Глава двадцать пятая

Снова темнота, через которую с трудом пробиваются маленькие потоки света. Опять куда-то спешащий по улице человек. На сей раз мне показалось, что знаком с ним. Но когда, при каких обстоятельствах мы повстречались?

– Эй! – крикнул я, да только он не отреагировал. Или не хотел меня услышать, или не мог?

А вот и дом, куда он направлялся. Это был дом Лены Ковалевской.

Его намерения стали окончательно ясны. Я бросился вперед, думал остановить, но наткнулся на непреодолимую стену.

– Стой!!!

Меня вытащили из потока видений. Как обычно некоторое время приходил в себя, потом Диана пригласила меня в кабинет.

– Призраки больше не побеспокоят вас. По крайней мере, не должны.

– Вы уверены?

– Очень надеюсь.

– Что было во мне?..

– Новый вид чипа. Очень вредоносный. Вызывает у человека галлюцинации, которые со временем только усиливаются. Таким образом можно довести его до самоубийства. Видно, вы кому-то здорово насолили.

– Я распутываю очень нехорошее дело.

– Теперь по поводу провалов в вашей памяти. Здесь все будет сложнее. Она частично возвращается к вам. Но когда вернется полностью?

– Мне это очень нужно.

– Разве я сказала, что не буду вам помогать? Сейчас с уверенностью можно констатировать одно: кто-то не хочет, чтобы вы вспомнили некоторые эпизоды своей жизни.

Я слушал врача, а взгляд по привычке блуждал по кабинету, выискивая разные мелочи и детали. В углу беззвучно работал телевизор. На экране крупным планом возникло лицо… Вадима Капралова. Я внутренне поежился, вспоминая его ночной «визит» ко мне. Неужели Диана права, и я больше не увижу его в таком качестве?

– Вот он, – кивнул я в сторону телевизора. – Именно он и не хочет.

Кадр сменился: изрешеченный пулями Капралов лежал на мостовой. Я попросил Диану включить звук и вернуть назад старые кадры.

Перед нами опять фотография Капралова, диктор сообщила:

«Сегодня утром на улице Свободы был обнаружен расстрелянный человек. Его личность выяснили сразу. Вадим Семенович Капралов, работал руководителем отдела в компании «Розенкранц». По полученным от его коллег отзывам он был талантливым ученым в сфере нанотехнологий, разработчиком целого ряда проектов, которые бы способствовали повышению эффективности российского производства».

И далее – он мертвый на мостовой. Диктор продолжала:

«Следователи предполагают, что убит он был не здесь, сюда его привезли уже мертвого. У кого есть какая-то информация по этому делу, просьба звонить по следующим телефонам… (шли номера телефонов). Компания «Розенкранц» объявляет награду для любого, кто обладает ценной информацией».

– Так вы его знали? – спросила Диана.

– Еще бы! Собаке собачья смерть. Впрочем, многие, подобные Капралову, готовые без сожаления играть чужими жизнями, именно так и заканчивают. Вы не подумайте, я человек не злой, но в данном случае…

Меня прервал звонок Оксаны, она спросила:

– Новости насчет Капралова слышал?

– Слышал. Извини, я сейчас занят.

– Только одно слово. Как думаешь, кто его шлепнул?

– Либо свои, либо чужие.

– А насчет моего последнего сообщения?

– Спасибо! – И Диане. – Сейчас, доктор, я должен отъехать по важным делам. Но я к вам еще обязательно вернусь.

– Иного и быть не может. Мы не закончили курс лечения.

– Надеюсь, закончим.

Я быстро шел по коридору, а в голове постоянно крутились слова Оксаны: «Мы нашли таинственных Михаила и Денизу. Юра, ты не поверишь…»

А Оксана тут как тут, уже третий звонок:

– Понимаю, ты человек занятой. Но даю тебе фору в несколько часов. Иначе по этому адресу приедут наши сотрудники. Два хватит?

– Нет.

– Тогда три. Больше не проси.

