Глава 22

Этот день был так насыщен событиями и так вымотал меня и физически, и морально, что до кровати я добиралась чуть ли не ползком. Даже внимания не обратила на странную молчаливость моих юмати и отсутствие Данаи, а когда заметила, то просто решила, что она отдыхает, ведь вместо нее была Рейла.

Мне помогли раздеться и принять ванну: тщательно омыли все мое тело, используя разноцветные шарики с пахучими маслами и пенками, расплели волосы и вымыли их тоже; ополоснули всю меня в розовой воде с цветочным ароматом и закутали в широкую простыню из мягкой фланели. Волосы тщательно отжали и распустили по плечам, сохнуть естественным образом.

У любой даханни в арсенале было множество уловок, как сделать себя еще прекраснее и привлекательнее, но я в них не нуждалась. Я не собиралась привлекать к себе внимание мужчин, оно мне было ни к чему, да и вообще, после разговора с императором, я осознала одну нелицеприятную мысль: ни моя внешность, ни то, что у меня в душе, никого не интересует в этой стране. Я просто вещь, ларчик, в котором заключено нечто очень нужное правящему дому. Магия ахайской королевы, передающаяся лишь по женской линии прямым наследницам. Я могу быть сколь угодно красивой или, наоборот, безобразной, это не имеет значения, главное только эта сила, спящая во мне. И Архарон ждет не один десяток лет, чтобы овладеть ею.

Я должна больше узнать обо всем этом.

– Вот, это то, что я тебе обещала, – я была уже в кровати, когда Рейла передала мне небольшой твердый предмет цилиндрической формы. Он был завернут в шелковый платок и свободно умещался в ладони. – Посмотришь, когда погасим свет, в темноте изображение намного ярче.

Я сжала цилиндр в кулаке и укрылась одеялом до самого подбородка. Сердце билось, точно пойманная птица в сетях ловца. Я почувствовала, как от нетерпения вспотели ладони и запульсировало в висках. Еще пару мгновений – и я собственными глазами увижу то, о чем сегодня рассказал Архарон.

Наполненные сиянием шары медленно угасали, один за другим, и постепенно помещение наполнял ночной полумрак. Лишь высокий прямоугольник окна продолжал светиться слабым голубоватым светом – от далеких звезд и газовых фонарей, не гаснущих до рассвета. И вот, когда темнота стала почти что непроницаемой, Рейла присела на корточки рядом с изголовьем и шепнула мне:

– Открывай!

Но я только головой покачала. Наученная горьким опытом, я уже не хотела, чтобы кто-то был свидетелем моего интереса к Эйдену.

– Я хочу, чтобы все вышли, – произнесла я тихим голосом.

– Что?

Даже в темноте было видно, как недоуменно вздернулись брови главной охранницы. Свет с улицы падал прямо на ее лицо, которое сейчас выражало крайнюю досаду.

– Виель, это запрещено! Мы не можем тебя оставить, учитывая, что ты склонна к необдуманным поступкам.

– Я хочу посмотреть экспозиум без свидетелей, разве это не ясно, – заявила я уже жестче.

– Да что с тобой? Откуда столько неприязни?

Я приподнялась на локте и подалась вперед, заглядывая ей в глаза. Сама не знаю, что хотела там отыскать: намек на предательство или искреннюю преданность? Вокруг меня происходили странные события, каждый пользовался мною, как мог, и не желал отвечать на мои вопросы. А мне не оставалось ничего другого, как покорно подчиняться и ждать, когда Эйден придет за мной.

– Рейла, – сказала я, вспоминая сегодняшний вечер, – скажи, ты знала, что Иэлениль сильная магиня и может противостоять даже императору?

– Знала.

– А ты знала, что сегодня она самовольно вмешалась в мое сознание и сделала его недоступным для считывания?

– Нет, нас не предупредили заранее, старшая даханни ни перед кем никогда не отчитывается в своих действиях, но я бы на твоем месте не спорила с ней.

– Почему?

– В каждом рейне есть свой архи-маг, так вот в Асторгрейне это Иэлениль. Конечно, когда ты пройдешь адаптацию, то станешь намного сильнее ее, ведь в тебе нерастраченный потенциал, а ее источник держится за счет подпитки извне… Только она опытная и знает все магические секреты, а тебе еще придется учиться использовать свои силы.

