Глава 14

Когда мы с Ричардом договорились встретиться неподалёку от Кенсингтонских садов, я решила, что он запланировал романтическую прогулку в парке под дождём. Романтика романтикой, но промокнуть насквозь у меня не было ни малейшего желания, и на свидание я оделась подобающе – джинсы, высокие сапоги, кожаная куртка. Когда я подъехала к месту встречи, дождь, начавшийся днём, сменив собой утреннее солнце, усилился, и я всё больше склонялась к мысли, что следовало одолжить у Розмари её дождевик и резиновые сапоги.

Ричард приехал первым. Когда я подъехала, дверь припаркованного «Фольксвагена» открылась, и знакомая светловолосая фигура приветственно помахала мне рукой. Однако Ричард меня удивил, – когда мы поздоровались и обменялись парой стандартных фраз, он повёл меня не в направлении парка, а вдоль по улице. И тем больше было моё удивление, когда мы пришли не в кафе, а в дорогой ресторан, название которого я не раз слышала, но где мне ещё ни разу не доводилось побывать. При виде швейцара, гостеприимно распахнувшего перед нами дверь в светлый просторный вестибюль, блестевший отполированным паркетом, я ощутила некоторую робость, а увидев вместо обычных вешалок гардероб и гардеробщика в перчатках, приуныла и с тоской вспомнила, что под курткой у меня была обычная водолазка с высоким горлом – сидевшая по фигуре, но очень старая и совершенно без каких-либо дизайнерских изысков. Но отступать было некуда, и я отдала любимую куртку, получив взамен номерок. Тем временем рядом материализовался официант в жилетке и бабочке, с разделённой пробором и чуть ли не набриолиненной причёской. В руках у него был планшет с записями.

– Столик на двоих? – интимно спросил он.

– Да, заказан на фамилию «Арчер», – вежливо ответил Ричард. К моему облегчению, он тоже был одет вполне обычно – в джинсы и пуловер, хотя я уже была морально готова к тому, что он придёт в смокинге. Поскольку я сегодня была без каблуков, неожиданно оказалось, что мы с ним были одного роста.

– Конечно, – через пять секунд подтвердил официант и одарил нас белозубой улыбкой – не такой ослепительной, как у Майкла, но вполне сравнимой. – Я вас провожу.

Следуя за официантом, мы вошли в большой зал с застеленными белоснежными скатертями столами и сценой у противоположной стены. Народу было немного, и нас посадили в стороне от прочих посетителей, у окна. Освещение было приглушённым – горели только светильники, висевшие на стенах, в то время как массивная люстра под потолком, украшенная многочисленными хрустальными подвесками, была потушена. Официанты в зале передвигались совершенно бесшумно, чтобы их ничтожное присутствие ни в коей мере не мешало гостям, и вся обстановка кричала о шике и дороговизне.

А неплохо живут сегодня журналисты.

Усадив нас, раздав меню и уточнив насчёт аперитива, официант растворился в воздухе, и я перевела взгляд на Ричарда.

– Как твоя рука? Прошла после приёма?

– Я уже и забыл о ней, – отмахнулся он. – Хотя на следующий день я пришёл в редакцию с перевязью. Похвастался «боевым» ранением перед окружающими.

Я рассмеялась, а он предложил:

– Расскажешь о себе? На приёме мы даже познакомиться толком не успели.

– И всё равно ты успел узнать обо мне почти всё, – его просьба меня слегка смутила. – Даже не знаю, что добавить. Джейн Эшфорд, двадцать четыре года, закончила филологический факультет два года назад. Работаю преподавателем на вечерних курсах немецкого языка, подрабатываю переводчиком. Знаю два языка – немецкий и итальянский… Люблю путешествовать, хотя не могу сказать, что много где была… Твоя очередь.

– Вообще-то ты ни слова не сказала про свои увлечения, свою семью и о чём ты мечтаешь, – он улыбнулся. – Но ладно, это будет второй раунд. Я Ричард Арчер, двадцать пять лет. Журналист «Time Out», работаю там с момента окончания университета… – я мельком удивилась, как он туда попал сразу после учёбы, но вслух задавать вопросов не стала. – Тоже люблю путешествовать, только мне повезло больше, и я побывал во многих местах. И на учёбе, и по работе, и как обычный турист…

– Вы готовы сделать заказ? – учтиво осведомился официант, возникнув из ниоткуда, и я спохватилась, что мы даже не открыли меню.