(повествование не от первого лица)

Михаил Назарович Кутиков просматривал карту больного. Он старался заставить себя вникнуть в каждую деталь, только мысли блуждали далеко. Как сложно сосредоточиться на работе в свете последних событий. Во-первых, арестовали Валерию; вдруг девчонка не выдержит и сболтнет лишнее? Конечно, она в курсе немногого, обвинение с ее слов против него и Денизы выдвинуть вряд ли удастся. Хотя, разве можно быть в этом уверенным до конца?.. И подозрение все равно останется, а люди с «темными пятнами» «Розенкранцу» не нужны. Выгодных заказов не будет, но это еще полбеды – и сам Михаил и его напарница уже накопили столько всего! Однако дело может закончиться гораздо худшим. Они слишком много знают, а таких обычно в живых не оставляют. Он мысленно приказывал самому Капралову:

«Срочно убрать Валерию. Прямо там, в камере предварительного заключения!»

Валерия – лишь одна проблема. Однако он не может наладить связь с Юрием. Неужели, гаденыш, изъял нужный чип? Он может все вспомнить и тогда…

«Нет, нет, его память надежно стерта! А если все-таки он?..»

Михаил даже думать об этом не хотел. Такой, как Георгиев, способен сотворить что угодно. И сам Михаил после драки с ним в баре изрядно лечится, чтобы восстановить потенцию!

Он попробовал связаться с Капраловым. Да, это было запрещено, но в случае крайней необходимости можно. А такая необходимость пришла. «Почему Вадим молчит?!»

Михаил вернулся к изучению карты больного, и опять никак не в силах был собраться с мыслями! Что нового во всемирной паутине?

Почти тут же он наткнулся на новость об убийстве Вадима. «Кто и за что?!» И довольно быстро пришел к выводу, что за смертью Капралова стоит «Розенкранц», своих убирают даже чаще, чем чужих. А раз так, то обязательно пострадают и те, кто был с Капраловым связан.

От своих страхов Михаил чуть не полез на стенку. И не сразу заметил, как в кабинете появилась медсестра Дениза Либерман. Он ее сразу спросил:

– Ты знаешь насчет Капралова?

– Да.

– И так спокойна?

– А чего нам волноваться?

– Мы работали на него.

– И что? У него было много агентов. Сейчас нас просто прикрепят к другому. «Как же я об этом сразу не подумал?»

– Такими, как мы, не бросаются, – добавила она.

– Твоими бы устами… А насчет Валерии?

– И насчет нее в курсе. Наверняка уже поступило задание убрать девчонку. Чудесница Дениза! Несколькими словами она поднимала ему настроение. Оставалась еще одна проблема: похоже, Георгиев избавился от чипа.

– …Импульсы его мозга больше не поступают ко мне. Нет возможности контроля, значит…

– И что тебя беспокоит?

– Ты прекрасно понимаешь. Он нас найдет.

– Не найдет. А если найдет, ничего не докажет. Он, как сыщик, обязан действовать по закону.

– Если вспомнит, закон будет на его стороне.

– Не вспомнит. Некоторые участки его памяти блокированы слишком прочно. Я не права?

– Права.

– А вспомнит все, ему же будет хуже.

Михаил посмотрел на нее и глубоко вздохнул:

– Я боюсь, Дениза.

– Зря. Но сматываться нам придется. И скоро. Нужно напоследок еще пополнить наши счета. Что это у тебя?

– Данные на одного клиента.

– Разреши, я посмотрю.

– Конечно.

Медсестра прочитала карту и напрямик спросила:

Каково состояние этого человека?

– Миллиона полтора.

– Откуда?

– У него акции нескольких крупных компаний. Не главный, понятно, акционер, но не бедствует.

– Тогда запиши его на операцию. С помощью чипов старик все состояние подпишет нам. Кто еще?

– Та сумасшедшая дама, любительница собак. Помнишь, которая с ними ест из одной тарелки?

– Как забыть. И что?

– Она уже сейчас готова передать нам свой дом на Сицилии.

– Отлично!

– И опасно. Если родственники рассекретят нашу аферу…

– Аферу? – взметнулись ее брови. – Мы лечили ее.

