ПОСЛЕСЛОВИЕ

Сейчас ранний вечер, и мне пора выключить компьютер, еще немного продвинувшись в этой книге. Несколько лет назад я выбрался из оживленного мегаполиса и устроил семью здесь, в Остине, где над моим столом висит портрет нейропсихолога и писателя Оливера Сакса. Рабочий день закончен, но у меня еще осталась работа по хозяйству: покормить цыплят, дать морковку ослам и проверить заборы. В отличие от сюжета дзен-стихотворений, соседский бык-лонгхорн забрел на мою территорию, и мне нужно отыскать его.

Маленький сын помогает мне погрузить инструменты в квадроцикл-мотовездеход — как он говорит, «в тлактол»; затем мы вместе спускаемся по насыпи к среднему пастбищу и идем вниз по ручью. Забор в этом месте ослаб — и от непогоды, и от исследовательских стараний заблудшего быка. Несколько часов я вожусь с крепежными скобами. Надо взять скобу, обернуть ее вокруг столбика, зажать плоскогубцами, зацепить за проволоку забора и закрутить, чтобы не ослабло. Обернуть, зажать, зацепить, закрутить. Обернуть, зажать, зацепить, закрутить.

Думать не надо — только делать.

В Техасе жарко, быстро прошибает пот, и мои кожаные перчатки темнеют, едва лишь приступаю к работе. Но зато забор подтянут. Говорю себе, что он будет держаться — ну или надеюсь на это. Теперь нужно перевезти сено.

Тюк весом в тонну с помощью специального захвата грузим в прицеп квадроцикла. Коровы знают звук вездехода с тележкой, на которой приезжает их корм, поэтому идут навстречу — проверять. Сбрасываю сено, смотрю, как оно валится. Достаю из кармана нож, разрезаю сетку, опускаю на кипу тяжелое стальное кольцо, чтобы сено не разнесло ветром. Коровы начинают жевать, благодарно мыча и толкаясь.

Так, теперь надо найти чужого быка. Я слышал его, пока работал, и подозреваю, что он в дальнем углу переднего пастбища. Действительно, нахожу его там — тонну или даже больше мышц и рогов. Я немного раздосадован. Это не моя проблема, но сосед, похоже, не прочь, чтобы это продолжалось. Я смотрю на быка, но держу дистанцию. Не потому, что боюсь попасть на рога, а потому, что, когда в прошлый раз я поторопился, бык прорвался через забор из колючей проволоки — дорогостоящее напоминание о рисках нетерпеливости.

Надо подтолкнуть его в желательном для меня направлении, исключить прочие варианты, а затем заставить парнокопытное двигаться. Бык должен решить, что это его идея. Иначе он запаникует и рассердится. И тогда станет еще хуже.

Так что я стою, опираясь на какой-то кедр, и смотрю на появление фиолетовой короны: особое техасское солнце (такого больше не бывает нигде) приближается к горизонту. Мы живем в городе Фиолетовой короны. В этот момент я спокоен. Не имеет значения, как тяжело было недавно. Не имеет значения, что происходит в мире. Мое дыхание замедляется. Здесь нет социальных сетей. Фабрика критики, в которую превратились новости, не дотягивается до меня. Не могут сделать этого ни мои клиенты, ни партнеры по бизнесу: в этих лесах нет мобильной связи. Я далеко от рукописи, над которой работаю. Далеко от исследований и заметок, от удобного офиса и занятия, которое я люблю. И здесь, вдали от моей работы, история Шона Грина, прочитанная мной несколько месяцев назад, выскальзывает из подсознания в сознание. Теперь я понимаю. Понимаю, к чему он стремился.

Колоть дрова, носить воду. Чинить заборы, грузить сено, ловить быка.

Мой разум пуст. Мое сердце полно. Мое тело занято.

Attamen tranquillus — спокоен, несмотря ни на что.

Отправить