– Получается, что именно Иэлениль здесь хозяйка, а эрзун тогда кто? У меня такое ощущение, будто его тоже в известность не ставят…

Рейла тихонько рассмеялась.

– Глупая девочка! Саммельхор – это вотчина даханни. Мужчины тут в гостях: их дом на корабле, в море, а острова для женщин. У себя на фрегате эрзун бог и отец для своей команды, но здесь он гость, и вести себя должен соответственно. Скоро ты займешь место старшей даханни, тогда сама все поймешь.

– А Лейс Архарон будет гостем, – усмехнулась я, откидываясь на подушку. – Кстати, ты знаешь, что гвардейцы Иэлениль напали сегодня на нас по ее приказу?

– Мне уже доложили, – голос Рейлы моментально стал сухим и деловитым, – думаю, она хотела тебя запугать и проверить готовность охраны. Я знаю, что мы подвели тебя и нам нет прощения… Но даже мы не можем пойти против нее.

– Тогда зачем вы мне вообще? – в душе понемногу закипал гнев. – Одевать и раздевать? Так я и сама могу!

– Виель, – ее тон приобрел покаянные нотки, – я же рассказывала тебе о расах. Эрраны двигаются намного быстрее нас, это их природная особенность, но в охрану к молодым даханни набирают только женщин, мужчин нельзя. Понимаешь? Поэтому мы здесь.

– Уйдите, – я сомкнула веки и задержала дыхание, чтобы скрыть слезы, выступившие на глазах, – это приказ. Я хочу побыть одна…

Она молча отступила, а я накрылась с головой и наконец-то разжала пальцы. Осторожно развернула тонкий шелк и потрясенно вздохнула. На моей ладони лежал небольшой кристалл: розовый, прозрачный, продолговатый, восемью четкими гранями и заостренными концами. И от него исходило легкое, едва заметное свечение, стоявшее тонкой дымкой над моей ладонью.

Не зная, как его активировать, я просто потерла одну из граней – и он засветился немного ярче. Светящаяся дымка над ним приобрела более четкие очертания, в которых начало угадываться нечто вроде амфитеатра. Теперь я поняла, что надо делать: чем сильнее нажимаешь на кристалл, тем ярче картинка над ним, очень интересный фокус!

Угол зрения был такой, будто я стояла у стены, в самом низу, под нависшими сверху ложами. Я не видела, что делалось за спиной, но с трех сторон меня окружали толстые мраморные колонны, уходившие далеко вверх и державшие высокий сводчатый потолок. Между этих колонн этажами поднимались задрапированные в бархат балконы, где мелькали тени людей, точнее даханнов.

Прямо передо мной располагалась огромная трибуна, позади которой висел герб Асторгрейна, и я насчитала тринадцать кресел и тринадцать даханнов в белых мантиях, сидевших на этой трибуне. У каждого светлые волосы стекали с плеч блестящим водопадом, лоб украшал широкий серебряный обруч, а кожа почти не имела свечения. А еще, у каждого на лице лежала печать неимоверной силы и власти. Это были старейшины, и это в их руках была моя судьба – моя и Эйдена.

Вот поднялись ажурные кованые ворота – и в зал шагнул первый претендент. Конечно же, это был Лейс, как же иначе.

Неимоверно красивый, в кителе со сверкающими аксельбантами и вышитой золотом перевязью, которая необыкновенно ему шла, подчеркивая узость талии и гибкость стана. Даже эфес его сабли, видневшийся из ножен, напоминал произведение искусства, и лишь тусклый отблеск закаленной стали говорил о том, что это боевое оружие, а не просто украшение для франтоватого принца.

Я видела, как один из старейшин, тот, что сидел в центре, взмахнул рукой – и все замерли. Потом он начал говорить, но я только видела, как шевелятся его губы. Звука не было.

Я опять начала крутить и тереть дурацкий кристалл. Свечение становилось то ярче, то приглушённее, фигурки двигались, а звук не появлялся, пока я случайно не ткнула пальцем в острую вершинку.

