не спровоцировано действиями окружающих, не поддается никакому логическому объяснению, противоречит интересам больного. Мутизм в составе кататонического синдрома рассматривается как характерное проявление нек-рых (чаще неблагоприятных) форм шизофрении.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Нарушение вхождения в группу и болезнь – теорет. модель, делающая попытку объяснить, почему человек «выбирает» скорее эту, а не др. болезнь. Каждая болезнь в контексте данной теорет. модели, развиваемой Уильямом Шутцем в рамках Движения Человеческого потенциала, рассматривается как результат неосознанного конфликта в одном из осн. измерений человеческой жизни – присоединении, контроле, открытости. Если человек не работает со своим психол. конфликтом осознанно, с ним приходится иметь дело его организму.

Теория развития группы («поиск – схватка – группа») в рамках рассматриваемого подхода характеризует стадию присоединения тем, что люди стремятся стать членами той или иной группы, ищут свое место в ней; стадия контроля часто сопровождается конфронтациями и схватками; третья стадия, открытости, в случае успеха результируется формированием зрелой группы. Модель группового развития предполагает, что в опр. периоды для групповой динамики становятся наиболее важными опр. области межличностного взаимодействия, хотя все эти области (присоединение, контроль, открытость) присутствуют постоянно. Разные системы органов тела, по утверждению У. Шутца, специальным образом соответствуют отношениям человека с внеш. миром. Неосознаваемый личностью конфликт «воплощается в теле». Физически проблема присоединения соответствует границе между собой и остальным миром, относится в осн. к периферии тела – коже, органам чувств (глазам, ушам, носу и рту), и к системам тела, осуществляющих обмен со средой – дыхательной, пищеварительно-выделительной. Установки человека по отношению к этим органам и системам органов подобны его отношениям присоединения к другим. Болезни кожи, органов чувств и др. рассматриваются в рамках данной теорет. модели как выражение неосознаваемого конфликта в обл. присоединения. Если у человека конфликт в сфере контроля, управления, то он развивает у себя болезнь скелетно-мышечной, нервной или эндокринной системы. К «болезням открытости» относят заболевания сердечно-сосудистой системы, заболевания половых органов (вагинизм, герпес и др.). Предполагается, что эти болезни появляются, когда имеется неосознаваемый конфликт в сфере любви и открытости, в особенности в сексуальном аспекте любви.

В соответствии с теорет. представлениями У. Шутца, каждая болезнь является неосознанной попыткой справиться с жизненной ситуацией; она – часть стиля жизни пациента. Задача преобразования того, чему человек не отдает отчет, в полном осознании, превращении бессознательного в сознательное; благодаря этому болезнь может стимулировать положительные изменения в привычном образе жизни пациента. Поскольку заболевание рассматривается как проявление человека во всей его целостности (физич., психич., духовного и социального аспектов), то и лечение должно исходить из холической философии, постулирующей, что все в человеке взаимосвязано.

• Шутц У. Совершенная ясность. Харьков, 2004.

Нарушение контроля в общении – 2 осн. формы нарушений контроля О. (Глозман, 2002): 1) модально-специфические нарушения, ограничивающиеся контролем за собственной речью, связанные с нарушениями операциональных возможностей коммуникации и, прежде всего, средств восприятия речи при сенсорных формах афазии, но относительно не нарушающие возможностей восприятия ожиданий и реакций партнера по коммуникации и коммуникативной ситуации в целом; 2) генерализованные нарушения контроля О., связанные с общими нарушениями целенаправленности и контроля за своей деятельностью, наблюдающиеся, прежде всего, при поражениях лобных отделов левого и правого полушарий мозга и включающие как дефекты контроля за собственной речью, ее соответствием данной коммуникативной ситуации, так и контроля за восприятием окружающими собственной речи, ее соответствия их ожиданиям и коммуникативным действиям. Можно думать, что при модально специфических нарушениях контроля нарушается вычленение значимых ориентиров в реальной ситуации О., а при генерализованных нарушениях не формируется образ результата или формируется недостаточно четко и значимо, чтобы регулировать деятельность по выбору адекватных средств О.

• Глозман Ж. М. Общение и здоровье личности. М., 2002; Зейгарник Б. В. Нарушение спонтанности при военных травмах лобных долей мозга // Неврология военного времени. М., 1949; Леонтьев А. А. Психология общения. М., 1997; Лурия А. Р. Высшие корковые функции человека и их нарушения при локальных поражениях мозга. М., 1969; Цветкова Л. С. Аудиовизуальные методики и их значение в восстановлении речи при афазии // Проблемы афазии и восстановительного обучения. М., 1975.

Нарушение операциональных возможностей общения – нарушения, рассматриваемые в соответствии с концепцией процессуальности и фазной структуры порождения и восприятия речи. Мысль, порожденная опр. мотивом, проходит сложный и длинный путь, превращаясь в развернутое речевое сообщение, и не менее сложен путь от развернутого речевого сообщения к мысли. Понятно поэтому, «насколько сложный характер могут иметь те случаи, когда этот путь кодирования или декодирования сообщения нарушается в результате поломки тех или иных звеньев мозгового аппарата» (Лурия, 1975). Путь от мысли к речи «проходит через стадию внутр. речи, к-рая, по-видимому, опирается на схемы семантической записи» (там же), где формируется глубинно-синтаксическая структура, внутр. программа высказывания (именно этот компонент нарушается, как известно, при динамической афазии). Затем эта программа разворачивается во внеш. речевое высказывание, опирающееся на поверхностную синтаксическую структуру. Важное значение имеет момент перехода от внутр. речи к внешней, т. наз. компонент «готовности к речи», т. е. «центрально управляемая настройка всей периферии произносительного механизма для выполнения предстоящего речевого движения», в частности, переход от свободного режима дыхания на специфически речевой (Абелева, 1976), к-рая нарушается у больных с заиканием.

Процессы кодирования и декодирования поверхностной структуры также имеют сложное строение, включая фонетический анализ, нарушения к-рого составляют центральный механизм сенсорной афазии, кинетический анализатор, дефекты к-рого, приводят к возникновению эфферентной моторной афазии; кинестетический анализ – фактор, лежащий в основе возникновения афферентной моторной афазии; объем акустического восприятия и слухоречевую память, связанные с симптомами акустико-мнестической афазии; дешифровку логико-грамматических отношений, нарушения к-рой составляют осн. фактор семантической афазии и др. компоненты (Лурия, 2000).

Как известно, «всякий дефект не ограничивается изолированным выпадением функции, но влечет за собой радикальную перестройку всей личности» (Выготский, 1983). Изменение личности, в свою очередь, негативно влияет на возможности О. больного, отягощая и усугубляя имеющиеся нарушения коммуникации, в силу механизма «порочного круга», когда патологическая личностная реакция в виде «страха речи» препятствует актуализации даже имеющихся у больного возможностей О., а невозможность О. еще более усиливает «страх речи» и др. неврозоподобные изменения личности. Расширение возможностей коммуникации в ходе социальной реадаптации больного благоприятно влияет и на его личностные характеристики, прежде всего, на самооценку и личностные реакции и установки больного, что отражается и на поведенческом уровне (уменьшается «страх речи», увеличивается общая и вербальная активность больного), и в сфере межличностной перцепции и межличностных отношений с окружающими.

• Выготский Л. С. Дефект и компенсация. Собр. соч. в 6 т. М., 1983; Глозман Ж. М. Общение и здоровье личности. М., 2002; Лурия А. Р. Основные проблемы нейролингвистики. М., 1975; Лурия А. Р. Высшие корковые функции человека. М., 2000.

Нарушений общения причины. Причинами существенных признаков проблем в О. человека нередко являются заболевания, расстройства личности, неблагоприятная ситуация развития и др. Примерами нарушений О. в результате неблагоприятной ситуации развития могут служить дети-«Маугли», лишенные в сенситивный период развития О. с людьми и помещенные в обычные социальные условия, так и не приобретают навыков человеческого поведения, О. Дети, оказавшиеся с момента рождения в домах ребенка и лишенные материнского О., отличаются обедненной мимикой, сниженной эмоциональностью (явление эмоциональной депривации). Особенно тяжело отрыв от семьи переживают дети первых 3 лет жизни. Дети, помещенные на длительный период уже после окончания сенситивного периода в детский дом, интернат, стационар, проявляют эффект госпитализма даже в подростковом возрасте. Они испытывают тревогу, демонстрируют депрессивные реакции, нарушения поведения, сна, раздражительность, непослушание, расстройство пищевого поведения, речевые дефекты.

Др. серьезной причиной нарушения О. оказывается негармоничный тип семейного воспитания (особенно гиперсоциальный, тревожно-мнительный, эгоцентрический), нередко приводящий либо к невротическому развитию ребенка и порождающему акцентуированное поведение личности, в т. ч. и в сфере О., либо к психосоматическому заболеванию с неадекватным выражением эмоций.

В большинстве случаев нарушения О. имеют вторичный характер. Они значительно уменьшаются или исчезают при коррекции осн. расстройства: умственной отсталости, невротических расстройств, дефектов речи и слуха, при обучении ребенка, находившегося ранее в условиях депривации, при коррекции образа жизни родителей и ребенка и их взаимоотношений. У детей встречается и такое отклонение психич. развития, при к-ром нарушение О. преобладает во всем поведении ребенка и занимает доминирующее место в формировании его аномального развития, – это синдром раннего детского аутизма (РДА) (Kanner, 1943). РДА рассматривается не столько как результат психич. заболевания или неправильного воспитания, сколько как особый тип нарушения психич. развития, обусловленный исходной биологической дефицитарностью ребенка.

Нарушения О. и социальной направленности личности могут рассматриваться и как существенные составляющие психол. синдрома шизофренического дефекта. При анализе социальной перцепции у взрослых больных шизофренией констатируют нерезко выраженный дефект адекватного восприятия и распознавания социальных признаков и эмоциональных состояний. У них снижены направленность и ориентировка на эти признаки, что, безусловно, затрудняет установление адекватных отношений с др. людьми. Коммуникативные способности и умения у них снижены и свидетельствуют о трудностях, к-рые они испытывают при решении проблем, связанных с анализом межперсональных отношений, уменьшена частота их О. При др. видах психич. заболеваниях (напр., психозах) процесс О. меняется в зависимости от состояния больного: от стремления к одиночеству и депрессии до гиперактивности во взаимодействии с окружающими людьми, отличающейся монологичностью и навязчивостью. В ряде психич. заболеваний имеет место нарушение речи.

К вторичному типу нарушения О. у взрослых людей можно отнести проблемы, связанные с органическими изменениями мозга вследствие перенесенных сосудистых заболеваний (инсульта, нарушения мозгового кровообращения), инфекционных заболеваний, травм головного мозга, приводящих к нарушениям речи. При психопатиях, возникающих на фоне церебральных или нек-рых хронических соматических заболеваний, имеет место патологическое развитие личности, сопровождающееся нарушениями О. в зависимости от типа дисгармонии. Вторичные нарушения О. могут иметь место при психич. травмах и стрессах (напр., смерть близкого человека, неизлечимое заболевание, развод, горе, послеоперационные изменения внешности) и посттравматических расстройствах, сопровождающихся депрессивными состояниями, избеганием О. Эти нарушения могут уменьшаться как в результате медикаментозного лечения, так и при психотерапевтической и психол. коррекции.