– Якобы лечили, а на самом деле зомбировали.

– Не будь трусом, Миша. Я люблю смелых мужчин.

– Отвечать, прежде всего, мне.

– Отвечать придется нам обоим. И скоро. Поэтому мы должны в ближайшее время заработать как можно больше денег и линять отсюда. Или тебе вдруг полюбилась Рашка? Вспомнил, что кровь у тебя русская?

– Прекрати! Я ненавижу Рашку, может быть, больше тебя. Что она мне дала? Я пробивался в жизни сам, в то время как сыночек или дочка олигарха получают все прелести на блюдечке. Поднес бы кто-нибудь на блюдечке эти прелести мне. Ан, нет, я – талантливый ученый вынужден был прозябать на нищенской зарплате. Пока не переступил законы – нравственный и уголовный. И только тогда я пригодился. Причем сразу!

– Что же ты хочешь, в этой стране на коне только уголовники. Честных здесь считают неудачниками. И обрекают на всеобщее посмешище

– А что такого я совершил? Вернул украденное у меня государством, то есть недоплаченное за мой талант. И я еще преступник! А они, ворующие миллиарды, прячущие свои звериные морды за полицейские кордоны, за ими же сочиненные законы, не преступники?

– Правильно, Миша, с волками жить, по-волчьи выть.

– Но я… боюсь! Я же не под охраной закона.

– Ничего, провернем еще несколько удачных операций – и на землю моих предков. Осядем пока там.

– Ты осядешь. А кому нужен я со своими рязанскими корнями?

– С деньгами любой человек нужен везде. И потом ты вылечишь свою мошонку, мы наконец поженимся. А раз ты мой муж, будешь иметь такие же права, как и я.

Но даже этот шаг будет временным, Миша. Зачем нам земля обетованная? Там опасно, воюют, взрывы повсюду. Еще в армию отправят. За что воевать? За страну, которую я никогда не видела и которая мне безразлична? Нет уж, мы с тобой – куда-нибудь на острова. Окопаемся рядом с океаном и посмеемся над гибнущим от собственной глупости миром.

А сейчас нам нужны деньги и еще раз деньги! Побольше денег и поскорее прочь отсюда!

Кстати, у нас новые клиенты. Не только из России, но из Германии, Чехии, даже один араб. Слава доктора Кутикова побежала впереди его самого.

– Давай посмотрим на них.

На мониторе возникли посетители. Михаил стал вглядываться в их лица, причем столь внимательно, что Дениза не выдержала:

– Ты чего?

– Вот этот мне кажется подозрительным.

– Борис Фишер из Кельна?

– Да. Давай-ка поработаем с лицом. Уберем вот этот штрих, теперь вот этот… вроде не похож

– На кого?

– На Георгиева.

– У тебя мания.

– Лучше перестраховаться.

– Так мы ничего не заработаем. Я проверила его данные. Борис Фишер – классический немец, родители эмигранты из России. Встряхнись, Миша.

– Я понимаю…

Дениза вдруг рассмеялась:

– Вот чех Клаус. У него действительно грим и парик, а на самом деле это… Юрий!

– Прекрати!

– Или Абдула? Найди хотя бы одну общую черту с этим сыщиком.

– Ты права! – в отчаянии воскликнул Михаил. – У меня начинаются глюки. Кто из них первый?

– Первый?.. Абдула.

– Пригласи его. И еще, обязательно присутствуй при разговоре. Ты должна это сделать, ты медсестра.

– Как прикажете, доктор.

В кабинет вошел Абдула, сутулый мужчина с оливковым цветом кожи и огромным носом. Он почтительно поклонился.

– Проходите, – заторопилась Дениза. – Присаживайтесь, вот сюда.

Араб сел прямо напротив доктора.

…Это были они, хотя в том баре в гриме и париках преступная парочка выглядела по-иному. У Михаила большие залысины, а Дениза из белокурой милашки превратилась в даму с черными, как смоль, кудрявыми волосами. Но была та же родинка на ее щеке…

Очень интересно посмотреть ему в глаза. Они именно такие, как я и предполагал: пронзительные, словно вылавливающие каждое слово, заставляющие отвечать на вопрос, хочешь того или нет.

