26

Поздним вечером Таисия со своей сообщницей Кларой крутилась возле одного из ресторанов Москвы. Далеко от того, где они обработали Килонова. Таисия уже забыла о Борисе, потому что его денег хватило ненадолго. Однако Килонов о них не забыл. Он упорно мотался по Москве, ища их.

В свете фонарей девушки в коротких юбках и полуоткрытых топах, с дамскими сумочками в руках, показывая свои красивые формы, стояли у входа в ресторан и делали вид, что кого-то поджидали, но на самом деле стреляли глазками по каждому мужчине, проходившему мимо. Таисия была опытным стервятником, она точно знала, что без жертвы сегодня не останется. Уже наметила ее среди входивших в ресторан, когда внезапно за спиной прозвучало:

– На промысел вышла, Таисия?

Та резко оглянулась, увидала Григория Наркевича и недовольно воскликнула:

– Ты всегда появляешься, как приведение, Григорий! Заикой оставишь! Откуда ты вылупился? Мимо меня ни одна мышь не пробежит! Как я тебя могла просмотреть?

– Я ведь не мышь, Таисия, – усмехнулся невысокий блондин с коротким чубчиком, острым взглядом и длинной шеей. Она сильно выдавалась из ворота цветной рубашки навыпуск. Синие джинсы снизу едва доставали до рыжих туфель большого размера.

– Иди своей дорогой, а то ты мне всех клиентов распугаешь, – сказала девушка и отвернулась, отыскивая взглядом того, кого наметила в жертвы, но он уже скрылся за дверью ресторана. И Таисия, разозлившись на Наркевича, стала ловить взгляды других мужчин.

Многие шли парами, но Таисия мгновенно определяла, у кого была пассия на один вечер, а кто уже крепко застрял в хищных женских лапках. Обычно Таисия выбирала жертву из числа мужчин с однодневками. И умело уводила их. Видя это, пассия-однодневка, как правило, демонстративно фыркала и покидала ресторан. Не понимала молодая дурочка, что таким манером вести себя нельзя, так не только не завоюешь расположения мужчины, но и потеряешь последнего.

Мужчин с однодневками Таисия выбирала потому, что здесь ей не приходилось прикладывать особых усилий, она вонзалась в мужчину своими глазами и не отрывалась, пока тот не начинал клевать на нее и не перемещался за ее столик или усаживал ее за свой, отодвигая в сторону однодневку.

Но также Таисия была способна сразиться и с ядовитыми хищницами, которые думали, что прочно запустили свои когти в тела и души мужчин. Это было их главной ошибкой. Потому что, чем крепче они держали мужчину в своих руках, тем тот сильнее хотел вырваться из них.

Такие пассии не понимали, что мужчина должен чувствовать свободу, но этой свободой должна управлять женщина. В этом заключалась разница и вся тонкость. Такая пассия возле мужчины была, как тесный воротничок, который душил и который постоянно хотелось расстегнуть.

– По мелочи шакалишь, Таисия, по мелочи. Не идет тебе это, – негромко заметил ей на ухо Наркевич. – Приглашаю в ресторан, пока все места не расхватали!

– Я не одна, – показала Таисия на Клару, та с любопытством наблюдала за Наркевичем.

– Вижу, – отозвался Григорий. – Приглашаю обеих. За мой счет.

– Что ты от меня хочешь, Григорий, ты мне всю малину сегодня испортил, – недовольно буркнула Таисия и направилась к дверям ресторана.

– Надеюсь, ты уже выбрала для себя мышонка на этот вечер? – спросил Наркевич, пропуская вперед себя Таисию и Клару. – Я тебя надолго не задержу, успеешь наиграться в кошки-мышки.