• Никольская О. С, Баенская Е. Р., Либлинг М. М. Аутичный ребенок. Пути помощи. М., 1997; Раттер М. Помощь трудным детям. М., 1987; Клиническая психология (специальная медицинская психология) / Под ред. Г. П. Котельникова и Г. Н. Носачева. Самара, 2005.

Нарушения мотивационного звена общения – нарушения, рассматриваемые в нейропсихологии О. с позиций структурного подхода, к-рый выделяет след. компоненты мотивационного звена О. (Глозман, 2002): 1) ориентировку в ситуации О.; 2) коммуникативное намерение, соответствующее задачам, к-рые стоят перед субъектом или ставятся им самим в конкретной ситуации его жизнедеятельности, и определяемое мотивами осуществляемой или планируемой им деятельности; 3) осознание психол. реальности «Другого», данного целостного Я; 4) установку на «прочтение другого», на взаимонаправленность и взаимоотражение с целью формирования образа другого как объекта и субъекта взаимодействия с ним, как необходимое условие перехода от автокоммуникации к внеш. коммуникации.

Можно выделить 2 формы нарушений мотивационного звена О.: обусловленные и не обусловленные дефектами операционального звена О. Нарушения операциональных возможностей О. (у больных с афазией и логоневрозом) могут быть связаны с реактивными изменениями прежде всего двух первых компонентов структуры мотивационного звена О. Речевые нарушения – препятствие, мешающее удовлетворению потребности в О., становятся для больного сверхзначимыми и вызывают у него комплекс отрицательных эмоциональных состояний, к-рые закрепляются и определяют дальнейшее патологическое поведение, включающее страх и обеднение речи (уже на этапе ее программирования), избегание речевых ситуаций, сужение круга контактов.

При второй форме нарушений мотивации к О. у больных шизофренией, аутизмом и невротическим мутизмом (нарушения мотивации О. у таких больных не обусловлены дефектами операционального звена О.) страдают в первую очередь 2 последних компонента мотивационного эвена О. Искаженная мотивация О. приводит к искаженному использованию коммуникативных средств.

• Глозман Ж. М. Общение и здоровье личности. М., 2002; Лебединский В. В. Нарушения психического развития у детей. М., 1985; Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм «за» и «против». М., 1975.

Нарушения общения при органических поражениях коры головного мозга – традиционно предполагают нейропсихол. анализ разл. форм афазий. Афазия (от гр. ἀ – приставка, означающая отрицание, и φάσις – высказывание) – нарушения речи, возникающие при локальных поражениях коры левого полушария (у правшей) и представляющие собой системное расстройство разл. видов речевой деятельности. Подход к речи с позиции ее генетического и истор. происхождения открывает структурные и функц. отношения между речью и О. Первоначально речь выступает как результат деятельности (в частности – трудовой) людей и их взаимодействия, и только в них речь приобретает специальную функцию О., к-рая реализуется в 2 видах – в сообщении и в воздействии на других и себя. А уже потом и поэтому речь приобретает функции регулирования, планирования и контроля собственной деятельности (Цветкова, 2002). В нейропсихол. исследованиях нарушения и восстановления речи, О. обнаружены многочисл. факты их тесного и очень сложного взаимодействия как структурного, так и функционального (Лурия, Цветкова, 1966, 1973; Цветкова, 1995, 2002). К такому пониманию взаимодействия речи и О. исследователи пришли на основе эксперим. нейропсихол. исследования нарушений высших психич. функций (ВПФ), в т. ч. и речи при афазии.

Субъектом О. речь используется в кач. средства для достижения какой-либо цели, опр. результата в процессе О., реализующегося с помощью не только вербальных, но и невербальных средств. Речь, высказывание никогда не осуществляются без мотива, намерений, интенций и активности. Выделяются разные уровни подготовки и реализации речевого О., большое значение имеют общее состояние организма человека и его психики, их готовность к реализации мотива, намерения к достижению цели. Такое представление об О. было подтверждено в нейропсихол. исследованиях. В них также показано, что, во-первых, не все формы афазии, несмотря на нарушения речи, ведут к первичному нарушению О., во-вторых, что деятельность О. нарушается и при сохранности речи и, в-третьих, что О. нарушается при нарушении личности больных при, казалось бы, полной сохранности речи. Рассмотрим эти положения при разных формах афазии и, следовательно, и при разных по локализации очагах поражения мозга. При таких поражениях имеют место первичное нарушение О., вторичное; может наблюдаться и сохранность О., несмотря на нарушение речи.

Так, при динамической афазии (нарушение верхне-задних отделов лобной коры мозга) речь сохранена (учитывается как состояние сенсомоторных уровней организации речи, так и семантики речи). Однако больные не пользуются ею, и О. как деятельность и как коммуникация при этой форме патологии грубо нарушается. В основе этой формы афазии и нарушения О. лежит нарушение личности (нарушены мотив, намерения, отсутствует цель, страдает активность). У данной категории больных сохранность речи и нарушения личности, ее активности обнаруживаются при преодолении дефекта в процессе восстановительного обучения.

Противоположная картина нарушения речи и состояния деятельности О. наблюдается при семантической афазии, возникающей при поражении зоны TPO (Temporalis-Parietalis-Occipitalis). В этом случае у больных первично деятельность О. сохранена, сохранена личность (мотив, намерения, потребность в О. даже компенсаторно усиливаются), сохранена общая активность и активность О., проявляющаяся в усилении др. формы О. – невербальной. Невербальное О. использует такие средства, как мимика (движение и выражение глаз, движении бровей и др.), движение рук (жесты) и тела (проксемика), интонация, голосовые реакции, пение и др. При нарушениях речи эти невербальные средства выступают в своем единстве как самост. форма О., реализуя как функцию контакта, коммуникации (передачи и приема информации), так и в целом О. В основе вторичного нарушения О. при семантической афазии лежит первичное нарушение семантики языка и речи.

Эти 2 формы афазии указывают на важнейшую роль речи, но как одного из средств О. Важным для осуществления О. оказалась сохранность личности больного, его общей и речевой активности, интенций речи и деятельности О. Все это нарушено при динамической афазии (вследствие чего нарушено и О., такие его составляющие как контакт, коммуникация) и сохранено при семантической форме афазии. При семантической афазии первично нарушена речь, а О. – контакт, коммуникация (только как прием и понимание информации, но не как ее передача) сохранены. Соотношение речи и О., как уже отмечалось, сложно и многогранно. Л. С. Выготский (1956, 1982) писал, что звук, оторванный от мысли, от значения перестает быть звуком человеческой речи. Он же писал, что О. основано не только на намеренной передаче информации, прежде всего – мыслей и переживаний, но и на их понимании. Все это требует опр. средств. Таким средством в речи является семантика – сохранность (или нарушение) предметной отнесенности слова, его значения и смысла. Речь, являющаяся главным средством О. человека, должна быть сохранена не только со стороны сенсомоторной, но и семантики, к-рые во взаимодействии и несут мысль. В тех формах афазии, при к-рых речь, казалось, полностью сохранена (динамическая афазия) при нейропсихол. исследовании обнаруживается нарушение в семантике, а именно – нарушение смысла, к-рое, как показывает восстановительное обучение, часто выявляется в синдроме нарушения личности таких больных. При семантической афазии нарушается понимание значения логико-грамматической стороны речи, что вторично влияет на содержание О., делая его в речевом плане или грубо нарушенным или затрудненным. При поражениях лобных долей мозга речь формально сохранена со стороны сенсомоторной ее составляющей, но со стороны семантики она грубо нарушена из-за дефектов понимания смысла, но при этом способность говорить сохранена, а О. нарушается из-за нарушений приема и передачи смысла сообщения, в основе к-рого лежат дефекты личности и мышления. Именно поэтому следует говорить о речи не только как о средстве О., но и как о самост. сложной деятельности, тесно связанной с мышлением. Обнаруживается значимое участие в деятельности О. не только сенсомоторной – произносительной (экспрессивной) стороны речи, но и ее семантики, а также мышления и личности, к-рые совместно участвуют в формировании и передаче не только информации, но и мысли, стоящей за ней. Невербальные средства коммуникации, хорошее владение мимикой, жестами и проксемикой при сохранной речи играют роль усиления и уточнения содержания и смысла речи, а также передают и отношение говорящего и слушающего к высказыванию.

• Лурия А. Р., Цветкова Л. С. Нейропсихологический анализ решения задач. М., 1966; Цветкова Л. С. Афазиология – современные проблемы и пути их решения. М., 2002; Она же. Восстановление высших психических функций. М., 2004.

Нарушения общения у пациентов с неврологической патологией – нарушения, обусловленные след. осн. факторами: дефект речевой функции, нарушения структурно-семантического (внутреннего) оформления высказывания, мутизм, ограничение возможности О. у больных с тяжелыми дефектами двигательных, сенсорных и др. функций, невротические и неврозоподобные расстройства, формирующиеся на фоне органической неврологической патологии.

1. Дефект речевой функции. Нарушения устной речи, в свою очередь, могут быть разделены на 2 типа: 1) фонационного (внешнего) оформления высказывания, к-рые называют нарушениями произносительной стороны речи, и 2) структурно-семантического (внутреннего) оформления высказывания, к-рые в логопедии называют системными или полиморфными нарушениями речи.

1) Расстройства фонационного оформления: а) дисфония (афония) – отсутствие или расстройство фонации вследствие патологических изменений голосового аппарата; б) брадилалия – патологически замедленный темп речи; в) тахилалия – патологически ускоренный темп речи. Брадилалия и тахилалия объединяются под общим названием – нарушение темпа речи. Следствием нарушенного темпа речи является нарушение плавности речевого процесса, ритма и мелодико-интонациональной выразительности; г) заикание (логоневроз) – нарушение темно-ритмической организации речи, обусловленное судорожным состоянием мышц речевого аппарата; д) дислалия – нарушение звукопроизношения при норм. слухе и сохранной иннервации речевого аппарата. Проявляется в неправильном звуковом (фонемном) оформлении речи: в искаженном (ненормированном) произнесении звуков, в заменах (субституциях) звуков или в их смешении; е) ринолалия – нарушения тембра голоса и звукопроизношения, обусловленные анатомо-физиол. дефектами речевого аппарата; ж) дизартрия – нарушение произносительной стороны речи, обусловленное патологией иннервации мышц речевого аппарата (языка, мягкого неба, гортани, губ). При диз артрии речь становится неясной, смазанной, с носовым оттенком. Грамматический строй не нарушается. В тяжелых случаях речь непонятна, скорее превращается в нечленораздельное мычание (анартрия).

