Глава 18
Ужин с убийцей ведьм
Триш давно потеряла счет времени. Она исследовала каждый миллиметр своей тюрьмы и выяснила, что одна из панелей прилегает к стене не очень плотно. При ударе получался глухой звук. Ведьма надеялась, что это может оказаться вентиляционный тоннель. И если ей совсем уж повезет, то он окажется достаточно широким, чтобы она могла по нему пролезть и сбежать от жуткого мага.
Свободного времени у Триш было с избытком. Похититель приносил ей завтрак и отлучался из дома по своим делам, а возвращался только вечером. Но главное, он оставлял тарелку, чашку и ложку до ужина. Да, кормил он ее всего два раза в сутки. Никакого обеда. Зато у Триш была ложка!
Чутко прислушиваясь к каждому шороху, с помощью этого нехитрого предмета она расшатывала гвозди. Дело шло очень медленно. Однако ведьме уже удалось вытащить несколько штук. Триш приободрила эта маленькая победа. А стоило поддеть ложкой стенную панель, можно было ощутить сквозняк: слабый приток прохладного воздуха. Значит, догадка имела основания.
Узница перевела дух, смахнула прядь со лба и поморщилась. Во что она превращается? Одежда уже здорово пропиталась запахом пота, под ногтями грязь, а волосы на ощупь… хорошо, что она не видит себя в зеркале.
Гвозди ведьма прятала под матрац. Триш очень боялась, что если маг их обнаружит и ее деятельность раскроется, то он превратит ее в умертвие досрочно. Ведьма точно не знала, что он задумал, но старалась не давать воли воображению, иначе становилось совсем худо.
Она с утроенной энергией принялась расшатывать гвозди, да так увлеклась, что почти попалась. Засов лязгнул неожиданно, и она едва успела сдвинуть матрац, протереть ложку от пыли и придать лицу скучающее выражение.
Но маг вошел, оглядел каморку и неожиданно спросил:
– Не хочешь выйти отсюда ненадолго? Размять ноги, да и поесть нормально?
Триш медлила с ответом. Нет, она не пойдет на заклание сама. Ему придется потрудиться, чтобы ее вытащить.
– Сегодня был тяжелый день. Мне будет приятна твоя компания, – сказал маг и протянул Триш руку.
Ведьма с сомнением посмотрела на широкую ладонь. Если она выйдет из каморки, вдруг получится сбежать? Или она сможет убедить его отпустить ее.
Еще один вопрос не давал Триш покоя. К какой стихии принадлежит похититель? Ведь если это о нем пишут газеты, то перед ней сейчас стоит некромант. Но тогда почему он не седой?
«Немного краски для волос, и я попалась в его сети. Умно. Ничего не скажешь, – подумала Триш. – А ведь я всегда хотела прославиться и попасть на страницы газет. Ох, надеюсь, этого не произойдет в ближайшее время».
Она все же решилась и при помощи мага выбралась из потайной комнаты. Триш сразу же стала внимательно осматриваться, силясь определить, где находится. Под самым потолком ведьма заметила сохранившуюся роспись – орнамент из смерчей. Значит, здесь когда-то жили воздушники. Уже кое-что.
Еще оказалось, что маг основательно подготовился. Перед тем как выпустить свою пленницу, он принес в комнату стулья и стол, расставил приборы и тарелки. Теперь комната имела почти жилой вид.
Триш метнула быстрый взгляд на заколоченное окно.
– Ты не сможешь убежать. И если хочешь позвать на помощь – попробуй. Никто не услышит твоих криков, – говорил маг зло и раздраженно. – Но сразу скажу: надумаешь проверить – вернешься в холодный колодец.
Ведьма сглотнула, у нее не возникло сомнений, что свою угрозу он выполнит. В колодце шансов на побег совсем мало, поэтому она предпочла не рисковать.
Триш горделиво выпрямилась и села на стул, который маг галантно придвинул.
– Рад, что ты приняла разумное решение.
Мужчина обошел стол и занял место напротив. Триш поискала глазами нож, но тот был слишком далеко – не дотянуться.
– Как тебя зовут? Я имею в виду – на самом деле.
– Ты хочешь знать мое имя? – удивился маг.
Триш пожала плечами.
– Почему нет? Раз мы ужинаем, надо же мне как-то к тебе обращаться.
– А чем тебе не нравится то, что я назвал в баре?
Маг быстро налил в бокалы вино. Триш не спешила пить: ей нужно было сохранить ясный ум. Она очень внимательно следила за каждым движением своего похитителя. Его настроение изменилось, ушли напряженность и нервозность. Сейчас он напоминал кота, который наслаждается игрой с мышью, но уже точно знает, что той никуда не деться.
– То имя слишком обычное для нашей ситуации, – ответила Триш.
Он кивнул, чуть выпятив губу вперед и давая понять, что принимает ее ответ.
– Тень.
– Как странно.
– Так уж меня назвали, – маг невесело усмехнулся.
