38

Зибиров ждал его у окна. То совал руки в карманы, то доставал оттуда и скрещивал на груди, то закидывал за спину. Он был уже давно собран и сосредоточен. Малозаметная блеклая рубаха помята на груди, штанины тусклых брюк с прошлогодней стрелкой. Минуты тянулись и, казалось, растягивались, как резиновые.

Увидав автомобиль Дмитрия, а затем его самого с портфелем в руке, щелкнул ключом в замке, открывая дверь. Прислушался к шагам в коридоре, и когда уловил их приближение, распахнул дверь, впуская Пекрасова. Выглянул из номера, пробежал глазами по сторонам и закрылся на замок.

Пекрасов прошел вглубь комнаты, хлопнул ладонью по портфелю:

– Здесь они, родимые, – сказал Зибирову и положил портфель на кровать.

– Тогда – в путь, – сдержанно бросил Федор, растягивая губы в улыбке.

– Звоним заказчику, – напомнил Дмитрий и достал из кармана телефон.

Аспенский ответил сразу, словно ждал этого звонка и держал трубку в руке.

– Последняя точка поставлена, – сообщил Пекрасов. – Доказательства у нас в портфеле.

Константин все понял. Настала его очередь произвести расчеты.

– Жду через час, – сказал он и отключил телефон.

Дмитрий плюхнулся на стул у кровати, раскрыл портфель. Зибиров присел на корточки, рукой провел по деньгам и удовлетворенно хмыкнул. Операция завершена. Можно сматывать удочки. Дмитрий вытащил пачку, прошуршал купюрами:

– Хорошо поработали, – сунул ее назад. – Пора расширять бизнес.

– Пойду приведу, – стал во весь рост Федор. – Самое время тебе оценить ее и запускать в дело. Втроем можно столько наворотить. Перед нами целый мир непуганых лохов. Конь не валялся.

Пекрасов защелкнул портфель и кивнул в ответ, понимая, что Зибиров говорил о Кристине.

Та в эти мгновения, предчувствуя, что скоро понадобится Федору, в ожидании сидела на кровати полностью одетая. В светлой блузке, джинсах и босоножках. Длинные волосы сзади резинкой схвачены в пышный хвостик, который через плечо ниспадал ей на грудь. Дверь не заперта. Зибиров без стука открыл и зашел. Девушка поднялась навстречу. В глазах не было вопроса, была готовность к действиям. Громко облегченно вздохнула. Эти стены, этот воздух, это бесцельное сидение на одном месте уже неприятно давили на Кристину.

Федор критическим взглядом окинул ее с ног до головы, каким обычно смотрит скульптор на свое творение перед тем, как представить зрителю, как бы уточняя последний раз, все ли шероховатости убраны и сумел ли полностью воплотить свою идею. Зибиров, конечно, не был скульптором и не он ваял Кристину, но все же чувствовал за нее свою ответственность, ибо выбрал ее из многих, которые попадались на пути. И потому хотел, чтобы Дмитрию девушка тоже приглянулась.

В их деле все в принципе начинается с внешности, как театр начинается с вешалки. А потом артистизм, речь и остальное. Но с остальным у Кристины, по мнению Федора, тоже было все нормально. Она, конечно, не была изысканной, но не была простушкой, со своей изюминкой. Он молча, взмахом руки, пригласил ее с собой.

Девушка шевельнула острым носиком и, не дожидаясь дополнительного приглашения, ступила за ним. Федор хмыкнул и на ходу сказал:

– Хочу познакомить тебя со своим напарником.

Она ничего не ответила.

Пекрасов сидел все на том же стуле, когда Федор с Кристиной появился в дверях. Дмитрий мельком уже видел эту чернявую длинноволосую девушку, и Кристина также вскользь замечала в коридоре Дмитрия, но и не более того.

Они оба придирчиво осмотрели друг друга. И хотя определяющим в этих обстоятельствах был взгляд Пекрасова, но девушка тоже с интересом всматривалась в него. Для нее важно было получить положительное впечатление, так как работать вместе значит постоянно находиться рядом. И если человек симпатичен тебе, то и дело спорится. Внешность Кристины удовлетворила Пекрасова. В компаньонки необходима была именно такая, которая не бросается в глаза, но обращает на себя внимание мужчин. Излишне яркая девушка, сразу запоминающаяся, им не нужна. От этого в их работе могли быть лишние заморочки.

Дмитрий задал несколько вопросов, чтобы разговорить ее и понять, насколько она общительна. Отметил некоторую грубоватость и прямолинейность Кристины, но подумал, что это все шлифуется. Алмаз тоже не сразу начинает блестеть, сначала нужно поработать над ним.