2) Нарушения структурно-семантического (внутреннего) оформления высказывания представлены 2 видами: алалией (отсутствие или недоразвитие речи вследствие органического поражения речевых зон коры головного мозга) и афазией (полная или частная утрата речи, при к-ром частично или полностью утрачивается возможность пользоваться словами для выражения мыслей и О. с окружающими при сохранности функций артикуляционного аппарата и слуха).

2. Мутизм. Акинетический мутизм характеризуется отсутствием внешне проявляемого контакта с окружающими из-за утраты сознания. Его развитие связывают с повреждением диэнцефально-мезэнцефальных образований и их стволовых активирующих компонентов. Истерический мутизм – отсутствие речи и попыток к произнесению слов. Возникает чаще всего после отрицательных эмоций у лиц с истерическими чертами характера. 3. Ограничение возможности О. у больных с тяжелыми дефектами двигательных, сенсорных и др. функций. 4. Невротические расстройства на фоне текущего или резидуального органического поражения нервной системы с формированием социальных фобий, ограничительного поведения и др. эмоциональных и поведенческих расстройств, нарушающих межличностную коммуникацию. 5. Неврозоподобные расстройства, формирующиеся на фоне текущей органической неврологической патологии и ограничивающие О. по тем же закономерностям, что и предыдущая группа.

Неврологи ческая патология в той или иной степени всегда приводит к нарушению качества жизни. Одним из важнейших аспектов жизнедеятельности, существенно страдающих у таких пациентов, является сфера межличностной коммуникации.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000; Лурия А. Р. Высшие корковые функции человека. М., 2000; Неврология для врачей общей практики / Под ред. А. М. Вейна. М., 2002; Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б. Д. Карвасарского. СПб., 2002; Шкловский В. М., Визель Т. Г. Восстановление речевой функции у больных с разными формами афазии / Ассоциация дефектологов. М., 2000.

Нарушения перцептивной стороны общения – предполагают характерный для нейропсихологии О. системный анализ нарушений 3 взаимосвязанных звеньев перцептивной стороны О.: восприятия себя как субъекта О., восприятия Другого как субъекта О. и восприятия контекста О. (Глозман, 2005). 1) Нарушения восприятия себя как субъекта О. наблюдаются при разл. психопатологических синдромах и прежде всего при шизофрении из-за фактического непринятия задачи О. при формальном ее понимании (Мелешко, 1985). Принципиально по-другому нарушается восприятие себя как субъекта О. при нарушениях операциональных возможностей О. (при афазии и логоневрозе), при к-рых возникает тенденция избирательно и часто неадекватно переживать и интерпретировать любое состояние, связанное с речевым О., а также объяснять свою интерперсональную проблематику, исходя из факта наличия речевых дефектов, а не из своих личностных особенностей.

2) Восприятие Другого как субъекта О. основывается на механизмах межличностной децентрации, т. е. возможности увидеть отличия мнений, знаний и эмоций другого от собственных, преодолеть когнитивный, перцептивный и аффективный эгоцентризм, делая в О. постоянно поправки на своеобразие друг друга. Считается, что способность к децентрации формируется к 14–15 годам, однако и у взрослых могут наблюдаться явления эгоцентризма. В психопатологии наиболее ярким примером нарушения межличностной децентрации являются синдромы раннего детского аутизма и шизофрении. При этих заболеваниях вместо 2 фокусов «Я» и «Другой» остается только один из-за ослабленной потребности в контактах с окружающими, отсутствия установки на познание Другого – необходимого условия перехода от автокоммуникации к внеш. коммуникации. Кроме того, при эндогенных и локальных поражениях мозга нарушается восприятие эмоционального состояния партнера по О. Выявлено изменение избирательности, направленности восприятия больными др. людей, т. е. ориентация при восприятии других не на те свойства окружающих, на к-рые опираются здоровые люди (Щербакова и др., 1982). Особым случаем нарушения восприятия Другого являются трудности апперцепции поведения Другого, неопределенность ролевых ожиданий, к-рые часто проявляющиеся у иммигрантов, у к-рых в семье и в школе используются разл. средства, установки и стереотипы О.

3) Восприятие контекста О. Как известно, между участниками О. должна существовать опр. пресуппозиция, т. е. должен быть определен контекст, в к-ром приобретает смысл каждое сообщение. В восприятии больных с афазией или логоневрозом речевая деятельность становится первичной по отношению ко всем др. видам деятельности. Восприятие контекста О. включает восприятие многозначности вербальных и невербальных языковых единиц, опр. значения, актуального для данной коммуникативной ситуации. Правильно воспринятый контекст О. позволяет, в частности, дифференцировать языковые омонимы, как вербальные (напр., ручка чайника или шариковая ручка), так и невербальные омонимы (напр., наклон головы означает и одобрительный кивок, и выражение скорби), а также замечать и исправлять ошибки (оговорки) в собственной речи. При афазических дефектах речи, а также в случаях недостаточного знания второго языка у билингвов нарушается метаязыковая коммуникативная функция. При шизофрении больные ориентируются только на буквальный смысл сказанного, игнорируя контекст ситуации.

Существуют также надындивидуальные условия О., т. е. понимание и овладение социальным контекстом О., адекватными знаниями и представлениями об окружающей социальной среде и ее культуре, облегчающими О. в ней, а также навыками употребления вербальных средств в коммуникативных целях. Эти факторы часто представляют большие трудности для О. иммигрантов.

• Бажин Е. Ф., Корнева Т В. Психическая патология как модель для изучения импрессивной деятельности / Психология межличностного познания. М., 1981; Глозман Ж. М. Нейропсихологические, психопатологические и социальные механизмы нарушений перцептивной стороны общения // Общение. Языковое сознание. Межкультурная коммуникация. Калуга, 2005; Леонтьев А. А. Деятельный ум. М., 2001; Мелешко Т. К. Особенности познавательной деятельности больных шизофренией в ситуации общения // Журн. невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. 1985. № 12; Щербакова Н. П., Хломов Д. Н., Елигулашвили Е. И. Изменение перцептивных компонентов общения при шизофрении // Экспериментальные исследования патологии психической деятельности при шизофрении. М., 1982.

Нарушения социального интеллекта одна из форм патологии социального познания. В самом общем виде социальный интеллект (С и.) можно определить как специальную когнитивную способность отражать и регулировать социальные связи и объекты в целях и задачах деятельности О. и социальной адаптации. Понятие «С. и.» в 1920 г. предложил Э. Торндайк, определив его как «общую способность понимать других и действовать или поступать мудро в отношении других». По Г. Оллпорту, С. и. есть некий социальный дар, обеспечивающий легкость (но не глубину) в межличностном О., а также успешную социальную адаптацию субъекта. По мнению Дж. Гилфорда, создателя первого надежного метода оценки рассматриваемой способности, С. и. представляет собой систему познавательных способностей, к-рая является относительно независимой от фактора общего интеллекта и связана с восприятием и переработкой информации о поведении человека. Понятие С и. пересекается такими понятиями как социальные навыки, социальная компетентность, межличностный эмоциональный интеллект, «модель психического».

В настоящее время наблюдается тенденция отхода от оперирования отдельными конструктами (С и., социальные навыки) в пользу более общего понятия – «социальное познание», или «социальные когнитивные функции». Последние определяются как «способность выстраивать представления об отношениях между собой и другими и гибко использовать эти представления для управления социальным поведением». По R. Adolphs (2001) термин «социальные когнитивные функции» определяет ряд аспектов сферы познания, к-рые невозможно оценить с помощью традиционных психометрических и нейропсихол. тестов, но к-рые потенциально имеют независимую связь с социальным поведением и социальным функционированием. Осн. функции социальных когнитивных функций сводятся к получению информации, ее интерпретации и формированию ответа на намерения, мнения, поведение др. людей (Fiske, 1991), что, безусловно, лежит в основе О. и социальных отношений. Эффективность социальной когниции, однако, может быть связана с эффективностью «не-социального» когнитивного функционирования (внимания, памяти, рабочей памяти, регуляторных функций) (Russel & Green, 2009).

Недоразвитие отдельных компонентов или аспектов социальных когнитивных функций (и С и., в частности), их повреждение, или искаженное функционирование может быть связано с разл. заболеваниями. На сегодняшний день существуют многочисл. исследования, показывающие дефицитарность отдельных аспектов социального познания при шизофрении (Критская, Мелешко, Поляков, 1991; Corrigan & Penn, 2001, цит. по: Russel & Green, 2009; Левикова, 2009), расстройствах аффективного спектра (Kerr et al., 2003; Montag et al., 2009; Suslow et al., 2001 по Russel & Green, 2009; Плужников, 2010) и нек-рых расстройствах личности (Skodol et al., 2005). Эти и мн. др. данные являются крайне противоречивыми, даже при обсуждении какой-либо изолированной субструктуры или функции социального познания в условиях конкретной формы патологии.

В нейропсихологии, при описании нарушений функционирования социальных когнитивных функций, возникающих при очаговых поражениях головного мозга, используются понятия «социальная агнозия» (трудности отражения социальных связей при сохранности отражения предметов физич. мира), «социальная апраксия» (нарушения действий, необходимых для социального взаимодействия), «эмоциональная агнозия» (нарушения распознавания эмоций, при относительной сохранности предметного восприятия) (Тонконогий, Пуанте, 2007). Возникают указанные нарушения, преим., при поражении лобных долей (чаще правой гемисферы и медио-базальных отделов) и амигдалярных структур.

• Критская В. П., Мелешко Т. К., Поляков Ю. Ф. Патология психической деятельности при шизофрении: мотивация, общение, познание. М., 1991; Лоскутова В. А. Социальные когнитивные функции при шизофрении и способы терапевтического воздействия // Социальная и клиническая психиатрия, 2009, № 4; Тонконогий И. М., Пуанте А. Клиническая нейропсихология. СПб., 2007; Russell T. A., Green M. J. Neuropsychology of social cognition: implications for psychiatric disorders // The Neuropsychology of Mental Illness / Eds S. J. Wood, N. B. Allen and C. Pantelis. N. Y., 2009.

Общение интернет-зависимых пользователей – компенсаторно-суррогатное О., характеризующееся своеобразным симптомокомплексом, включающим алекситимию, снижение коммуникативных способностей, особый тип межличностных отношений (условно названный «независимо-доминирующим»). Алекситимия клинически проявляется, гл. о., в неспособности дифференцировать свои эмоции и, как следствие, в невозможности выражать свои чувства словами. У интернет-зависимого нарушен эмоциональный компонент О. и в виде снижения эмпатических способностей из-за неумения считывать эмоции партнера по О. (Бодалев, 1982). Им в целом не свойственно обращать внимание на эмоциональное состояние партнера; они не концентрируют свое внимание на этой составляющей его образа. Снижены также способности распознавать эмоциональное состояние партнера по О. по невербальным признакам (не искажены, а именно снижены): снижена точность считывания эмоций, способность понимать невербальный язык собеседника. Это касается как положительных, так и отрицательных эмоций, причем как базовых (ужас, гнев, удовольствие), так и более тонких эмоциональных состояний (досада, гордость).