Триш почувствовала, что за этим стоит что-то важное. Чутье у ведьмы было на уровне. Она сделала себе мысленную пометку: попытаться разузнать об этом поподробнее.
– Я обычно этого не делаю, – неожиданно сказал он.
– Не делаешь чего?
«Не похищаешь девушек?»
Только железные тиски воли заставляли Триш сохранять спокойный вид. Возможно, следовало схватить сковородку и бросить ее содержимое в мага. Если повезет, она попадет ему в глаза, потом можно попробовать рвануть к двери.
Но она продолжала сидеть и вести странную беседу, не делая попыток напасть.
– Не разговариваю и не ужинаю с ведьмами, которых потом… – он деликатно замолчал.
– Надо же, – сказала Триш. – Но пока ничего непоправимого не произошло, ты можешь меня отпустить, и мы обо всем забудем.
«Во имя всех стихий, некромантии и мусорной магии, только бы выбраться отсюда. Только бы остаться живой».
Тень грустно взглянул на Триш и вздохнул:
– Что ж… Ты должна понять: я делаю то, что делаю, ради всего мира. Мне жаль, что именно ты представляешь опасность. Мои чувства не должны влиять на объективное положение вещей. Если я буду плохо выполнять свою работу, это кончится катастрофой.
– Но послушай! – Триш не смогла сдержаться и повысила голос. – Я самая обычная ведьма. И клянусь, что не желаю миру зла.
– От наших желаний мало что зависит. Лучше поешь.
– Что? Последний ужин перед…
Тень вскинул голову. Он очень серьезно отнесся к ее вопросу.
– Нет, пока не последний. Поверь, мне самому не хочется делать то, что придется. Но мы выбрали неправильную тему, которая не способствует хорошему пищеварению.
– Пищеварению? – Триш даже задрожала от гнева. – Серьезно?
– Ох, плохая идея. Плохая. Вот что бывает, когда нарушаешь правила. Тогда тебе лучше вернуться обратно в комнату.
– Нет! – испугалась Триш. – Я хочу остаться и поесть.
Маг уже поднимался, но после ее слов снова сел на место.
– Хорошо, – сказал он. – Но если ты будешь пытаться давить на жалость или просить тебя отпустить, то отправишься в колодец.
Он прикрыл глаза и несколько раз про себя повторил: «Зло следует искоренять без жалости. И если ведьма является сосудом, вмещающим это зло, следует уничтожать сосуд».
Обретя подобие равновесия, Тень снова открыл глаза. Триш сидела тихонечко.
– Ешь, – приказал он.
Ведьма послушалась и принялась молча накладывать в тарелку еду. Триш изо всех сил напрягала слух: может, с улицы долетит какой-нибудь шум, и это будет подсказкой.
Она ковырялась в тарелке, стараясь, чтобы вилка не скребла о фарфор, хотя руки дрожали. Стояла подозрительная тишина. Только старый дом вздыхал сквозняками и поскрипывал половицами.
«В каком доме может находиться подобный колодец? Думай, Триш, думай».
– Я не надеюсь, что ты поймешь, – неожиданно сказал маг, оторвавшись от еды, – но я должен рассказать. Ты утверждаешь, что ты самая обычная ведьма? Но это не так.
Триш хотела возразить, мол, нет, она как есть обыкновенная и звезд с неба не хватает, но мужчина предостерегающе поднял руку, давая понять, что не желает, чтобы его перебивали.
– Некоторые из вас – хранительницы страшного зла и даже не подозревают об этом. Зло маскируется. Для непосвященных мусорная магия – это ерунда. Что, казалось бы, такого в том, чтобы… Какой у тебя талант?
– Вещи в ящике раскладываются в правильном порядке, если я коснусь ручки кончиком носа, – отчеканила Триш.
– Вот! Что-то вроде этого. Сущая безделица. Но все гораздо глубже, Триш. Стихийники слишком заняты своими склоками, обогащением, переделом власти и не обращают внимания на ведьм. А вашей магии только это и нужно! Чтобы ее не замечали до поры до времени.
Триш терпеливо ждала, когда маг дойдет до сути. Он все больше и больше распалялся. Голос его становился громче, а в глазах разгорался огонь чистого безумия.
– Ведьмы вроде тебя, Триш, обладают одной нехорошей особенностью. Если рядом с ними оказывается другая ведьма с подходящим талантом, ваши магии начинают взаимодействовать. Так рождается еще одна сила. Казалось бы, какой шанс ведьме встретить такую пару? А? Я тебя спрашиваю?
– Не знаю, – сказала Триш.
Она плохо понимала, о чем он говорит. А Тень чувствовал это и сердился.
– Огромный! Магия притягивает магию. Даже если две ведьмы родились в разных частях страны, рано или поздно они встретятся. Их притянет друг к другу, пока они не окажутся на одной улице или не пойдут в один и тот же модный магазин. Мы поняли, что наша столица – это центр. Такие, как ты, Триш, носительницы зла, перебираются сюда. А дальше случается страшное.
