Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Внимание!
Внимание!
Угроза крупномасштабных военных действий.
Возможны ощутимые потери юнитов.
Он аж подпрыгнул от неожиданности. Что такое? Какие действия? Кто посмел??? Вторжение? Кто-то Веру тырит? Откуда? Как?
Справка заикалась и не успевала начать отвечать на предыдущий вопрос, как уже звучал следующий. Наконец поток иссяк, и она решила обрисовать диспозицию с самого начала.
Амрафела, царь Сеннаарский, Ариох, царь Елласарский, Кедорлаомер, царь Еламский и Фидал, царь Гоимский пошли войною против Беры, царя Содомского, Бирши, царя Гоморрского, Шинава, царя Адмы, Шемевера, царя Севоимского и Белы, царя Сигорского.
Месторасположение вооруженных соединений: Долина Сиддим.
С момента нахождения средства от вируса обыкновенности прошло всего двенадцать земных лет. Почти всех Лидеров удалось спасти от участи деградации в простые юниты, но первопричина так и не была найдена. А теперь вот новая напасть.
Юниты собираются истребить друг друга в массовом порядке.
Он присмотрелся. Нет. Лидеров в назревающем конфликте вроде нет. Ну хоть это хорошо.
М-дя… Вояки. Ух, справка, напугала… Глобальная, блин, война…
Четыре царя воюют против пяти. В смысле лично. Четыре чудика вышли супротив пяти недотеп, и ну обзываться, подвигами бахвалиться и страшные рожи друг другу корчить. Те пятеро не остаются в долгу, играют мускулами, показывают задницы и неприличные жесты.
За всем этим наблюдают две жиденькие толпы болельщиков. Зрители явно не намереваются вступать в битву, а пришли просто посмотреть, чем дело кончится.
Цари явились на войну не с пустыми руками, а вооружившись. У одного грабли, у второго жердина от забора, третий притащил огромный половник и нацепил на голову медный тазик, став очень похожим на немытого заросшего Дон Кихота. Четвертый, выглядывая из-за их спин, грозил противникам зажатой в кулачке бутылкой, время от времени из нее отхлебывая.
Пятеро их противников вооружены более серьезно – бронзовым мечом. Меч, правда, один на всех, зато большой. Метров шести-семи длинной и почти метр шириной. Естественно, мега-меч никто поднять не мог. Цари волоком тащили его за собой на веревках. К мечу были приделаны маленькие колесики.
Среди толпы болельщиков-наблюдателей появились личности, продающие напитки, закуски и билеты на войну. Некупивших билет, впрочем, никто не прогонял, и они смотрели войну бесплатно. Личности шныряли попеременно то среди одной группы поддержки, то среди другой. Продавцы никого не дискриминировали и продавали подтухшие на солнышке лакомства и кожаные билетики всем желающим.
Невдалеке на циновке примостился лысый старичок с двумя вооруженными дубинками громилами за спиной. Старичок собирал ставки на исход войны. Громилы время от времени пресекали попытки незаконной, с их точки зрения, букмекерской деятельности со стороны шныряющих в толпе личностей.
Пока Он с изумлением наблюдал за этим цирком, инцидент перешел в стадию активных боевых действий.
Четыре царя бросились на пятерых врукопашную. Те попытались спрятаться за свое грозное оружие, чтобы нападающие напоролись на него или хотя бы порезались, но не успели.
Битва Девяти Царей просто обязана войти в анналы истории, подумал Он, усмехаясь. Не успев развернуть Меч Стратегического Назначения, пятеро царей уже отхватили от четырех оппонентов немножко звиздюлей и бросились врассыпную. Продолжать войну они передумали.
Зрители зароптали, недовольные таким быстрым исходом дела.
Пять поверженных царей бежали в сторону гор, явно стараясь поскорее оказаться в иммиграции. Четверо других бежали за ними, размахивая сельскохозяйственным и кухонным инвентарем, и громко ругались.
Еще раз усмехнувшись, Он щелкнул пальцами.
На пути отступающих оказалась неведомо откуда взявшаяся там смоляная яма, и двое из царей, не заметив ее, плюхнулись в природный битум. Трое продолжили улепетывать, перескочив через увязших и вяло шевелящихся соратников.
На этом война кончилась.
Вытащив измазанных в черной пакости царей Содомского и Гоморрского, четверо победителей даже не стали их бить, не желая пачкаться. Плюнув под ноги побежденным, конфисковали гигантский меч и пошли праздновать победу.
Они бы и прочее имущество забрали, да не было больше у побежденных ничего.
Выпив, четверка героев пришла к мысли, что геройство вознаграждено недостаточно. Меч, хоть и большой, всего один. Распилить его на всех нет никакой возможности, так как в этом случае он переставал быть мечом, а становился кусками бронзы. Бронза, конечно, тоже хорошо, но ее и так везде полно. А история о славной победе над Пятиглавым Великаном, Вооруженным Вот Именно Этим Могучим Оружием, уже почти созрела. Саморучно уничтожать вещественное доказательство существования пятиглавого монстра никому не хотелось.
Поэтому решили немножко пограбить какой-нибудь из городов, царь которого в этот самый момент скрывается в горах и не может заявить протеста. Заодно решили устроить погром, дабы местные навсегда запомнили грозную силу коалиции Четырех Царей.
Ближайшим городом оказался Содом.
Поскольку дома в Содоме строили капитально, двери ставили крепкие, а стены были толстые, разграбление города ограничилось украденной курицей, а погром сорванной с петель калиткой.
Когда на рассвете гордящиеся славными подвигами, пошатывающиеся от выпитого цари уже выходили из города, один из них споткнулся о валяющегося в канаве и негромко храпящего человека.
Попытавшись растолкать пьяницу, но не добившись успеха, цари взяли его в плен и ушли.
Они того не знали, но этот облепленный яичной скорлупой смердящий бомж был родным племянником самого эффективного Его лидера.
– Арам-еврей здесь живет? – спросил у ковыряющегося в пыли раба чумазый запыхавшийся мальчишка со сбитыми коленками.
– Местов нету, – буркнул раб. – Набор в рабство временно приостановлен.
– Да неее! – заверещал тот. – Я из Содома! Нужно Арама… это… ин-фор-ми-ро-вать, во!!!