Для интернет-зависимых пользователей характерен дефицит развития коммуникативных умений, что проявляется в низкой способности слушать и слышать собеседника, нетерпимости к высказываниям партнера по О., неспособности создавать ситуации, в к-рых партнер имел бы возможность высказать собственную позицию. «Независимо-доминирующий» тип межличностных отношений выражается в преобладании тенденции к доминированию, ориентации только на собственное мнение, нетерпимости к критике, эгоцентричности, сниженной эмоциональности, обособленности и замкнутости в отношениях. Эти черты сочетаются с уверенностью в себе, настойчивостью, завышенным уровнем притязаний, быстротой принятия решений, творческим и в то же время реалистичным мышлением. Интернет-зависимые в большинстве своем не ориентируются при взаимодействии с партнером по О. на то, чтобы собеседник понял их как можно лучше, что в целом свойственно эгоцентричному стилю межличностных отношений интернет-зависимых.

При описанных выше характеристиках О. трудно найти и удержать собеседника в реальной жизни. Видимо, поэтому компенсаторно О. все больше привязывается к Интернету, где не нужно удерживать конкретного партнера (можно найти другого), поддерживается ощущение безопасности из-за снижения психол. рисков естественного О. (напр., страха быть отвергнутым, к-рый, возможно, подавляется, не допускается до сознания).

• Бодалев А. А. Восприятие и понимание человека человеком. М., 1982; Теперик Р. Ф., Жукова М. А. Особенности общения Интернет-зависимых пользователей // Интернет-зависимость: психологическая природа и динамика развития / Ред. – сост. А. Е. Войскунский. М., 2009.

Общение страдающего истерией. Истерия – вид неврозов, известный со времен Гиппократа и относимый в античные времена к болезням матки (от гр. ὑστέρα (анат.) – матка). В XVII в. положено начало науч. изучения истерии, однако анализ теорет. концепций истерии, разработанных в XIX–XX вв., свидетельствует о том, что и сегодня единого взгляда на это расстройство нет. Из всего многообразия терминов для обозначения истерических расстройств наиболее употребляемыми являются «психогенные», «конверсионные» и «функционально-неврологические». Особенности межличностной коммуникации страдающих истерией: а) негативные реакции на возможное предположение врача о связи своего симптома с психогенными факторами, б) внушаемость, быстрое формирование зависимых связей, в) гиперконформность, стремление представить себя в лучшем свете, г) героическая поза сопротивления болезни, д) лживость («pseudologia fantastica»), притворство, артифициальные расстройства, е) стремление привлечь к себе внимание значимого «другого», ж) манипулятивность по отношению к близким, значимым лицам, врачу, и) черствость, эгоизм при демонстрации альтруистических черт, склонности к самопожертвованию, к) требовательность к другим в сочетании с зависимостью, л) тенденция к социальной нетрудоспособности и др. Проявления демонстративности больных с истерией чрезвычайно многообразны.

Патогенетическая психотерапия пациентов с истерическими расстройствами, с учетом индивидуально-психол. особеностей, осуществляется в направлении коррекции неадекватных притязаний и установок, приведение в их в соответствии с реальными условиями и возможностями. В дополнение к базовой индивидуальной и групповой психотерапии существуют «экспрессивные» виды психол. помощи – танцевальная терапия, психодрама, терапия пением, рисованием, скульптурой, эффективность к-рых доказана для пациентов с истерическими расстройствами.

• Волков П. В. Разнообразие человеческих миров. М., 2000; Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000; Клиническая психиатрия / Гл. ред. Т. Б. Дмитриева. М., 1999.

Общение страдающего паническим расстройством (вегетативными пароксизмами). Паническое расстройство (П. р.) – заболевание, протекающее в виде спонтанных эпизодически возникающих приступов интенсивного страха, к-рое достигает пика в течение неск. минут и сопровождается разнообразными неприятными ощущениями (сердцебиение, боли в груди, чувство нехватки воздуха, головокружение, головная боль, дрожь, потливость, тошнота, чувство жара или озноба, онемение или покалывание на коже и др.). Возникновение панических атак не обусловлено непосредственным физиол. действием каких-либо веществ или соматическими заболеваниями. П. р. может сопровождаться агорафобией (боязнью находиться в местах или ситуациях, из к-рых трудно выбираться, и в к-рых не будет оказана помощь в случае развития панического приступа). В результате страха больной может ограничивать выходы из дома или требует, чтобы его сопровождали, если надо куда-то идти. Типичными ситуациями, в к-рых возникает агорафобия, являются: пребывание дома в одиночестве, нахождение в толпе, в очереди или на мосту, поездка в автобусе, поезде, машине. Человек, страдающий агорафобией, предпочитает, чтобы в таких местах, как перегруженные улицы, переполненные магазины, закрытые пространства (напр., тоннели, мосты, подъемники) и замкнутые транспортные устройства (метро, автобусы, самолеты), его сопровождали друзья или члены семьи. Из-за подобного поведения часто возникают конфликты в семье, к-рые могут быть ошибочно приняты за первичную проблему.

Приступы паники не представляют опасности для жизни или здоровья человека, но это ужасное состояние, в к-ром человек не может контролировать свои чувств и эмоции, и становится полностью беззащитным. П. р. постепенно подтачивает уверенность человека в себе и веру в окружающих, поэтому больной не может нормально общаться с другими из-за сильнейшего чувства незащищенности. Больные с П. р. испытывают пониженное настроение, упадок активности, энергии, сил, снижение интереса к любимым занятиям. Человек становится замкнутым, молчаливым, пассивным.

Специфика психотерапевтического контакта с такими пациентами: а) доброе расположение, ненавязчивость; б) щедрая психол. поддержка; в) детально разбирать с пациентом факты и ситуации; г) предоставлять медицинскую информацию; д) стимулировать его искать ресурсы в своем характере; е) активирующая психотерапия (пациентов учат интенсивнее взаимодействовать с жизнью), «принцип велосипеда»; ж) подчеркивать достижения пациента. Лечение П. р. включает медикаментозные и психотерапевтические методы. Подбор индивидуальной схемы лечения возможен только после тщательного обследования и проводится с учетом всех особенностей заболевания. Спектр психотерапевтических методов разнообразен; особую значимость имеют когнитивно-поведенческие методы: дыхательно-релаксационный тренинг, преодоление негативного мышления, систематическая десенсибилизация, функц. тренировка.

• Вегетативные расстройства: Клиника, диагностика, лечение: Рук-во / Под ред. Вейна А. М. 2000; Вейн А. М., Клиническая психиатрия / Гл. ред. Т. Б. Дмитриева. М., 1999; Дюкова Г. Н., Воробьева О. В., Данилов А. Б. Панические атаки. СПб., 1997; Клиническая психиатрия / Гл. ред. Т. Б. Дмитриева. М., 1999; Ташлыков В. А., Ковпак Д. В. Паническое расстройство в практике терапевта: учеб. – метод. пособие для врачей. СПб., 2007.

Психиатрические симптомы как факторы, нарушающие общение. Вязкость патологическая – стойкое нарушение ассоциативных и эмоциональных процессов, патологическая черта личности, выражающаяся в общей медлительности (торпидности) психич. процессов, пониженной способности к переключению, чрезмерной стойкости эмоциональных переживаний, мелочности, склонности к детализации. Эмоциональный компонент данного расстройства – это эмоциональная ригидность, к-рая проявляется неутихающим чувством обиды, злопамятностью, невозможностью отвлечься от неприятных переживаний. Мыслительный компонент – это обстоятельность мышления, к-рая выражается в утрате способности отличать главное от второстепенного. Из-за этого речь больного изобилует несущественными уточнениями, лишними деталями. Общее понимание смысла сказанного затруднено, т. к. больной сопровождает ответ многочисл. ответвлениями от осн. идеи (лабиринтное мышление). Патологическая вязкость наблюдается при разл. органических заболеваниях (травмы головы, эпилепсия, сосудистая недостаточность) и рассматривается как стойкое необратимое расстройство.

Амбивалентность – симптом эмоциональных расстройств, проявляющийся неестеств. сосуществованием противоположных, часто взаимоисключающих чувств и переживаний (любви и ненависти, вожделения и отвращения). В О. и поведении подобные чувства проявляются в виде алогичных поступков (сочетание объятий и жестокости). Характерно, что описанные чувства не чередуются у человека, а переживаются одновр. без тягостного ощущения внутр. конфликта. По мнению, Е. Блейлера (1857–1939), данное расстройство является типичным примером расщепления (схизиса), и т. о. относится к ключевым симптомам шизофрении. Мнение большинства психиатров состоит в том, что хотя этот симптом весьма характерен для шизофрении, но также может наблюдаться при др. расстройствах, напр. при психопатии (шизоидной). От данного симптома следует отличать естеств. склонность к сомнениям и колебаниям у здоровых людей, склонных к самоанализу (рефлексии).

Дисфория (от гр. δυσφορέω – тяжело переносить, быть раздраженным) – пониженное настроение с раздражительностью, озлобленностью, мрачностью, повышенной чувствительностью к действиям окружающих, со склонностью к вспышкам агрессии. В редких случаях может проявляться атипично в виде приподнятого или экзальтированного настроения с раздражительностью, напряженностью, агрессивностью. Д. наиболее характерна при органических заболеваниях головного мозга, эпилепсии, а также при нек-рых формах психопатий (эксплозивной, эпилептоидной).

Замедление мышления – симптом нарушения мыслительного процесса, проявляющийся резким обеднением ассоциаций. Такие больные самостоятельно не вступают в беседу, говорят всегда медленно, с трудом подбирают слова, долго думают перед тем, как ответить на вопрос, на сложные вопросы они не могут ответить вовсе. Их ответы односложны («да» или «нет»). Затруднен процесс формирования умозаключений, поэтому больные не в состоянии решить логические задачи, иногда не справляются со счетом, производят впечатление интеллектуально сниженных. Данный симптом рассматривается как преходящее, обратимое нарушение. Весьма характерно его появление для депрессии, а также при легких степенях помрачения сознания.

Олигофазия – снижение словарного запаса. Выражается в бедности речи, существенных затруднениях в подборе подходящего слова, выпадающие слова замещаются словами-паразитами, бессмысленными звукосочетаниями («ну-ну», «э-э», «так сказать», «того самого», «понимаете»). Характерно для лиц с органическими заболеваниями, выражающимися в низких интеллектуальных способностях (олигофрения, деменция, эпилепсия). Расстройство является стойким и необратимым.