Официант показал на свободный столик. Они сели. Григорий сделал заказ на всех и напомнил Таисии, что с Максимом та работала результативнее, чем сейчас. Таисия прищурилась, с чего бы вдруг Наркевич вспомнил о Максиме? Тот загремел надолго, она уже забыла о нем, после отсидки переориентировалась на другой бизнес. И вот Наркевич напомнил о старом. Видно, тяжело все эти годы переживал потерю хороших доходов. Григорий в свое время работал в одной цепочке с Максимом, обеспечивал отправку живого товара за границу. Когда Максима повязали, натерпелся страхов, однако ему повезло, Максим не сдал никого из подельников. А полиция до всех не докопалась, хотя и выудила многих из цепочки.

Таисия не знала, чем теперь занимался Наркевич, но догадывалась, что отнюдь не праведными делами. Как, впрочем, и она. После ее выхода на свободу их пути случайно пересеклись только однажды. Накоротке. Пару фраз друг другу ни о чем. И разбежались.

– Выкладывай, зачем нашел меня? – сказала Таисия, прищурившись. – Только не ври, что наткнулся случайно. Твоя харя для меня, как телевизор, все на ней вижу, как на экране.

Григорий острым взглядом, как длинной иглой, глубоко проник в глаза девушки и заговорщически произнес:

– А не хотела бы ты вспомнить прошлое?

– Вспомнить могу, – отозвалась Таисия, – но возвращаться в него не собираюсь. Уж на что Максим был предусмотрительным до мелочей, а все равно оказался беззащитным против дураков, не сумел предотвратить простой глупости, обыкновенной оплошности. Сам загремел, и я там оказалась. А ведь моя работа была безупречной. Не хочу больше из-за дураков болтаться по камерам. Мы с Кларой сейчас клюем меньше, но зато постоянно сыты и спокойны.

– Это до поры до времени, Таисия, – хмыкнул Наркевич и тронул пальцами короткий чубчик. – Ты же понимаешь, что кто-нибудь из твоих клиентов может серьезно обидеться, и тогда не будет ни суда, ни следствия. Найдут вас вместе с Кларой в каком-нибудь мусорном ящике, с дюжиной колотых ран на теле. – Наркевич посмотрел тем же взглядом в глаза Кларе. – Ты хочешь этого, детка?

– Детка этого не хочет, – ответила за Клару Таисия. – Мы с нею подбираем необидчивых клиентов.

Клара фыркнула коротким смешком, повела плечиком:

– Не беспокойтесь за нас, Григорий, вдвоем всегда легче выбраться из мусорного ящика.

– С дырками на теле не очень выберешься, Клара, – напомнил Наркевич и снова глянул на Таисию. – Из вас получилась отличная пара. Ты подумай, Таисия, какой выигрыш это дает. Работу ты знаешь. Ошибки Максима учтем, чтобы впредь вся цепочка работала слаженно и чтобы вы ни при каких обстоятельствах не оказались под ударом. И потом это работа на все времена. Древняя профессия постоянно требует омолаживания кадров. Так как, Таисия, по рукам?

– И давно ты надумал сам заняться поиском девочек, Григорий? Наверно, проще было получать их из других рук? – усмешливо повела бровями Таисия и прижалась к спинке стула.

– Конечно, проще, Таисия, ты правильно мыслишь, – ответил Григорий, покалывая ее острым взглядом, – но после Максима трудно подобрать надежных поставщиков, а с шушерой я никогда никаких дел не завожу, если ты помнишь. Вот и намерился недавно сам организовать свой трест. Уже кое-что сделано, уже две первые партии девочек ушли с молотка.

– Ты решил заменить Максима? – озадаченно проговорила Таисия, покачивая головой. – Долго думал. Пять лет прошло. Неуверенный ты очень Григорий, и это меня совсем не воодушевляет.

– Воодушевление это категория поэтическая, Таисия, а у нас стихи писать нет намерений, и я не неуверенный, я осмотрительный. Скоро мы вместе станем делать большие деньги, как при Максиме! – весомо, с расстановкой произнес Наркевич и тыльной стороной ладони провел по лбу, как будто вытер пот, хотя лоб был совершенно сухим.

– Мы? – вдруг переспросила Клара, потирая руки. – Но я не давала согласия.