Но я подметил еще одну вещь: печать некоторого страха на его одутловатом лице. Я сделал предположение, что Кутиков чего-то опасается, возможно, совсем недавно назад этот страх был еще сильнее, но теперь он немного отступил.

Дениза показалась иной, ее взгляд выражал лишь одно: алчность. Очевидно, она мечтала подоить состоятельного араба. Это расчетливая женщина, хитрая, но, думаю, не слишком далекая. Тем не менее, не удивлюсь, если в их преступном дуэте именно она является лидером.

– Вы говорите по-русски? – спросил врач.

– Плехо, – я нарочито выпячивал акцент и тут же понял, какую могу совершить ошибку: я не вытащил из Интернета информацию о том, с каким акцентом говорят по-русски арабы.

Меня выручила Дениза:

– А по-английски?

Я утвердительно замотал головой. Тогда врач попросил меня рассказать о проблемах.

На довольно сносном английском я объяснил, что мучают головные боли, кошмары по ночам, что я стал уставать на работе, хотя не могу сказать, что работы там сверх крыши. У меня своя компания, работают в основном менеджеры. От последней фразы глаза Денизы загорелись, а вот у Михаила появились явные признаки подозрительности:

– А откуда вы узнали про меня?

– Вот, – я достал телефон и показал рекламный проспект об его фирме. Кажется, он успокоился и начал подробно расспрашивать о симптомах моего состояния.

Дабы не сесть в лужу, я кое-что рассказал о своих реальных проблемах, кое-что додумал. Михаил слушал внимательно, глубокомысленно добавлял: «М-да!» и вдруг… сломал в руке карандаш.

И я вспомнил! Теперь я мог точно сказать, что больше месяца назад я заходил именно в этот кабинет, где мне обещали содействие в решении моих проблем. Врач меня выслушал, потом точно также сломал карандаш и сказал:

– Вы мой пациент. У меня новая методика борьбы с алкоголизмом. Вначале вы ничего не почувствуете, вас по-прежнему будет тянуть к спиртному. Но, спустя некоторое время…

– И какое время?

– Месяц или полтора. Сделаем так: если через полтора месяца полностью не излечитесь, я верну аванс. И я согласился!

… А вот дальше провал. Даже сейчас никак не могу восстановить в памяти остальное.

Так что нам скажет доктор на сей раз?

– Ваша болезнь понятна. Мы вам вживим специальный чип. На первом этапе облегчения не произойдет. Но через некоторое время – месяц или полтора…

Да, Михаил Назарович Кутиков, оригинальностью ты не блещешь.

– То есть вы гарантируете?..

– Да и еще раз да! В противном случае придете ко мне снова, и я верну деньги.

– А когда можно вживить этот чип?

– Хоть сегодня. Сейчас.

– Но потребуется сто процентная предоплата, – заявила Дениза. – Оборудование очень дорогое. Мы, разумеется, доверяем клиентам, только ведь… сами понимаете.

Мне надоел весь этот балаган, надоел настолько, что терпеть его дальше было невозможно. И я ответил на чистом русском:

– Понимаю. Решили поэкспериментировать над несчастным бедуином, как в свое время над Георгиевым.

Они вытаращили на меня глаза, Михаил потянулся к кнопке сигнализации. Я усмехнулся:

– Не советую, блин, вызывать охрану.

Движением руки сорвал с себя куфию, быстро отодрал фальшивый нос. Михаил вскочил с места, сделал шаг назад.

– Узнаете меня?

– Как вы?!..

– Это не так сложно. А сейчас будете добросовестно отвечать на мои вопросы.

– Убирайтесь! Я не знаю вас…

– Ну, так напомню о нашей прошлой встрече. Бар «Коала, где вы задумали проследить за действиями испытуемого. Благодаря чипам вы дали какую-то команду, в результате которой я съехал с катушек. Тогда вы решили геройствовать со мной. А это опасно. Как ваше мужское достоинство? Работает?