– Арам не такой, – строго сообщил раб, продолжая сосредоточенно пересыпать пыль из одной кучки в другую и обратно. – Не даст себя ин-фор… ну, это самое…
– Тьфу на тебя! Спрашиваю, Арама-еврея это лагерь? Да или нет?
– Ну да…
– Спасибо! – крикнул мальчишка убегая. Но почти сразу вернулся. Заинтересовано уставился на раба. – А что ты делаешь?
– Рыбу ловлю.
– Ты дурак?
– Нет.
– Рыбу в воде ловят. А не в песке.
– Ну вот, – сказал раб. – Все и сам знаешь. Так что давай… дуй отседав.
– Нет, ну а правда? Что ты делаешь?
Раб серьезно посмотрел на мальчика. Скривился, будто размышлял, говорить или нет.
– Никому не скажешь?
– Нет!
– Честно?
– Ну конечно!
– Подойди сюда, шепну…
Мальчишка подошел и заинтересовано склонился над рабом. Тот резко встал и схватил пацана за ухо.
– Ууу!!! Ты! Такой маленький, а уже промышленным шпионажем занимаешься, да? Ноу-хау наши уворовать хочешь, да? Да я тебе…
– Что здесь происходит? – раздался спокойный уверенный голос Арама. За прошедшие годы внешне еврей, казалось, почти не изменился. Только немного больше седых волосков поблескивало в бороде.
– Вот, – сказал раб. – Извращенца шпионистого споймал. Хотел он тебя того…
– Чего?
– Да того… из Содома он, а они там все… сам же знаешь.
– Ничего я такого не хотел, – заорал мальчишка. – У меня…
– Он сам сказал, агась… И еще все выспрашивал, чем мы тут занимаемся, откуда твои богатства, да как тебя найти, что бы, значится, тогось…
– Не было такого! Он врет все! Дяденька Арам, скажи ему! Я же новость принес! Информацию!
– Да? Информацию значит… ну-ну. И какую?
– Лока, племянника твоего, в плен взяли!
– В плен? – Арам не очень расстроился и вроде не удивился. Даже зевнул. – И что?
– Ну как… – пацан смутился. – Выручать надо!
– Лока? Выручать? После того как он профукал все ему доверенное двенадцать лет назад? И даже нос Сфинкса пропил? Да пошел он… Лок этот… в Содом! Там ему самое и место.
– Ну дык… Дяденька… Там Лок и жил! В Содоме, ага! Но его оттуда выкрали!
– Выкрали… Хм… Из Содома? Ну-ка, отпусти шкета… Надо вернуть племянничка, раз такое дело. Все, иди… занимайся… ну, что ты там раньше делал. Тем и занимайся.
– Так ведь я… энто… – раб кивком указал на кучки пыли.
– Ааа… – протянул Арам. – Ну ладно. Тогда мы отойдем. А ты давай… это… продолжай. Активнее, не ленись. А то живо из рабства освобожу.
Арам привычным движением руки вспорол горло ягненку и окропил кровью жертвенник.
Сидел лидер у алтаря долго, ягненка успели зажарить, мясо остыло. Наконец до Арама дошло, что Он на связь сейчас выходить не желает. Может, какими другими делами занят… Или обиделся на что, встревожился Арам.
В общем, подумал Арам, подумал и решил идти выручать непутевого родственника. Ему бы это понравилось, Он вообще за взаимопомощь, семейственность и кумовство. А Лок, как ни крути, племянник, сын брата, хоть и идиот.
К тому времени под началом Арама трудились триста восемнадцать рабов. Примерно с месяц назад Он лично сообщил Араму об увеличении лимита численности клана на шестнадцать человек. Что-то там об увеличении показателя какого-то Он говорил о каком-то достижении и росте навыка. Арам так до конца и не понял.
Вооружить рабов оказалось непросто.
Во-первых, тупо нечем.
Никакого лишнего имущества, типа мечей, булав и копий Арам не накапливал, памятуя Его предостережения.
А во-вторых, рабы вообще не хотели на войну.
Со второй проблемой Арам справился более-менее легко, пригрозив, что отпустит всех на свободу, и пусть живут как знают. Рабы освобождаться, ясное дело, не хотели, им под крылышком Арама, человека, говорящего напрямую с Ним, жилось спокойно и более-менее сытно. Кроме того, Арам лично заставлял своих рабов бездельничать. Если бы они работали в полную силу, учитывая ауры Лидера, клан бы снова неимоверно обогатился. А Он пока что не давал на то Своего благословления.
Ни один из рабов Арама не болел, а если и переболевал чем-то, то не умирал, а быстро выздоравливал, не погиб от несчастного случая или умышленного нападения врагов. Все беды обходили стороной дом Арама и всех домочадцев. Да и не эксплуатировал Арам своих рабов, как многие прочие владыки, цари или императоры. Не накапливал богатств, не заставлял работать от зари до зари… Все у него получалось как бы само собой. Эта способность, как уже было сказано, частично распространялась и на рабов.
В общем, велев рабам наломать в близлежащей дубраве Мамре крепких дубинок, Арам, ведомый чувством долга и пацаненком со сбитыми коленками, двинулся в поход. За ним трусцой следовали триста восемнадцать рабов, а также Анер, Эшкол и Мамрий. Эти трое, свободные люди, соседи Арама, присоединились к отряду в надежде что-нибудь спереть по дороге. Желательно в дальних краях, чтобы хозяева не объявились.
Очень удивились четверо царей, несущих носилки с лежащим на них плененным сладко дрыхнущим алкоголиком. Они спорили, чья очередь тащить пленного, а чья тянуть меч, когда на них сагрилась огромная толпа вооруженных дубинками бородатых мужиков.
Цари и сами уже хотели отпустить пленника к чертям собачьим, но тот все никак не просыпался. А отпустить, не сообщив предварительно, что тот побывал в плену, представлялось совершенно невозможным.
Цари сначала даже обрадовались, что пленника у них отобьют, а треклятый тяжеленный меч отберут, но… Рабы, думавшие всю дорогу о предстоящей кровавой сече, дружно облегченно выдохнули и, сплотив ряды, набросились на четырех царей.
Пинками, тумаками, подзатыльниками и плевками в спины гнали рабы четырех отважных героев аж до самой Ховы, что по левую сторону Дамаска. Дальше не стали, потому что день уже клонился к вечеру.
