Книга: Сопротивление королевы
Назад: Часть 5. Леди Морган
Дальше: Глава 32. Картье

Глава 31. Бриенна

Откровения

Владения лорда Мак-Квина, замок Фионн

 

Из поездки домой я запомнила только несколько моментов.
Запомнила, как отец держал меня в фургоне, звук его дыхания, когда он молился.
Запомнила Нив рядом со мной, ее мелодичный голос, когда она бормотала, не давая мне уснуть.
Запомнила голос Изольды, резкий и решительный, когда она осматривала мои раны при свете свечей. «Исцеление займет некоторое время. Ее нужно держать в тихом, чистом месте, где она сможет расслабиться. Нам нужно как можно быстрее отвезти ее домой».
Мои три барьера – отец, сестра, королева. В какой-то момент из-за вспыхнувшей с новой силой нестерпимой боли я поняла, что уснула в объятиях Журдена, прислонившись здоровой щекой к его груди, к его сердцу.
– Она засыпает. Мне разбудить ее? – озабоченно спросила Нив.
Ее голос доносился издалека, хотя я ощущала ее ласковые пальцы на своей руке.
– Нет, – ответила Изольда. – Пусть спит.
Когда я окончательно проснулась, я лежала в своей постели, в окна лился солнечный свет. Я была чистой, зловоние и кровь с меня смыли и укрыли мягким лоскутным одеялом. Но самое главное… на лице ощущалась повязка.
Я пошевелилась, медленно, со страхом. Подняла руку и коснулась бинта на правой щеке.
– Доброе утро!
Я повернулась и с удивлением увидела рядом Изольду. В лучах солнца ее медные волосы горели как огонь. Она улыбалась, в уголках глаз пролегли морщинки.
– Хочешь пить?
Она встала со стула и налила мне стакан воды. Затем очень осторожно уселась рядом со мной на кровать и подложила подушки под спину, чтобы мне было легче пить.
Я выпила три стакана, прежде чем ко мне вернулся голос.
– Что было в замке Лера?
Она улыбнулась.
– После того как я исцелила Лайама, мы начали планировать нападение на Халлоранов.
Она потихоньку рассказала подробности: как они планировали, как леди Грейна вела штурм, как переодетые Картье, Люк, Шон, Нив и Бета проникли в крепость.
– Полумесяцы Халлоранов уничтожены мечами Дермоттов. Пиэрс пал. Как и Фечин с Декланом Ланноном.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы уяснить эти новости. Пиэрс и Деклан мертвы. Я не могла сдержать дрожи при одной мысли о них, и Изольда положила ладонь на мою руку.
– Бриенна, они больше не смогут причинить тебе вред и никому другому.
Я кивнула, смаргивая слезы.
– А Эван с Килой?
– Дети в безопасности. Кила осталась здесь, в замке Фионн, с Нив, а Эван – с Эоданом в Брае.
– А Мак-Квины добры с Килой? – спросила я, беспокоясь о том, как ее здесь приняли.
– Да. Лорд Мак-Квин убежден, что дети спасли тебе жизнь. По моей просьбе Кила теперь находится под опекой Мак-Квинов, а Эван – под опекой Моргана. Мне достаточно доказательств для того, чтобы помиловать обоих детей.
– А что Торн? – продолжала я. – Он полумесяц.
– Эодан это обнаружил, – ответила Изольда. – Сейчас предатель сидит под замком, но его тоже ждет смерть.
Мы замолчали. Я слышала шум из зала, звуки дома: смех, радостные возгласы, звяканье тарелок. Тем не менее казалось, что я не могу расслабиться. Я зарывалась глубже в подушки, нежилась в солнечных лучах, но в моей крови звучала неумолкаемая песня, которую я не могла игнорировать.
Я знала, что это заноза в сердце. Сомнения относительно матери Картье.
– Бриенна, у тебя что-то болит? – спросила Изольда, озабоченно наморщив лоб.
– Нет, леди.