О, белокурая красотка Милли тоже здесь? Только теперь у нее несколько иной облик: то ли сгорающей в огненном танце испанки, то ли страдающей у костра от неразделенной любви цыганки. Или нет, это Эстер, уговаривающая Атаксеркса убить верного министра Амана.

Видно, как страх все сильнее овладевал Михаилом. Он сделал шаг назад, еще один, обреченно произнес:

– Если вы меня в чем то обвиняете, давайте вызовем полицию, адвокатов. Пусть следствие докажет мою вину, а суд…

– Не надейся, приятель. Я твой судья и палач.

– Вы не посмеете…

– Если, блин, не хочешь, чтобы я повторил то, что сделал с тобой в «Коале», говори. Иначе тебе не помогут никакие врачи.

– Что вы хотите знать?

– Всю историю с самого начала.

– Дениза? – Михаил бросил на нее вопросительный взгляд, словно ждал распоряжений. Медсестра равнодушно зевнула:

– Поступай, как хочешь. Если человек идиот, то это надолго.

– А что ты предлагаешь?!

– Ничего. Мужчина должен принимать решение. Мне надоело водить тебя за ручку. А я, если не возражаете, пойду работать. Надеюсь, мне никаких претензий не предъявляют? Я не врач, а обычная медсестра. Кроме того, гражданка другого государства. Я свяжусь с моим посольством…

– Все правильно. Я сам помогу вам связаться с посольством, а заодно и с полицией этого государства.

Дениза сразу обмякла, осунулась, угрюмой вороной устроилась в углу комнаты. Михаил осторожно брякнул:

– Я расскажу, только мне нужны гарантии.

– Чего?

– Моей безопасности, – в точности повторил он слова Валерии (Как же все они боятся «Розенкранца»). – И попрошу учесть, когда пригласите полицию, что я добровольно все рассказал.

– Никаких гарантий дать не могу. Полиция скоро приедет. Дело передадут в прокуратуру, ей и решать. Я же даю следующую гарантию. Признаешься, как все случилось, спокойно отдам тебя в руки служителей закона. Не признаешься, соврешь, опять познакомишься с моим кулаком.

– Не надо.

– Тогда начинай.

– У меня есть брат, который является биоинженером, причем лучшим, каких я когда-нибудь знал. Я занимаюсь проблемами человеческого мозга. Вместе мы разработали новый чип, который позволяет осуществлять полное управление индивидом. Тот теряет свою сущность, мысли, стремления и становится полным рабом ваших приказов.

– То есть его можно запрограммировать на выполнение любого задания?

– Да.

– Так вашему изобретению цены нет. «Розенкранц» должен был вас озолотить.

– Дело в том, что сам процесс полного управления пока очень недолгий: день или два.

– Почему?

– Аппарат еще несовершенен. Помните, как развивались телевидение или сотовая связь? Здесь точно так же. Однако скоро мы придем к тому, что процесс контроля станет бесконечно долгим.

Как я только сдержался, чтобы не трахнуть по его физиономии?..

– Но еще в течение какого-то времени можно посылать ограниченные импульсы мозгу, – продолжал Михаил.

– Поэтому у меня и появлялись ночные галлюцинации?

– К сожалению…

– Дальше!

– Вы сказали про «Розенкранц»… Мы с братом там работали. Затем нас сократили. Ну мы и решили показать, что в научных разработках можем обойтись без мощностей этой компании. И создали свой аппарат. Нам не хватило совсем немного для его дальнейшего совершенствования.

– Не хватило чего?

– И времени, и денег. Но очень скоро, возможно, именно благодаря нам, управление мозгом человека на расстоянии станет неотъемлемой прозой жизни.

– К делу! – как я все это выдержу и не пристукну его!

– В «Розенкранце» мы работали под началом Капралова, того самого, что недавно убили… Ученый он не блестящий, но хороший организатор. Когда я рассказал ему про наш аппарат, он предложил испробовать его. Он сказал, что, если результат оправдается, нас опять возьмут в компанию. Мы согласились.