Когда Арам возвращался после поражения Кедорлаомера и царей, бывших с ним, отмытый от природного битума царь Содомский вышел ему навстречу в долину Шаве.
С ним шел Мелхиседек, царь Салимский. Мелхиседек выдавал себя за священника Его и убеждал всех, будто Он с ним разговаривает. Мелхиседеку не верили, но поскольку мужик он, в общем-то, был неплохой, били не часто. Царь-священник недавно вернулся с гор, где на высоте 2 345 метров над уровнем моря его укусил орел. В общем, не понравилось царю в иммиграции.
Цари вынесли хлеб и вино. Небольшой бублик, даже скорее сушку, и полстакана поганого портвейна.
– Благословен Арам от Него, Владыки неба и земли, – затянул Мелхиседек. – И благословен Он, Который предал врагов наших… эээ… твоих, твоих врагов в руки твои…
Тут до Арама дошло, что попользовались-то им. Попользовались втемную. Вот, пида… содомиты гнойные!!! Он поискал глазами пацана со сбитыми коленками, но тот как в воду канул. Эх, повелся, как мальчик, грустно подумал Арам. Как последнего Лока развели.
– Ну? – встрял вдруг царь Содомский. – Как трофеи делить будем?
Арам окинул взглядом трофеи. Трофеи, все так же сладко посапывая, дрыхли на носилках. Проснуться, судя по стойко держащемуся запаху, обещали не раньше послезавтрашнего вечера.
Мега-меч Арам предусмотрительно поручил рабам зарыть в неприметном месте. Вроде как и не обогатился, ибо клад имуществом не считается, и запас бронзы какой-никакой на черный день имеется.
– Какие трофеи? Вот этот пропойца – все что мы имеем после того боя.
– Как же так? А меч где? А одежда на этом убогом? Да он и сам раб, собственность, даже свободу, пропил! Давай так… Верни мне меч, а все имущество забирай себе.
– Знаешь… – сказал Лидер. – Я даже нитки и ремня от обуви не возьму из всего твоего, чтобы ты не сказал: я обогатил Арама. Забирай свою собственность. Когда проспится, может даже пользу какую-никакую принесет. Хотя сомневаюсь.
– А меч? Меч как же??? – верещал царь Содомский.
Но Арам, будто не слыша его, продолжил.
– В общем… Ничего мне от тебя не нужно. Кроме того, что съедят сейчас отроки мои и кроме доли, принадлежащей людям, которые ходили со мною. Анер, Эшкол и Мамрий пусть возьмут свою долю… Чего стоите, остолопы? Бегом в Содом! Берите долю, какую захотите, все имущество царь отдает по слову своему! А слово царя тверже камня, нерушимо и свято, так? – И Арам поганенько так улыбнулся Содомскому царю.
Трое красномордых здоровенных молодцов переглянулись, улыбнулись, и ломанулись грабить город… То есть, конечно, брать свою долю с позволения местного царя. За ними бросились триста восемнадцать разновозрастных, но в основном престарелых отроков-рабов, с целью перекусить на халяву.
Нужно было спешить, потому что Анер, Эшкол и Мамрий товарищами были весьма расторопными и могли сожрать все городские запасы в полчаса.
А Его сейчас на Гранате не было. Увидев грандиозный меч, Он сразу понял, откуда взялось это оружие. Однажды видел нечто подобное.
Атлантида.
Именно там живут разномастные гиганты, которым эта штука придется по руке. А то и маловата будет.
Всевидиние и Всезнание Его, как уже говорилось, ограничивалось только этим Миром и его производными. А меч, как и тот, кто его сюда принес, был извне.
Следовало незамедлительно выяснить, каким путем проник на Гранат чужак. А также зачем. И как этот путь перекрыть.
Двенадцати часов должно хватить, подумал Он. Конечно, Олеся просила не отлучаться из места прописки, но… Времени прошло изрядно, а ничего экстраординарного не происходит. А тупо качать уровни и развивать полудикий электорат до жути надоело.
Кроме того, не в Его характере было плыть по течению и реагировать на события. Следовало перехватить инициативу.
Одна из точек выхода в Атлантиде была очень удачная. Прямо в тронный зал этнарха по имени Эвенор. Можно, конечно, переместиться в полис Суефа, на главную площадь, но смысл? Ходить, опрашивать всех подряд на предмет продажи государственных тайн? С такими вопросами лучше лезть сразу к тому, кто точно что-то знает.
Здесь, в этом паразитическом мире, Риммон побывал в облике эльфа. И Атлантида наложила на матрицу своего существования информацию о странном эльфе-маге. В отличие от Земли, которая помнила Риммона в качестве демона.
Переместиться в Атлантиду дело плевое. Были бы Единицы Всемогущества. Они были, поэтому проблем с переходом не возникло. Проблема образовалась позже. Сразу, как только Риммон оказался в Мире Гигантов.
Эльфийского тела у него сейчас не было. Сложно подыскать тело эльфа в мире, где они не водятся вообще.
Поскольку тела эльфа под рукой не оказалось, пришлось выкручиваться.
Вселиться в статую оказалось гораздо проще, чем Риммон предполагал. Может, потому что это была не простая статуя, а скорее деактивированный голем. Может из-за того, что Атлантида, являясь миром паразитическим, была достаточно пластична и меняла свои внутренние законы согласно устоев миров, соками которых в данный момент питалась. А может, Риммон был уже настолько крут.
По сравнению с трехсотметровой статуей стометровый Эвенор выглядел лилипутом.
Он в задумчивости сидел на своем каменном троне и крутил в пальцах нечто, напоминающее подкову. То место, где должны были находиться глаза этнарха, повелителя и отца расы Атлантов, скрывала плотная повязка. Эвенор был слеп. Что, однако, не мешало ему править своим народом уже многие века, а то и тысячелетия.
Статуя воина, держащая в руках копье размером с пароход, слегка повернула голову и прищурилась. Раздался громкий скрежет.
Эвенор даже не вздрогнул. Казалось, он был не только слеп, но и глух.
Статуя откашлялась.
Эвенор негромко заговорил.
– В веках прошедших, страшных и дремучих, и с мира основанья времен,
Средь гроз и тягостных раздумий, в виденьях грядущего
Я знал и видел зрячим недоступное. Грядет камней страданье, стон и скрежет
Они воспримут Дух великого злодея, идущего во Свет, но задом наперед.