Комнату огласил звучный мужской голос. Слишком громко! Я нажала еще раз – громкость увеличилась. Испугавшись, я ткнула в противоположный конец – громкость стала тише. Теперь я сообразила, как пользоваться экспозиумом и с довольной улыбкой настроила его так, как мне было удобнее.

Теперь я лежала под одеялом, укрывшись с головой, а на моих глазах разворачивалась настоящая трагедия, от исхода которой зависело мое счастье.

***

Все было обставлено пышно и торжественно, как я и ожидала. Старейшина произнес пылкую речь, в которой напомнил присутствующим о долге даханни и о том, что сейчас на Аукцион женихов выставлена одна из самых завидных невест Империи – жемчужина Асторгрейна. Посоветовал претендентам не щадить живота своего и кошелька, соответственно, тоже, ну и чтоб победил самый достойный.

Затем герольд в сверкающих латах протрубил в золотой рог и зачитал список участников. И только после этого в зал вошел первый из них – сын императора.

Лейс был собран, учтив и слегка самонадеян. На его губах играла такая снисходительная усмешка, что мне захотелось немедля стереть ее с его лица. Но я только молча сжала кулаки и заскрежетала зубами под одеялом.

А что ж ему не улыбаться? Он ведь знает, что конкуренты здесь только для вида, а на самом деле все давно уже решено между Архароном, Иэлениль и Айверданом. И даже мнение старейшин не слишком учитывается, если учесть, что для них этот союз самый выгодный. Объединить два самых сильных рейна – императорский и приближенный к нему – что может быть престижнее для Асторгрейна?

Я услышала голос Лейса: хриплый, чувственный, со стальными нотками. Таким голосом женщине отдают приказ раздеться – и она не может устоять. И я бы не устояла, если бы уже не была навеки связана с совсем другим мужчиной.

Самый завидный жених Империи поклонился старейшинам, испросил благословения и объявил, что, за право обладания жемчужиной Асторгрейна, преподносит в дар будущей невесте самую большую драгоценность императорского дома – Око Сиулмирана – черный бриллиант размером с кулак взрослого мужчины, ограненный в виде восьмиконечной звезды, и в этом Оке заключена капля крови самого повелителя драхов.

Наверное, это действительно была очень ценная вещь и очень древняя, потому что зал неожиданно загудел, многие вскочили со своих мест, а на лицах старейшин отразилось крайнее недоумение, перешедшее в алчный огонь.

По закону, у Лейса было четырнадцать дней, чтобы добыть сокровище, но он решил не тратить время зря и привез его с собой. Я увидела, как он поднял руку и щелкнул пальцами – и воины-эрраны вынесли в зал странное сооружение на своих плечах. Оно напоминало сундук, но было сделано из литого золота и украшено серебряной филигранью, на которой яркими всполохами играл солнечный свет. С четырех сторон выходили длинные круглые ручки, похожие на жерди, а которые его несли, а под днищем виднелись гнутые ножки, стилизованные под львиные лапы.

Когда сундук опустили на пол, его куполообразная крышка оказалась на одном уровне с перевязью Лейса. Принц поднял руки, сказал несколько слов на неизвестном мне языке и положил ладони на крышку. Я ощутила, как всех присутствующих охватывает трепет и благоговение.

Крышка откинулась, будто подброшенная тугой пружиной, и из золотых недр сундука вспыхнуло темно-багровое сияние, похожее на отблеск демонической крови. Оно ударило по глазам, заставляя меня зажмуриться, и я невольно вскрикнула.

По залу пронесся восхищенный вздох.

Ощущение реальности происходящего было настолько сильным, что мне показалось, будто я чувствую присутствие очень древней и очень мрачной магии. Точно сам Сиулмиран – легендарный демон, король драхов, стоит у меня за спиной, и от этого ощущения захотелось передернуть плечами.

Лейс сделал несколько пассов руками – и над сундуком взмыла алая бархатная подушка, на которой покоился тот самый черный бриллиант.

Точнее, он был темно-багровый, такого насыщенного оттенка, что казался черным, но при этом прозрачный, будто слеза младенца, и это именно от него исходило сияние.