Паралогическое мышление – симптом нарушения ассоциативного процесса, выражающийся в том, что больные путем сложных логических рассуждений приходят к выводам, явно противоречащим действительности. Это становится возможным, поскольку в речи больных, с первого взгляда как будто связной и логичной, наблюдаются смещение понятий (соскальзывание), подмена прямого и переносного смысла слов, нарушения причинно-следственных взаимоотношений. Это не может не сказаться на О. человека, страдающего таким недугом, с окружающими. Нередко паралогическое мышление является основой бредовой системы. При этом паралогические построения как бы доказывают справедливость мыслей больного. Чаще всего данное расстройство наблюдается при шизофрении и шизоидной психопатии и рассматривается как стойкая необратимая патология.

Ускорение мышления – симптом нарушения мыслительного процесса, проявляющийся патологическим богатством и легкостью возникновения ассоциаций. При этом каждая новая мысль рождает поток новых мыслительных связей, больной постоянно отвлекается от предмета разговора, высказывает все новые идеи и замечания. Ни одна из мыслей, т. о., не бывает высказана до конца. Часто собеседник слышит как бы лишь краткий конспект того, что мелькает в голове больного, но из этих слов невозможно понять, что имеет в виду собеседник (словесная окрошка). Ускорение мышления является довольно надежным признаком мании. Этот симптом является обратимым, хорошо поддается лечению психотропными средствами. Психотерапевтическая коррекция малоэффективна.

Разорванность (шизофазия) – симптом нарушения мыслительного процесса, выражающийся в том, что речь больных наполняется случайными алогичными ассоциациями, так что, несмотря на сохранение грамматического строя, она полностью лишается какого-либо смысла и содержания. Будучи в ясном сознании, несмотря на явную способность понимать речь собеседника, больные постоянно используют совершенно несочетаемые по смыслу слова и выражения, а вместо объяснений образуют все новые бессмысленные нагромождения слов. Разорванность настолько характерна для неблагоприятных малокурабельных вариантов шизофрении, что иногда ее называют шизофазией. Однако она также может быть результатом распада мыслительных процессов при атрофических заболеваниях мозга (болезнь Альцгеймера, сенильная деменция).

Резонерство – симптом нарушения ассоциативного процесса, выражающийся в том, что мышление становится нецеленаправленным. Больной выражается многословно, склонен к рассуждательству. Его речь изобилует сложными логическими построениями, вычурными абстрактными понятиями, терминами, нередко употребляемыми без понимания их истинного значения. Для пациентов с резонерством не важно, понял ли их собеседник, им интересен сам процесс логических построений, а не конечная идея. Мышление становится аморфным, лишенным четкого содержания. Обсуждая простейшие бытовые вопросы, больные пытаются рассмотреть проблему с филос. позиций, выражаются витиевато, пользуются терминами абстрактных наук (психологии, этики, космологии, биофизики). Подобная склонность к пространным бесплодным рассуждениям часто сочетается с нелепыми абстрактными увлечениями (метафизическая или философическая интоксикация). При шизофрении резонерство рассматривается как стойкий необратимый симптом, оно может нарастать в процессе прогрессирования болезни и достигать степени разорванности. Склонность к рассуждательству, выраженная мягко, может быть постоянной чертой шизоидных психопатов или здоровых интравертированных субъектов.

Эмоциональная лабильность – симптом нарушения аффективной сферы, проявляющийся в патологической склонности к быстрым переменам настроения, а также неадекватно яркому выражению эмоций (переход от слез к смеху, от отчаяния к восторгу и др.). Часто свидетельствует об эмоциональной инфантильности и об отсутствии глубины переживаний. Напр., при истерическом расстройстве личности, яркое выражение эмоций не отражает внутр. состояния, а призвано привлечь внимание и вызвать сочувствие окружающих. При органических заболеваниях мозга (церебральный артериосклероз, посттравматическая энцефалопатия) эмоция проявляются ярко не потому, что больной хочет привлечь внимание, а потому, что теряет способность скрывать свои переживания (слабодушие), наблюдается постоянная склонность к слезам, утрированная сентиментальность. Психотерапевтическая и лекарственная коррекция данного расстройства малоэффективны.

Парамимия (в психиатрии и неврологии) – симптом нарушения двигательной сферы, выражающийся в бессмысленных и извращенных движениях мимических мышц, т. о., на лице больного появляются гримасы, к-рые никак не отражают его внутр. переживания. Часто выражение одной части лица контрастирует с тем, что наблюдается на других, такую мимику трудно как-либо интерпретировать. В составе кататонического синдрома парамимия рассматривается как характерное проявление нек-рых (чаще неблагоприятных) форм шизофрении. Она также может быть результатом гиперкинезов.

• Александровский Ю. А. Пограничные психические расстройства. М., 1993; Блейхер В. М. Расстройства мышления. Киев, 1983; Зейгарник Б. В. Патопсихология. М., 1986; Клиническая психиатрия / Гл. ред. Т. Б. Дмитриева. М., 1999; Критская В. П., Мелешко Т. К., Поляков Ю. Ф. Патология психической деятельности при шизофрении: Мотивация, общение, познание. М., 1991; Менделевич В. Д. Клиническая и медицинская психология. М., 2005; Ушаков Г. К. Пограничные нервно-психические расстройства. М., 1987; Bleuler E. Руководство по психиатрии, 1993.

Речевые стереотипии (в психиатрии) – симптом нарушения мышления, выражающийся в патологической склонности к повторам ранее высказанных идей, фраз, выражений, отдельных слов или слогов. Т. о., О. либо затруднено, либо вовсе становится бессодержательным. Наблюдаются разл. варианты речевых стереотипий: настойчивое повторении одной и той же мысли или умозаключения (персеверации), использование одних и тех же выражений и оборотов речи (стоячие обороты), ритмичное или рифмованное повторение слов или отдельных слогов (вербигерации). В подавляющем большинстве случаев речевые стереотипии указывают на стойкий необратимый дефект мышления, они часто наблюдаются на фоне нарастающей деменции при органических заболеваниях мозга (церебральный артериосклероз, эпилепсия, болезнь Альцгеймера, болезнь Пика, сифилитический менингоэнцефалит и др.). Вербигерации нередко отмечаются в составе кататонического синдрома при нек-рых (чаще неблагоприятных) формах шизофрении.

• Блейхер В. М. Расстройства мышления. Киев, 1983; Зейгарник Б. В. Патопсихология. М., 1986.

Речи нарушения – разл. отклонения от нормы в процессе формирования речевой функции, либо распад уже сложившейся речи. Р. н. возникают под влиянием многообразных причин органического и/или функц. характера, имеющих врожденную или приобретенную природу и связанных с поражением или функц. недостаточностью речевых зон коры мозга, либо анатомо-физиол. дефектами периферического отдела речевого аппарата, либо патологией проводящих нервных путей от центра к периферии. Р. н. могут возникать в любом возрасте, затрагивать как устную, так и письменную речь и препятствовать как порождению, так и пониманию речевого высказывания. Проявляются в расстройствах голоса, артикуляции, звукопроизношения, темпа и плавности речи, в лексических и грамматических нарушениях, в трудностях построения связного высказывания, недостаточности фонематического восприятия, специфических дефектах письма и чтения. Нередко сопровождаются вторичными отклонениями в когнитивной и эмоциональной сферах. К наиболее тяжелым Р. н. относятся дизартрия (нарушение произношения вследствие недостаточной иннервации речевого аппарата), алалия (отсутствие или недоразвитие речи у детей при норм. слухе и сохранности возможностей умственного развития.), афазия (нарушение речи, представляющее собой системное расстройство разл. видов речевой деятельности). Р. н. могут выступать самостоятельно или в синдроме др. нервно-психич. расстройств, а у детей на фоне таких вариантов дизонтогенеза, как недоразвитие, задержанное, дефицитарное и искаженное развитие.

• Клиническая психология. Словарь… М., 2006.

Ригидность в общении (от лат. rigidus – твердый) – затрудненность (вплоть до полной неспособности) в изменении намеченной субъектом программы деятельности, О. в условиях, объективно требующих ее перестройки. Выделяют когнитивную, аффективную и мотивационную Р. Когнитивная Р. обнаруживается в трудностях перестройки восприятия и представлений в изменившейся ситуации. Аффективная Р. выражается в косности аффективных (эмоциональных) откликов на изменяющиеся объекты эмоций. Мотивационная Р. проявляется в тугоподвижной перестройке системы мотивов в обстоятельствах, требующих от субъекта гибкости и изменения характера поведения. Уровень P., проявляемой субъектом, обусловливается взаимодействием его личностных особенностей с характером среды, включая степень сложности стоящей перед ним задачи, ее привлекательности для него, наличие опасности, монотонность стимуляции и т. д.

• Клиническая психиатрия / Гл. ред. Т. Б. Дмитриева. М., 1999; Клиническая психология. Словарь… М., 2006.

Садизм (в клинической психологии) – причинение другому боли, страдания, доставляющее наслаждение исполнителю. Названо по имени французского писателя маркиза де Сада, к-рый описал это извращение. Рассматривается как вид парафилии (психосексуальное расстройство, при к-ром сексуальное возбуждение достигается путем особых, необычных или причудливых действий). Сексуальное поведение, включающее истязание партнера плетьми, избиение или нанесение увечий, бывает иногда исключительно опасным для жертв, независимо от того, вовлекаются они в такие отношения добровольно или по принуждению. С течением времени жестокость поведения, как правило, усиливается.

• Клиническая психология. Словарь… М., 2006; Энциклопедия психического здоровья / Г.-У. Виттхен. М., 2006.

Символическое мышление, нарушающее общение, в психиатрии симптом нарушения ассоциативного процесса, выражающийся в патологической склонности наделять понятия иным, чем принято в обществе, смыслом. О. становится непродуктивным, поскольку больной не заботиться о том, понятен ли собеседнику скрытый смысл его выражений и слов. Часто он оперирует словами, к-рые выдумал сам (неологизмы), не давая каких-либо пояснений и четких определений. Понимание сказанного особенно затруднено из-за того, что смысл символических понятий может неоднократно меняться (так цифра 7 трактуется, то как имя Семен, то как размер зарплаты, то как символ смерти). Часто одним и тем же символическим содержанием наделяются разные слова и понятия (так символами гармонии и здоровья, больной одновр. называет 7 цветов радуги, 7 нот и 7 шейных позвонков). Такие мыслительные построения осуществляются неосознанно, автоматически, и больной неспособен усилием воли перейти на более простой и адаптивный стиль выражения своих идей. Чаще всего символическое мышление выступает как стойкий необратимый симптом шизофрении. При шизоидной психопатии это расстройство бывает выражено мягко, лишь отчасти затрудняет О. и не прогрессирует.

• Критская В. П., Мелешко Т. К., Поляков Ю. Ф. Патология психической деятельности при шизофрении: Мотивация, общение, познание. М., 1991; Bleuler E. Руководство по психиатрии. 1993.