Хм, подумал Риммон. А слепец действительно молодец.
– ЗДРАВСТВУЙ, ЭВЕНОР, – прогрохотал страшный голос. Риммон аж сам испугался, он не ожидал, что статуя настолько громко заговорит. А слепец даже не поморщился. Вот это выдержка. Риммон сосредоточился и заговорил тише, почти шепотом. – Откуда ты знаешь, что это я?
– Не тупи, я сам за вами посылал! – вдруг прозой сказал этнарх.
– ЗА МНОЙ? – возмутился Риммон.
– Да не ори ты, тише, вора брат. Тебя узнал я, но нужен мне не ты. Неужто верный воин рода
Не передал прошенья посетить великий Полис Суефа Жучаре Хитрому Мошеннику?
– Не передал, пропал, остался только меч, – Риммон заразился высокопарным слогом великана и сам того не замечая заговорил в тон.
– Я потому и здесь, что странно мне, этнарх,
Каким путем Атлант проник в закрытый прочим мир?
Эвенор довольно кивнул. Он любил стихи, хотя и у него они не всегда получались. Особенно экспромтом.
В эту минуту в тронный зал вбежал отряд воинов, громоподобно топая огромными ножищами. Но поскольку Риммон сейчас был втрое крупнее любого из них, дюжина до зубов вооруженных великанов его не очень впечатлила.
– Покиньте помещенье, о славные сыны могучей Атлантиды,
Здесь речь идет о важных, но не суетных делах.
Эвенор даже не повернулся в их сторону. Хотя это, конечно, было бы лишним. Увидеть-то там он все равно ничего бы не смог.
Воины, косясь на шевелящуюся статую потихоньку… ну, для стометровых великанов потихоньку, удалились.
– Слушай, этнарх, а можно без стихов? – попросил Риммон. – Потом беседу переработаешь, приведешь в размер, подберешь рифмы и все такое.
– Попробую, – легко согласился Эвенор. – Так ты один? А где Жучара?
– Сам бы хотел знать.
– Хм… вообще-то согласно пророчеству на мой зов должен был явиться именно он.
– Да?
– Да, вот послушай… наверное, только не сначала, а тот кусок который этого события касается… как оно там…
– … и в час великих скорбей, терзаемый великою напастью,
Придет по зову Сильного народа отрекшийся от власти добровольно,
Прошедший по Пути, вернувшийся назад, и снова семимильными шагами
Идущий по Вселенной и ищущий Всего.
То будет Он, Тот, кто имя Жук прославил… Ну и так далее. Там еще много, и все именно про Адамчика Жучару.
– Хм… – сказал Риммон. – Знаешь, а ведь это обо мне.
– Не может быть! Я совершенно уверен, пророчество о…
– Обо мне. Я отрекся от абсолютной власти в одном из миров, было дело. Насчет Пути я не очень понял, но где я только не был… И возвращался тоже много раз. И я как раз Он в одном из миров… Ну ты знаешь, Гранат. А первое разумное существо в моем мире звали именно Жук. Об этом все обитатели Граната знают, так что, можно сказать, имя прославлено.
– Хм… Странно.
– Слушай, этнарх, у меня на самом деле очень мало времени. Всего двенадцать часов, причем, как сам понимаешь, время в наших мирах совсем не синхронизированно. Так что давай по делу. Что стряслось? Зачем ты послал курьера на Гранат? И главное, как тебе это удалось?
– Как, как… каком. Случайно. Повезло. Или, напротив, не повезло. Пока неясно.
– Богиня Тюхе помогла?
Эвенор поморщился.
– Мы, Атланты, не верим в богов, ты же знаешь. Просто… так вышло. Но, наверное, давай по порядку.
– Давай. Только коротко.
– Я и так себя пересиливаю. Презренной прозы слабые слова…
– Стоп, стоп! Продолжай дальше пересиливать! Не нужно стихов! Борись с собой!
Этнарх вздохнул.
– Так. Ситуация такая. Несколько лет назад к нам снова заявился Адамчик. Мы тогда с ним серьезно поговорили по…
– Шуршуля? Золотой…тьфу… гальванизованный змей?
– Нет, не змей. Он был в облике человека.
– А… черт. Ну и?
Стоит сказать, что с точки зрения Атлантов, Адамчик Жучара и брат Риммона Шуршуля являлись одним существом, просто разделенным надвое. Тут дело запутанное, и пояснять механизм этого разделения мы тут не будем. Просто посоветуем ознакомиться с Его предысторией.
– Так вот, мы тогда его чуть не убили. За пропавший ранее Ключ Измерений. Но он поклялся под Заклинанием Правды, что ключа у нас не крал. А лгать под этим заклятием совершенно невозможно. Мы в тупике. По всем гаданьям и приметам, по всем созвездьям видим мы, что ключ украл Адамчик. Однако факт есть факт. Не брал и все, а стало быть, не он.
– Хм… – Риммон не стал посвящать этнарха в подробности. Дело в том, что ключ упер Шуршуля, и хоть для Атлантов они суть одно существо, по факту совершенно разные личности. Потому заклинание и не сработало.
– Адамчик принес две вещи. Одна очень нужная мне, я давно уже ее заказывал. И еще одну оставил на хранение до срока.
– Что за вещи?
– Прости, но не могу тебе сказать. Та, что на хранение сдана, Жучары тайна личная, большая. А то, что нужно было мне, то мой секрет, ну и еще Апалко.
– Так, ладно. Что дальше?
– А дальше было так. В наш мир явился страшный демон Вельзевул.
– Да ну? Откуда он здесь?
– Украсть он вознамерился то, что лежит в заветном месте и по праву наше!
– Это то, что Адамчик принес?
Эвенор явно смутился. Закусил губу, но все же кивнул.
– Хм… И что?
– Он Полис весь пленил. Трильоны мух наполнили его. Уж не осталось свободного пространства. При каждом вдохе множество презренных насекомых и нос, и рот, и легкие полнят. Личинок гадких откладывают в теле и поедают изнутри. Могучие Атланты не в силах побороть нашествие мельчайших насекомых. И лишь Дворец мой убежищем остался неприступным, как раз из-за того, что надобно ему. Не может он проникнуть, не может взять. Должны отдать мы волею своей. Пусть и подвергшись шантажу.