Ричард взглянул на меня:

– Джейн, у тебя есть предпочтения или пожелания?

У меня перед глазами внезапно вновь возник обнаруженный утром труп, чьё горло превратилось в кровавое месиво, его выпученные глаза и разинутый в вопле рот, и я чаще задышала, пытаясь отогнать дурноту. Тошнота уходить не собиралась. Я с трудом нашла в себе силы отодвинуть в сторону тяжёлую кожаную папку, вымученно улыбнуться и покачать головой:

– Никаких.

– Тогда принесите нам жюльен из птицы, жареные морские гребешки со спаржей, говядину Кобе, утиное магре с грибным букетом, тарелку французских сыров на десерт, – распорядился Ричард. Официант чуть ли не с поклоном удалился. Я с вежливой улыбкой хлопала глазами, поскольку из вышеперечисленного мне была знакома только где-то половина слов, а он обратился ко мне:

– Следишь за собой? Сидишь на какой-нибудь диете?

– Нет! – горячо возразила я, и только после этого сообразила, что никакого иного убедительного объяснения у меня нет. Не правду же сообщать! Впрочем, пускай думает, что я пытаюсь произвести впечатление. Всяко лучше, чем раскрывать настоящую причину. – Если только совсем чуть-чуть…

Но Ричард не стал на этом зацикливаться. Вместо этого он вдруг вполне серьёзно сказал:

– Я, кстати, поискал ту информацию, которую ты просила.

Я как раз раздумывала, как бы его вывести на этот разговор, и такая смена темы меня очень порадовала, а Ричард пояснил:

– Лучше уж обсудить это, пока мы только ждём ужин, чтобы потом не портить себе аппетит.

– Разумно, – согласилась я, подумав, что в ближайшие пару дней вряд ли что-то вернёт мне аппетит.

– В общем, я не знаю, что за расследование ты проводишь, но я не нашёл в хрониках никакого упоминания о подобных убийствах с перерезанием горла и пентаграммами. Ни одиночных, ни массовых. Потом я поискал в сети, но и там ничего подобного не нашлось. Конечно, в последние десять-двадцать лет как людей только не убивали, но именно такого, как описываешь ты, не было. Ты точно ничего не перепутала?

– Не должна была, – медленно отозвалась я, испытывая всё большее смятение. Как такое может быть? Если Майкл и Розмари помешали колдуну довести дело до конца в прошлый раз, значит, с момента тех убийств прошло не больше пятнадцати лет. И об этом нет никаких упоминаний? – А какой срок ты проверил? Последние лет пять-десять, как я и просила?

– Архивные данные я не успел посмотреть целиком, но в последние пятьдесят лет ничего похожего точно не происходило. Интернет же вовсе молчит, хотя там ты и сама наверняка искала, иначе не обратилась бы ко мне.

Совсем ничего не понимаю. Может, магам удалось скрыть происходящее от обычных людей? Тела убитых похоронили, пентаграммы стёрли или забросали землёй, а то и вовсе подожгли, если жертвоприношения происходили в пещерах, подобно сегодняшней? Ведь как такое ещё можно было скрыть от властей и вездесущих средств массовой информации? Хотя сегодня, помнится, Розмари собиралась позвонить в полицию… Или власти специально замалчивают эту информацию? Ведь зачем им сообщать общественности, что в городе появился маньяк-сатанист, режущий людей, как скот? Может, поэтому данные о прошлых смертях не попали в газеты? Хотя это очень странно. В наши дни, когда в Интернет попадает практически всё, не допустить огласки, да ещё когда речь идёт о таком тухлом деле, очень сложно. А Ричард говорит, что не нашёл ни намёка на случившееся…

– Спасибо тебе, – я спохватилась, что совсем ушла в свои мысли и забыла о собеседнике, хотя наше свидание было в разгаре. – Даже представить страшно, сколько времени ты на это убил, учитывая, что ты меня совсем не знаешь… Я это очень ценю, правда.

