Что там на Урале?

Шел 35-й день кругосветного путешествия. Я в Челябинске сижу в квартире фотографа и моего друга Максима Тарасова и пытаюсь переварить происходящее. Больше месяца прошло с того момента, как я вышел из дома. После работы на пасеке я успел зависнуть в Уфе и даже снялся в рекламе пряников. Надеюсь, я никогда не увижу этот видеоролик, потому что моя актерская игра была ужасной. Трехлитровую банку меда, полученную от хозяина пасеки, я расфасовал по маленьким емкостям и отправил друзьям и знакомым.

Покинув Башкирию, я автостопом отправился в суровый Челябинск. На трассе меня подобрал Леха Меркулов – настоящий коренной челябинец. Его уральский лексикон и разговоры о геях я запомню надолго. Не любят они их там, если вкратце. В Челябинске я сначала ночевал на лесопилке, где работал Леха, а потом переместился к Максу, с которым мы познакомились на каучсерфинге, а потом сдружились и неделю колесили по Челябинской области.

Среди увиденного в Челябинской области больше всего меня поразил город Карабаш. По неофициальным данным, Карабаш является одним из самых загрязненных городов России. Эту информацию проверить сложно, но через полчаса нахождения в городе во рту появился кисловатый вкус, напоминающий пальчиковую батарейку, если ее лизнуть. Еще через полчаса добавилось першение в горле и начали слезиться глаза. Причина – медеплавильный комбинат, который долгие годы трудился на благо страны без очистных сооружений, выбрасывая ядовитые отходы в воздух. В июне 2010 года в Карабаше наблюдалось уникальное природное явление – преждевременная осень. Пожелтели листья, пожухла трава и сгнил урожай на близлежащих участках. В Карабаше есть свои городские достопримечательности, а именно железный крест величиной 25 метров, установленный на облысевшей от промышленных выбросов горе и, видимо, символизирующий, что жителям этого города осталось надеяться только на бога. Население города, кстати, составляет 11 тысяч человек.

Я стоял на выжженной горе рядом с огромным крестом, и казалось, что это декорации к фильму-апокалипсису. Высоченная труба завода торчала в центре города и пыхтела, распространяя грязно-зеленый дым по горным массивам. Тонны черного пепла и отходов обступили город со всех сторон. Карабаш утопал в них, уходя дальше и дальше под землю. На фоне громадных гор пепла я увидел малюсенькую точку. Я вглядывался в движущуюся соринку, пока очертания не стали более ясными, и я понял, что это очередной самосвал везет отходы в Мордор. Простите, в Карабаш.

Что заставляет человека жить здесь? Заводить семью и воспитывать детей? Неужели нельзя все бросить и найти себя в другом месте? Да, кто-то должен обогащать медь, но почему я? Мои мысли прогнали капли дождя. Местные жители не советуют попадать под дождь в Карабаше, потому что отходы из трубы, смешиваясь с водой, образуют серную кислоту, которая может выжечь растительность не только в полях и лесах, но и на голове человека. Мы с Максом решили вернуться к машине и начали спуск, но погода так быстро менялась и за несколько минут разбушевалась не на шутку. Поднялся ветер, небо почернело, словно подсказывая нам: «Бегите, глупцы!» Не пожелав превращаться в карабашскую лужу, мы понеслись с горы к машине что есть сил, но все равно намокли. Мы запрыгнули в автомобиль, отдышались, подождали эффекта, но мутаций не произошло.

Удивительно, но на следующий день мы с Максом оказались на одном из самых чистых озер в России. Озеро Тургояк находится в 60 километрах от страшного Карабаша, и вода в озере считается питьевой. Тургояк – озеро сильное, и, сидя на берегу, я ощущал всю его мощь. Я не увлекаюсь эзотерикой, шаманизмом и к «местам силы» всегда относился со скептицизмом, но на Тургояке я ощутил невероятное умиротворение и внутреннюю теплоту. Эти ощущения откуда-то из детства. Когда тебе девять лет, летние каникулы только начались и ты сидишь чумазый на пирсе, пытаясь разглядеть, что происходит под водой. Не переживаешь, не анализируешь и не планируешь, а просто бултыхаешь ногами, наблюдая, как рыбки разбегаются, а потом собираются вновь, чтобы изучить твои потертые пятки.

Я взглянул на Макса. Ветер трепал его волосы, а он смотрел вдаль и думал о чем-то своем.

– Макс!

– Да?

– В чем смысл жизни?

– Жить. Все просто.

P.S. К РАССКАЗУ «ЧТО ТАМ НА УРАЛЕ?»

– Максим Тарасов и сейчас живет в городе Челябинске, и если вам повезет и он вас приютит, то знайте, что вы большой счастливчик. Макс – это глубина.

– Медеплавильный комбинат в городе Карабаш работает и по сей день.

Горный Алтай

Дом для всех

Часть первая

Дальнобойщики, дорожная пыль, тяжелый рюкзак, голод и жажда, холод и жара – вечные спутники бродяги-автостопщика. Если кто-то питает иллюзии, что путешествие – это чистая романтика, то он ошибается. Однако все невзгоды и дискомфорт перекрывают сильнейшие эмоции и необъяснимые изменения, происходящие внутри.

Поколесив по жаркому Казахстану и проехав его с запада на восток, я вернулся на территорию Российской Федерации, а затем решил направиться в Горный Алтай. На тот момент я ничего не знал об этом регионе. Из словосочетания «Горный Алтай» напрашивался единственный логичный вывод, что там есть горы. Как и во многие места во время путешествия, я ехал интуитивно, ничего заранее не планируя.

Я держал путь в село Чемал, в легендарный «Дом для всех». Место встречи путешественников со всего мира. В доме можно было жить бесплатно, если ты адекватный, доброжелательный и неприхотливый человек. Хотя и это не обязательно. Пристанище бродяг в Чемале представляло собой девять соток земли и деревянный одноэтажный дом. В доме была кухня и комната для сна, в которой люди спали на полу, как шпроты в банке, плотно прижавшись друг к другу. В доме пахло старым деревом, горными травами и крепким табаком, а на стенах висели географические карты Алтая и записки от путешественников. По периметру дома, на каждом свободном клочке земли были расставлены палатки. В них жили ребята, которым не хватило места в доме, или попросту любители свежего воздуха. Атмосфера в «Доме для всех» чем-то напоминала советское кино. Повсюду бродили бородатые мужики в свитерах, вкусно дымившие папиросами, а девушки прихлебывали чай из алюминиевых кружек, задумчиво глядя на вершины гор.

За ужином, когда тени от громадных гор ложились на село, а языки костра прыгали по темному алтайскому небу, жители дома собирались за столом и травили байки. У всех ребят была какая-нибудь своя увлекательная история, и вскоре такая история появилась и у меня.