Девушка была раскованной, и это хорошо. Навыки для выживания есть, постоять за себя сумеет, окультуриться тоже сможет. На нее определенно станут клевать денежные кошельки мужского пола. В общем, впечатление от Кристины оставалось неплохое. Зибиров прав, девушка им подходила. В конце Дмитрий спросил:

– Ты готова играть в большие игры, в которых на кону всегда стоят хорошие деньги?

– А почему нет? – отозвалась Кристина. – Хочется посмотреть мир.

– Посмотришь, – хмыкнул Пекрасов и коротко в общих чертах изложил предстоящую работу.

Кристине показались эти игры заманчивыми. Ведь до сего времени вся ее жизнь была такой же игрой. Она все время старалась выживать, всегда была в поисках денег. Но тут предлагались другие масштабы и другие принципы. Здесь можно было не стремиться замуж за богатенького, чтоб стать обеспеченной. Просто использовать богатеев и жить в достатке.

Федор стоял у порога и не принимал участия в разговоре. Он уже понял, что Дмитрий одобряет его выбор. Поэтому, когда Пекрасов кивнул ему, он выдохнул Кристине:

– Собирайся. Быстро. Едешь с нами.

Кристина хотела сказать, что уже собрана, но поняв, что ей просто нужно оставить их одних, повернулась и выскочила из номера.

Дмитрий перенес портфель на стол, глянул на напарника:

– Хорошая штука любовь к женщине, но она не вечна, – сказал негромко, – а любовь к деньгам вечна, как вселенная. Дура баба. Но без таких дур нам бы плохо жилось.

– Но она же тебе понравилась.

– Да. Я буду немного скучать по ней.

– Немного?

– Ну, может, чуть-чуть больше, чем немного.

– Откуда такая сентиментальность? – поморщился Зибиров.

– Это не сантименты, это анализ, – парировал Пекрасов и протянул портфель Федору.

Тот подхватил его, взял из шкафа дорожную сумку с вещами, и они вышли из номера. Кристина ждала в коридоре со своей сумкой. Дмитрий зашел в номер к себе, чтобы тоже забрать вещи. Затем поодиночке они спустились вниз. На ресепшен сдали ключи и вышли из гостиницы. Сели каждый в свою машину. Портфель положили в машину Пекрасова. Зибиров рядом с собой посадил Кристину.

Она из автомобиля глянула на гостиницу прощальным взглядом, словно сказала, что больше ее никогда не увидят эти стены. Начиналась ее новая жизнь. Девушка надеялась, что новое полностью вытеснит все старое, о чем не хотелось больше вспоминать. Она желала убежать от самой себя, забывая, что именно этого сделать невозможно.

Отъехав от гостиницы, Зибиров притормозил у магазина. Машина Пекрасова, не останавливаясь, ушла вперед по дороге. Кристина вопросительно глянула на Федора. Возникли неприятные ощущения, что город неохотно отпускает ее от себя, а ей так сильно мечталось скорее вырваться отсюда, вдохнуть вольного воздуху.

Зибиров достал деньги, протянул Кристине:

– Сбегай, купи минералку.

Девушка с усмешкой глянула на протянутую купюру и не взяла, уж на минеральную воду рубли у нее найдутся.

– Какую и сколько? – спросила.

– Пару бутылок. Любую.

Она вылезла из авто.

В магазине у прилавка толкались покупатели, Кристине пришлось встать в очередь. Девушка нервничала. Наконец купила воду и выпорхнула на улицу. И, неожиданно для себя, нос к носу столкнулась с Пашкой Брыловым. Попыталась проскользнуть мимо, но он узнал ее, задержал и весело воскликнул:

– Ну и дела! Встретил, кого сто лет не видал! – Парень загородил ей дорогу. – Не делай вид, что не узнала!

Она узнала его, и ей эта встреча показалась неуместной и досадной.

Пашка был приглаженным, причесанным и оживленным оттого, что в его квартире жила Марина, что он прикасался к ней, любил ее, чувствуя себя на седьмом небе. Он вообще не вспоминал о Кристине, давно забыл, и вдруг она возникла перед ним из прошлого.

Но она явно не собиралась лясы точить, а его распирало любопытство:

– Откуда ты здесь и где теперь?

Кристина хотела от него отделаться:

– Топал бы ты своей дорогой!

Но у Пашки было отличное настроение, испортить его оказалось трудно.

– Ну, чего лыбишься как идиот? – показала зубки Кристина.

Он засмеялся:

– Я влюбился! В такую женщину влюбился, в такую изумительную женщину! Неповторимую! Особенную! Голова идет кругом! Оторваться невозможно! – Окинул взглядом девушку и, не думая о том, как Кристина воспримет его слова, выпалил: – Тебе до нее, как до луны! Куда тебе до такой женщины!