Я раздумывала, не сказать ли ей. Возможно, беспокойство пройдет, если я поделюсь с ней словами Деклана. Возможно, я найду подтверждение – и Изольда скажет, что Деклан лгал, дабы растревожить меня и опутать разум сетью подозрений. Что Деклан обманывал, желая причинить Картье больше боли. Потому что, если я расскажу Картье… если передам ему слова Деклана, он сойдет с ума и не найдет покоя, пока не отыщет Лили Морган. А если Лили в самом деле мертва, он будет искать призрака.
– Что ж, если ты почувствуешь какое-нибудь недомогание, даже самое легкое, скажи мне, – ласково произнесла королева. – Моей магии понадобится три дня, чтобы полностью исцелить тебя. Наверное, ты проголодалась?
Я улыбнулась, но улыбка тут же напомнила о ране. Щека странно натянулась, и я поняла, что под бинтами должен быть шрам.
– Я голодна как волк.
Внезапно кто-то заскулил, и я, нахмурившись, перегнулась на кровати. На полу лежала Несси и смотрела на меня.
– Ах да, – сказала Изольда, – мы нашли ее в одной из старых кладовок. Она сидела там взаперти и в наморднике.
Я позвала Несси на кровать, довольная тем, что Торн не причинил ей вреда. Она свернулась калачиком у меня под боком, очень осторожно, словно зная, что я еще нездорова.
– А теперь я пришлю тебе завтрак, – произнесла Изольда, вставая. – Хотя твой брат говорил, что хочет первым прийти, когда ты проснешься. Я передам с ним овсянку и чай.
– Спасибо, – прошептала я.
Изольда улыбнулась мне и вышла.
Я немного выждала, окидывая затуманенным взором комнату и рассеянно поглаживая шерсть Несси. Вон там, на комоде, лежит мое ручное зеркальце.
Я осторожно сползла с кровати, ноги покалывало. Так странно было ходить, ощущать под ступнями холодный гладкий пол. Я медленно подошла к комоду, охваченная легкой тревогой.
Я хотела посмотреть на себя и в то же время не хотела.
В конце концов я сняла бинты и, взяв за ручку зеркало, поднесла к лицу.
Изольда постаралась на славу, исцеляя меня и сшивая резаные раны. Но остался шрам, чистая розовая полоса от лба до подбородка. И волосы… Их практически не было, Деклан срезал их неровными пучками.
Я отвернулась. Но мое новое отражение притягивало взгляд, и я опять принялась себя рассматривать.
«Я хочу, чтобы Эодан в конце концов обрел тебя. Но когда он посмотрит на твое лицо, он увидит в нем свою мать. Он будет знать, где ее искать».
С колотящимся сердцем я отложила зеркало.
Что имел в виду Деклан? Просто пытался причинить мне страдания, заставить отвернуться от Картье? Он в самом деле думал, что может порезать мне лицо и заставить забиться в угол, будто все мои достоинства заключаются во внешности?
Я рассердилась оттого, что Деклан посеял яд в моем разуме. Схватив зеркало, я ударила его об угол комода. Оно разбилось на кучу осколков, которые сыпались на пол, сверкая в солнечном свете.
Разбив зеркало, я ощутила некоторое облегчение, словно это одна первая из вещей, и мне нужно сломать их, чтобы увидеть. Потому как без зеркала я отчетливо видела себя – не девушку, которую заковали в цепи, остригли и изуродовали, а женщину, которая выжила.
Я спокойно взяла бинты и опять наложила их на лицо. Затем опустилась на колени и убрала осколки, спрятав их в ящик комода как раз в тот момент, когда брат постучал в дверь.
Я встретила его с улыбкой, как в любой другой день, потому что не хотела жалости, слез и печали.
Люк нес поднос с чаем и овсянкой, и я была ему благодарна за то, что он смотрел на меня без слез, грусти или тревоги.
– Мне сказали, что ты голодна как волк и если я тебя не накормлю, то разразится война, – весело выпалил он.
Я рассмеялась и жестом пригласила его войти.
