Глава 20

Эсфир

Не думал, что Луна окажется одной из них. Меня передёргивало от одного воспоминания о девушках с улыбками на лицах и сияющими болезненным фанатизмом глазами, которые бросались под мой флаймобиль или лезли по отвесной стене, чтобы пробраться в академию. И каждый раз, когда кто – то погибал, я ощущал вину и дикое отчаяние – ведь от меня это совершенно не зависело! Но отец считал иначе. Я будто снова видел его сурово поджатые губы и укор во взгляде.

Я вошел в кухонный блок, где едва можно развернуться, и налил себе воды. Сделал глоток и поморщился: либо старая, либо фильтры надо менять. Уселся на круглый стол и, покручивая стакан, задумался. Что теперь?

Мне чудом удалось зарегистрировать свою кандидатуру, но это лишь первый шаг к трону. Следовало явиться в сенат для выборов лично, а это проблема. Мне не пробиться через стражей. Я совершенно один. Лечу в космосе на краденом судне с ребёнком – авреном и сумасшедшей фанаткой…

Чертыхнулся и залпом осушил стакан. Мне конец.

И тут завибрировало запястье. Я провёл по мерцающей дрене, чтобы проверить, кто пытается до меня достучаться, и едва не задохнулся от противоречивых эмоций.

Ксан! Он жив. От облегчения я едва не рассмеялся, но, тут же стало не до смеха. Канал, по которому со мной пытались связаться… Это же закодированная линия стражей!

Значит, Ксан сдал меня? Или это единственный способ дать знать о себе? В любом случае, если я проигнорирую вызов, это так и останется загадкой. Я решительно мазнул пальцем, отвечая.

– Ваше Высочество‚– в широкоплечем верзиле, который появился передо мной в полупрозрачном свете голограммы, я узнал Нисима. Тренер академии низко поклонился: – Рад, что вы живы и невредимы.

В груди будто прокатился лёд. Неужели Ксан предал меня?! Последний, кому я мог доверить свою жизнь. Теперь у меня не осталось надежды. И всё же вырвалось тревожное:

– Где Ксан? Что с ним?

– Капитан в порядке, – поспешил ответить Нисим. – Сейчас он заключён под стражу и ожидает суда. Парня обвинили в нападении на сенат и в измене империи.

– Хратс, – прошипел я.

– Совершенно с вами согласен, – снова поклонился Нисим. – и я надеюсь, что вы станете императором прежде, чем его казнят за преданность империи вопреки всем ложным обвинениям в сторону Вашего Высочества.

Меня едва не скрутило от внезапной надежды, грудь прострелило острой болью.

– Ты… – голос дрогнул, и я замолчал. Отец говорил: что бы ни происходило, император должен выглядеть достойно. Я выпрямился и торжественно спросил: – Ты верен империи, майор? Ты верен мне?

– Всем что имею, – с чувством ответил он. – И надеюсь склонить колени на вашей коронации. Вот только путь к трону не будет для вас так лёгок, как предполагалось.

– Да неужели? – невесело усмехнулся я. – Это же чуть труднее, чем пройти метеоритное поле на флаймобиле. Проще простого!

– Снова ёрничаете, – с укоризной покачал головой Нисим. – Мы верим в вас, император!

Сердце ёкнуло: меня впервые назвали императором – всерьёз, без намёка на иронию. Но вместо ожидаемой гордости я ощутил на плечах неподъёмный груз ответственности. Если до этого момента я не видел выхода из тупика, сейчас будто в каменный мешок попал… В пещеру планирующего в космосе астероида.

– Мы, – выпрямился Нисим. – Те, кто знает вас лично и кто ни за что не поверит, что вы пошли на убийство отца. Какой бы ни была у вас репутация во дворце, наставники академии и ваши сокурсники, ныне стражи – новобранцы, готовы присягнуть вам в верности. Включая и капитана Ксана, который передал ваш давний шрифт для связи и подсказал, где вы находитесь. И с кем.

Я нахмурился.

– Он только тебе передал этот код?

– Ксан отдаст за вас жизнь, – сурово кивнул Нисим.

Я и не сомневался, он уже доказал это. Но мне не требовалась его жизнь. Мне нужен он сам! И помощь тех, кто, как оказалось, всё же не верит обвинениям в убийстве.

– И благодаря ему мне удалось прикрыть ваш отход с планеты Хотар, – объяснил наставник. – Я руковожу одним из восьми боевых космолётов, которые выслал сенат, чтобы задержать вас.

– Целая армия на одного звёздного принца, – горько подытожил я и вздрогнул. – Хотар уничтожен?

– Я убедил командора не действовать поспешно, – успокоил Нисим и ухмыльнулся: – Намекнул, что в сверхсеть уже просочились сведения о пребывании принца на Хотаре и новость об уничтожении целой планеты может навести людей на интересные мысли.

– А ты хитёр, – расхохотался я. – Кто бы мог подумать! Разумеется, эти «сведения» просочились через знакомого мне майора?

– Этого никто не докажет, – дёрнул уголком рта тот. – Как и того, что я скрыл от систем обнаружения один маленький украденный гражданский космолёт.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я.

– Время, – заволновался Нисим. – Ксан ещё просил передать, что среди оставшихся во дворце стражей тоже есть преданные вам люди. Но… им нужно подтверждение. В сказки про авренов я не верю, но Ксан клялся, вы найдёте способ вернуться в его тело и поговорить с начальником охраны. Старик жаждет пообщаться лично.

Изображение поплыло, раздался треск, и голограмма пропала. Всё, этот код исчерпал себя, больше возможностей связаться с Ксаном не осталось. Кроме одной.

Я помотал головой. Нет, я не стану подвергать Наи опасности. Хватит и того, что мы едва не погибли. Но эта маленькая хулиганка – единственная надежда империи. Единственная моя надежда. Я встрепенулся. А что, если…

Быстро прошёл в рубку и, шаря по полкам в поисках пластикового листа, нашёл лишь старый бумажный блокнот. Хмыкнув, подхватил привязанный к нему лентой карандаш. Сойдёт. Раскрыв блокнот, растерянно улыбнулся. Карандашные наброски были очень даже неплохими, у босса Луны художественный талант. Впрочем, любовался я недолго. Когда дошёл до пустого места, по памяти начертил загаданную мне Наи задачку.

Разделил потоки сечениями и набросал новые формулы… Выдрал лист и, скомкав, в ярости отбросил. С пластиковым бы так не получилось. Вторая попытка разделить поля тоже не увенчалась успехом. Как и третья.

Когда под моими ногами лежала кучка бумажных комков, в рубку, зевая и таща обречённо повисшего в её охапке кота, вошла Наи.

– Ты уже не спишь? – удивилась она.

Я услышал громкий звук, свидетельствовавший о том, что ребёнок давно не ел. Не знаю почему, может, сработала программа киборга, закачанная в дрены, а может, я уже привык заботиться о девочке, но я поднялся и отправился на кухоньку. Быстро провёл ревизию продуктов и приготовил кашу. Принёс тарелку в рубку и замер на пороге, увидев Наи. Она задумчиво смотрела на блокнот и грызла карандаш.

Я протянул еду:

– Это вкуснее будет уж точно.

– Спасибо, – обрадовалась малышка.

Что мне нравится в Наи – она так искренне радуется простым вещам, по – детски бесхитростно открыта этому миру, обладая при этом уникальным умом и способностями. Чистый комочек света. Понимая, что улыбаюсь, я кашлянул и взял блокнот, чтобы продолжить размышления, да чуть не выронил.

– Наи!

От моего вскрика величественно вылизывавшийся кот подскочил и, выгнув спину, зашипел. Девочка подняла голову и посмотрела удивлённо.

– Что?

– Как?.. – только и выдавил я.

Малютка умудрилась посмотреть на сечение с необычной, но, как оказалось, правильной стороны, и я решил задачку в два счёта. Шлёпнул блокнотом о круглый пластиковый столик:

– Это возможно! Кто бы мог подумать.

– Любопытно‚ – отставив пустую тарелку, Наи заглянула в лист. – Давай попробуем!

– Луна нас убьёт, – мрачно заметил я и саркастично поправился: – Нет, только меня. Эта сумасшедшая фанатка порежет на кусочки и скормит коту. Или распродаст на сверхсеть – аукционе.

– Не говори так о маме! Никакая она не фанатка. Я читала про них. Странные люди, которые готовы на всё ради кумира‚ – Наи припечатала меня неожиданно тяжёлым взглядом. Так на меня смотрела только тень из сна. По спине прошёлся табун мурашек, волосы на затылке шевельнулись: – А мама папу любит. Это точно! Она плакала каждую ночь, проверяла сверхсеть несколько раз в день. Когда – нибудь он вернётся за нами! Ясно тебе?

В груди от этих слов будто огнём опалило. Я – то знал, что этот трус сбежал, бросив женщину и дочь – аврена. А девочка до сих пор верит, что папа прилетит. Да, он мог бы поступить ещё хуже, продав ребёнка в имперскую лабораторию, но это отца Наи не оправдывает. Луне наверняка пришлось безумно тяжело одной, даже представить трудно, каково остаться с младенцем на руках на чужой планете. Я поднял руки и пообещал:

– Больше ни одного плохого слова о твоей замечательной маме.

– То – то же, – проворчала она и снова заулыбалась: – Давай проверим, пока мамочка спит. Мы ей не скажем!

Я поперхнулся, услышав собственные слова, и стало гадко на душе. До чего я докатился. Но, без помощи Наи я слабее Тима. Надо спросить разрешения Луны. Да, она будет против, но я должен попытаться.

И тут стены рубки растаяли, как кусочки льда в кипятке, уступив место ровному золотистому свету.

«Наи! – воззвал я к девочке. – Плутовка!»

Не дожидаясь моего согласия, девочка поспешила проверить «решение задачи» сама.

Её заливистый смех в поле авренов пощекотал душу, а затем я моргнул и понял, что нахожусь в спальной капсуле. Выбравшись, вышел в жилой блок и уныло оглядел выдвигающийся из стены стол и одинокий табурет. Поднял руки и посмотрел на увитые венами предплечья с рисунком из алых дрен. Я в теле Ксана. Разумеется! Он единственный, кроме меня, кто знаком Наи… так сказать изнутри.

«Ксан, – мысленно обратился к нему, но не дождался ответа. Попытался иначе: – Наи!»

«Дядя в твоём теле, – услышал ответ ребёнка. – У нас получилось!»

Входная панель сдвинулась, и я приказал аврену:

«Возвращайся в своё тело немедленно! – узнав вошедшего, добавил: – Я позову, когда нужно будет поменять нас обратно».

«А как же дар твоего друга?» – забеспокоилась Наи.

«Позаботься лучше о нём самом, – мысленно усмехнулся я. – Ксан беспомощнее Тима! Уверен, он что – то уже натворил».

«Правда?»

«Проверь».

Да, я слукавил, но сейчас, глядя в глаза самому опасному из стражей дворца, был рад, что девочка исчезла. При звучании имени адмирала Гелиха люди содрогались и оглядывались. И я не исключение, несмотря на то что он брат моей матери. Или как раз поэтому.