Глава 15

Меня разбудил грохот канонады.

Вскочив, я расширенными от страха глазами уставилась в окно. На небе только-только занимался рассвет, над свинцовыми водами плыл холодный сизый туман, в котором то и дело сверкали выстрелы невидимых орудий.

Натянув ботинки, я вылетела на палубу и замерла, ошеломленно вглядываясь в туман. Он клубился по палубе, обвивал мачты, фантастическим образом искажал золотые огни, бегущие вдоль бортов и снастей, и в этой молочно-белой мгле мелькали смутные тени и грохотали пушечные выстрелы.

Легкое дуновение убедило меня, что поднимается ветер. Паруса, обвисшие мокрыми тряпками на мачтах и леерах, прямо на глазах наполнялись жизнью; затрепетал вымпел на грот-мачте и штандарт империи на бизань-мачте, еще недавно печально опавшие и едва трепыхающиеся под слабыми порывами утреннего бриза.

Я увидела нескольких матросов-юмати, сосредоточенно посыпающих палубу песком, и у меня внутри все похолодело. Я знала, что это значит. Подняла глаза на шканцы. Там темным пятном застыл знакомый силуэт.

Короткие, четкие команды, отрывистый незнакомый язык. Паруса разворачивают, ловя еще слабые порывы, фрегат ложится на правый борт, и я чувствую, как усиливающийся бриз бьет мне в лицо. Мы идем против ветра переменными галсами, а прямо по курсу туман распадается на отдельные смутные фигуры, и я вдруг понимаю, что это не что иное, как корабли.

Над головой разносится хриплый крик марсового. Я не знаю, что он кричит, но не сложно и догадаться. Впереди, всего в нескольких кабельтовых, из тумана выплывает целая эскадра под черными парусами.

Я насчитала восемь бригантин, идущих бок о бок с имперскими галеонами, четыре шхуны и один бриг. Бой был в самом разгаре, и мы упорно шли в его центр.

Я схватила за руку пробегавшего мимо матроса.

– Что происходит?

Тот мотнул головой.

– Дазган приказал готовиться к бою. Канониры открывают порты на обеих палубах.

– Это же самоубийство! – испуганно ахнула я.

Огромные неповоротливые галеоны с юными девушками на борту против легких и юрких бригантин, на которых – я была в этом уверена! – сплошные головорезы!

– Это дело чести, привести флотилию в Ризенпорт. Дазган так просто не сдастся.

– Вы знаете, кто напал?

– Кто-то из проигравших рейнов. – Он с сомнением осмотрел меня и кивнул в сторону кормы: – Вы б вернулись в каюту, эйрина, а то, не ровен час, зашибет.

Словно в подтверждение его слов, пушки фрегата с правого борта открыли огонь.

Двухмачтовый бриг развернулся в нашу сторону, будто дикий зверь, учуявший добычу. Да он и выглядел как хищник. Длинный корпус, ощерившийся орудийными стволами, черные паруса на фок-мачте и грот-мачте и косой грота-гаф-трисель с огромным белым крабом на черном фоне. Через орудийные порты стекали потоки воды, заливающие палубу.

Он шел всего в двух кабельтовых и с каждой секундой становился все ближе, маневрируя так, чтобы оставаться в недосягаемости для наших пушек. Мне стало по-настоящему страшно, и я рванула в сторону кормы, где меня ждала Рини. Но не успела я добраться до сходней, как раздался орудийный залп со стороны брига, и пушечным ядром разбило в щепки деревянный фальшборт в нескольких шагах от меня.

Кто-то схватил меня за воротник и грубо встряхнул, выводя из ступора.

– Что вы здесь делаете?! – прошипел мне на ухо яростный голос Кархадана. – Немедленно отправляйтесь в свою каюту и сидите тихо, как мышь! Вам все ясно?