Мы сели в кресла перед камином, и в желудке у меня заурчало так громко, что Люк прыснул от смеха, наливая мне чай. Пока я ела овсянку с медом, стараясь привыкнуть к тому, как странно тянет шрам каждый раз, когда я открываю рот, брат мне все рассказал. Я обратила внимание на то, что он слегка преувеличивает, особенно когда дошел до приключений с подъемным мостом в замке Лера, но меня это не беспокоило. Я с удовольствием слушала.
– Значит, ты справился с четырьмя стражниками Халлоранов одним мощным взмахом меча, – пылко воскликнула я. – А потом взобрался на кучу тел, чтобы достать до железного рычага и опустить мост. Поразительно, Люк!
Он покраснел до кончиков ушей.
– Да ладно, ты считаешь, что я говорю как могучий воин, хотя я просто скромный музыкант.
– Почему нельзя совмещать и то и другое, братец?
Люк с улыбкой встретил мой взгляд. И вот он, первый проблеск эмоций в его глазах при виде меня.
«Не плачь, – мысленно умоляла я. – Пожалуйста, не плачь надо мной».
В дверь опять постучали, нарушив напряженный момент. Люк похлопал меня по колену и, засопев, чтобы скрыть слезы, вскочил, чтобы открыть. Я услышала голос Изольды, тихое бормотание и ответный шепот Люка.
К тому времени, как Люк вернулся и сел рядом со мной, я наливала себе уже третью чашку чая.
– Что там? – поинтересовалась я.
– Это была Изольда, – ответил Люк. – Приехал Эодан Морган. Он хочет с тобой встретиться.
Я застыла, не зная, что делать.
– Ох!
Я так сильно хотела увидеть Картье, что у меня заныло сердце. Но разумом еще не решалась. Мне нужно определиться, что я ему скажу и должна ли вообще говорить. Я не хочу нарушать его покой и распространять на него яд Деклана. Мне нужен еще день, возможно, даже больше, чтобы найти правильный путь. Поэтому я сказала:
– Наверное, мне сегодня нужно отдохнуть.
Люк этого не ожидал. Его брови поползли вверх, но он коротко кивнул.
– Хорошо. Я скажу ему, чтобы приехал завтра.
Брат вскочил из кресла до того, как я успела его остановить и сказала, что, скорее всего, завтра я тоже буду уклоняться от встречи с Картье. Я не хотела, чтобы он приезжал каждое утро, горя желанием повидаться со мной, только затем, чтобы повернуть назад, пока я не наберусь решимости рассказать ему об откровении Деклана.
Я подошла к письменному столу, достала бумагу, перо и чернила. Письмо вышло коротким, но тем не менее казалось, что я вложила все свое сердце в эти слова.
«Картье,
я чувствую, что мне нужно еще несколько дней, прийти в себя. Я сообщу, когда буду готова увидеться с тобой.
Бриенна»
Минуло четыре дня, когда я наконец послала за ним.
Была середина утра. Кила и Нив сидели со мной в моих покоях. Мы собрали книги старинных мэванских легенд, чтобы улучшать навыки чтения Нив. Изольда была довольна ходом моего выздоровления и вернулась в Лионесс, готовиться к казни Ланнонов. Я не ожидала, что Картье приедет так скоро, после того как я отправила письмо с приглашением, что бросит все дела в замке Брай и помчится ко мне. Но он это сделал.
Он застиг меня врасплох, войдя прямо в комнату без объявления.
Мы все трое вздрогнули при его неожиданном появлении – дверь необычно стукнулась о стену. Затем Нив с Килой встали и молча вышли, прикрыв за собой дверь.
Я осталась сидеть за столом, держа книгу сказок. Сердце бешено заколотилось при виде Картье.
Он стоял в лучах солнца и смотрел на меня так, словно мы провели в разлуке годы, а не пару недель. Его распущенные волосы были спутаны, в них даже застряли листья, словно он продирался через лес, разделяющий наши владения, будто ничто не могло его удержать на пути ко мне. Его лицо порозовело от холода, а глаза… глаза остановились на мне, словно впитывая меня.