Системные основы общения (в физиологии) – сформулированная П. К. Анохиным общая теория функц. систем (Анохин, 1968), как одно из направлений системного системного подхода к явлениям природы и общества (Л. фон Берталанфи). В основе О. живых существ лежат системные механизмы. Функц. системы – динамические, самоорганизующиеся и саморегулирующиеся построения, все составные элементы к-рых взаимодействуют и взаимосодействуют достижению полезных для отдельных индивидов и сообществ приспособительных результатов (Судаков, 2007). В кач. полезных приспособительных результатов О. людей выступают показатели жизнедеятельности, удовлетворяющие их витальные и социальные потребности. Динамика системных процессов О. определяется системоквантами психич. и поведенческой деятельности людей: – от потребности к ее удовлетворению.

О. людей может осуществляться с неодушевленными предметами, животными, друг с другом и группами. Для людей в отличие от животных характерно социальное О. друг с другом и с гос. и обществ. организациями. О. людей, как правило, строится на эмоциональной и словесной основе соответствующих функц. систем, составляющую их информационную сущность. Согласно теории функц. систем процесс О. людей формируется системной архитектоникой психич. деятельности, включающей такие узловые стадии как афферентный синтез, принятие решения, предвидение потребных результатов – акцептор результатов действия, эфферентный синтез, поведение и постоянную оценку параметров достигаемых субъектами результатов акцептором результатов действия с помощью обратной афферентации. О. людей происходит на основе принципа доминанты (Ухтомский, 1997). Посредством доминанты живой организм устанавливает свое отношение к среде – не как пассивный наблюдатель, а как активное существо. Доминанта определяет подчас подсознательную установку личности на восприятие опр. субъективно окрашенной информации. При этом доминирующая потребность и сформированная на ее основе доминирующая мотивация завладевают сознанием. Др. потребности либо способствуют доминирующей деятельности, либо вытормаживаются. В групповой деятельности в процессе О. нередко формируется лидер, берущий на себя функции доминирования в опр. деятельности.

Главенствующая роль в О. людей принадлежит ведущим компонентам афферентного синтеза – доминирующей мотивации и памяти. Не меньшую значимость в О. имеет информация об удовлетворении исходных потребностей – подкрепление. Удовлетворение в процессе О. потребности сопровождается в разл. степени выраженной положительной эмоцией. Неудовлетворенная потребность сопровождается отрицательной эмоцией, к-рая в опр. степени стимулирует деятельность субъектов, направленную на удовлетворение их ведущих потребностей, т. е. достижению полезных социально или индивидуально значимых результатов.

В функц. системах, определяющих О. людей, также как и в др. функц. системах, имеется аппарат прогнозирования и контроля результатов их деятельности – акцептор результатов деятельности. Этот аппарат постоянно оценивает результаты О. людей друг с другом, с правительственными, законодательными, политическими, религиозными, образовательными и др. учреждениями. О. строится на взаимодействии акцепторов результатов действия собеседников, а также с законодательными, планирующими и контролирующими гос. учреждениями. Акцептор результатов действия определяет целенаправленную деятельность собеседников и обогащается в процессе О. При этом формируются жизненные стереотипы, определяющие интеллект личностей. Формированию интеллекта людей способствует О. с произведениями культуры: книгами, музеями, памятниками архитектуры, религ. культами и т. д. Воспринимая окружающий мир, человек естественно видит лишь то, что нужно ему для удовлетворения своих потребностей. Свои устоявшиеся стереотипы он нередко считает единственно истинными. И только с того момента, писал А. А. Ухтомский, когда человек пробьет скорлупу своего одиночества и поставит центр тяготения на лице другого, он впервые получает во встречном Собеседника. При групповом О. может наблюдаться мультипараметрическое взаимодействие, когда изменение параметров результатов деятельности одной группы людей перестраивает результативную деятельность др. групп.

Все большую роль в О. совр. людей играют мобильные телефоны, электронная почта, факс, интернет, радио– и телекоммуникации и др. О. людей все активнее распространяется на космическую сферу. Человечество все активнее познает информационную сущность ноосферы (Вернадский В. И.), к-рая, в свою очередь, оказывает существенное влияние на деятельность людей. Гармоническое О. человечества с информационными сферами Земли и Космоса – необходимое условие прогрессивного развития человеческого общества. Сбои и нарушения в физиол. процессах, обеспечивающих О. (также как и анатомические нарушения органов человеческого организма, обеспечивающих О. на уровне организма субъекта О.), неизбежно приводят к кратковременным или долговременным нарушениям О. человека.

• Анохин П. К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса. М., 1968; Судаков К. В. Развитие теории функциональных систем. М., 2007; Ухтомский А. А. Заслуженный собеседник. Этика, религия, наука. Рыбинск, 1997.

Специфика невербального общения при аддикции – своеобразие невербальной коммуникации больных алкоголизмом и наркоманиями (Самохвалов, 1994), свойственное представителям девиантного образа жизни. Для них типична поза подчинения – голова опущена, руки заведены назад. При такой позе отмечается тенденция к сгибанию коленей и опусканию головы. Данная поза часто отмечается при наркоманиях, алкоголизме у людей с периодами длительной депривации (тюремное заключение). При контакте с др. человеком у больного алкоголизмом часто отмечается поза на корточках. При контакте с такими же больными индивидуальное расстояние по мере продолжения контакта они все время увеличивают, часто смотрят по сторонам или «за» собеседника. Больным алкоголизмом свойственны периоды ускорения речи или угасающий темп речи к концу получасовой клинической беседы. Обычно доминируют агрессивно-предупредительные элементы невербального О. Часто отмечаются дрожание уголков рта, выдвигание верхней и нижней губы, зевание, выдвигание нижней челюсти, как агрессивно-предупредительный контекст. Стилистика косметики, одежды конформная – стандартный тип внеш. облика без выделения деталей.

Больные наркоманиями при разговоре часто смотрят вверх. У них отмечается сочетание прищуренных глаз с пристальным взглядом, тусклые и «свинцовые» глаза, отсутствие глазного контакта с собеседником, часто переводят глаза на собственные руки. Невербальные компоненты речи проявляются сниженной напряженностью при длительных паузах между словами и тихом голосе. При наркоманиях отмечают как редуцированные формы приветствий, так и чрезмерную их выраженность, одного из компонентов (такую чрезмерность) связывают с распространенной в среде наркоманов специфической ритуализированной формой приветствия с акцентом на жестовом компоненте. Наблюдается релаксационная поза в положении стоя с фиксацией, при к-рой одна рука фиксируется на предмете (столе, стуле), центр тяжести тела благодаря этому смещен. Характерны встряхивания головой при страхе и напряженности. Стилистика косметики, одежды (обращается внимание на акцентирование деталей украшений) гиперритуализированная – множество акцентов с чертами демонстративности.

• Самохвалов, В. П. История души и эволюция помешательства. Сургут, 1994.

Субъект общения в состоянии апатии. Апатия симптом эмоциональных расстройств, проявляющийся равнодушием, безразличием, стойкой утратой способности к внутр. эмоциональным переживаниям. При О. с таким пациентом обращают на себя внимание крайнее обеднение мимики и монотонность речи. Характерна индифферентность в отношении нужд, требований и замечаний окружающих. Отсутствуют какие-либо переживания по поводу своего психич. дефекта, наблюдается пассивность и безынициативность (абулия). Рассматривается как важный диагностический признак поздних этапов течения шизофрении. В своем развитии данный симптом проходит ряд этапов отличающихся по степени выраженности (сглаженность эмоциональных реакций, эмоциональная холодность, эмоциональная тупость). Также может быть проявлением органического поражения передних отделов лобных долей мозга (опухоль, травма, атрофия). От истинной апатии следует отличать неврологические расстройства (напр., паркинсонизм), при к-рых наблюдается скованность и малоподвижность мимических мышц, но не утрачивается способность к чувствованию и сопереживанию.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения в состоянии мании. Мания синдром психич. расстройств, проявляющийся длительным устойчивым повышением настроения, беспричинной радостью, необоснованным оптимизмом, ускорением мышления, и двигательной расторможенностью. Характерны завышенная самооценка, уверенность в своей талантливости, безупречности и исключительности, желание демонстрировать всем свои способности (петь, танцевать, декламировать). Чрезвычайно выражены все влечения, в т. ч. стремление общаться (даже с посторонними и случайными людьми), помогать и опекать. Повышено сексуальное влечение, больные склонны к кокетству, ухаживаниям, нескромным намекам. Наблюдается щедрость, заинтересованность во всем, однако из-за высокой отвлекаемости ни одно из дел не бывает завершено. Такому состоянию сопутствует физиол. комфорт, повышенный аппетит, уменьшение потребности во сне. Возникает мания без какой-либо причины (эндогенно) и рассматривается как типичное проявление биполярного расстройства (маниакально-депрессивный психоз). Хотя мания может продолжаться неск. месяцев, она хорошо поддается лекарственному лечению, может пройти и без какого-либо лечения. Психотерапевтическая коррекция малоэффективна.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения в состоянии невроза (от гр. νεῦρον нерв). Невроз клинический (Н. к.) – широко употребляемый термин, применяющийся для обозначения психол. нарушений, несвязанных с отрывом личности от реальности и сопровождающихся поведением, расценивающимся как защита от тревоги. В настоящее время состояния, относящиеся к понятию Н. к. (фобия, тревога, конверсионное и диссоциативное расстройства), рассматриваются как отдельные расстройства. Возможной причиной Н. к. может стать т. наз. невротический конфликт – нарушение значимых жизненных отношений человека, восходящее к детскому возрасту и активизирующееся в психотравмирующих ситуациях. При Н. к. на первый план выступают расстройства эмоциональной сферы. Затруднения поиска выхода из переживаемого конфликта могут приводить к психич. и физиол. дезадаптации личности, формированию невротических симптомов. Органические изменения головного мозга при Н. к. чаще всего отсутствуют. Невроз может протекать в стертой форме или быть ярко выраженным, требовать медицинского вмешательства, относится к обратимым расстройствам.

Выделяют осн. формы Н. к.: неврастению, истерию, невроз навязчивости, психастению. Неврастения, сопровождаясь физич. истощением, характеризуется расстройством функций вегетативной нервной системы, повышенной раздражительностью, утомляемостью, слезливостью, подавленным настроением. Истерические формы Н. к. чрезвычайно разнообразны и нередко маскируются под разл. заболевания: параличи, припадки, расстройства болевой чувствительности и координации движений, заикание, разл, расстройства речи (от беззвучия до полной немоты) и т. д. Глубокие формы истерического Н. к. могут переходить в психотические расстройства, сопровождаясь помрачением сознания.

Невроз навязчивости характеризуется возможным появлением после тяжелой психотравмы разл. по содержанию навязчивостей, фобий, повышенной тревоги, угнетенного настроения, вегетативных расстройств.

