30

Валентин подъехал к дому, где жила Кристина. Подрулил к подъезду, заглушил мотор, не глядя по сторонам, вылез из авто и пискнул сигнализацией. И тут из-за спины его окликнули. Недалеко, у открытой дверцы своего автомобиля, стояла Истровская:

– Я приехала за тобой!

Не вовремя, подумал он, никого не хотелось видеть, был взбудоражен. Алла словно разгадала его мысли по растерянному недовольному лицу, как бы в ответ проговорила:

– Я всегда вовремя! Я знаю, когда я тебе нужна! Садись в мою машину!

– Да ты вроде не на своей машине сегодня.

– Напрокат взяла. Свою в ремонт отдала, помяла немного.

Валентин оглянулся на окно Кристины. Алла, уловив это, сверкнула глазами:

– Забудь о ней! Я лучше! Я знаю, что тебе сейчас необходимо!

– И что же? – спросил он, подумал и сел в ее авто.

Истровская хмыкнула и сорвала машину с места:

– У тебя ненормальное лицо.

– Мелкие неприятности, – нехотя отозвался Валентин. – Комариные укусы.

– По лицу вижу, что комары были не очень приятными, – заметила Алла. – Комары иногда раздражают больше, чем кто-либо, – заключила и засмеялась.

Ее веселое настроение нервировало, он не понимал, чем оно вызвано, ругнулся и нахохлился. Пришла мысль, что появление Аллы связано с Юлией. Ему сделалось тоскливо.

Скоро машина выехала за город. Алла свернула с асфальтовой дороги на грунтовую и, поднимая клубы пыли, остановилась на обочине. Заглушив мотор, бросилась Валентину на шею. Он не сопротивлялся. Истровская торопливо сбросила с себя одежду и жадно вцепилась в него. Валентин бубнил себе под нос:

– Ты с ума сошла, ты сошла с ума.

Она шепотом подтверждала:

– Я сумасшедшая, я знаю, что я сумасшедшая!

Это продолжалось долго, пока Алла не обессилела. Оторвалась от Валентина, обмякла, глубоко дыша и прикрыв глаза.

– Довольна? – спросил он.

– Очень, – отозвалась она и вцепилась ногтями в его тело.

– Не так сильно, – попросил он, – следы оставишь.

– Тебе не нравятся мои следы? – дернулась Истровская. – Другой мужик за счастье почел бы!

– Для этого счастья ты вывезла меня из города?

– И для этого тоже. Посмотри, какое красивое у меня тело! Почему ты им не восторгаешься? Оно лучше, чем у твоей теперешней девки!

– Она не девка, – нахмурился Валентин. – Ее зовут Кристина.

– Знаю, но это не меняет дела. Я лучше ее! Или ты не согласен?

Видя, что Алла не успокоится, пока не получит утвердительный ответ, Валентин откликнулся:

– Согласен. – Впрочем, он был недалек от истины.

– Еще бы ты был не согласен! Такой второй женщины, как я, просто не сыскать, – повысила голос Истровская и вдруг выкрикнула. – Но есть дураки, которые этого не замечают! – Лицо резко изменилось, стало злым. Она взвизгнула, напряглась, у нее в памяти возникли глаза Хавина.

Валентин схватил ее за руки:

– Что с тобой, Алла?

Она сжалась в комок, затихая. Затем вырвалась, схватила с сиденья трусики, смяла и отбросила от себя:

– Ненужная часть женской одежды, – а после через голову натянула на себя зеленый топ, одернула полосатую юбку и пересела за руль. – Поедем ко мне.

Валентин привел себя в порядок и расслабился. Ему не хотелось ехать к Истровской, ему сейчас вообще ничего не хотелось. Но он промолчал. Алла тоже больше не говорила.

Будучи в неведении, насколько пострадал Хавин от ее наезда, она все-таки не сомневалась, что тот остался жив. По дороге из Москвы придумала следующий шаг своей мести. Для этой цели выбрала Валентина. Он законный муж Юлии, и он на какой-то период сможет создать Павлу невыносимые радости жизни. А потом она придумает что-нибудь еще.

Алла тронула машину с места и заговорила безапелляционно:

– Тебе немедленно надо ехать в Москву! – сказала.

– Прямо сейчас? – усмехнулся Валентин.

– Прямо сейчас, – серьезно повторила Алла. – Я знаю, у кого Юлька.

– Ну и что?