– Да что случается-то?
– Из последнего? Мертвые начали оживать. Припоминаешь такое? – Он явно пытался язвить.
– Но… эпидемия. Это же древняя история. Она никак не связана… При чем здесь мусорная магия?
– Объясняю еще раз. Две мусорные ведьмы, обладательницы ничтожных сил, сошлись в определенный день и час. Их силы слились в нечто большее и запустили процесс…
– Но это же невозможно.
Тень насмешливо посмотрел на Триш. А та попыталась воззвать к голосу его разума.
– Мертвые начали оживать в результате огромного магического возмущения. Ни двум, ни трем, ни даже сотне ведьм подобное не под силу. Все стихии оказались бессильны.
– А знаешь ли ты, кем был первый некромант? Если точнее, кем была его мать?
– Дай угадаю, – сказала Триш. – Мать первого некроманта была мусорной ведьмой.
– Вот именно!
Тень заволновался. Забытые кушанья постепенно остывали.
– И то же самое происходит сейчас. Мальчики, рожденные мусорными ведьмами, становятся некромантами! В семьях стихийников это редкость.
– Но это ничего не доказывает, – запротестовала Триш. – Я имею в виду, не могут ведьмы быть виноватыми в катастрофах такого масштаба.
– Это как посмотреть. Сам по себе чих не опасен. Но если чихнуть в горах, то это вызовет лавину. Так и с вами. Ваши силы сливаются во что-то невообразимое, и в определенное время на мир обрушивается очередная «лавина».
– Если все так, как ты говоришь, – сказала Триш, – то почему об этом никто не знает?
– Ты мне не веришь. Это слишком сложно для понимания. Но ты задала очень хороший вопрос. Мы считаем, что, если это станет широко известно, пострадает слишком много невинных ведьм. Не все из вашего рода-племени носительницы зла. Иначе пришлось бы истребить огромное количество женщин. А это было бы чудовищно, не правда ли?
Он снова взялся за бокал с вином и отпил несколько щедрых глотков. Налил еще.
– По сути своей я не монстр. Хорошие люди должны найти в себе мужество, чтобы поступать правильно. Как бы чудовищно это ни выглядело со стороны.
Маг вздохнул с видом человека, который только что снял с души страшную тяжесть. Триш почувствовала, как у нее на затылке зашевелились волосы.
– Кто это – «мы»? Выходит, ты не один такой?
– Один.
Ведьма поняла, что цепляется за стол, и заставила себя разжать пальцы. Наверное, слов, что могли бы убедить безумца ее отпустить, просто нет. Вся надежда на ложку да на ловкость пальцев.
– Я остался один. И ты будешь смеяться, но виной тому снова мусорные ведьмы.
Триш было вовсе не до смеха.
– Мои единомышленники и учителя, да все, кто знал вашу грязную тайну, погибли в одночасье. Представь, какое удивительное стечение обстоятельств?! Совпадение? – Он строго погрозил пальцем. – Не думаю.
Ведьма попыталась припомнить новости о смерти нескольких человек одновременно, но на ум ничего не пришло. А маг вошел в раж.
– Знаешь, одиночество – это по-настоящему тяжело, поэтому я и решил написать в газеты. Надеялся, что найдется хоть один понимающий происходящее. А возможно, и присоединится.
– Так ты и правда тот самый некромант, о котором пишут все газеты? – спросила ведьма, и ее сердце попыталось выйти из груди.
Он взял ложку и уже было потянулся к горшку, но замер.
– Я не некромант, – слова срывались с его губ и катились словно тяжелые камни с горы. – Никогда. Никогда. Меня. Так. Не называй.
Триш сжалась от волны неудержимой ярости, исходившей от Тени. Он пугал ее до дрожи, до потемнения в глазах. Настроение мага менялось с легкостью. Он был силен и непредсказуем. Убийца и безумец. Сочетание – хуже не придумаешь.
– Я вижу, что ты мне опять не веришь! Было бы проще, проявись в ведьмах хоть капля сознательности. Тогда вы бы принесли добровольную жертву во имя мира.
Триш судорожно сглотнула. Ей очень хотелось жить. Она ощущала это желание каждой клеточкой своего тела.
– Но я думаю, ты осознаешь, Триш. С другими ведьмами у меня все было не так. Но ты прочувствуешь то, о чем я говорю. Когда здесь появится эта… твоя вторая… ты поймешь мою правоту и, возможно, захочешь оградить мир от опасности.
«Да пусть мир катится в пропасть, мне все равно, – с ужасом думала ведьма. – Лишь бы жить».
«Жить, жить, жить», – стучало молоточком в висках. Билась жилка на горле.
– Вторая? – переспросила Триш.
– Да. Твоя соседка, Кассандра. Стоило мне увидеть вас вместе, как я понял, что вы станете впечатляющим проектом.