Ричард улыбнулся, хотя его взгляд оставался по-журналистски внимательным и цепким, как у лисицы, учуявшей кролика.

– Не хочешь поделиться, зачем тебе это понадобилось? – бодро предложил он. – Может, из этого какую-нибудь интересную статью можно будет состряпать.

За показной весёлостью в его тоне мне послышалась лёгкая настороженность. Я хотела было ответить, но тут подошёл официант и начал бесшумно расставлять на столе деликатесы, которых я раньше никогда не видела. Я с удовольствием вдохнула витавший над тарелками вкусный дух. Тошнота к этому моменту почти пропала, и я подумала, что всё же смогла бы получить удовольствие от еды. Разлив по стаканам холодный апельсиновый сок, официант пожелал нам приятного аппетита и растаял в воздухе.

– Я не сатанистка и не чокнутая, Ричард, – спокойно сообщила я, когда убедилась, что нас никто не подслушает. – И даже если тебе удалось бы что-нибудь узнать, эта информация не пошла бы дальше меня.

– Но ведь ты интересуешься этим не из праздного любопытства? – удивительно проницательно заметил он, глядя на меня поверх стакана с соком.

Спорить смысла не было.

– Не из праздного.

Несколько секунд мы молча разглядывали друг друга, а затем Ричард пожал плечами.

– Ладно. Это твоё дело.

Больше мы к этой теме не возвращались, и остаток вечера прошёл удивительно весело и приятно, так что я очень быстро перестала считать ужин пустой тратой времени. Ричард оказался отличным собеседником – обаятельным, образованным и с чувством юмора. Он очень интересно и весело рассказывал о своих поездках – как я вскоре поняла, ему довелось побывать и в Европе, и в обеих Америках, и в Азии – так что я заслушалась, и следующие два с половиной часа пролетели совершенно незаметно. Наговорившись всласть о путешествиях, я спросила, как продвигается его новая статья о вечере исторического общества. Как выяснилось, сама статья получилась весьма остросюжетной, но своим вопросом я вновь затронула тему того, что же там на самом деле произошло. Из последующих ответов Ричарда я поняла, что он не очень верил в плохую погоду и неполадки электросистемы, хотя внятной версии, которой можно было бы объяснить все странности, у него не было.

Около десяти вечера мы вышли из ресторана и пошли к своим машинам. Ричард не пытался обнять меня, и на прощание только осторожно чмокнул в щёку.

– Я очень рад, что узнал тебя поближе, – он улыбнулся.

– Спасибо за вечер, – совершенно искренне сказала я.

– Встретимся на неделе?

– Почему бы нет? – легко согласилась я.

Дома я была минут через сорок. Перед сном мы с Теей ещё попили на кухне чай, пока я во всех подробностях пересказывала ей свой вечер (конечно, за исключением разговора о жертвоприношениях), потом позвонила мама, и мы ещё долго по очереди болтали с ней. Наконец, когда я после полуночи с неохотой вспомнила, что завтра мне надо вернуться к переводу, я отправилась спать.

Как оказалось наутро, пациенты в клинике у Теи должны были пойти во второй половине дня. Поэтому она никуда не спешила, и завтракали мы вместе. Завтрак проходил в совершенно обычной обстановке, пока не начался выпуск новостей. Уловив краем уха знакомое имя, я подтянула пульт поближе и сделала звук громче. Тея оторвалась от модного журнала и посмотрела на экран.

Ведущий сжато и без описания деталей сообщил, что в сорока километрах от Лондона было обнаружено тело зверски убитого мужчины, и есть подозрение, что убийцей был психически нездоровый человек, совершивший убийство на религиозной почве. Труп был обнаружен после анонимного звонка в полицию.

– Личность погибшего удалось установить, – продолжил ведущий. – По предварительным данным, им оказался тридцатисемилетний Бенджамин Картер, пропавший без вести четыре года назад в Йорке. Родственники погибшего должны будут в ближайшее время прибыть в Лондон для опознания. Тем временем наш специальный корреспондент…

– Ужас какой, – с чувством произнесла Тея.

– Это точно, – пробормотала я.