– А то, что она наставляет тебе рога с другим мужиком, – крикнула Истровская. – Посмотри в зеркало. Ты – рогоносец! У тебя уже километровые рога! Как ты их носишь на голове? Шею сломаешь! – Она захохотала. Не жалела Валентина, насмехалась, чтобы вызвать у него приступы ярости и подчинить своим намерениям. – Ты молодой и сильный кобель, не можешь справиться со своей сучкой, позволяешь ей бегать по другим кобелям!

Он закипел. Готов был задушить Аллу. Ее правота ударила по глазам. Невозможно возразить. Просто нет доводов. Он – рогоносец. Рогоносец. Захрипел, будто ударился лбом о стену. Жена опустила его. Как он раньше не допер? Ведь это позор! В горле у него заклокотало от злости и ненависти к Юлии!

А Истровская продолжала накручивать:

– Я – вольная птица. Я могу спать с кем захочу. А она – твоя законная жена! Взяла и укатила к любовнику! И ты позволил это! Ты никчемный человек, Валентин! Немедленно возьми ее за шиворот и как сучку притащи домой! Или у тебя духу нет? Ты – тряпка! Ты – ничтожество! Мне стыдно за тебя! Таких мужиков женщины не любят!

Валентин широко расширил ноздри, втянул в себя воздух:

– Где она?

– В квартире человека, о котором ты знаешь. Я дам тебе адрес.

– Я убью его!

– Его? Погоди, погоди, – возразила Истровская, видя, что мысли Валентина ложатся не в то русло. – Помнишь, как у классика: «Собака не захочет, кобель не вскочит!» Поэтому возьми ее в оборот так, чтобы и по нему каток прошелся!

– Я убью ее, – сказал Валентин.

– Ты слаб. Какой из тебя убийца? Она сейчас в его постели, а ты сопли жуешь! Ты и тогда сопли жевал, когда застал их в кровати в гостинице. А теперь они делают это каждую ночь в его квартире! – распаляла Истровская. Она видела, что он стал как натянутая струна, в любую секунду готовая лопнуть.

– Отвези меня к моей машине! – прохрипел Валентин.

– Прямо сейчас ехать собрался? Или опять жевать будешь?

– Не твоя забота! – огрызнулся Валентин, смотря исподлобья.

Истровская привезла его к дому, где жила Кристина. Он пересел в свою машину и сорвал ее с места.

В Москву приехал в начале ночи. Припарковался по адресу. В окнах дома – свет. Желваки на скулах ходили, зубы скрипели. На душе тошно. Ее разрывало на части. Выскочил из авто и кинулся к подъезду. Уперся в закрытую дверь. Но долго ждать не пришлось. Появились двое жильцов, открыли. Он скользнул следом. Не дожидаясь лифта, нетерпеливо кинулся наверх по лестничному маршу. Взлетел на этаж, остановился у двери в квартиру Хавина. Замер, глубоко и часто дыша. Ощутил противную дрожь в коленях. Потянулся рукой к звонку и почувствовал, как вспотели ладони. Привалился плечом к стене. По телу прошел жар. Нерешительно коснулся пальцами звонка и уронил руку. Заскулил по-собачьи, опустил плечи, поплелся вниз. Вернулся к машине. Попытался заснуть. Но в голове вновь и вновь возникал насмешливый голос Истровской, не давая забыться. Валентин тупо смотрел в темную приборную панель и ругал себя за трусость.

Хавин лежал в больнице. У него был перелом ноги и сломано два ребра. У Юлии все обошлось. Так, легкие ушибы. Она каждый день находилась возле Павла. По вечерам возвращалась домой. И никогда не вспоминала о муже. Тот перестал существовать для нее.

Юлия проснулась рано утром, не зная, что Валентин просидел всю ночь в машине поблизости от подъезда. Она легко поднялась с кровати, умылась и стала собираться. Ей хотелось нравиться Хавину, чтобы ее красота помогала ему выздоравливать. Надела на себя красивое платье и посмотрелась в зеркало, поправила прическу: Павлу должна понравиться.

Закончив сборы, вышла из квартиры. После лифта ощутила небольшое беспокойство и непонятную дрожь в коленях. Даже приостановилась, поежилась, но потом решительно шагнула к двери из подъезда.

Утро было чистым и звонким. Юлию осыпали яркие лучи солнца.

