Глава 11

Алиби понадобилось Владимиру Кирилловичу Ашмарину. Именно за учителя уцепился обозленный Вахлаков. Когда утром он пришел на работу, на его столе лежал свежий номер «Лучанских новостей». Видимо, кто-то из подчиненных постарался. И на первой же странице красовалось его фото. После прочтения статьи Юрия Евгеньевича едва удар не хватил. В газете черным по белому было написано, что он преследовал Зосю Панину, а она ему отказала, не слишком щадя его самолюбие. А дальше тонкой нитью, можно даже сказать штрихами, шли намеки, что не потому ли следствие и не продвинулось ни на шаг в расследовании убийства, что майор лично не заинтересован в задержании преступника. Вахлаков схватился за трубку, намереваясь позвонить Васину и пригрозить ему привлечением к ответу за клевету. Но тут же вспомнил, что домогался он Зоси, не таясь от окружающих, уверенный на тот момент в своей неуязвимости. А главный редактор «Лучанских новостей» был еще тем пронырой, он наверняка запасся видеозаписями разговоров со свидетелями. Вахлаков убрал руку от трубки. Ему стало ясно, что искать убийцу Паниной все-таки придется. У него не было сомнений в том, что убил ее человек, находившийся с ней в интимной близости. И раз он не хотел раскрытия тайны, то, следовательно, был женат. И тут он вспомнил, что Зося готовилась к поступлению в институт и до недавнего времени занималась с Ашмариным. То, что у учителя была не жена, а фурия, знали все. Так что мотив лежал на поверхности. Тот убил свою ученицу, чтобы заставить ее замолчать.

Юрий Евгеньевич поднял глаза к недавно отреставрированному потолку и прошептал: «Видит бог, я не хотел искать и карать убийцу этой потаскухи! – от злости он сплюнул на пол. – Но меня вынуждают!»

О том, что по подозрению в убийстве Зоси Паниной задержан ее бывший педагог Владимир Кириллович Ашмарин, детективы узнали практически сразу. Им позвонил Васин, у которого были свои источники и в полиции.

– Я никак не ожидал, что подозрение упадет на Владимира Кирилловича, – растерянно проговорил главный редактор, – я уверен, что он ни при чем. Этот пес Вахлаков просто с цепи сорвался.

– В этом есть и моя вина, – ответила Мирослава.

– Мне от этого не легче! – вырвалось у Васина. – А Владимиру Кирилловичу тем более.

– У Ашмарина что, нет алиби? – спросила Волгина.

– Это мне неведомо. Но нужно что-то делать.

– Васин! Дорогой! – умоляюще проговорила Мирослава. – Посидите пока тихо. Пожалуйста.

– Что значит тихо? – изумился главный редактор.

– Не поднимайте шума.

– Как то есть не поднимать шума?! – возмутился Илья. – Вы призываете меня смириться с полицейским произволом?! Да я такое устрою этому майору!

– Я говорю вам – посидите тихо! Своим шумом вы Ашмарину не поможете. Зато можете навредить.

– И сколько же времени я должен вести себя тише воды ниже травы? – спросил Васин. По его тону можно было понять, что он готов уступить.

– От двух дней до недели.

– Вы с ума сошли!!!!

– Илья Самсонович, – укоризненно проговорила Мирослава.

– Черт бы вас побрал! – заорал Васин и швырнул трубку.

– Ну чего он? – спросил Морис, который уже догадался, что главный редактор сообщил о задержании Ашмарина.

– Неистовствует, – со вздохом отозвалась Мирослава.

– Наш поиск убийцы откладывается? – спросил Морис.

– Не откладывается, а переносится на второй план. Пока в первую очередь мы должны доказать алиби Ашмарина.

Владимир Кириллович Ашмарин был человеком рассеянным во всем, что не касалось его профессии. И он не мог вспомнить, где именно он был в то время, когда убили Зосю. Если бы это случилось в любое другое время, когда в школе шли занятия, он бы мог ответить на вопрос майора. А тут, кто же его знает, где он был. Владимир Кириллович только растерянно пожимал плечами.

На что Вахлаков злорадно заявил:

– Вот и посидите в камере. Это освежит вашу память.

Но как Ашмарин не ломал голову, он не мог вспомнить по часам, а там более по минутам, как того требовал майор, где он был, с кем и что делал.

– Первым делом мы поедем к жене Ашмарина, – решила Мирослава.

Сказано – сделано. Но Виталина Леонидовна Ашмарина встретила их настороженно и поначалу просто хотела закрыть дверь у них перед носом, не желая разговаривать.

– Вы что, не хотите, чтобы ваш муж вернулся домой? – спросила Волгина.

– Да идите вы! – закричала Виталина Леонидовна и вдруг зарыдала.

Воспользовавшись этой слабостью хозяйки, детективы быстро вошли в квартиру и закрыли за собой дверь.

Морис подхватил плачущую хозяйку под локоть и повел по коридору. На ходу он тихо спросил женщину:

– А где у вас кухня?

– Там, – кивнула она, не переставая рыдать.