Психастения – болезненное расстройство психики, характеризующееся крайней нерешительностью, боязливостью, мнительностью, склонностью к навязчивым идеям. Для таких людей характерны общие астенические свойства – повышенная чувствительность и быстрая истощаемость. Им всегда трудно начать какое-нибудь дело, но если решились, то осуществить его надо сразу, поскольку крайне нетерпеливы. Псевдоневроз (синдром неврозоподобный) – невротические состояния, возникающие при разл. соматических, органических инфекционно-токсических и подобных им заболеваниях.

Н. к., являясь мягким расстройством, сопровождается четким пониманием наличия болезни, стремлением получить квалифицированную помощь. Сохранение всех осн. психич. способностей при неврозе позволяет общаться с пациентами настолько же продуктивно, как и со здоровыми людьми. Никаких особых правил и приемов О. с больными неврозами не существует.

• Айрапетянц М. Г., Вейн А. М. Неврозы в эксперименте и в клинике. М., 1982; Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000; Карвасарский Б. Д. Неврозы. М., 1990; Клиническая психология. Словарь… М., 2006.

Субъект общения в состоянии помраченного сознания. Помраченное сознание (П. с.) – тяжелое нарушение психич. процессов, проявляющееся отрешенностью от окружающего мира, утратой ориентировки (в месте, времени, ситуации, собственной личности), нечеткостью мышления вплоть до бессвязности и последующей частичной или полной амнезией. Речевой контакт с больным в состоянии нарушенного сознания непродуктивен; он не всегда понимает обращенные к нему фразы, необходимо их многократное повторение, выражение своих требований в краткой понятной форме. Даже в том случае, если больной продемонстрировал понимание слов собеседника, через короткий промежуток времени выясняется, что он полностью забыл все то, что было ему сказано. Приходится постоянно повторять и напоминать ему. Собственные его рассуждения непоследовательны и фрагментарны. Такое состояние может сочетаться с яркими зрительными и слуховыми обманами, и к тому же переживанием фантастических событий (делирий и онейроид). Также нередко наблюдаются формы помрачения сознания, при к-рых поведение больного мало отличается от естественного (транс, амбулаторный автоматизм, сумеречное состояние), однако в последующем выясняется, что больной не помнит абсолютно ничего из того, что происходило во время нарушения сознания. Помрачением сознания проявляются самые разл. психич. и соматические заболевания (тяжелые интоксикации, эпилепсия, алкоголизм, шизофрения и пр.). Во всех случаях требуется постоянное наблюдение за пациентом для предотвращения с его стороны опасных поступков.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения в состоянии посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) (posttraumatic stress-disorder – PTSD). ПТСР – непсихотическая (не относящаяся к психозу) отставленная и/или затяжная реакция на травматический стресс (напр., сражение, пытки, терроризм, изнасилование и др.), к-рый в принципе может вызвать психич. нарушения почти у любого человека. Для постановки диагноза необходимо подтверждение наличия события или ситуации (как коротко, так и длительно продолжающейся) исключительно угрожающего или катастрофического характера, к-рое способно вызвать общий дистресс почти у любого человека. Типичные признаки включают эпизоды повторного переживания травмы в виде навязчивых воспоминаний (реминисценций), снов или кошмаров, возникающих на фоне хронического чувства эмоциональной притупленности и отчуждения от др. людей, отсутствия реакции на окружающее и ангедонии (гр. ἀ – приставка, означающая отрицание, ἡδονή – удовольствие, наслаждение), а также уклонения от деятельности и ситуаций, напоминающих о травме. Изредка бывают драматические, острые вспышки страха, паники или агрессии, провоцируемые стимулами, вызывающими неожиданное воспоминание о травме или о первоначальной реакции на нее. Обычно имеет место состояние повышенной вегетативной возбудимости с повышением уровня бодрствования, усилением реакции испуга и бессонницей.

Вследствие указанных нарушений у пострадавших происходит ухудшение в бытовой и социальной сфере, в сфере занятости или др. важных сферах функционирования. Длительность нарушений превышает один месяц. Заболеваемость находится в прямой зависимости от интенсивности переживания травматического стресса. К важным факторам риска развития ПТСР относятся личностные особенности индивидуума, включая социопатическое расстройство, а также наличие алкогольной или наркотической зависимости. Эти факторы снижают способность личности к преодолению травматических стрессовых переживаний. Наличие в анамнезе психич. травм (напр., в связи с перенесенным насилием в детстве) может увеличивать риск того, что после очередного психотравмирующего события разовьется ПТСР, фактором риска является и наличие психич. расстройств в анамнезе. Следует учитывать также возрастной фактор; преодоление экстремальных ситуаций труднее дается молодым и старым людям.

К числу факторов, облегчающих профилактику ПТСР, относят способность к эмоциональному самоконтролю, высокую самооценку, способность к своевременной интеграции травматического опыта других в свой жизненный опыт, а также наличие социальной поддержки.

ПТСР может быть следствием психол. травмы, полученной в О. с др. человеком, с группой людей.

• Клиническая психиатрия / Гл. ред. Т. Б. Дмитриева. М., 1999; Клиническая психология. Словарь… М., 2006.

Субъект общения в состоянии психоза. Психоз грубое нарушение в отражении нек-рых фактов действительности, расстройство, сопровождающееся утратой способности отличить реальность от фантазии, проявления болезни от здоровых переживаний. В большинстве случаев при психозе повреждаются лишь отдельные психич. функции. Это означает, что при обсуждении всех вопросов, выходящих за рамки темы болезненных переживаний, психотические больные проявляют обычные для здоровых людей способности к О. Для поддержания продуктивного О. следует избегать осуждения и спора в отношении болезненных переживаний, поскольку переубеждение без лекарственного лечения при психозе почти всегда неэффективно, и вызывает только усиление недоверия и страха у больного.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения, демонстрирующий девиантное поведение. Девиантное поведение (Д. п.) (от англ. deviant – отклоняющийся; лат. deviatio – отклонение, расстройство) – это устойчивое поведение личности, отклоняющееся от наиболее важных социальных норм, причиняющее реальный ущерб обществу или самой личности, а также сопровождающееся ее социальной дезадаптацией. Осн. критерии расстройств поведения (Змановская, 2003): а) поведение отклоняется от наиболее важных в данном обществе в данное время социальных норм; б) его появление вызывает неодобрение (негативную оценку и осуждение) со стороны др. людей, что выполняет функцию социальной санкции – наказания нежелательного явления (осуждение может приводить к стигматизации личности – навешиванию на нее социальных ярлыков, препятствующих позитивным переменам и усиливающим ее изоляцию); в) поведение наносит реальный ущерб самой личности или окружающим людям; г) поведение можно охарактеризовать как стойко повторяющееся (многократное или длительное). Данная особенность имеет исключения, напр., даже однократная суицидальная попытка представляет достаточно серьезную опасность и может расцениваться как отклоняющееся поведение личности; д) поведение согласуется с общей направленностью личности. Оно не является следствием нестандартной ситуации, как напр., в случае посттравматического синдрома, или следствием самообороны при наличии реальной угрозы для жизни; е) не отождествляется всецело с психич. заболеванием или патологическим состоянием, хотя и может сочетаться с последним; ж) личность с Д. п. может занимать любое место в континууме психопатологических проявлений «здоровье-предболезнь-болезнь» (Егоров, Игумнов, 2005); з) сопровождается разл. проявлениями социальной дезадаптации; и) имеет выраженное индивидуальное своеобразие.

Д. п. формируется в подростковом возрасте (при отсутствии своевременной коррекции может продолжаться в др. возрастных периодах). Такое поведение нарушает возрастные социально ожидаемые нормы, его проявления более тяжелы, чем обычное детское непослушание или подростковое бунтарство. Кроме того, этот поведенческий паттерн характеризуется стойкостью (длительность 6 месяцев и более). Выделяются 3 осн. вида расстройств поведения у подростков: а) расстройство поведения, ограничивающееся семейным окружением, оно проявляется исключительно или почти исключительно дома и во взаимодействиях с членами семьи; б) несоциализированное расстройство поведения – сочетание стойкого диссоциального или агрессивного поведения с выраженными общими нарушениями во взаимоотношениях подростка с др. детьми/подростками; в) социализированное расстройство поведения (синоним: групповая делинквентность) – стойкое диссоциальное или агрессивное поведение, к-рое наблюдается у лиц, в целом достаточно интегрированных в группах сверстников. Социализированная форма Д. п. часто обусловливает последующее формирование стойкого криминального поведения. Известно, что наиболее часто правонарушения совершаются подростками в составе неформальных асоциально-криминальных групп (Башкатов, 2002).

Одним из приоритетных и эффективных приемов психол. коррекции Д. п. считается тренинг социальных умений (Бэрон, Ричардсон, 2000), включающий: 1) моделирование, предполагающее демонстрацию лицам, не имеющим базовых социальных умений, примеров адекватного поведения; 2) ролевые игры, предлагающие представить себя в ситуации, когда требуется реализация базовых умений, что дает возможность на практике проверить модели поведения, к-рым испытуемые обучились в процессе моделирования; 3) установление обратной связи – поощрение позитивного поведения («позитивное подкрепление»); 4) перенесение навыков из тренинговой ситуации в реальную жизненную обстановку.

• Башкатов И. П. Психология асоциально-криминальных групп подростков и молодежи. М., Воронеж, 2002; Егоров А. Ю., Игумнов С. Расстройства поведения у подростков. СПб., 2005; Змановская Е. В. Девиантология (Психология отклоняющегося поведения). М., 2003; Кондрашенко В. Т., Игумнов С. А. Девиантное поведение у подростков: Диагностика, профилактика, коррекция. М., 2004; Международная классификация болезней (10-й пересмотр). Классификация психических и поведенческих расстройств. Клинические описания и указания по диагностике / Под ред. Ю. Л. Нуллера, С. Ю. Циркина. СПб., 1994; Менделевич В. Д. Психология девиантного поведения. М., 2001.

Субъект общения, страдающий ананкастным расстройством личности (F60.5 по МКБ-10), характеризуется патологически повышенной осторожностью и склонностью к сомнениям. Отличается стремлением все перепроверять, добиваться во всем совершенства (перфекционизм), действовать согласно правилам, графикам, перечням и распорядку, предлагаемым обществом или установленным самим индивидуумом. Педантичность и скрупулезность таких лиц заставляет их отказываться от личных удовольствий, мешает активно участвовать в межличностном О. Характерно упрямство (часто в ущерб собственным интересам), требовательность к др. людям, настойчивое нежелание позволить им действовать по-своему. В период декомпенсации нередко наблюдается формирование навязчивостей (обсессивно-компульсивное расстройство).