Как интересно я, однако, в последнее время живу. Который раз слушаю утренние новости и всё больше чувствую собственную причастность ко всем чрезвычайным ситуациям, которые происходят в последние две недели!

Мой телефон, лежавший на подоконнике, громко заиграл вступление к песне «The Scarecrow» группы Avantasia, и я потянулась к нему.

– Когда ты уже нормальную музыку на звонок поставишь? – недовольно осведомилась Тея.

Я только отмахнулась.

– Ничего ты не понимаешь в хорошей… – я не договорила, увидев имя звонившего. Это был Ричард, и в моём мозгу молнией пронеслась догадка, почему он звонит – он тоже только что видел этот выпуск новостей. Должно быть, он вспомнил всё, о чём мы вчера говорили, и не мог не заинтересоваться, почему мне столько известно о случившемся, если достоянием гласности это стало только сегодня.

Чёрт. Возможно, просить у него помощи было не самой удачной идеей.

Я решительно отключила звук у телефона и сунула его в карман. С Ричардом я поговорю позже, когда буду примерно представлять себе, как отвечать на его вопросы, а пока…

Я задумчиво посмотрела на телевизор, где передавали уже какие-то политические новости. Выходит, я была права, и утаить информацию о таком убийстве было невозможно. Но как же удалось скрыть убийство сразу десяти человек несколько лет назад, если сейчас даже одна смерть вызвала такой ажиотаж?

Что-то Майкл и Розмари явно недоговаривают. Надо бы задать им пару вопросов.

Маги приехали ко мне во второй половине дня. О встрече мы договаривались ещё вчера, чтобы я смогла отдать им перевод описания следующего жертвоприношения, но теперь я ждала их приезда с нетерпением, нервно вышагивая из угла в угол. Хорошо хоть Тея уехала на работу и не видела, в каком состоянии я находилась, не то бы точно возникли вопросы, что со мной.

Что-то слишком много стало возникать вопросов, на которые я либо не хочу, либо не могу ответить…

Майкл и Розмари появились ровно в пять, как и обещали. Я встретила их на пороге. Оба были спокойны, собранны, так что я поначалу даже усомнилась, что мне удастся получить какие-либо разъяснения. Скажут ещё с таким невозмутимым видом, что меня это не касается, и всё…

– Вот переводы, – сообщила я, помахав в воздухе файловой папкой с несколькими листами А4, но не отдала её в руки Майклу, а положила на стол и скрестила руки на груди.

Розмари изящно вздёрнула тонкую бровь.

– Чего ещё я не знаю о происходящем?

– Вы имеете в виду что-то конкретное, Джейн? – вежливо уточнила она.

– Да. О вчерашнем убийстве говорят во всех новостях, а об убийствах, которые в прошлый раз пытались остановить вы, нигде не сказано ни слова. Ни в Интернете, ни в газетах, словно их вовсе не было. Почему? Маги намеренно скрыли следы преступлений, чтобы избежать огласки? Тогда почему в этот раз вы не пошли на это?

Я ожидала отговорок или, на худой конец, какой-то маловразумительной лжи, но вместо этого Розмари неожиданно улыбнулась и посмотрела на Майкла.

– Говорила я тебе, что надо ей сразу всё сказать! С самого же начала было понятно, что она умна и рано или поздно заподозрит неладное, – весело сказала она, и Майкл кивнул, в задумчивости рассматривая меня. Я растерянно моргнула.

– Да уж вижу, – подтвердил он и обратился ко мне. – Не удивляйтесь. Полагаю, вы уже нафантазировали себе вселенский заговор, хотя, уверяю вас, в прошлый раз убийства сильно всколыхнули весь Лондон. Проблема в том, что, когда тёмный маг действовал в прошлый раз, средства массовой информации не шли ни в какое сравнение с нынешними. Ни Интернета, ни телевидения… Единственное место, где хранились записи о случившемся – это архивы «Искателей», но они сгорели в конце девятнадцатого века, когда предыдущее «Общество» прекратило своё существование.

На кухне стало очень тихо. Я медленно опустилась на стул, ещё раз прокручивая в голове его последние слова. Потрясла головой и снова посмотрела на магов, не испытывая никакой уверенности, что хочу услышать ответ на следующий вопрос.