– Делааа… История ужасна. Но я-то тут при чем?
– Твоя нам помощь не нужна. Пророчество гласило, что силою камней Жучара овладев, сломает злые чары, разрушит наважденье, проклятье истребит. За ним я и послал стремительно Гернона, того о ком ты говорил, что в щель промеж миров проникнуть умудрился.
– Ну раз я уже здесь, давай я попробую. Чего уж там.
Риммон задумался. Олеся говорила, что ему нужно чего-то ждать на Гранате. Того же хотела Тюхе. Конечно, Богине Удачи он не стопроцентно верил, но без ее участия это событие явно не обошлось. Только вот какая ей в том корысть? Слабо верится, что долг отдает таким экстравагантным способом.
А вот в Олесе можно быть уверенным, как в самом себе. Даже чуть больше. На то есть масса уважительных причин. Другой вопрос, что самому себе Риммон с некоторых пор доверять перестал и на грош. И на то тоже были причины.
Правильный некогда демон, пропитанный злобой и цинизмом до мозга костей, вдруг стал перевоспитываться. Нет, конечно, не ни с того ни с сего, на то тоже были соответствующие основания. Но все равно видимое ли дело? Боролись в Риммоне теперь совершенно разнонаправленные эмоции и стремления.
Вот и сейчас он, почти не задумываясь, предложил этнарху помощь. А через несколько минут сам понял, что именно произошло. И постарался себя убедить, что помогать будет из корысти. Ведь награда точно будет. У таких крупных парней и ревард должен быть немаленьким.
– А этот… Гернон, как он в мой мир попал-то? – снова задал интересующий его вопрос Риммон. Хотя уже в общих чертах представлял ответ. Магия Атлантов довольно специфическая штука. В основном завязана на всякие артефакты и ритуалы. Больше похожа на шаманство или дикий вудуизм, чем на классическое чародейство.
– Все просто. Тот предмет, оставленный Жучарой, он стал ключом к хозяину и вот… Так стало быть, та вещь твоя? Жучара лишь посланник? По наущенью твоему запрятал то, что скрыть от глаз решил его единственный владыка?
– Ага, – легко согласился Риммон. – На самом деле это мое. Так что верни, пожалуйста.
Черт, еще бы теперь выяснить, что это такое есть. Но на всякую ерунду Адамчик никогда не разменивался. Так что что бы это ни было, штука окажется полезная. И крайне ценная.
– Жучара попросил беречь до той поры, пока он не придет за этим сам. Он будет очень огорчен, когда, потребовав назад бесценный клад, расписку в получении имущества увидит.
– Но ведь ты сам сказал – оно мое!
– Значенья это не имеет, поскольку обещание дано. А клятва для Атланта – дело чести.
– Тьфу ты… Ладно, я понял. Давай сейчас быстренько с Вельзевулом разберемся, да я на Гранат вернусь. У меня там Лидеры без присмотра. Того и гляди снова Исполины народятся или еще какая гадость. Чего делать надо?
– Понятия не имею. Пророчество гласит, что избранный познает силу камня, срастется вместе малое с великим, и только так повержен будет Вельзевул.
– Вон оно как… Ну ладно, силу камня я уже, можно сказать, познал, – сказал Риммон устами статуи. – А что значит «срастется малое с великим»?
– Вместе.
– Что «вместе»?
– Забыл ты слово «вместе», а следует понять, что нет в пророчествах излишних звуков, фраз и выражений. Они точны, и каждой букве жизнь подвластна. Дано не всякому познать глубинный смысл и тайну бытия, изложенную ясновидящих устами.
– Хм… ну ладно… вместе… вместе… в смысле, «вместе» это значит вдвоем? Или «в месте», это в каком-то месте Атлантиды? Или «в мести»? От слова месть? Черт, кто эту белиберду сочинял вообще?
– Я, – обиженно буркнул Этнарх. Судя по неприсущей ему краткости, слова Риммона задели ясновидца за живое.
– Прости. Так что, как правильно?
– Не знаю я. Ведь только лишь уста мои пророчеству дают тропу, которой в мир снисходят откровенья. Я не вникаю в смысл, не понимаю их изменчивой природы, они подвластны к разъясненью лишь разумом того, кто их исполнить обречен.
– Черт, ну что за ребусы! Куда ни плюнь, все такие загадочные! Сговорились, что ли?
Эвенор молча пожал могучими плечами и ничего не ответил.
– Ладно, хорошо. Повтори, пожалуйста, эту ах… ахринеть какую важную информацию еще разик. Слово в слово. С начала и до конца.
Полный текст пророчества оказался длинным. На сороковой минуте текста Риммон стал зевать, а в начале третьего часа забыл, с чего оно начиналось.
– А, к черту, – раздраженно сказал он. – Пойду просто дам Вельзевулу в рыло, и все. Времени в обрез.
Под ногами гигантской статуи крошились в пыль гранитные плиты. Благо дворец этнарха был хоть и огромным, но однокомнатным. Поэтому Риммон, выбираясь из него, ничего по пути не сломал. Ну кроме пола, и то только лишь в некоторых местах.
Вокруг стен обиталища этнарха жались перепуганные Атланты. Было их не очень много, тысяч пять-шесть всего, прикинул Риммон. В том числе женщины и дети. С точки зрения трехсотметровой статуи – все они мелочь пузатая, но Риммон помнил свои ощущения, когда попал в полис Суефа в облике эльфа.
Действительно, дворец был накрыт огромным непроницаемым куполом. Который в несколько слоев облепили легионы копошащихся и ползающих мух. Из-за этого шевелящегося покрывала центральная часть города казалась погруженной в густой вечерний сумрак.
Риммон посмотрел вверх. Пробивающиеся сквозь мушиные тельца солнечные лучи создавали очень интересные световые эффекты. Казалось, будто небесный свод то и дело прочерчивают ломаные и прямые линии древних, проклятых и забытых даже Адом рун.
Исполинская статуя прошла сквозь купол свободно. Миллионы мух погибли, но их место тут же заняли другие. И вокруг, жужжа, кружили тысячи миллиардов запасных. Насекомые атаковали громадного голема норовя влезть в рот, нос, уши. Забить дыхание, залепить глаза, погрести в своих телах. Вот только статуя не дышала. Не смотрела. И даже не пукала. Технологических отверстий в ее теле предусмотрено не было вообще. Сплошной монолитный камень.