– Что ты понимаешь, детка! – нахмурился в ответ Григорий и вытянул вперед длинную шею. – Ты совсем не знаешь этой работы? Или ты не хочешь иметь денег в десять, в двадцать раз больше, чем имеешь сейчас?

– Хочу, – ответила Клара и снова горячо выговорила, морщиня лоб. – Но согласия я все равно еще не давала.

– Тогда дай, детка, – сказал Григорий, краснея от раздражения, – глупо отказываться от того, что само плывет в руки.

– Не дави на нее, Григорий, – заступилась Таисия, отрываясь от спинки стула и выгибая спину. – Мы никогда не даем согласия сразу. Сначала мы думаем.

– Подумайте, – наморщил лоб Наркевич, выхватил из салфетницы салфетку и вытер вспотевшие ладони рук. – Только недолго, не стоит терять времени. Мне нужна помощница, и лучше тебя в этом деле нет.

К столу с подносом в руках подошел официант, и они разом замолкли, только их глаза следили за тем, как тот расставлял блюда на столе.

Когда официант удалился, они принялись за еду. Наркевич выпил виски, отдышался и вновь посмотрел на Таисию своим игольчатым взглядом:

– У меня еще есть вопрос к тебе, – сделал паузу. – Где твой брат? Его опыт весьма пригодился бы в моем деле.

Она удивленно свела к переносице брови, перевод разговора на брата неприятно кольнул ее:

– Ты на моего брата слюни-то не распускай, – недовольно супилась Таисия. – Не знаю я, где мой брат. У него своя жизнь. Я думаю, он и сам не знает, где он сейчас находится. Вряд ли он станет работать на тебя, – усомнилась Таисия, откинулась на спинку стула и повела глазами по залу, выбирая жертву на этот вечер. – Мой брат – вольная птица, – сказала, ловя взглядом глаза предполагаемой жертвы за соседним столом. – Он не работает ни под чьим началом. Переубедить его вряд ли тебе удастся.

– Я найду нужные слова! – уверенно заявил Наркевич, выпячивая подбородок и пальцами вращая пустую рюмку. – Сделаю предложение, от которого не откажется.

– Он работает в паре, – уточнила Таисия. – Тебе придется делать два предложения.

– Меня это устраивает, – хладнокровно воспринял Григорий. – Сведи меня с ним.

– Я действительно не знаю, где он. Он не афиширует своего местонахождения, – ответила серьезно Таисия и разгладила юбку на коленях. – Мы давно не встречались. Однако я знаю в Москве его бывшую подружку, на которой он чуть было не женился, пока она не узнала о его роде занятий. Вроде бы он поддерживал с нею связь и после разрыва. Возможно, и сейчас поддерживает. Спрошу. Может быть, тебе повезет.

Наркевич одобрительно кивнул и тоже бросил взгляд в направлении стола, за котором сидел мужчина, выбранный Таисией.

– Этого можно тряхануть, – заметил скупо. – Похоже, в карманах кое-что имеется.

Таисия усмешливо прищурилась, приподнимая вздохом грудь:

– Ну, ты и экземпляр, Григорий. Я ведь вижу, что тебя заинтересовала его подружка. Она ничего, ноги от ушей. На торге можешь взять за нее приличную цену. Дарю. Не упусти, как только я замету ее ухажера.

Наркевич ничего не ответил, но предложение ему понравилось. Действительно, за эту девицу можно было взять хорошие бабки.

Таисия стала со стула, шепнула Кларе, чтобы та была наготове, и, плавно покачивая красивым телом, направилась прямо к столу своей жертвы.

Наркевич понял, что игра началась, и тоже поднялся на ноги. Сказал негромко:

– Играйте, Клара, играйте, – и мгновенно пропал из виду.

Клара даже не поняла, куда он вдруг исчез.

Таисия поравнялась с мужчиной, шепнула что-то ему на ухо, тот прекратил жевать, живо вскочил из-за стола и повел ее танцевать. Его подружка удивленно вытаращила глаза. Музыканты заиграли громче.