Теперь я практически не дышала, как и люди на экспозиуме. С замиранием сердца, я следила, как Лейс вынул из ножен узкий стилет и, не моргнув глазом, полоснул себя по ладони, а затем сдавил ее, сжимая кулак – и густые алые капли упали на сияющий артефакт.

По залу пронесся пораженный вздох, а главный старейшина приподнялся на своей трибуне, не отрывая от бриллианта пронзительного взгляда. И древняя реликвия не разочаровала.

Сначала я услышала очень высокий звук, похожий на комариный писк, но постепенно он становился все выше и выше, переходя в такие плоскости, которые не способно улавливать обычное человеческое ухо. Но вот у всех, в ком текла даханнская кровь, он вызвал небывалое ощущение во всем теле, и у меня в том числе.

Будто мороз прошел по коже, поднимая дыбом все волоски на затылке. В животе стало пусто, закружилась голова, и меня охватило чувство стремительного падения. Я зажмурилась, пытаясь удержать внезапно подкатившую тошноту, а потом резко вдохнула и закашлялась, подавившись воздухом. Это было так, словно очень долго пробыла под водой и теперь не могла отдышаться.

Открыв глаза, я уставилась на светящуюся картинку. Не знаю, что происходило там в те мгновения, пока я приходила в себя, но теперь над багровым артефактом виднелась размытая фигура из темного тумана, и в этой фигуре четко улавливались демонические черты. Огромный мощный торс со вздутыми мышцами, перевитый веревками вен, лоснящаяся кожа цвета эбенового дерева, короткая жесткая щетина, покрывающая бычий затылок и темя, оставляя абсолютно гладкой кожу на висках и возле заостренных ушей… И лицо, точнее то, что казалось лицом: маска воплощенного зла, порока и ужаса, искривленная хищной усмешкой, открывавшей треугольные зубы, усеявшие его рот острыми иглами.

Так вот какими были Изначальные драхи! Демоны, пришедшие из других миров во времена Разлома!

Меня передернуло от страха и отвращения, а на коже выступил холодный и липкий пот…

– Это истинный артефакт императорского рейна! – провозгласил главный старейшина и взмахнул рукой. – Асторгрейн принимает ваш обет.

Весь зал повторил его жест, подтверждая, что сделка состоялась. Лейс молча поклонился, не сдерживая горделивой усмешки, сделал странный жест руками, будто дым разгонял, и видение древнего демона истаяло прямо на глазах. Ну да, принц наверняка знал, что такую редкостную и магическую штуку вряд ли кто-то из претендентов сможет оспорить.

Я вздохнула, откидываясь на подушки. Теперь предстояла менее интересная часть, ведь остальные претенденты меня не интересовали, и их обеты тоже, не считая самого последнего, моего Эйдена.

Я украдкой улыбнулась сама себе, будто боялась, что кто-то увидит мою улыбку и украдет мое счастье. Но внутри ничего не шевельнулось. Всегда при мысли об Эйдене меня наполняло тепло моей шайенской половины, а теперь внутри царила лишь пустота…

Испуганная, я приподнялась и села в кровати, положив кристалл на подушку. В его свете продолжали меняться картинки, двигались фигурки, слышались голоса, но я уже не обращала внимания. Я пыталась сообразить, как, когда и где я перестала чувствовать связь с Эйденом – и не могла вспомнить.

Мне стало страшно…

Я зажмурилась, пытаясь нащупать внутри себя ту хрупкую нить, которая еще недавно нас соединяла, но она исчезла, будто ее никогда и не было. Было такое ощущение, словно меня обманули или обокрали: неверие, разочарование, глубокое чувство потери наполнили меня, заставляя всхлипнуть и задрожать.

"Эйден! – позвала я мысленно, понимая всю тщетность своих усилий. – Эйден… Эйден!!!"

Но ответом мне была тишина…

– Претендент номер пятнадцать, Кайре Эрдвей Маллокен из Дардрейна! – ворвался в мои невеселые мысли звучный голос герольда, и я встрепенулась, услышав знакомое имя.