Мирослава быстро сориентировалась, нашла валерьянку, щедро накапала ее в стакан, долила воды и протянула Ашмариной.

– Пейте!

Виталина Леонидовна помотала головой, отталкивая руку Мирославы. Тогда Морис взял стакан у Мирославы, посадил Виталину Леонидовну на табурет и проговорил ласково:

– Выпейте, вам станет легче, – он погладил женщину по щеке тыльной стороной ладони. И она позволила ему влить ей в рот жидкость. После чего сразу закашлялась. Но Мирослава уже налила в стакан чистой воды и передала его Морису, а он Ашмариной. Посидев примерно минуту не шевелясь, Виталина Леонидовна успокоилась и подняла заплаканные глаза на Мориса. Он осторожно пригладил ее растрепавшиеся волосы.

– Муж изменял мне, – проговорила женщина жалобным голосом.

– Да с чего вы это взяли? – прикинулся Морис удивленным.

– Иначе бы его не арестовали.

– Глупости! – сказала Мирослава, но Морис сделал ей знак рукой и обратился к жене учителя.

– Виталина, милая девочка, как вы могли подумать, что ваш муж мог изменить вам? Вы же такая красавица! – голос его лился так проникновенно, что женщина внимала ему, затаив дыхание. А потом спросила:

– Вы думаете, что Володя не изменял мне?

– Конечно, нет, – сказал он ласково.

Она поверила ему, подумала немного и спросила:

– Но тогда почему?

– Потому что Вахлаков, спасая свою задницу, готов повесить убийство Паниной на кого угодно! – не выдержала Мирослава. – А ваш муж человек интеллигентный, деликатный и не может противостоять его наглому натиску.

Только тут до Ашмариной дошло, что они не одни с Морисом. Она вздохнула и сказала:

– Да, мой Володя бесхребетный.

– Если человек не может катить на другого катком, то это еще не говорит о том, что он бесхребетный.

– А о чем же это говорит?! – сверкнула глазами в сторону Мирославы Ашмарина.

– О том, что он слишком мягкий, – взял за руку хозяйку квартиры Морис.

И она снова обмякла и устремив на Мориса свои чуть раскосые зеленые глаза проговорила:

– Что же теперь делать?

– Спасать вашего мужа, – ответил он ласково.

– Но как?

– Очень просто, – снова раздался голос Мирославы, – мы должны по часам восстановить перемещения вашего мужа в тот день, когда была убита Панина.

– Разве это возможно?

– Еще как! – заверила ее Мирослава. – Итак, начнем с самого начала. Во сколько вы встали?

– Я полвосьмого, а Володя в восемь.

– Что делал Владимир Кириллович?

– Как всегда, после утренних процедур позавтракал. И занимался своими делами до 10 утра.

– Какими делами?

– Готовился к занятиям. У него несколько учеников, к которым он ездит.

– Прекрасно. В это время к вам кто-нибудь заходил?

– Да никто, – проговорила Ашмарина, – только соседка тетя Зина.

– Она видела в тот день вашего мужа?

– Конечно, как же ей его не видеть. Ведь она попросила заменить в коридоре лампочку, и Володя пошел с ней.

– Потом?

– Потом опять уткнулся… А! Вспомнила! Ему кто-то позвонил около десяти.

– Кто?

– Не знаю, – пожала плечами Ашмарина, – но после этого он сразу собрался и уехал.

– Не сказал, куда?

– Сказал, что на занятия.

– К звонившему?

– Скорее всего.

– Можно будет узнать, с какого номера звонили на его телефон.

Виталина Леонидовна перевела взгляд с Мирославы на Мориса и сказала:

– Около двенадцати пополудни Володя сказал мне, что он в «Карусели», но список того, что надо купить забыл на тумбочке в коридоре. Он часто забывает, – добавила женщина.

– И вы перечислили ему список продуктов?

– Да.

– Он принес покупки?

– Конечно! Не выбросил же он их.

– А чек у вас случайно не сохранился из «Карусели»?

– Сохранился, но не случайно. Я все чеки кладу в папку, а в конце месяца все подсчитываю и смотрю, без чего мы вполне могли бы обойтись.

– Вам цены нет! – обрадованно воскликнула Мирослава, чем весьма удивила хозяйку дома.

– Почему это? – спросила она.

– Потому что такие рачительные хозяйки представляют для следствия большую ценность. Давайте скорее сюда этот чек!

– Нет, – сказала Ашмарина, – я вам его не отдам.

– Почему? – настал черед удивляться детективу.

– Потому что он – часть моей бухгалтерии.

– А муж – часть вашей семьи! – рявкнула Мирослава. – Вам что дороже – муж или бумажка?

– Муж, конечно, – быстро ответила женщина.

– Тогда тащите чек сюда.

Ашмарина вышла в комнату и пропадала там несколько минут, потом вернулась на кухню и протянула чек Морису. При этом она смотрела на него, как на что-то очень ценное и с болью отрываемое от сердца.