Я судорожно закивала, расширенными глазами глядя на мужчину. Мне показалось, или он стал выше и шире в плечах? Сияние вокруг лица и рук потемнело, как темнеет небо в грозу, глаза метали молнии. Я вспомнила картинку в учебнике, и мне до жути захотелось спрятаться в самом дальнем углу.

– Что бы ни случилось, – произнес он, настойчиво ловя мой взгляд, – никому не говорите, кто вы. Пусть все думают, что вы шейнаб. Личная шейнаб Рейхо Кархадана. Вы слышите меня? Вы должны попасть в Ризенпорт и встретиться с императором не смотря ни на что. Запомните это!

Он втолкнул меня в узкий коридорчик между каютами и захлопнул дверь. Я припала к маленькому окошку.

На море разворачивалась настоящая драма. Несколько галеонов уже брали на абордаж, остальные продолжали отстреливаться и пытались уйти, разворачиваясь кормой к ветру. Но вражеские корабли не отставал. Пушки палили практически без остановки, ядра взрывались, поднимая тучи брызг или с треском разрывая деревянные борта, будто они были сделаны из бумаги.

Бриг был уже так близко, что я могла различить темные фигуры, висевшие на вантах с абордажными саблями и топорами в руках. На шканцах, расставив ноги и сложив руки на груди, стоял капитан. Простой коричневый китель без всяких прикрас, вроде эполет и аксельбантов, был небрежно расстегнут на груди, открывая белоснежную рубашку, а попутный ветер трепал каштановые волосы, похожие на потемневшую медь.

Он даже не шевельнулся, когда корабли сошлись борт о борт, и в воздух полетели кошки и багры, лишая нас последней надежды избежать рукопашной.

***

Корабли сцепились. В мгновение ока на фрегат были переброшены абордажные мостки, и бойцы захватчика с гиканьем и руганью начали прыгать прямо на палубу. Завязалась яростная схватка.

Сверкала сталь, пистолетные выстрелы терялись в общем грохоте канонады. На моих глазах песок под ногами даханнов и юмати становился бурым от крови. Тут и там раздавались крики боли, падали раненые и убитые, летели в море срубленные снасти.

Нападавшие начали рубить мачты. Первой рухнула, перебитая у основания, грот-мачта, разнеся в щепы половину правого борта и придавив несколько человек. Я видела, как под их телами медленно расплывалась красная лужа. Это был кошмар наяву! Мое тело сковал такой дикий ужас, что я буквально оцепенела, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой. Так и стояла в узком коридорчике, прильнув к маленькому окну.

– Виель!!! – позади меня раздался истеричный женский крик.

Я медленно повернулась, будто сомнамбула, подняла невидящий взгляд. У дверей каюты стояла, заломив руки, маленькая Рини, ее лицо было мокрым от слез, а в глазах плескался безотчетный ужас.

Я втолкнула ее назад в каюту, которую мы делили прошлой ночью, и захлопнула дверь. Девочка судорожно сжимала ворот своего платья, ее губы что-то безмолвно шептали. Я встряхнула ее, только истерики мне не хватало!

– Успокойся! Ты не пострадала?

Рини сморгнула, будто не понимая, в ее глазах задрожали слёзы, рот скривился, собираясь разразиться рыданиями. У меня было такое чувство, что она меня не слышит.

В общей какофонии битвы вновь загрохотали пушки. Пол под ногами накренился, бросая нас навзничь. Я ударилась плечом, зашипела, перекатилась на спину и попыталась встать. Корабль тряхнуло, и я опять покатилась кубарем, ударяясь об острые углы. Меня швырнуло на ножку стола, что-то хрустнуло. Мне показалось, что это были мои ребра.

Сверху полетели наши саквояжи, корзинка с рукодельем, книги, оставленные на столе… медленно, будто раздумывая, и царапая паркет, поехал тяжелый комод и кресла – единственная незакрепленная мебель в этом помещении.