– Сколько… Сколько вам лет?

– Мне двести три, – сообщил он, с интересом наблюдая за моим лицом.

Я перевела слегка ошалевший взгляд на Розмари.

– Сто шестьдесят два, – коротко проинформировала она.

– Мама… – выдохнула я, поднялась и прошлась по кухне. Я буду спокойна, я буду спокойна… В конце концов, неужели после жертвоприношений меня можно удивить простым бессмертием?! – И когда же в таком случае действовал этот колдун?

– В тысяча восемьсот восемьдесят пятом году, – услышала я ответ.

«Что ж, это и в самом деле объясняет, почему Ричарду ничего не удалось найти» – отстранённо подумала я, пока мозг пытался осознать услышанное.

– Как это работает? – растерянно спросила я, пытаясь всё это представить. – Вы что, нашли философский камень? Или вы на самом деле вампиры?

– Оба раза мимо, – фыркнул Майкл, а Розмари чуть улыбнулась, явно радуясь, что я не собираюсь устраивать истерику. – Есть специальные ритуалы, позволяющие магически одарённым людям продлевать себе молодость на неопределённый срок. Никаких жертвоприношений и кровопролития, всё вполне чинно и мирно.

Я немного подумала.

– Но вы, помнится, говорили, что наша природа находится в равновесии. Разве бессмертие не является самым ярким примером нарушения этого равновесия?

Повисло молчание, такое пронзительное, что мне показалось, я слышу, как по улице проезжают машины.

– Да, Роуз, ты права, – наконец задумчиво отметил Майкл, нарушая повисшую тишину. – Она и впрямь умна. Похожа на Элизу.

Розмари кивнула.

– Это не бессмертие, – спокойно объяснила она, – Мы смертны, нас можно убить. Просто мы не стареем. И вы правы, природа требует баланса, но эта проблема разрешается просто. Пока мы продлеваем себе молодость, мы не можем иметь детей. Но как только магу надоедает долголетие, он перестаёт проходить этот обряд, снова начинает стареть и может завести семью.

– А мне так можно? – с надеждой спросила я. Идея вечной молодости мне определённо импонировала.

Майкл понимающе хмыкнул.

– Увы. Вы не маг.

М-да. Досадно.

– Ещё вопросы? – ехидно уточнил маг. – Или мы поговорим о делах насущных?

Его слова внезапно навели меня на интересную мысль. Кажется, Алекс вчера размышлял на эту тему, но маги его оборвали, заявив, что это невозможно. Но, с учётом всего услышанного, пожалуй, ничего невозможного в мире попросту не существует!

– Значит, все прошлые убийства происходили сто тридцать лет назад. Вы остановили того мага, спрятали его книгу заклинаний. Она уже более века считается уничтоженной, однако нашего нынешнего убийцу это нисколько не смущает. Кто из магов, кто находился рядом с вами в конце девятнадцатого века, сейчас снова находится в Лондоне? Вряд ли их слишком много.

– Нам понятна ваша мысль, но мы вас разочаруем – их много. Около тридцати человек, – сухо сообщил Майкл. – Не только же мы с Роуз продлеваем себе жизнь. За прошедшие сто тридцать лет умерло не так много магов из нашего ковена, включая нашего главу Уильяма Майклсона. Их всех вы точно можете исключить из списка подозреваемых, хотя толку от этого немного. А тот колдун, который убил около двадцати человек, давно мёртв. Это точно.

Названное имя внезапно показалось мне знакомым.

– Майклсон? А это не тот миллионер, о смерти которого недавно говорили в новостях? – с подозрением уточнила я.

– Ну, разумеется, – отозвалась Розмари. – Он стал главой ковена как раз в тысяча восемьсот восемьдесят пятом, сразу после смерти предыдущего главы, Артура Рассела. Кстати, Уильям очень не любил Искателей. Считал, что они слишком активно лезут не в своё дело.

Я вспомнила, что об этом как-то упоминал Патрик, и не стала задавать вопросов.

– А почему он умер? Раз вы можете продлевать себе жизнь?..

– Он прожил более шестисот лет, – просто ответил Майкл. – От этого может устать кто угодно. Проблема в том, что нового главу назначает предшественник, однако Уильям скончался раньше, чем успел его выбрать. Теперь маги действуют разрозненно, и мы не можем объединиться, чтобы вычислить и остановить этого колдуна. Как вы видите, ничто человеческое магам не чуждо.

Я тихо хмыкнула. Кстати, если этому Майклсону и впрямь было столько лет, неудивительно, что он был миллионером. За шесть столетий и не столько миллионов скопишь…

– Ну, допустим, – наконец сказала я, возвращаясь к своей прошлой мысли. – Тот, кто всё это затеял сто лет назад, мёртв. Кстати, а он точно погиб? Ведь про книгу заклинаний тоже все думают, что она сгорела…

– Точно! – уязвлённо отозвалась Розмари. – Мы сами видели его смерть. Тут ничего нельзя было предпринять.

– Выходит, тот колдун вот уже сто лет как мёртв, а его книга пролежала весь этот срок вне чьей-либо досягаемости, – задумчиво продолжила я, продолжая гнуть свою линию. – Однако нельзя отрицать, что спустя целый век появился кто-то, кто слишком хорошо осведомлён, как проходили эти ритуалы в девятнадцатом веке. Вы к этому непричастны, – Майкл иронично вздёрнул одну бровь, но я проигнорировала это движение. – Значит, остался кто-то ещё, кто был в курсе того, что произошло в тысяча восемьсот восемьдесят пятом году. Кто-то, кто предпочёл на эти годы затаиться, а сейчас решил продолжить дело того колдуна.

Они переглянулись.

– Это невозможно, – категорически заявила Розмари. – Никто из наших не пошёл бы на это! Среди них, конечно, попадаются всякие отморозки, но на хладнокровное убийство такого количества людей маги не пойдут. Это противоречит нашей природе.

– Я и не пытаюсь обвинить никого из магов, – пожала плечами я. – Но неужели сто лет назад в этом был замешан всего один тёмный колдун? Неужели не было больше ни одного тёмного, который был в курсе происходящего, знал о ритуалах и смог бы повторить их в наше время?

По тому, как окаменели лица обоих, я поняла, что попала в точку. Вот только почему-то ни Майкл, ни Розмари не были похожи на людей, которым пришла на ум неожиданная догадка. Вместо этого они оба будто помертвели, словно я озвучила мысль, которую они всеми силами до этого гнали от себя прочь.

– Он не мог, – наконец глухо произнесла Розмари. – Его сейчас даже в Англии нет.

– Он никогда бы не пошёл на такое! – резко возразил ей Майкл. – Роуз, прекрати! Даже если бы он прямо сейчас находился в Лондоне, я никогда бы не подумал, что он на такое способен!

– Прошло столько лет, – тихо сказала Розмари и, обессиленно сев на стул, подняла на Майкла замученные глаза, похожие на глаза больной собаки. – Откуда мы можем знать, на что Джеймс теперь способен, а на что нет? Тебе же известно, кем он стал!

Имя «Джеймс» я уже слышала, причём от них же самих. Пожалуй, пора кое-что выяснить.

– А Джеймс – это кто? – поинтересовалась я, стараясь говорить осторожно. Кто их знает, этих магов, как они сейчас отреагируют на расспросы.

Но ничего такого не произошло, и Розмари бесцветно отозвалась:

– Мой брат. Сто лет назад он помогал нам остановить убийцу. А потом отказался от наших принципов, покинул ковен и стал тёмным.

– А так можно? – искренне удивилась я.

– Ну конечно, – отрезала Розмари, и я поняла, что этот разговор давался ей с огромным трудом. – Тёмным магом нельзя родиться, им можно только стать.

– Вы уверены, что ваш брат в этом не замешан? – осторожно уточнила я.

– Я ни в чём не могу быть сейчас уверена, – она вскочила на ноги и бросила на меня такой злобный взгляд, что я невольно сделала шаг назад, опасаясь, что меня превратят в жабу. – Хватит! Майк, идём. У нас ещё полно дел.

Майкл быстро взглянул на неё и предпочёл не спорить. Коротко кивнув мне, и подхватив со стола бумаги, он скрылся следом за Розмари в коридоре.

До меня донёсся щелчок захлопнувшейся входной двери.