– Мы потом обязательно вернем вам этот чек. А пока мы можем распечатать с него копию. И я ее сразу занесу вам.

– Да, занесите, пожалуйста, – проговорила женщина, преданно заглядывая ему в глаза.

В процессе дальнейшего разговора Виталина Леонидовна вспомнила имена и адреса учеников, к которым должен был заехать Владимир Кириллович. Когда они уже уходили, женщина выбежала следом за ними на лестничную площадку и схватила Миндаугаса за руку.

– Мне страшно! – воскликнула она, не отрывая своих глаз от его лица.

– Все будет хорошо, – мягко проговорил он, осторожно освобождая свою руку.

– Вы обещаете? – глаза женщины наполнились слезами.

– Обещаю, но с одним условием.

– С каким?

– Вы не будете плакать.

– Я постараюсь, – заверила она и, развернувшись на месте, пошла, не оглядываясь, к двери.

Когда Морис начал спускаться вниз, Мирослава уже дошла до машины.

– Почему вы ушли? – спросил он.

– Не хотела мешать тебе утешать женщину.

Он испуганно посмотрел на нее, но сразу же успокоился, увидев выражение ее лица – во фразе, которую она только что произнесла, не было скрытого смысла.

– По идее, – проговорил Морис, – ей бы сейчас выпить снотворное и поспать.

– Может быть, она так и сделает.

– Сомневаюсь.

– Ладно, у нас нет времени для сомнений. Нам нужно как можно скорее объехать всех ребят из этого списка.

Несмотря на то, что город был маленьким, им потребовалось более трех часов, чтобы побывать по всем адресам. Трое из списка подтвердили, что занимались в этот день с Ашмариным, другие утверждали, что их занятия выпадают на другие дни. В итоге у них осталось примерно полтора часа времени, когда Владимир Кириллович был предоставлен сам себе, и никто не мог сказать, где он был в это время.

– Так-так, – произнесла Мирослава, постукивая по крышке своего сотового.

Морис посмотрел на нее в зеркало и сказал:

– Я все-таки не могу взять в толк, как это человек не помнит, где он был!

– Это потому что ты не читал стихотворение Самуила Яковлевича Маршака, – ответила она.

– Какое еще стихотворение?

– «Жил человек рассеянный На улице Бассейной».

– Как же! Помню! – фыркнул Морис. – «Вместо шапки на ходу он надел сковороду».

– Вот видишь! – с уважением посмотрела на него Мирослава.

– Но вы же не хотите сказать, что Ашмарин такой же?!

– Подозреваю, что Владимир Кириллович недалеко ушел от героя стихотворения Маршака…

– Но он же учит детей!

– Ну и что? В своем деле он, по словам многих, ас. Что не мешает ему своей неприспособленностью вызывать раздражение даже у собственной жены.

– А мне кажется, что она его все-таки любит, – тихо проговорил Морис.

– Хочется надеяться на это.

– Как же нам найти ему алиби на потерянное время?

– Придумала! – Мирослава схватила телефон и набрала чей-то номер. Когда она заговорила, Морис понял, кому она позвонила.

– Илья Самсонович!

– Мы же договорились обходиться Ильей, – недовольно проворчал Васин.

– Илья, это я от избытка чувств-с!

– Вы что-то нашли?

– Да, мы выяснили, где и с кем находился Ашмарин в день убийства Зоси, за исключением полутора часов.

– Плохо…

– Все еще можно исправить.

– Как?

– Вы даете объявление. Составите его сами, но смысл должен быть такой – тому, кто укажет, где был Ашмарин в это время, будет выдано денежное вознаграждение.

– Да за денежное вознаграждение, знаете, сколько найдется лжесвидетелей!

– Ничего! Вы журналист, мы детективы, так что отсеем.

– Ну, хорошо, – пробурчал Васин и отключился.

Объявление было размещено в вечернем выпуске. А в десять вечера Васин уже стучал в дверь номера Мирославы.

– Вы? – проговорила она, открыв ему дверь.

– Я! Я! Где ваш напарник?

– У себя, – она подошла к двери в номер Миндаугаса и постучала. – Морис, зайди ко мне.

Васин плюхнулся в кресло.

– Дайте попить!

Мирослава налила в стакан минеральной воды, и Илья залпом осушил его, вытер губы и сказал:

– Значит так, Ашмарин был в это время в библиотеке!

– В какой?

– В центральной городской. Мне позвонила заведующая залом научной литературы. И еще это подтвердили два библиотекаря.

– Превосходно!

– С вас полторы тысячи!

Морис достал бумажник.

– Да пошутил я, – сказал Васин, – женщины отказались от премии. В городе все любят Владимира Кирилловича и переживают за него.

– В этом городе есть нормальный адвокат? – спросила Мирослава.

– Обижаете, – покачал головой главный редактор «Лучанских новостей», – есть, и даже не один.

– Тогда…

– Разборки с адвокатом и с Вахлаковым я беру на себя. А вы занимайтесь тем, за что вам платит Кораблев.

– Уговорили, – сказала Мирослава.

Васин взял под козырек и раскланялся.