Эти слова вывернули девушку наизнанку. Хоть ей было глубоко наплевать на Брылова, но какой женщине могут понравиться такие слова? Любая желает, чтобы восторгались ею. Пашкина «дипломатия» просто взбесила Кристину. Впрочем, она стерпела, ибо с Брыловым были знакомы постольку поскольку, и он не мог знать, какая она на самом деле, чтобы сравнивать с некой мифической бабенкой. Сердито оттолкнула его.

В этот миг от дороги просигналил автомобиль. Зибиров поторапливал Кристину. Видел из машины, что ее остановил какой-то парень. Федору не понравилось это. Она должна научиться быть для всех неприметной и только для нужных клиентов привлекательной. Стать настоящим членом их команды.

Сейчас им следовало незаметно исчезнуть из этого города. Всяческие встречи и разговоры со своими знакомыми нежелательны. Единственное, что оправдывало Кристину в глазах Федора, это то, что она еще не влилась в их компанию.

Он вылез из автомобиля и, стоя у раскрытой дверцы, снова нажал на звуковой сигнал. Кристина сорвалась с места. Села в машину и протянула Зибирову минеральную воду. Федор откупорил бутылку, попил, выдохнул воздух и нажал на педаль акселератора.

Скоро они выехали из города. Девушка радостно поджалась. Свершилось ее желание покинуть его. Федор разогнал машину так, что все по сторонам замелькало. Кристина не боялась больших скоростей, но сейчас подумала, что было бы совсем некстати разбиться на машине именно в тот момент, когда перед нею открывала свои двери вольная воля. Потянула ремень, пристегнулась. Зибиров усмехнулся.

Аспенский, ожидая Пекрасова и Зибирова, достал из сейфа дипломат с приготовленными деньгами, проверил их и поставил дипломат под стол. В назначенное время вышел на крыльцо, пультом управления отворил ворота, машина Дмитрия въехала. Авто Федора с Кристиной осталось за забором. Зибиров был в машине Пекрасова.

Константин неподвижно стоял на крыльце. Встретил их властным взглядом. Пекрасов выхватил из салона авто портфель, поставил на капот и открыл:

– Доказательства! – показал рукой на деньги, пружинисто переступил с ноги на ногу.

Аспенский спустился с крыльца, заглянул в портфель, минуту заворожено смотрел на деньги, потом проверил несколько пачек – не куклы ли, – переваривая в голове произошедшее событие. Свершилось, свершилось то, чего он хотел. Все, с этой дурой Истровской покончено, она разорена! Деньги в портфеле, это самое убедительное доказательство. Уже не сможет подняться на ноги! Улыбка, как насмешка, мелькнула в уголках губ Константина. Он выпрямился, отступил от капота.

Дмитрий закрыл портфель, сунул в руки Федору. Тот положил на сиденье автомобиля и живо нырнул за руль. Развернул машину и стал перед воротами. Аспенский с ухмылкой нажал на пульт и выпустил авто со двора. Затем позвал Пекрасова в дом и, не оборачиваясь, двинулся вперед прочной устойчивой походкой. Дмитрий видел перед собой мускулистую спину с покатыми плечами, крепкие ноги с мощными бедрами.

Константин провел в свой кабинет. Достал из-под стола дипломат и положил на стуле перед Пекрасовым. Тот откинул верх дипломата и наметанным глазом быстро осмотрел.

– Считай! – мрачно сказал Константин.

– Издеваетесь? – усмехнулся Дмитрий. – С заказчиками мы работаем на доверии.

– Доверяй, но проверяй! – хмуро набычился Аспенский.

– Мы проверим, обязательно проверим, – спокойно пообещал Пекрасов.

Константин хмыкнул. Пекрасов захлопнул дипломат:

– А вам не интересно, сколько мы взяли у Истровской? – спросил потом.

– Нет! – качнул головой Аспенский. – Меня интересует конечный результат. Надеюсь, скоро увидеть плоды вашей работы. А сейчас свободен, можешь топать.

Дмитрий взял дипломат в руку, развернулся на месте и безмолвно шагнул к двери. Аккуратно и плотно прикрыл ее за собой.

Константин, глядя на закрытую дверь, подумал, что за последние дни очень многое изменилось. Теперь Истровская для него отошла на последний план. Но, черт возьми, как славно испытывать чувство собственного могущества. Вот захотел, и от Аллы остались рожки да ножки, а очень скоро полетят перья с пухом. Она оказалась никчемным противником. Других уничтожить будет труднее. Но зато насколько приятнее. Главное, чтобы все получилось.