В танце Таисия прижималась к мужчине всем телом. Он таял от нее и расплывался в улыбках. Его пассия начала нервничать и метать на Таисию взгляды, которые могли бы испепелить. За первым танцем последовал второй, потом третий. У подружки дрожали от негодования ноздри, наконец она вскочила с намерением вырвать ухажера из цепких лап Таисии. Но та подхватила клиента, повела к своему столу. Мужчина не сопротивлялся, даже не посмотрел на ту, которую привел в ресторан. А у той от возмущения чуть слезы не выступили на глазах. Она закрутилась на месте, не понимая, как ей быть дальше. И в этот миг возле нее возник Наркевич:

– Почему грустим, красавица? – воскликнул, беря ее под локоть и делая восхищенным лицо. – Я уже здесь! И готов убрать эту грусть!

– Отстань! – дерзко отреагировала девушка.

– Я хочу, чтобы мне сегодня все завидовали! Потанцуйте со мной! – Он подхватил девушку и закружил, ломая ее противление и опережая ритм мелодии. – Я вас больше не отпущу от себя!

Девушка попыталась вырваться, но, проведя глазами по столам, увидала, как ее недавний ухажер уселся рядом с Таисией и пытался ту обнять за плечи. Рядом уже крутился официант, принимая новый заказ. И девушка прекратила противиться Григорию. Ее тело стало податливым, и на лице появилась искусственная улыбка, обращенная к нему.

Наркевич осознавал, что в данный момент он был спасательным кругом для девушки, вытащил ее из неприятного положения, помог сохранить лицо и дал возможность презрительно фыркнуть в сторону бывшего ухажера. Она уцепилась за Григория обеими руками, говоря какую-то глупость, от которой у него шумело в ушах, но он выслушивал ее и в ответ сыпал восторженными словами. При этом прикидывал, какую цену может назначить за нее.

Через десять минут Наркевич пригласил ее поехать развлечься в другом месте. Она с удовольствием согласилась, чтобы не видеть рожу прежнего ухажера и Таисию. Вышла с Григорием, прижимаясь к его плечу.

Наркевич галантно посадил девушку в свою машину. Расшаркался, зацеловал ей руки. Всю дорогу у нее было хорошее настроение, она смеялась и о чем-то тараторила, явно желая понравиться. Вскоре они приехали в какой-то плохо освещенный переулок, остановились у невысокого строения. Девушка беззаботно сквозь стекла глянула по сторонам, весело спросила:

– Куда мы прикатили?

Григорий вместо ответа прыснул ей в лицо из баллончика.

Таисия в это же время доводила до кондиции своего клиента. Клара все подливала и подливала в его рюмку. Изрядно опьяневшего, его подняли из-за стола. Он с трудом полез в карман за бумажником, долго пытался достать деньги. И тогда Таисия перехватила инициативу. Мгновенно все деньги из бумажника перекочевали к ней, а от нее в сумочку Клары. Клиента под руки вывели из ресторана. Он сам показал, где его машина. Сели в нее. Таисия с клиентом – на заднее сиденье, Клара – за руль. Отъехали с парковки. Поколесили по освещенным улицам Москвы. Клиент все время держался за бедра Таисии, лез ей под юбку, что-то бессвязное бормотал, сопел, пока постепенно не отключился и не затих. Клара оглянулась на сообщницу:

– Крепкий боровок попался, – проговорила с внутренним восхищением. – Столько выпил, а долго хорохорился. Другой давно бы сварился. Что будем делать? Куда отвезем?

– Как обычно, – отозвалась Таисия. – Давай ближе к метро. Пусть в машине отоспится до утра.

Клара припарковалась у метро. Заглушила мотор, пересчитала деньги, присвистнула, дескать, неплохо поживились сегодня. Таисия открыла дверцу, чтобы выйти, но клиент вдруг очнулся и схватил ее за руку. И тут же снова обмяк, что-то пробубнил и захрапел. Таисия отбросила его руку и вылезла из автомобиля. Клара тоже выпрыгнула. Они, каждая по себе, чтобы не привлекать внимание, направились в метро. Сели в разные вагоны. А потом, выйдя из метро на следующей станции, сошлись вместе и остановили такси.