– ВЕЛЬЗЕВУЛ, – сказал Риммон громогласным голосом статуи. – ЯВИСЬ! ПРИДИ КО МНЕ, ВЕЛЬЗЕВУЛ!!!
Говорила статуя не разжимая губ, что оказалось очень кстати. К этому времени вся трехсотметровая громадина оказалась погребенной под мертвыми тельцами гадких насекомых. Мухи убивались о статую с лету как о стену, но не оставляли попыток одолеть для них неодолимое. А может, они дохли заранее, еще при подлете, разобрать из-за крохотных размеров было совершенно невозможно. Будто в центре огромного песчаного бархана Риммон все шел вперед, сам не ведая куда и что он там именно будет делать. И не переставая призывал опального Князя Ада.
Кстати говоря, несмотря на то что в Атлантиде все животные и растения размерами под стать жителям, эти самые мухи были не крупнее земных. Хоть с этим повезло, подумал Риммон. А то будь они величиной с земную собаку… хотя что ему, каменному? Обломали бы хоботки и все.
– ВЕЛЬЗЕВУУУУЛ! ВЫХОДИ, ПОДЛЫЙ ТРУС! – гремел Риммон.
С ума сойти. Еще полтора года назад по его собственному мироощущению он и представить себе не мог подобного обращения к Архидьяволу. Несмотря на то что Вельзевул не был его непосредственным начальником, субординацию в Аду чтут.
Ну не может… скажем, майор ВДВ хамить маршалу космических сил. Просто не принято. Хотя нет, хамить, конечно, может, но не долго.
Однако с тех пор как Риммон предал и бросил Ад, ситуация резко изменилась. Во-первых, у Преисподней руки теперь коротки достать бывшего сотрудника. А во-вторых, и в самом Аду творится нынче черт-те что. Там всегда был бардак, но сейчас… Судя по тому факту, что Князь Ада Вельзевул низложен и более того, лично безобразничает в каком-то заштатном паразитическом мирке, дело совсем швах. Скорее всего, в отсутствии Люцифера Архидьяволы бьются за власть, летят не только головы, но и короны. Чего не случалось уже пару тысяч лет минимум.
Нет, Князь Ада не появится, понял Риммон. Вероятно, в этом мире он слаб или, по крайней мере, не может полностью полагаться на свои силы. А встречаться лицом к лицу с заведомо более сильным соперником совершенно не по-демонски. Сам бы Риммон в такой ситуации ни за что бы не вышел. Вот и Вельзевул ведет себя так же. Вероятно, видит или как-то ощущает изменения, произошедшие с сущностью Риммона.
А значит, необходимо его выманить, прикинувшись слабым. Или убедить в том, что непосредственная опасность Архидьяволу не угрожает.
Но Вельзевул не дурак. Пока жива хоть одна из его мух-пылинок, у него есть шанс ускользнуть. Перегруппироваться и нанести новый удар в совершенно неподходящее время и в самое уязвимое место. Все по классической демонской науке.
Эх, подумал Риммон, жаль, у меня сейчас нет нимба, стыренного некогда у ангела Силавиима Жучарой. Или хотя бы пера того самого Силавиима, ангела-карателя, который задолжал с некоторых пор три услуги. Хотя нет, осталось две. Ангел-каратель в таком деле самый полезный союзник… Сам Риммон сейчас, конечно, очень большой, но в этом бою размер не имеет решающего значения.
Хотя стоп!
Зачем нужен один единственный ангел, когда в Его распоряжении бессчетное количество ангельских легионов? Пусть Его ангелы и пожиже чем ЕГО, но с мухами-то справятся. Натравить по легиону карапузов с арфами на каждое насекомое, и дело с концом!
Чтобы натравить, пришлось снова потратить Единицы Всемогущества.
Мотнуться на Гранат, свистнуть легионы, поставить им боевую задачу, загрузить их всех в карман тоги и снова вернуться в Атлантиду.
Зато когда ангелы прыснули от статуи во все стороны одновременно, сразу стало ясно, что бесконечное количество легионов гораздо больше ста тысяч триллионов мух. Каждая муха была зафиксирована почти бесконечным количеством англов и не могла пошевелить не то что лапкой, но и антенкой.
– Вынесите их за пределы города и держите крепко. Чтобы ни одна не улетела, – строго предупредил Он ангелов. И добавил, явно издеваясь над бывшим начальником: – У нас тут по-простому, по-семейному. Без бюрократии и канцелярщины, приказов в шести экземплярах, входящих, исходящих, утерянных, найденных и снова утерянных бланков строгой отчетности. Не то что у вас там, в Пекле. Вот кончим Архидьявола, и даже следа не останется, ни одного свидетельства о том, куда же он делся. Правда, чудно?
Несмотря на то что мухи были зафиксированы крепко-накрепко, Риммону послышалось возмущенное жужжание. Впрочем, слышалось оно недолго, потому что ангелы уже ломанулись за пределы города, унося с собой ошалевших от такого неожиданного поворота насекомых.
Счастливые жители полиса наконец смогли разойтись по своим домам.
Правда, просидели они там не долго, почти все высыпали за пределы города. Все хотели посмотреть на расправу над страшным демоном, терроризировавшим полис почти полдня.
Ради такого случая выбрался из своего мегадворца этнарх Эвенор. По правую руку от него стоял полимарх Апалко, держащий сосуд с печатью Соломона. Полимарх Апалко-Суеф – главное административно-управленческое лицо полиса Суефа. Этнарх Эвенор в текущие дела города почти не лез, он решал только стратегические задачи, касающиеся этноса (народа) в целом, а не отдельно взятого полиса. Ну и иногда, очень редко, подключался в критические моменты, страхуя прапраправнука Апалко. Ага, все Атланты так или иначе произошли от Эвенора. Потому он и этнарх. А вы думали это выборная должность? Фигушки.
Кстати говоря, главное административно-управленческое лицо полиса Суефа терпеть не могло Риммона, Адамчика, и все что с ними двумя связано. Потому и не участвовало в приведенной выше беседе.