Меня откинуло в дальний угол и прижало перевернувшимся креслом. Справа, в нескольких шагах, раздавались приглушенные всхлипы Рини. Эти звуки раздражали. У меня ныли ребра, болела голова, отнимались руки и ноги. Я хотела закрыть глаза и забыть о том, что здесь происходит.

Неожиданно все стихло. Я даже не поверила своим ушам, когда за стенками каюты воцарилась относительная тишина. Смолкли пушки, исчез сухой треск пистолетных выстрелов, лишь кое-где раздавались приглушенные расстоянием крики, да натужно скрипел корабль под ударами волн.

В коридорчике раздались шаги. Кто-то шел, методично распахивая все двери. Совсем рядом зазвучал хриплый отрывистый голос. Кто это?! Что им нужно?!

Я свернулась в комок под перевернутым креслом. Вытянула руку, нащупала мокрую от пота ладошку Рини. Она была холодной, как лед, но ответила на мое пожатие. Вдвоем стало не так уж страшно.

Дверь каюты с треском распахнулась, в помещение ворвался порыв ветра. Со своего места я увидела, как в проеме возник высокий, мощный силуэт, вооруженный пистолетом и внушительным клинком. Еще один вырос за его спиной.

Они бесцеремонно осмотрели каюту, не сходя с места, а потом один из них скользящим шагом двинулся в нашу сторону. Я была уверена, что нас не видно под грудой мебели, но он будто что-то чувствовал. Тяжело дышал, словно принюхивался, и вел себя, как дикий зверь на охоте.

Я прозевала момент, когда он одним прыжком оказался прямо передо мной и откинул в сторону нашу баррикаду из сломанной мебели. Перед глазами возникли грубые башмаки из буйволовой кожи. Я зажмурилась и втянула голову в плечи, вспоминая все известные молитвы.

Рядом вскрикнула Рини. Я приоткрыла один глаз. Второй из чужаков присел рядом с ней на корточки и бесцеремонно разглядывал ее лицо, держа за подбородок.

– Женщины, – процедил он так, будто плюнул, – санхейо!

Меня дернули за волосы, заставляя поднять голову. Внутри все замерло, собираясь либо упасть в обморок, либо разразиться истерикой.

– Санхейо? – раздался сверху простуженный голос, полный сомнения. – Пахнет странно… надо Эйдену показать.

– Тяни наверх, а я возьму эту цыпу.

Меня довольно грубо подхватили под руки и вздернули на ноги. Я задрожала всем телом, колени ослабли, тело начало заваливаться, угрожая рухнуть на пол. Незнакомец грубо выругался и вдруг залепил мне хлесткую пощечину.

– Без истерик!

Моя голова мотнулась, как тряпичная, рот наполнил сладковатый привкус крови. Я сплюнула. Кровь оказалась странного грязно-фиолетового цвета. И тут меня затрясло.

Тело прошила острая судорога, пробежалась по коже обжигающая боль. Я выгнулась, мучительно застонав. Ошеломленный мужчина выпустил меня из рук, и я безвольной кучей свалилась у его ног. Он отступил, словно не понимая, что со мной происходит, и я увидела в конце коридора вырванную дверь, ведущую на палубу. Она болталась на одной петле и призывно скрипела, будто шепча: это твой единственный шанс, беги!

И я побежала! Задыхаясь от боли, вскочила на ноги, оттолкнула не ожидавшего такой прыти незнакомца и рванула вперед, не разбирая дороги.

– Вирровы ляжки! – раздался позади недоверчивый шепот, перешедший в оглушительный крик: – Даханни!!! Держи ее!!

Я даже смогла выскочить на палубу, чем неимоверно гордилась. Но на этом мое везение кончилось. Резкий порыв ветра ударил в лицо, ноги поскользнулись, разъезжаясь в лужах, и тут я поняла, что все пропало!