В зал Выбора из распахнутых ворот шагнул абсолютно незнакомый мужчина: невысокий, коренастый, с суровым, испещренным шрамами лицом и – уже немолодой. Воин-даханн, находящийся на закате своих лет, в том возрасте, когда его сотоварищи отправляются искать смерти в бою.

Я смотрела на него и не понимала, неужели в таком возрасте он действительно решил жениться? Или это какая-то интрига, придуманная Эйденом для моего спасения? Что задумал этот безумный полукровка?! Теперь я не могла об этом узнать, оставалось лишь довериться и ждать.

– Эйр Маллокен уже не молод, – заметил главный старейшина, складывая пальцы в замок и устраивая на них подбородок. Из-под серебристых бровей претендента блеснул острый, как бритва, взгляд. – Но Право Выбора дается каждому, кто пожелал объявить о своем Обете. Что предложишь ты, благородный эрзун, за честь владеть Жемчужиной Асторгрейна?

– Я приведу на плаху самого дерзкого и самого неуловимого пирата Амидарейна, бунтовщика и изменника, предателя и ренегата Эйдена Даннахана! – произнес даханн неожиданно глубоким и низким голосом, в котором чувствовалась сталь. – Проведу его, закованного в кандалы, по центральной улице Лиссавии и возложу его голову к ногам невесты…

На этом месте я почувствовала такое сильное головокружение, что вынуждена была закрыть глаза и заткнуть уши, чтобы не слышать дальнейших слов, но глупая фантазия тут же в красках нарисовала кровавую сцену перед внутренним взором. Дощатый, грубо сколоченный эшафот, окровавленная плаха и мертвая голова, лежащая в пыли у женских ног…

– Достойный Обет! – услышала я задумчивый голос главного старейшины и вновь уставилась на экспозиум. – Учитывая, что этот предатель и бунтовщик попортил нам немало крови и постоянно призывает к непокорству подвластные нам племена… Но знает ли досточтимый эйр Маллокен, что Эйден Даннахан не только отступник, но еще и наследник нидангского трона? Нам известно, что именно он стоит во главе заговора против Империи. Хватит ли маленькому провинциальному рейну времени и сил, чтобы поймать того, за кем много лет безуспешно гоняется весь имперский флот? Не останется ли этот Обет неисполненным, превратившись в позор?

В голосе старейшины чувствовалась явная издевка. Но Кайре Маллокен оставался по прежнему невозмутимым. Спокойно выслушав эту тираду, он слегка поклонился и произнес:

– На все воля Двуликого.

– Да будет так. Мы признаем твой Обет принятым. Ищущий да обрящет, – и главный старейшина взмахнул рукой, подтверждая ставку.

Еще пару минут я наблюдала, как последний претендент на мою руку удаляется из зала Выбора, а потом сияние начало тускнеть, картинка терять свою четкость, звук пропал – и вот уже рядом со мной остался лежать лишь мутный маленький кристалл, потерявший свою прозрачность и блеск.

Я завернула его назад в платок и засунула под подушку. Утром скажу Рейле, чтоб избавилась от этой улики.

В голове крутились слова старейшины, не давая сосредоточиться ни на чем другом. Так Эйден не просто лишенный титула аристократ, он еще и наследник древнего нидангского рода, раз является претендентом на его трон… Неужели его мать была из королевского рода?

Я напрягла память, вспоминая, что мне известно. Отец Эйдена встретил его мать во время одной из своих кампаний в нидангских водах, она была полукровкой, с примесью шайенской крови… Родила ему двух сыновей… Впоследствии он вернулся в Амидарейн вместе с детьми, попал в руки фанатиков и потерял одного ребенка… И я абсолютно ничего не могла вспомнить о той, что стала матерью его детей. Кто же она? И что с ней стало? Почему отец Эйдена вернулся на родину без нее?

От всех этих мыслей разболелась голова. Я свернулась клубочком, натянула одеяло на самые уши и всхлипнула. Накатила такая беспросветная жалость к себе, что слезы полились сплошным потоком. Морозящая пустота внутри стала для меня откровением, странные события, происходящие вокруг – пугали… Я чувствовала, что все это не с проста, вот-вот что-то должно случиться. Что-то, что перевернет мою жизнь, только вот в какую сторону – этого я не знала.