Через день Таисия с Кларой появилась во дворе панельной пятиэтажки. Обе были в джинсовых шортах и безрукавных блузках вишневого и серого цветов. На ногах красивые босоножки. Вдоль тротуара стояли припаркованные машины. Таисия задержалась у первого подъезда, вспоминая, на каком этаже жила подружка ее брата. Забыла, потому что была здесь давно и только однажды. Вошла в подъезд. Клара следовала за нею. В подъезде было тихо, стук каблуков метался от стены к стене.

Таисия остановилась в раздумье. Потом двинулась вверх по лестнице. Нажала на кнопку звонка на третьем этаже. Дверь приоткрылась, из нее высунулось веснушчатое лицо, которое на вопрос Таисии показало пальцем вверх.

На следующем этаже из дверного проема выступила Октябрина Гаратынская. В коротенькой красной юбке, белой футболке и домашних тапочках. Таисия облегченно вздохнула, слава богу, нашла. Октябрина удивленно сморщила лицо. Узнала Таисию, но не могла вспомнить имени. Та напомнила сама:

– Я – Таисия, сестра Федора. Неужели забыла?

– А почему я должна помнить тебя? – вопросом на вопрос ответила Октябрина, ей не очень приятно было видеть Таисию. – От твоего брата еле избавилась, так ты теперь начинаешь глаза мне мозолить. А это кто с тобой?

Таисия пропустила вопрос, как будто не расслышала.

Октябрину встревожило появление Таисии, сразу вспомнился Федор, который после разрыва с нею еще какое-то время надоедал звонками. Но она раз навсегда отрезала его от себя. Связывать свою судьбу с авантюристом не хотела. Она искала солидную партию. Ей фатально не везло. Но, тем не менее, она не собиралась плыть по течению и катиться под гору, свивая свое гнездышко с аферистом. Искать приключения на свою шею не входило в ее планы.

После Федора ее жизнь потекла по другому руслу. Никогда не думала, что когда-нибудь снова придется столкнуться с Таисией. И нате вам, та приперлась в гости. Единственный раз она видела ее, когда отшивала Федора. Тот почему-то заявился к ней с Таисией, познакомил, видно, не подозревал, зачем Октябрина ждала его. Разговор состоялся крутой. Федор опешил, а Таисия смотрела с любопытством.

Порвав с Зибировым, Октябрина сдружилась с Ларисой Азмайловой и упорно пыталась найти замену Федору. Страдала от неудач. Звонки от Зибирова прекратились, Октябрина успокоилась, надеясь, что на этом история с Федором закончилось. Но, очевидно, рано успокоилась, вероятно, от таких чертей в одночасье не избавишься.

Таисия смотрела на хозяйку квартиры ожидающе, ждала приглашения войти. Наконец Октябрина со скрипом отступила от двери. Но дальше прихожей не пустила. На вопросы Таисии отвечала отрицательно. Нет, не видела, не знаю. Тогда Таисия спросила, не сохранился ли у нее случайно номер телефона Федора? Октябрина пожала плечами. На память не помнит. Если только в старых записях поискать. Пошла в комнату, порылась в книжном шкафу, полистала какой-то блокнот. Нашла и прочитала номер. Клара стояла рядом с Таисией и наблюдала за Октябриной, взгляд Клары был неотрывным и он определенно не нравился хозяйке квартиры.

А Таисия смотрела на Октябрину оценивающими глазами. Глазами Григория Наркевича, как будто уже согласилась работать с ним вместе. Прикидывала в уме, какую сумму мог бы запросить за нее Наркевич и сколько мог бы получить? У Октябрины были хорошие формы, миловидная внешность, хоть и не бросающаяся в глаза. Цена, по мнению Таисии, была бы не самая высокая, но и не самая низкая, где-то посерединке.