Валентин в машине вздрогнул, увидав жену. Напрягся, ожидая появления Хавина. Но Юлия двинулась от подъезда одна. И тут он засомневался, что Истровская сказала правду о его жене, возможно, соврала, что та живет у любовника. Не видел он с нею никакого любовника. Его сомнения сейчас могла развеять только Юлия.

Она высоко держала голову, не смотрела по сторонам. Не обращала внимания на машины и не увидала автомобиля мужа. Когда поравнялась с ним, Валентин резко открыл дверцу. Юлия остановилась и отступила. Неожиданное появление мужа удивило. Она расширила глаза и нахмурилась:

– Ты?

– Я! – ответил Валентин.

– Откуда? Зачем ты здесь?

– Приехал за тобой! – сказал он, выходя из автомобиля.

Юлия покачала головой:

– Напрасно. У нас с тобой все закончилось. Уезжай!

– Только вместе с тобой!

Юлия изменилась в лице, сузила глаза:

– Я сказала, все кончено. Не хочу тебя видеть больше! Никогда!

Валентина обожгло жаром и, как петлей, перехватило горло. Зло вспыхнуло с новой силой.

– Придется! – процедил он и схватил ее за плечи. – Ты думаешь, я намерен терпеть, чтобы моя жена, как потаскуха, валялась в чужих постелях?!

– Не прикасайся ко мне! – с яростью крикнула Юлия и оттолкнула его. – Убирайся отсюда! Забудь обо мне! Забудь, слышишь?! Нет у тебя больше жены, и никогда не было!

– Не было? – замешкался Валентин. – А кем же ты была? – в груди у него ширилось негодование. – Профурой?

– Не смей меня так называть! – снова крикнула она.

– Садись в машину, дрянь! – просипел Валентин, подступая ближе и чувствуя, как в нем клокочет бешенство. Теперь красота жены вызывала в нем ненависть, ибо она уже не грела его, как прежде, а стала чужой и отталкивающей. Ему было жалко себя.

Юлия отшатнулась, глаза Валентина испугали ее. Она не знала прежде таких глаз. Но она никогда не была покорной ему, и напрасно он надеялся, что она покорится сейчас. – Не приближайся! Ты мне противен! – с новой силой выкрикнула Юлия и ударила по его рукам.

– Старая песня, – прохрипел муж, навалился, зажал жене рот и стал толкать в машину.

Она сопротивлялась, отбиваясь, стукнула его в пах и получила ответный удар. Согнулась от боли. И тогда он легко втолкнул ее на заднее сиденье. Когда пришла в себя, машина уже выезжала со двора. Юлия рванула ручку дверцы, но дверь была на замке. Закричала, требуя остановить автомобиль. В ответ услыхала:

– Заткнись! Едем домой!

– Мой дом теперь здесь!

– Твой дом там, где твой муж! – зло отрезал Валентин из-за руля.

Она отдышалась и сухим остывшим голосом отчетливо произнесла:

– Останови немедленно! Я ненавижу тебя!

– Я тебя – тоже! – не оборачиваясь, процедил сквозь зубы Валентин, удивляясь, сколько в нем накопилось злости на Юлию.

– Вот и хорошо! Вот и договорились! – подхватила она с вызовом. – Нас ничто больше не соединяет!

– Врешь! – оборвал Валентин. – Еще как соединяет! Ненависть соединяет!

Юлия задрожала, губы побелели, взгляд налился болью:

– Ты не мужчина! – хлестнула едко. – Настоящий мужчина никогда не ударит женщину!

– Ты не женщина, ты шлюха! – категорично отсек Валентин. – Мужчины презирают таких! – Потом холодно и зло заключил: – Ты опозорила меня! И пожалеешь об этом!

– Я люблю другого! – выдохнула Юлия.

– Того старого пня, с которым я застал тебя в гостинице? – усмехнулся Валентин недоброй усмешкой. Он чувствовал в груди лютую ревность, из-за которой мог бы сейчас задушить жену.

Но Юлия не уловила этого и вспылила:

– Сам ты пень! Он сделал мне предложение! И я приняла его!

Искусственный смех Валентина проскрипел по салону:

– При живом муже? – хрипотца его надтреснула, через зеркало заднего вида он посмотрел на Юлию исподлобья. – Понятно. Видать, ему понадобилась молодая сиделка. И много он тебе пообещал платить за это?