С запада надвигался шторм. Почерневшее небо пронзали молнии, в отдалении слышались громовые раскаты, похожие на выстрелы корабельных пушек. Свинцовые волны швыряли корабль, будто щепку, били в корму, заливали палубу, сметая в морскую бездну всех, кто хоть на миг зазевался.

Не удержавшись на ногах, я запнулась за брошенный канат и упала прямо в кровавую лужу. Ледяная волна перелетела через фальшборт и накрыла меня с головой, потащила по грязной палубе, сдирая тонкую кожу с ладоней. Рядом кричали люди.

Наглотавшись воды, я ударилась головой об остов мачты и на мгновение лишилась сознания. Когда очнулась, от страха едва смогла дышать: чьи-то руки деловито ощупывали мое тело.

Кожа горела, как в огне, изнутри все будто плавилось. Но эта боль была не такая, как вчера. Вчера она вспыхивала и гасла, точно пульсировала, а сегодня это было мощное, но ровное пламя. Я с трудом разлепила веки и уставилась прямо в чужие глаза, сосредоточенно изучавшие мое лицо.

– Эйрина? – прозвучал глубокий бархатистый голос. – Вы меня слышите?

Я еле заметно кивнула.

– Назовите ваш рейн.

– Я… шейнаб… – с трудом выдавила из себя, – шейнаб Кархадана…

Мужчина нахмурился, встал, возвышаясь надо мной, и тут я его узнала. Это был он! Капитан пиратского брига! Его лицо, только что смотревшее на меня с интересом, вдруг застыло, точно каменная маска.

Я ахнула, в ужасе закрывая рот руками. Его губы дернулись в презрительной усмешке.

– Шейнаб, говорите? Тогда к Вирру все церемонии, – и он одним движением закинул меня себе на плечо.

Я завизжала, задергалась, пытаясь вырваться, забарабанила руками по его спине, но увесистый шлепок по попе заставил меня захлебнуться собственным криком. Только теперь я заметила, что бой продолжается лишь на шканцах, где защитники успели установить две баррикады из разбитого такелажа. Там же я увидела дазгана, которого теснили к краю кормы вооруженные до зубов пираты.

– Рейхо!!! Рейхо Кархадан! – закричала я, срывая голос, и снова начала вырываться. Его взгляд метнулся в мою сторону, глаза расширились, и я увидела, как гибкое тело дазгана наливается первобытной силой. О, Двуликий! Он собирался обернуться в драха!

Мой похититель прибавил шагу, неся меня через всю палубу к левому борту. Его бриг медленно отходил, но на воду были спущены шлюпки. Пираты вылавливали своих из ледяной воды и добивали чужих, упавших за борт. На волнах качались трупы и раненые, смытые прямо с палубы, их отталкивали баграми, ничуть не заботясь, что среди этих тел могут быть живые.

– ЭЙДЕН ДАННАХАН!!! – казалось, сам воздух содрогнулся от этого рыка. – Ты труп!!!

Позади нас словно взревел могучий зверь. Этот громогласный рев никак не могла издать человеческая глотка! Я извернулась ужом, вытягивая шею. Широкая спина похитителя закрывала обзор. Он уже бежал, перепрыгивая через трупы и обломки такелажа.

За спиной мелькнула смутная тень. Некто огромный и черный, как ночь, с обрывками имперской формы на могучем торсе, спрыгнул на палубу прямо со шканцев и теперь гнался за нами гигантскими скачками. Ужасное чудовище с алыми, горящими гневом глазами и обнаженной саблей в руках.

В последний миг, когда когтистая лапа драха уже готова была схватить пиратского капитана за шкирку, он оттолкнулся от палубы, взлетел на поручни, идущие вдоль фальшборта, и вдруг, вместе со мной, кинулся прямо в бушующий океан.

Тело камнем вошло в ледяную воду, подняв тучи брызг. От удара, воздух выбило из легких. Волны сошлись над головой, отрезая от неба. Лишь в ушах еще долго звучал хриплый вой, полный мучительной тоски…