Оно, лицо, сухо поблагодарило статую за помощь. Смотрело лицо не в глаза собеседника, а в левую его коленку. Настроение у Риммона было приподнятым, и он решил приподнять его еще выше. В душе припомнив полимарху давнишнюю обиду, сделал вид, что не держит на Палкосуева зла. Апалко-Суеф, скрипнул зубами и тоже сделал вид, что не расслышал набившей оскомину насмешки. В последнее время Палкосуевым с легкой руки Риммона его не дразнили только гости города. И то только первые пару дней, потом тоже начинали.
– Мой добрый друг пришел! – заорал Риммон увидев переминающегося с ноги на ногу полимарха. – Я никогда не забуду, как он научил меня управляться с ездовыми животными. С тех пор как я прокатился на его тараксипе, нет такой скотины, что выбросит меня из седла или откажется везти туда, куда мне нужно! За этот замечательный дар я хочу возвысить всеми нами уважаемого Палкосуева над всеми жителями Атлантиды! Виват, Палкосуев! Трижды ура Палкосуеву!!!
И все жители Суефа, давясь смехом, прокричали «УРА!»
Смехом они давились не просто так, а потому, что говоря «хочу возвысить», Риммон схватил брыкающегося полимарха и усадил себе на плечи. Все последующие события он там и просидел, матерно ругаясь, требуя, чтобы его опустили взад и колотя кулаками по каменному уху статуи. От чего самому Риммону не было ни жарко, ни холодно, ни тем более больно. А было приятно от осознания свершившейся наконец мести.
– Слепите из него что-нибудь, что говорить сможет, – приказал Риммон ангелам. – И держите крепче, он хитрый.
– Пророчество сбылось, свершилось предсказанье, – довольным голосом сказал Эвенор. – Все слово в слово, как начертано в скрижалях.
– Кстати! – вспомнил Риммон. – В прошлый раз вы тут тоже что-то о скрижалях говорили.
Этнарха передернуло.
– Прошу тебя, спаситель наш, не стоит о былом. Сейчас грядущего важнее обсужденье… Апалко, будь так добр, веди себя потише и наслаждайся видом с высоты.
– Хм, ну что же, хорошо. Потом обсудим те скрижали. Сейчас займемся Вельзевулом, устроим разбирательство и суд.
Риммон с ужасом понял, что снова невольно стал подражать велеречивому слогу Эвенора. Мысленно сплюнул и решил следить за словами, нарочно подбирая те, что не будут ложиться в размер.
Перед ними уже стояла черная, светящаяся нежным голубоватым светом фигура, отдаленно напоминающая человеческую. Черная она была из-за того, что состояла из мух. А светилась, понятное дело, из-за жестко ее фиксирующих миниангелов.
Риммон сразу узнал это существо. Несомненно, это был Князь Ада Вельзевул собственной персоной. Вообще демоны Низших Кругов лишь немного не дотягивали до дьявольского звания и могли многое. В том числе и определять сущность собеседника вне зависимости от его текущей внешности.
– Риммон! Ты!!! – взвыл Вельзевул. Он тоже сразу узнал беглого Эмиссара Ада, а как же. Архидьявол как-никак, хоть и опальный. – Что ты ТУТ делаешь?
Риммона передернуло. Въевшиеся за тысячелетия привычки так просто не отпускали. А привычка бояться гнева Вельзевула одна из самых въевшихся. Риммон собрался, пару секунд боролся с собой и, наконец, переборол.
– ВОПРОСЫ ЗДЕСЬ ЗАДАЮ Я! – гаркнул Риммон, стараясь подражать ЕГО ГЛАСУ той поры, когда сам Риммон еще был ЕГО архангелом. Вельзевул ощутимо задрожал, и Риммон ухмыльнулся.
– Риммон, не глупи, – уже спокойнее сказал Архидьявол. – Присоединяйся ко мне! Вместе мы возродим Ад и отомстим! И ты, и я! Мы будем править, мы…
– Заткните его, – велел Риммон ангелам.
Вельзевул заткнулся, подавившись голубоватым сиянием.
– Знаешь, Князь… У меня теперь своя дорога. Ни с Адом. Ни с тобой. Мне. Совершенно. Не. По пути.
Вообще, Риммон, уже произнося эти слова, жалел, что не сделал вид, будто предложение Архидьявола ему интересно. И не выведал под это дело интересующие его детали. Но… Не мог он так поступить. Почему-то это казалось… неправильным. Но почему? Типичное ведь для демона поведение. Может, именно из-за этого? Из-за того, что он уже перерос ту природу? Решив разобраться в себе позже, Риммон сердито уставился на Вельзевула.
Вельзевул дергался, зажатый в тисках воли бесконечного количества сонмов ангелов и рычал. Сидящий на плече Риммона Апалко размахивал сосудом с печатью Соломона и, матерясь, требовал прекратить балаган и пленить зло немедленно. Толпа Атлантов громогласно, но невнятно шушукалась. Один Эвенор сохранял полнейшее спокойствие. Ну и еще по каменному лику статуи нельзя было прочесть бушевавшие в душе Риммона чувства.
– Вообще я тут с тобой разговариваю только чтобы пару вопросов прояснить. Тебя правда из Ада выгнали? Что там все-таки произошло? Ототкните его, пусть говорит.
– Когда я верну себе власть…
– Заткните его снова. Слушай, Князь, ты, вероятно, не понимаешь. Я сейчас единственная твоя надежда и отсрочка от… Вон, видишь тару со знаком Соломона? Сам же понимаешь, чем оно тебе грозит.
Апалко, в руках которого серебряный кувшин литров на шестьсот выглядел не очень-то и большим, снова заорал, чтобы его пустили свершить Ритуал Пленения демона.
– Будешь продолжать в том же духе, развернусь и уйду. И спущу на тебя Палкосуева. Знаешь, почему его так зовут? Потому что он – страшная личность. Маньяк. Он с тобой такое сделает… О-го-го. А потом в бутылку загонит. Так что в твоих же интересах поговорить. Ну как? Пойдешь на контакт?
Вельзевул невнятным гудением выразил готовность сотрудничать.
– Слушаю, – вежливо сказал Риммон ототкнутому Архидьяволу.
– Я бросил Ад! Ушел сам! Я решил создать…
– Врешь.
– Нет, я не…
– Раздавите пару миллионов мух совсем. Только не сразу, а по одной, постепенно, – попросил Риммон ангелов.