– В качестве испытуемого был выбран я.

– Это правда.

– Почему?

– Вот тут я не в курсе.

– А я тем более, – пискнула Дениза.

– И вам помог один известный доктор?..

– Ермаков Игорь Викторович. Все произошло случайно, таких совпадений один на миллион. К вам искали подход, а вы сами пришли к нему в клинику вылечиться, пардон, от алкоголизма. Он вас сразу узнал, направил ко мне, а дальше…

– И что, блин, случилось потом?

– Вы стали полностью управляемы в течение двух-трех дней. Мы говорили вам, куда и когда идти, где повернуть, в какое здание зайти. Странно, что вы вспомнили бар «Коала». Обычно память на это время не восстанавливается.

– А ты, ублюдок, следил за мной.

– Я должен был. Как и мой брат.

– Так тем вторым, которого я отрубил в баре, был твой братец?

– Именно. Он неплохой спортсмен, взялся подстраховывать меня.

Мы подходили к самому важному моменту. Сейчас я узнаю тайну тех двух дней. Видя, что Михаил опять остановился, я готов был сделать угрожающий жест. Но выбивать из него показания не потребовалось.

– После первых часов испытаний Капралов пришел в восторг. Он попросил, чтобы я передал ему «бразды управления» над вами именно на два дня. Сделать это мы не боялись, украсть наше изобретение невозможно. Все дело в одном крохотном элементе…

Потом Капралов назначил нам с братом встречу. Сказал, что компания пока не оценила по достоинству наше изобретение. Два дня полного управления – слишком маленький срок. Я обещал, что в скором времени этот срок значительно удлинится…

«Так вот почему они не убрали меня. Думали продолжить эксперимент!»

– …Капралов заявил о своей полной поддержке нас, надеялся, что решение руководство обязательно пересмотрит. Спросил, насколько сильно будет частичное воздействие на вас? По его сигналу через некоторое время я и начал оказывать это воздействие. Так называемые ночные галлюцинации… Но ведь вы избавились от чипа, так что больше они вас не потревожат.

– Вы в курсе, что во время полного контроля надо мной была убита некая Елена Ковалевская?

– Только не втягивайте меня в убийство! – взвизгнул Михаил.

– На это бы я никогда не пошел.

– Да, да, на убийство бы мы не согласились! – горячо подтвердила Дениза.

Мне показалось, они говорили правду. Жульничество, аферы – по их части, особенно в этом преуспела девица. Но чтобы ликвидировать человека… здесь у них кишка тонка. Конечно, они подозревали, что дело нечисто, однако умыли руки.

– А теперь главное: мне нужно, чтобы ты полностью восстановил мою память.

– Это невозможно… Не бейте меня! Я действительно не смогу. Но не исключено, что она восстановится сама. Через какое-то время.

– Хорошо. Так что я делал в те два дня?

– Я знаю только со слов Капралова.

– И что он вам говорил?

– Не могу повторить, вы обидитесь.

– Не обижусь.

– Вы постоянно находились у себя квартире. То хрюкали, воображая себя свинкой, то скакали и блеяли, как козлик и так далее.

«Хорошо, если бы все это оказалось правдой, и я не совершил нечто худшее, чем хрюканье и блеянье».

Наш разговор прервало появление еще одной медсестры, которая взволнованно сообщила:

– Господин доктор, там полиция. Они хотят вас видеть…

Огромный Михаил сжался, превратившись в маленький мерзкий комочек. А я снова увидел Оксану.

– Ты выяснил, что хотел? – спросила она.

– Кое-что. Но не до конца.

– Этих можно забирать?

– Еще бы! Загляни-ка в базу. Сколько они старичков и старушек собирались окучить. Это аферисты пострашнее обычных банковских шулеров. Они ломают волю человека, превращают его в зомби. Это – главные убийцы сегодняшнего дня.

А полную информацию по этому делу я тебе дам чуть позже. Необходимо выяснить еще кое-что…