Достала из сумочки свой телефон, под диктовку Октябрины набрала номер.

Федор Зибиров в эту минуту сидел один на кровати в номере гостиницы, на нем были надеты спортивные трико и просторная футболка. Рассеянно листал какой-то журнал, прочитывая заголовки, отдельные фразы и не запоминая их.

Звонок отвлек, он извлек телефон из кармана рубашки, висевшей на спинке стула, и глянул на дисплей. Незнакомый номер. Минуту раздумывал, прежде чем ответить.

В трубке у Таисии раздался его голос. Она громко поприветствовала:

– Здравствуй, братец, где ты запропастился? Тебя не видно и не слышно последнее время!

– Дела, дела, сестрица, куда от них денешься, – философским тоном отозвался Федор, сделал паузу и только после этого как бы слегка удивился. – Ты уже на свободе? Откуда у тебя мой номер?

Таисия с некоторой загадочностью посмотрела на Октябрину. Та уже забыла о Федоре, но неожиданное появление его сестры вновь нарушило покой. На вопрос Федора Таисия вдруг обманула брата:

– Да вот, – сказала она, – Октябрина беспокоится, хочет повидать тебя.

Октябрину обожгла эта беспардонная ложь, по телу прокатилась холодная судорога:

– Это вранье! – разгневанно громко выкрикнула она. – Сто лет бы его не видеть!

Однако Таисия даже ухом не повела и не посмотрела на раскрасневшееся лицо Октябрины. Она сказала не просто так, у нее были свои соображения по этому поводу, мнение Октябрины даже не бралось в расчет. Октябрина возмущенно шагнула к Таисии, но дорогу ей преградила Клара, агрессивно выставила вперед обе руки, едва не касаясь груди хозяйки квартиры.

– Тихо, тихо, тихо! – недружелюбным тоном произнесла она. – Сто лет уже прошло! Таисия знает, что говорит! Не мешай ей!

– Она нагло врет! – яро воскликнула Октябрина.

Клара сделала движение рукой, как будто намеревалась закрыть ладонью рот Октябрине, и той пришлось отступить. Появилось гадкое чувство неуверенности и беспомощности.

– Так-то лучше, – холодно заметила Клара.

Федор очень хорошо знал свою сестру, а потому не поверил ни одному слову Таисии, из трубки донесся его усмешливый голос:

– Хорошо говоришь, Таисия. Правдоподобно. Умеешь. Такая актриса пропадает.

Но Таисию не задела его подковырка:

– Умение говорить у нас обоих от мамы с папой, – произнесла она и заразительно засмеялась. – Мы с тобой ошибки природы, Федя!

Он умолк. По его тяжелому дыханию в трубке было понятно, что ему не понравилось, когда сестра назвала его ошибкой природы. Таисия тоже умолкла, она знала, что раздражать Федора не следовало. Ждала, вскинув ладонь, чтобы ни Клара, ни Таисия не подавали голосов. Наконец брат прервал молчание:

– Ну, раз уж ты добралась до Октябрины, – выговорил Федор, – значит, у тебя ко мне какое-то дело. Говори, сестрица.

Конечно, не будь у нее никакого дела к Федору, Таисия даже не пошевелила бы пальцем. Но какой-то внутренний посыл толкнул ее исполнить просьбу Наркевича. Федор выслушал и не задал никаких вопросов. Таисия не видела, как он поднялся с кровати и озадаченно прошелся по номеру.

Она знала, что от брата можно было ожидать чего угодно. Он мог проигнорировать просьбу Григория, и ей в принципе было все равно, как поступит Федор. Она свое дело сделала, а дальше пусть все хоть трын-травой порастет, ее уже это не касалось. Между тем интуитивно чувствовала, что Наркевич не отвяжется от нее до тех пор, пока она не уговорит Федора выслушать его. Потому от себя добавила брату, будто Наркевич сказал, что Федор много может потерять, если откажется.