Вельзевул взвыл дурным голосом.
– Аааа! Не надо! Я скажу! Я правду скажу! Хвааааатит!
– Ну?
– Здесь не место говорить о подобных вещах, – начал юлить Архидьявол. – Смотри, сколько любопытных. Им вовсе не обязательно знать мои секреты…
– Мне плевать на твои секреты. Давай, колись.
– Но может мы…
– Сейчас продолжу давить мух.
– Не надо, – быстро сдался Князь Ада. – Хорошо. Слушай… После того, как не стало Люцифера…
Он замолчал, вглядываясь в бесстрастное лицо статуи, пытаясь понять, какое впечатление это известие произвело на демона-отступника. Ничего не понял, вздохнул и продолжил.
– Состоялся Большой Бредлам. Там обсуждались вопросы…
Минут через пять Риммон понял, что Вельзевул просто тянет время. Он излагал хоть и интересные, но совершенно не имеющие отношения к текущему моменту факты.
– Придавите чуточку, – сказал Риммон ангелам. Немного послушал, как Архидьявол орет и материться, остановил ангелов.
– Все понял? – с нажимом спросил он бывшего Князя Ада. – У тебя последняя попытка. Самая последняя.
– Власть захватил Тевтус, – просипел придавленный Вельзевул. – И устранил институт Архидяволов. Теперь в Аду траханая демократия. Один черт – один голос.
– Да ну? – восхитился Риммон. – Вот это да! И что, как работает?
– Чертовски плохо. Результаты выборов нагло фальсифицируются. Меня вот не избрали, вообще баллотироваться не разрешили! Отвод дали на основании возрастного ценза, мать их!
– Так ты уже не Князь Ада?
– Я Князь! Я им был, им и остаюсь! А Тевтус еще пожалеет! Как только в моих руках окажется Архидьявольский Плащ Стихий, я…
Риммон улыбнулся бы, но каменный лик статуи для этого был непригоден. Вот и прояснилось, что именно притащил Адамчик в Атлантиду. Но где он его взял? Этот Плащ исчез одновременно с Шуриком и Изой. Может, Жучара их отыскал? Вот было бы хорошо!
– …смогу подчинять своей воле всех созданий Инферно во всех Тенях Реальности! И они добровольно выберут меня Владыкой! Я, Я, Я! Я займу место Денницы! Риммон, освободи меня! Давай вместе додавим этих тупых амбалов, заберем у них Плащ и поставим Ад на колени!!! И ты навечно будешь назначен моим Соправителем и по праву займешь место…
– Так, с этим ясно, – оборвал Риммон. – А как ты сюда попал-то? Как узнал, что Плащ у Атлантов? Не говоря уже о том, что эта вещь вообще существует?
По словам Архидьявола, перемежаемых угрозами, лестью и явно лживыми обещаниями, выходило следующее.
Пытаясь забыться в алкогольном угаре, Вельзевул бомжевал по различным мирам, пока не наткнулся на старинный манускрипт с древними, еще доадовыми пророчествами. Из него он и почерпнул сведения о Плаще и о том, где он хранится от начала времен.
Риммон еще немного надавил, но Вельзевул держался этой версии твердо. На требование показать раритет, Архидьявол сказал, что уничтожил его, дабы превентивно устранить возможных конкурентов.
Все очень походило на правду, но было ложью. И Риммон точно это знал. Потому что Плащ не хранился у Атлантов от начала времен, а был доставлен сюда Адамчиком. А до того находился в собственности… пусть и долевой, у самого Риммона. Он попытался уличить во лжи Вельзевула, но неожиданно вмешался Эвенор.
– Действительно, – сказал этнарх, – Плащ Стихий хранился ранее в нашей сокровищнице. Потом его выкрал Жучара, и на долгое время мы потеряли эту вещь из виду. Однако недавно Адамчик сам принес то, что ранее выкрал. Плащ даже обрел некоторые несвойственные ему ранее… хм… свойства.
По отсутствию привычной в устах Эвенора стихоподобности его речей, Риммон понял, что этнарх крайне перевозбудился. В прошлый раз, когда Риммон посещал Атлантиду в облике эльфа-мага, Эвенор тоже пару раз сильно разволновался. И тогда с ним случалось то же самое.
– Хммм… – протянул Риммон. Собственно, все. Внутриполитические расклады в Преисподней его сейчас не интересовали. Дополнительной информации по Плащу Стихий Архидьявол больше не выдаст. Полезных сведений о местонахождении Шурика или Жучары не имеет. Задумавшись на полминуты, Риммон решился. – Ну ладно. Давайте, запихивайте этого безработного злыдня в кувшин, да я пошел. У меня еще уйма дел на сегодня намечено.
– НЕЕЕЕТ! – заорал Вельзевул. – Не надо!!! Риммон! Я буду… буду служить тебе! ТЕБЕ! Я! А не наоборот! РИММООООН!
– Не-а. Не забывай, я сам был демоном. И прекрасно понимаю, к какому результату приводит подобное сотрудничество.
– РИММОН! Будь ты проклят!!! Я выберусь! Когда-то я все равно выберусь! Нет ничего вечного, даже сосуд Соломона подвержен тлену! И тогда твои муки…
– Ой, да ладно, – философски пожал плечами Риммон. – О муках договоримся, когда выберешься. Все, ребята, затыкайте его.
Жужжащего и визжащего на разные голоса Вельзевула утрамбовали в небольшой, в общем-то, серебряный кувшин с узким горлышком. После чего Апалко, прервав ненадолго стенания, запечатал сосуд печатью Соломона и провел недлинный Ритуал Вечного Заточения.
– Все, – сказал Риммон. – Счастливо оставаться. Палкосуева потом сами с верхотуры снимете. И статую на место поставите. Она мне очень понравилась, удобная.
И прихватив бесчисленные легионы своих ангелов, вернулся на Гранат. И только там понял, что забыл стребовать с облагодетельствованных Атлантов ревард. Вот ведь! Ладно, будем считать, что они теперь ему должны.
А все же интересно, какую именно его, риммоновскую, вещь заныкал в Атлантиде хитрый Адамчик?
Сидящий в серебряном кувшине Вельзевул довольно потер руки и зловеще расхохотался.
Все получилось именно так, как и было задумано.
Удачно.
Войти с помощью соц. сетей: