Спускались сумерки, тени смягчились, и я поняла, что королева скоро появится. Я восхищалась окружающим лесом, этими старыми деревьями, под сенью которых столетия назад короновались королевы. На ветвях висели фонари, бросая нам на плечи теплый дрожащий свет. Воздух благоухал прохладой и сладостью. Между деревьями, как паутина, были перекинуты цветочные гирлянды.

Я продолжала ждать ее под могучим дубом. Рядом со мной стоял магистратский судья.

Он возложит на королеву корону. А я надену ей Камень.

Я закрыла ненадолго глаза, чтобы успокоиться. Этот вечер во многом напоминал ночь летнего солнцестояния пять месяцев назад, когда я должна была раскрыть свою страсть и обрести покровителя. И как в ту ночь все пошло наперекосяк и абсолютно не по плану.

Тем не менее та ночь способствовала приходу этой, ибо, если бы я тогда не провалилась, я бы не стояла здесь.

Я открыла глаза и посмотрела на собравшихся людей. Нив, Шон, Кила, Эван, Ориана, Мириай и Люк. Они разговаривали, смеялись, наслаждались этим мгновением. У меня заныло сердце при виде них: я принадлежала им, а они – мне. А, кстати, где отец? Где Картье? Я не могла отрицать, что меня тревожит тот момент, когда мы увидим друг друга.

Не успела я подумать о Журдене, как заметила, что он пробирается сквозь толпу, а с ним – женщина. Лили Морган. Я узнала ее, потому что Картье был ее точной копией: грация пшеничного стебля, льняные волосы и глаза такие голубые, что, казалось, обжигали.

Тем не менее у меня не было времени ею восхищаться, потому что заиграли флейты и наконец прибыли Изольда с Брэденом, словно их принесла магия. Изольда никогда еще не выглядела такой прелестной, такой сияющей. Я не могла отвести глаз от нее и ее отца, когда они стали передо мной и магистратским судьей.

– Изольда, дочь Брэдена и Эйлис Кавана, ты стоишь перед нами, дабы взойти на трон Мэваны, – произнес судья, и, хотя его голос был старым и надтреснутым, он разнесся над рощей. – Принимаешь ли ты этот титул?

– Да, сэр, – уверенно ответила Изольда.

– Принимая эту корону… – начала я цитировать старинную клятву, – ты признаешь, что твоя жизнь больше не принадлежит тебе, что ты обручена с этой землей, ее народом, что ты призвана защищать их и служить им, поддерживать и почитать, и превыше всего остального заботиться о том, чтобы сотворенная тобой магия приносила добро, а не вред. Можешь ли ты принести эту клятву?

– Да, леди.

– Лорды и леди Домов, мужчины и женщины Мэваны собрались здесь в этот вечер, чтобы стать свидетелями твоей клятвы, – продолжал судья. – Взамен мы клянемся служить тебе, почитать тебя, не преклонять колени ни перед кем, кроме тебя, и доверять решениям, которые ты принимаешь во благо этой страны. Мы клянемся защищать твою жизнь наравне со своими жизнями и оберегать твоих будущих сыновей и дочерей. – Он замолчал, не в силах спрятать улыбку. – Подойди, дочь, и преклони перед нами колени.

Изольда отошла от отца и опустилась на колени на землю среди корней.

Сначала Камень.

Я осторожно подняла вверх ожерелье за цепочку, чтобы все могли увидеть Камень Сумерек. Затем надела его через голову на королеву и услышала шепот Камня, увидела, как он улегся у сердца Изольды. Я не обожгла ее, ибо в ее крови уже был огонь. Напротив, Камень засиял для нее, ожил радужными переливами. Его отсветы упали на мои руки, заплясали на пальцах алым, бирюзовым и янтарным цветами, отразились от моего платья, и я восхитилась ими и ею, королевой севера, моей подругой.

Теперь очередь короны.

Судья поднял ее, чтобы свет свечей поцеловал бриллианты. Затем он осторожно возложил корону на голову Изольды, и серебро засверкало звездами на ее темно-рыжих волосах.

И наконец плащ.

Капитан стражников Изольды вынес его, эту королевскую мантию, на вытянутых руках – красный с золотом бархат, украшенный черными нитями, жемчугом и солнечным камнем. Воин окутал плащом плечи королевы, и я ощутила аромат благовоний: гвоздика, кардамон и ваниль – острый, но сладкий. Плащ был превосходным воплощением дракона для королевы.

– Поднимись, Изольда из Дома Каванов, – проговорила я, воздевая руки ладонями к небу.

Изольда встала, словно поднялась из теней, поднялась из тумана.

Флейты и барабаны заиграли веселую мелодию, и Брэден Кавана отступил назад, зная, что Изольда больше не принадлежит ему, она принадлежит нам.

Королева посмотрела прямо на меня. Ее лицо озарилось улыбкой, которая сразу отразилась на моем. Она повернулась, и толпа, вскинув руки, закричала, приветствуя ее. Мальчики и девочки бросали ей под ноги цветы. Шесть дев Каванов, которых Картье нашел в лавке мясника, окружили королеву, одетые в цвета своего Дома: красный и черный. Я с ликованием смотрела на них, радостно улыбающихся, с цветами в волосах, смотрящих на королеву с признательностью. Изольда объявила их своими сестрами, для них всегда будет место в ее замке, подле нее. И я смотрела в будущее, когда магия этих девушек начнет просыпаться.

Я постояла еще немного среди корней дуба, наслаждаясь воодушевлением и великолепием этого момента. Ко мне подошел Журден и обнял за плечи. Изольда шла меж деревьев, длинный плащ тянулся за ней по земле.

– Никогда не думал, что увижу этот день, – пробормотал отец, и в его голосе прозвучало волнение.

Я думала, что он говорит только об Изольде, но, к моему удивлению, он поцеловал меня в волосы и сказал:

– Я горжусь тобой, Бриенна.

Моя ладонь легла на его руку, и мы оба вспомнили нашу первую встречу, когда я была полна подозрений относительно него, а он был заинтригован моей памятью предков. Тогда мы решили доверять друг другу и вступить в заговор по возвращении королевы. Я никогда не мечтала о том, что приму участие в ее коронации, буду произносить для нее слова старинных клятв, стану ее правой рукой. Меня наполняли благоговение и восторг.

– Моя старая подруга, которую я хочу тебе представить, – прошептал Журден, сжимая мои плечи.

Я повернулась и увидела Лили. Она улыбнулась мне, и я чуть не расплакалась, наконец встретившись с ней лицом к лицу.

Я не знала, что сказать, а потом до меня дошло… наши чувства не выразить словами. Поэтому я обняла ее, а она – меня, и впервые в жизни я поняла, каково это, когда тебя обнимает мать.

Она мягко отступила и потрогала мой шрам, словно знала, что моя боль принесла ей радость. Мы были отражением друг друга, я одновременно смеялась и плакала. Лили нежно вытерла мои слезы.

Не знаю, как долго мы стояли, но я вдруг поняла, что свет гаснет. Журден по-прежнему был рядом, но все остальные ушли из рощи на луг, и издалека доносился стук барабанов.

– Идемте, дорогие. Праздник ждет, – сказал Журден, протянув к нам руки, чтобы проводить.

Я взяла его под одну руку, Лили – под другую, и мы пошли вместе: мой отец, мать Картье и я. Как только мы вышли на луг, я посмотрела на Журдена и сказала:

– Отец, все это кажется сном.

Он только улыбнулся и прошептал:

– Тогда не будем никогда просыпаться.