Октябрина ничего не понимала из того, что говорила Таисия брату. Странное чувство овладело ею, оно терзало и тяготило, потому что Октябрина ощутила себя слабее Таисии, точно так же как Лариса Азмайлова ощущала себя слабой в присутствии Октябрины. Что-то сковывало Октябрину. Это ощущение было таким омерзительным, гнусным и необычным для нее, что хотелось завыть на всю квартиру. Но выть в присутствии Таисии было бы абсолютным безумием. Октябрина собрала себя в комок, чувствуя, как в ней постепенно все сильнее вновь начинает утверждаться уверенность в себе. Выражение лица менялось. Вместо досады вырисовывались раздражение и злость.

Федор, выслушав Таисию, усомнился, что Наркевич в одиночку потянет такое дело. Без хороших помощников и затевать не стоит. Он уже догадывался, зачем Григорий ищет встречи с ним. Почему бы не встретиться и не послушать, что тот предложит? Послушать можно. А соглашаться или нет на предложение, будет видно. И он пообещал Таисии подъехать в Москву. Но точного времени приезда не назвал, ответил неопределенно, что, мол, никогда не загадывает. Иначе говоря, как только, так сразу. Получалось, что обещание его ни к чему не обязывало.

Таисию не удовлетворил такой ответ, но требовать от Федора другого было бессмысленно. Она повернула лицо к Октябрине и в трубку спросила у брата:

– Ты не хочешь поговорить с Октябриной? Назначить ей встречу? – Таисия говорила это специально, надеясь вызвать у Федора желание увидеть Октябрину, полагая, что это желание вынудит Федора приехать в Москву как можно быстрее.

Волна возмущения сорвала Октябрину с места, она захлебнулась собственным гневом. Захотела вышвырнуть Таисию из квартиры немедленно. Тут уже Клара не плясала. Октябрина смяла ее, придавила к стенке. И подступила вплотную к Таисии.

Но Клара сумела очухаться и суетливо вклинилась между ними.

Октябрина снова отшвырнула ту к стене, желая оставить от нее мокрое место, но сдержалась, лихорадочно дыша.

Таисия примирительно улыбнулась, дескать, не сердись, ты же должна видеть, что я пошутила.

А еще через минуту Таисия поняла, что она на правильном пути, потому что в трубке прозвучал вопрос Федора:

– Как она там? – спрашивал об Октябрине.

– Красавица, – охотно отозвалась сестра и тут же решила чуть-чуть подстегнуть Федора. – Наркевич назначил бы неплохую цену, – Таисия хотела только слегка подзадорить брата и никак не ожидала его внезапной взрывной реакции. Даже была несколько шокирована.

Из трубки нервно донеслось:

– Передай ему, – процедил Федор, – что в этом случае я кишки из него выпущу!

Таисия смекнула, что сильно переборщила. Быстро пошла на попятную. Попыталась сгладить, перевести на шутку.

Однако голос Федора не изменился и был на редкость враждебным:

– Смотри, я и с тебя спрошу за такие шутки, сестра! – жахнул, как будто ударил по перепонкам. У Таисии зазвенело в ушах. Она переступила с ноги на ногу, не сумев скрыть на лице оторопи. А брат снова крепко хватил, точно наотмашь: – Возьмешь Октябрину под свою защиту! – И потребовал: – Стереги лучше!

Таисия знала, что обычно брата было трудно выбить из равновесия, но уж если это происходило, следовало бежать от него, закрыв глаза. Его взрыв сейчас означал только одно, что она была права, у Федора до сих пор осталось чувство к Октябрине.

– Спасибо, братец, за доверие! – с издевкой произнесла она в ответ, радуясь, что находится далеко от него. – Только я в охранной фирме не служу!

– Не зли меня, сестрица! – перебил Федор уже более спокойным тоном, но, тем не менее, тоном, не терпящим возражений.