Я еще была в бинтах. Он еще не видел моих шрамов, но я знала, что должна показать их ему, рассказать все о том, что поведал мне Деклан, и что не могу утаивать от него, даже если это неправда.
Я медленно поднялась, стараясь выровнять дыхание. Но я была на грани потери самоконтроля и чувствовала себя так, словно держу в руках кинжал, нацеленный ему в сердце.
– Картье, я… Прости, что я так долго не посылала за тобой.
– Бриенна.
Он вымолвил только мое имя, но так много выразил этим словом.
Я опустила взгляд на разбросанные передо мной книги и бумаги, припоминая речь, которую заготовила на этот случай. Точные слова, которые хотела сказать.
Я слышала его шаги – он подошел ближе. И я знала, что, если он до меня дотронется, я полностью расклеюсь.
– Деклан кое-что сказал мне, когда держал в плену.
Эти слова остановили его, хотя его тень на полу уже коснулась моей.
«Посмотри на него, – уговаривало меня сердце. – Ты должна смотреть на него».
Я подняла голову.
Глаза Картье встретились с моими. Он и не отводил от меня взгляда. На мгновение я растворилась в голубизне его глаз, которая могла поспорить с голубизной неба.
– Картье, Деклан сказал мне, что твоя мать жива, – прошептала я. Откровение наконец прозвучало в моем голосе, выпуская меня из тюрьмы. – Он сказал, что во время первого восстания, которое провалилось, Гилрой Ланнон отрубил ей руку, притащил Лили в тронный зал и собрался обезглавить. Но Деклан бросился на нее, умоляя сохранить ей жизнь. Он просил отца помиловать ее, потому что… он любил твою мать, как будто она была его собственной матерью.
Картье продолжал смотреть на меня с напряжением, которое могло придавить меня, опустить на колени.
– Поэтому Гилрой сохранил жизнь твоей матери, – продолжала я дрожащим голосом. – Он бросил ее в темницу и обезглавил другую светловолосую женщину, насадил голову на пику и выставил во дворе.
Он по-прежнему ничего не говорил. Я как будто заколдовала его, превратила в камень.
– И Деклан… Деклан сказал мне…
Я не могла вымолвить это. Утратив дар речи, я вцепилась в спинку кресла.
– Что еще он тебе сказал? – резко спросил Картье.
Я набрала побольше воздуха, словно могла спрятать в глубине легких остальные откровения. Но я больше не хотела держать их в себе.
– Перед тем как порезать мне лицо, он сказал, будто хочет, чтобы ты меня обрел. Но когда ты посмотришь на мое лицо… увидишь во мне свою мать. И поймешь, где ее найти.
Мои слова поразили его как стрелы. Его самообладание дало трещину, лицо исказилось мукой. «Это нас уничтожит, – подумала я. – Это его уничтожит». Но потом складки на его лбу разгладились, как будто он впервые сделал вдох, словно что-то понял, наткнулся на свет, которого я не замечала…
– Бриенна.
Он опять выдохнул мое имя как молитву, будто горел изнутри.
У меня разрывалось сердце, когда Эодан повернулся, направился к двери и остановился на пороге. Затем вернулся ко мне, отодвинув с пути стул. Теперь между нами ничего не было.
Он даже не дал мне времени снять повязку и показать ему шрам.
Нежно взял мое лицо в ладони и поцеловал меня, мягко коснувшись губ.
Затем вышел из моей комнаты, оставив дверь открытой. Я прислушивалась к его торопливым шагам вниз по лестнице, подошла к окну и увидела, как он выходит во двор и яростно требует привести лошадь.
Я хотела позвать его, чтобы он вернулся и сказал, что именно понял.
«Значит, это правда, – с дрожью подумала я. – Деклан не лгал».
Картье вскочил на лошадь. Я смотрела ему вслед. Он поехал не на запад, не домой, а на юг, в Лионесс.
Назад: Часть 5. Леди Морган
Дальше: Глава 32. Картье