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения, страдающий депрессией. Депрессия (Д.) – синдром психич. расстройств, проявляющийся длительным устойчивым снижением настроения, тоской, подавленностью, замедлением мышления, двигательной заторможенностью. Характерно ощущение безысходности. Постоянно присутствует пониженная самооценка, временами проявляющаяся в необоснованном самообвинении и самоуничижении, выпячивании своих ошибок и промахов. Характерно подавление всех желаний, неспособность получать удовольствие от чего-либо (ангедония). В частности отсутствует желание общаться с кем-либо, принимать помощь от окружающих, заботиться о ком-либо. Часто таким переживаниям сопутствуют нарушения физиол. функций: сухость кожи, повышение артериального давления, тахикардия, запоры, утрата аппетита и снижение массы тела, упорная бессонница. Наибольшую опасность представляет стремление к самоубийству (особенно, если больные скрывают такое намерение от окружающих). В большинстве случаев депрессия возникает без какой-либо внеш. причины (эндогенно) на фоне полного здоровья и благополучия, иногда она бывает спровоцирована тяжелым жизненным событием. В этом случае следует отличать Д. от естеств. реакции горя, к-рая тесно связана с пережитой потерей, временами позволяет на короткое время отвлечься от тягостных переживаний, не мешает человеку получать «маленькие радости» от жизни. Д. рассматривается как относительно благоприятное расстройство, она хорошо поддается лекарственному или психотерапевтическому лечению, может проходить сама по себе.

• Нуллер Ю. Л. Аффективные психозы. Л., 1988; Синицкий В. Н. Депрессивные состояния (Патофизиологическая характеристика, клиника, лечение, профилактика). Киев, 1986.

Субъект общения, страдающий диссоциальным (асоциальным) расстройством личности, характеризуется патологически ослабленной волей, безответственностью, пренебрежением своими обязанностями и данными обещаниями. Жизнь строится на основе потребностей сегодняшнего дня без какой-либо оценки последствий своего поведения и без учета ранее принятого плана. При совершении проступка такие лица не испытывают какой-либо вины и не способны извлекать положительный опыт из своих ошибок. Для оправдания своих действий часто прибегают ко лжи, перекладывают вину на других. Отмечается крайне низкая толерантность к фрустрации, при возникновении любых препятствий либо отказываются от действий полностью, либо бурно выражают свое недовольство, могут быть агрессивны. Типичные варианты декомпенсации – алкоголизм, употребление психоактивных веществ, мелкие и существенные правонарушения (обычно в составе группы).

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения, страдающий зависимым расстройством личности, отличается патологическим нежеланием принимать ответственность на себя. Свои потребности он игнорирует и починяется потребностям другого более сильного лица. Постоянно присутствует страх одиночества, боязнь остаться без поддержки, совета и опоры. Необходимость принять любое решение (даже в повседневных вопросах) рождает у таких личностей чувство беспомощности и даже паники. Они уверены в своей некомпетентности, несостоятельности, беспомощности, поэтому никогда не предъявляют каких-либо требований к окружающим, не настаивают на своем, отличаются податливостью.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения, страдающий параноидным расстройством личности, характеризуется патологически выраженной подозрительностью, упрямством, злопамятностью, недоверием к окружающим и близким, необоснованной ревностью. Характерны чрезмерная чувствительность к неудачам и отказам, высокомерность в О. с окружающими, стремление толковать действия и высказывания окружающих, так что они вместо дружеских становятся враждебными. Нередко наблюдается сверхценное увлечение изобретательством, системами оздоровления, полит. или религ. фанатизм. Стремление отомстить за воображаемую обиду нередко заставляет таких людей обращаться с разл. жалобами (кверулянтство).

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения, страдающий психастенией, характеризуется чрезмерной тревожностью и мнительностью, к-рые приводят к чрезвычайным трудностям в принятии решений, боязливости и постоянным сомнениям, что сказывается на О. такой личности с окружающими. Для нее характерна замкнутость и молчаливость в присутствии малознакомых лиц, при этом она может быть откровенной и многословной в О. с близкими и давними друзьями. Неуверенность в себе психастеники компенсируют показной холодностью, высокомерием, педантичностью, упрямством, настойчивым стремлением следовать правилам, они противостоят любым нововведениям, подолгу обдумывают свои неудачи, склонны к самобичеванию, однако не демонстрируют этого окружающим. В сложных жизненных ситуациях они склонны к формированию навязчивых мыслей и страхов, часто опасаются за свое здоровье (ипохондрия).

• Ганнушкин П. Б. Клиника психопатий: их статика, динамика, систематика. М., 1933; Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения, страдающий психопатией, проявляет сформировавшийся в детстве и стойко сохраняющийся на протяжении жизни патологический дисгармоничный профиль личности, определяющий грубое нарушение межличностных отношений и выраженное ухудшение адаптации во многих сферах существования человека. В классических описаниях психопатий (Ганнушкин, 1933; Шнайдер, 1950) ключевыми критериями диагностики признается стабильность, отсутствие прогрессирования, нарушение сразу неск. сфер психики (эмоции, воля, контроль над импульсами), отчетливая дезадаптация. Особенно заметно нарушение в межличностных отношениях и О. Продуктивному О. и взаимодействию с людьми мешают эмоциональная неуравновешенность (взрывчатость, страх), отсутствие искренности (боязливость или лживость), слабость воли или парциальный инфантилизм. Интеллект и память обычно не нарушены. Предполагается, что в возникновении психопатий существенную роль могут играть как генетически-конституциональные факторы, так и условия воспитания. Характерно патологически настойчивое использование одних и тех же дезадаптивных моделей поведения, стратегий преодоления и механизмов психол. защиты. Это становится основой периодических декомпенсаций в виде неразрешимых конфликтов, актов агрессии и самоагрессии, злоупотребления алкоголем и психоактивными веществами, правонарушений, семейных дисгармоний. Полное излечение невозможно, для улучшения адаптации используется психотерапия (чаще групповая) и лекарственная коррекция.

• Ганнушкин П. Б. Клиника психопатий: их статика, динамика, систематика. М., 1933; Schneider K. Psychopathic personalities / Trans. by M. W. Hamilton. Cassel, London, 1950.

Субъект общения, страдающий расстройством приспособительных реакций, переживает состояние субъективного дистрессa и эмоционального расстройства, возникающих в период адаптации к значит. изменению в жизни или стрессовому событию. Стрессовое событие может нарушить целостность социальных связей индивида (тяжелая утрата, разлука) или широкую систему социальной поддержки и ценностей (миграция, статус беженца), либо представлять широкий диапазон изменений и переломов в жизни (поступление в школу, приобретение статуса родителей, неудача в достижении заветной личной цели, уход в отставку). Индивидуальная предрасположенность или ранимость играют важную роль в риске возникновения и форме проявления расстройств приспособительных реакций, однако, не допускается возможность возникновения таких расстройств без стрессового события. Проявления очень вариабельны и включают подавленность настроения, настороженность или беспокойство (или комплекс этих состояний), ощущение неспособности справиться с ситуацией, запланировать все заранее или решить оставаться ли в настоящей ситуации, а также включает нек-рую степень снижения способности действовать в повседневной жизни. Характерной чертой может быть краткая или длительная депрессивная реакция или нарушение др. эмоций и поведения.

Для лечения расстройств адаптации предпочтительна психотерапия, к-рая должна быть направлена с одн. стор. на исследование значения стрессового события, а с др. стор. на оценку психич. состояния пациента. Кризисная интервенция направлена на оказание содействия пациенту в быстром разрешении проблем посредством использования методов поддержки, суггестии, переубеждения и модификации внутр. образа сложившейся ситуации.

• Клиническая психиатрия / Гл. ред. Т. Б. Дмитриева. М., 1999; Клиническая психология. Словарь… М., 2006; Ротенберг В. С, Аршавский В. В. Поисковая активность и адаптация. М., 1984.

Субъект общения, страдающий тревожным расстройством личности, практически постоянно ощущает внутреннюю напряженность, его тревожат мрачные предчувствия. Ради обеспечения своей безопасности такие лица уклоняются от любых контактов и деятельности, к-рые не гарантируют им безопасность, одобрение и успех. Они склонны к самобичеванию и предполагают, что являются постоянными объектами критики для окружающих Обычно держатся обособленно, не желают открыто высказывать свое мнение, воздерживаются от О., если не уверенны, что понравятся собеседнику. Они постоянно испытывают тоску, вину, боязнь, однако боятся выражать свои эмоции на людях, зато в одиночестве часто плачут.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения, страдающий шизоидным расстройством личности, отличается патологически выраженной независимостью, замкнутостью, эмоциональной холодностью, отсутствием интереса к жизни окружающих (даже близких родственников) при чрезмерной потребности в интроспекции и фантазиях. Такие люди неспособны проявлять сильные чувства к окружающим (нежность, гнев, привязанность, забота) и слабо реагируют, как на похвалу, так и на критику. Они равнодушны к социальным нормам, а также бытовому комфорту (аскетизм).

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Субъект общения, страдающий эмоционально неустойчивым (импульсивное, пограничное) расстройством личности, характеризуется патологически выраженной импульсивностью, несдержанностью, склонностью к вспышкам гнева, агрессии и самоагрессии. Поведение в состоянии аффекта резко контрастирует с обычной открытостью и дружелюбием, к-рые внезапно сменяются раздражением при малейшем ущемлении их интересов. После бурного выражения эмоций довольно быстро приходит успокоение, иногда они извиняются за свою несдержанность, но чаще переносят вину на окружающих. Прием алкоголя обычно усиливает их гневливость и несговорчивость. На высоте аффекта могут совершать тяжкие преступления, насилие, самоповреждения и суицид.

• Жариков Н. М., Тюльпин Ю. Г. Психиатрия. М., 2000.

Суицидальное поведение как способ манипуляции.

Суицидальное поведение (С. п.) (от лат. sui – себя и caedo – убивать) – любые внутр. и внеш. формы психич. актов, направляемые представлениями о лишении себя жизни. Осн. формами С. п. являются: суицид (самоубийство) – «намеренное лишение себя жизни», и суицидальная попытка (парасуицид) – «целенаправленное оперирование средствами лишения себя жизни, не закончившееся смертью» (Амбрумова, Тихоненко, 1980). Суицидальных попыток совершается, как правило, в 8–10 раз больше, чем самоубийств. Если суициды в 3–4 раза чаще регистрируются у мужчин, то суицидальные попытки (парасуициды) – у женщин. Риск суицида увеличивается в возрасте после 45 лет, риск суицидальной попытки выше в подростковом и молодом возрасте (до 30 лет).

Условно выделяют 3 осн. концепции С. п.: психопатологическую, психологическую и социальную (Кондрашенко, Игумнов, 2004). Основоположник социол. концепции Э. Дюркгейм (Dtirkheim, 1897) считал, что в основе С. п. лежит «снижение и неустойчивость социальной интеграции». По мнению Э. Дюркгейма, самоубийство во всех случаях может быть понято лишь с т. зр. взаимоотношений индивидуума с социальной средой, причем социальные факторы играют ведущую роль. Интегративная концепция С. п. представлена в работах рос. психиатра А. Г. Амбрумовой и ее последователей (В. Ф. Войцех, Б. С. Положий, Г. В. Старшенбаум и др.). Согласно данной концепции, С. п. есть следствие социально-психол. дезадаптации личности в условиях переживаемого ею микросоциального конфликта.