– Значит, ты все еще любишь ее, – сказала Таисия в трубку и выразительно посмотрела в глаза Октябрине, мол, видишь, какие дела. – Но за что? – спросила с удивлением и безапелляционно высказала: – Серая мышка! – Окинула Гаратынскую уничижительным взглядом. – Что ты в ней нашел? Обыкновенная, как воробей. – Она ожидала от брата нового взрыва и внутренне приготовилась к этому.

Однако взрыва не последовало. В голосе Федора прозвучала спокойная усмешка и уверенность, что Таисия исполнит его просьбу.

– Я люблю мышей, они лучше крыс, – сказал он.

– У тебя всегда был испорченный вкус, – парировала Таисия.

Федор ничего не ответил, резко прервал разговор и отключил телефон.

– Ты сама – серая мышка и обыкновенный воробей! – выкрикнула возмущенная Октябрина. Ее за живое задели такие определения, ущемили. Несмотря на то, что у нее не все складывалось так, как хотелось бы, однако считать себя серой мышкой или воробьем это было слишком. Наглую сестру Федора нужно было вышвырнуть сейчас же. Октябрина решительно распахнула входную дверь. – Убирайтесь! Обе! И больше никогда не возвращайтесь сюда! Видеть вас не хочу! Меня не интересует, кто из вас мышь, а кто крыса, один черт!

Таисия посмотрела на открытую дверь, в которую Клара уже намеревалась выскользнуть вьюном, и не двинулась с места, слегка прищурилась:

– Да нет, теперь мы с тобой будем как нитка с иголкой, не разлей вода, – сказала она. – Федор поручил тебя мне! Беспокоится он за тебя. Боится, как бы чего с тобою не произошло. Ведь случиться что угодно может. И сразу куда только денется спесь. Да не только спесь. Бывает, что и сами спесивые куда-то исчезают. Пропадают и все. Так что беречь тебя буду как зеницу ока! – Таисия вдруг заразительно звонко засмеялась.

Гаратынская насупилась, между бровями пролегли морщинки, с омерзительной дрожью повела плечами. Таисия выглянула за дверь, окинула взглядом пустую лестничную площадку. Октябрина чувствовала жгучую досаду и даже ненависть к тому, что снова на горизонте замаячил Федор. Внутренне ощетинилась. Смех его сестры был неприятен. Терпеть все это было унизительно. Гаратынская сжала кулаки:

– А ты сама не боишься куда-нибудь исчезнуть?!

– Никто не застрахован, – согласилась Таисия.

– Тогда иди и застрахуйся! – Октябрина толкнула ее в плечо к выходу.

Таисия усмехнулась, неторопливо развернулась и сама вышла из квартиры. Клара опасливо юркнула за нею.

Гаратынская захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, закрыла глаза, замерла, прислушиваясь к тому, что происходило на площадке. Через некоторое время раздраженно потянула в себя воздух и оторвалась от дверного полотна. Кинулась в кухню к окну, растворила его, чтобы выгнать из квартиры запахи Таисии и Клары и вдохнуть в себя свежего воздуха с улицы.

Ее обдало лучами солнца, яркий свет ослепил глаза, но Октябрине было хорошо, ей было удивительно хорошо оттого, что она больше не видела отвратительных лиц сестры Федора и ее сообщницы.

А те спустились вниз и вышли из подъезда. Таисия отступила от крыльца и посмотрела на окна Гаратынской. Клара тоже задрала голову вверх. Обе надеялись увидеть в окне лицо Октябрины, однако окна оставались безликими. Таисия опустила глаза и задумчиво постояла на месте. Затем неторопливо достала из сумочки телефон, покрутила в руке и набрала номер. Произнесла:

– Я выполнила твою просьбу, Григорий. Он приедет и свяжется с тобой. А теперь хотела бы обговорить условия сотрудничества. Хорошо, встречаемся вечером в кафе «Ромашка». – Таисия отключила телефон и выразительно посмотрела на Клару.

Та без слов поняла, что ее судьба делает крутой поворот. Но за Таисией она готова была пойти в огонь и в воду.