– Дурак! – запальчиво обозвала Юлия. – Я презираю тебя! – Достала из сумочки телефон и стала набирать номер Хавина.

Валентин бросил руль, резко обернулся, вырвал у нее телефон и вышвырнул из машины. Она вскрикнула, вцепилась мужу в волосы. Он кулаком хватил ее по голове. Юлия охнула и застонала от бессилия, сжимаясь в комок. Валентин ощутил, что в данную минуту он равнодушен к ее ненависти. Ему даже понравилось, как она испугалась и скрючилась у него за спиной. Теперь он мог делать с нею, что хотел, он был сильнее, он мстил за себя. Снова обернулся и снова ударил.

Юлия съежилась, уменьшилась, всхлипнула, стиснула зубы и замолчала. Раньше она всегда была уверена, что ее власть над мужем безгранична. Но оказывается, она ошибалась.

Скоро автомобиль выехал из Москвы.

Валентин был накален. Алла сумела задеть его самолюбие, смогла надавить на больные точки. А Юлия распалила еще больше, унижая любовью к другому человеку. Его ревность была беспощадной, она разъедала изнутри, она требовала отмщения.

Валентин увидал знакомый придорожный ресторан, подрулил к нему. Обернулся к жене, зловеще спросил:

– Узнаешь? Здесь ты унизила меня! Тут я увидел, что ты шлюха!

– Не смей разговаривать со мной таким тоном!

– Ты не заслужила другого! – отрезал Валентин.

– Открой двери, я выйду!

– Выйдешь, когда я разрешу!

Юлия тоскливо подумала, что все очень плохо, Валентин ломает ее силой, а Павел ждет и не понимает, почему она не пришла.

– Раздевайся, – сказал Валентин.

– Зачем?

– Раздевайся и не спрашивай! – жестко повторил он.

– Не буду! – подумала, что муж решил овладеть ею. – Не хочу! – чувство отвращения к нему плескало через край.

Брезгливое выражение на ее лице задело Валентина. Он поворотился, схватил за платье на груди и рванул с силой. Ткань расползлась, открывая небольшую красивую грудь Юлии.

– Что ты делаешь?! – оторопела она. – Ты порвал платье!

– Снимай! – потребовал Валентин.

– Не буду! Я не хочу тебя!

Он зло нанес ей пощечину. Юлия снова вцепилась тонкими длинными пальцами в его волосы. Он яростно ударил еще и еще. Бил, пока она не перестала противиться. После этого вылез из машины, открыл пассажирскую дверцу и стал срывать с жены одежду, раздирая ее в клочья. Рвал упорно, пока не оставил Юлию голой.

– Не тронь меня, – обессиленно шептала она.

Он шумно сопел и молчал. У него было отвратное настроение. С ненавистью окинул ее красивое голое тело, отстранился, злобно бросил:

– Вылезай!

Юлия не поняла, растерялась.

– Выходи, – повторил Валентин. – Шлюхе нет места в моей машине!

– Ты не смеешь так поступить со мной, – скукожилась жена.

– Пошла вон! – крикнул ей в самое ухо Валентин, вытащил из салона и толкнул. Его мысли лихорадочно метались. Ненависть и любовь переплелись и жестоко долбили мозг.

Юлию упала от его толчка. Валентин захлопнул дверцу, прыгнул за руль и нажал на газ. Он был как в тумане. Перед его глазами все смешалось, плыло. Отмщен, наконец-то отмщен! Пусть и она теперь узнает позор. Но только почему так тошно на душе?

Юлия поднялась и пошла к дверям ресторана. Она не думала о позоре и о том, что была голой. Ей было очень плохо, она не хотела оставаться одна, она хотела к людям, туда, где не было Валентина.

А в голове у Валентина образовалась пустота, горло свело судорогой. Дорога перед глазами стала принимать невероятные очертания. Он резко прижал машину к обочине и надавил на тормоз. Приник лицом к рулю и почувствовал, как по щеке поползла крупная горячая слеза. Некоторое время сидел без движения. Затем схватил с заднего сиденья клочья от платья Юлии, нервно вытер слезы с лица. И выбросил платье на дорогу. А после как будто ощутил облегчение на душе. Давно следовало отомстить за измену и безжалостно оборвать последние нити, связывающие его с женой. Из квартиры также нужно выбросить все ее вещи, чтобы не осталось даже духу Юлии возле него.

Нащупал ногой педаль газа.

Между тем легкость на душе была тяжелой.