Иногда даже быстро получается

Эта переписка с женщиной 27 лет, филологом, которая безнадежно запустила свою диссертацию и была в несколько подавленном состоянии, когда пришла на семинар. После семинара она стала энергично действовать в духе наших принципов. И у нее все здорово получилось. Публикую ее переписку для того, чтобы продемонстрировать тезис педагогики. Если учитель одновременно не учится у своего ученика, то педагогический процесс становится бессмысленным. Я многим обязан своим подопечным. Особенно я им признателен за их письма и биографии. Не знаю, научился бы без этого я писать или нет. С их помощью повышалась моя эрудиция и многое другое. Здесь я тоже многому научился.

Уважаемый Михаил Ефимович!

Огромное Вам спасибо за письмо, мнение, замечания.

Мне понадобились четыре дня после семинара, чтобы закончить диссертацию, над которой сидела четыре года.

Помните, как в мультфильме одна птица учила страуса летать со следующими словами: «Лучше день потерять, потом за пять минут долететь». Так и я. Вместо написания работы провела выходные на семинаре, хотя сначала думала, что трачу драгоценное время, как мне тогда казалось, и зря. Здорово, что ошиблась. Кстати, страус-то в конце взял и улетел.

Я поставила точку в исследованиях (хотя знаю, что еще предстоит серьезный этап редактирования, шлифовки текста). Это моя маленькая победа, поскольку, как сейчас вижу, у меня никогда не было психологической уверенности в том, что это когда-нибудь закончится. Очень конструктивно удалось поработать с научным руководителем: мне легко стало принимать ее замечания, когда пришло понимание, что она лучше знает, какой должна быть моя работа, чтобы ее было легче защитить.

Спасибо Вам за то, что пришло понимание многих вещей. Это ведь так просто, как в моем любимом стихотворении древнегреческого поэта Архилоха:

 

Победишь – своей победы напоказ

                                             не выставляй.

Победят – не огорчайся, запершись в дому,

                                                    не плачь.

В меру радуйся удаче, в меру в бедствиях

                                                       горюй —

Познавай тот ритм, что в жизни человеческой

                                                         сокрыт.

 

С нетерпением жду следующего семинара, Галина.

Мой ответ был предельно краток.

Галя!

Ты молодец!!! И себе хорошо сделала, и мне. Твои действия подтвердили верность идеи жизни для себя. Спасибо и успехов. М. Литвак.

Но переписка на этом не закончилась.

Вот ее следующее письмо. Публикую это письмо не для того, чтобы вы его прочитали от корки до корки, а для того, чтобы показать, что нередко из тебя подопечные делают Бога и обращаются за помощью с теми вопросами, по которым ты не можешь высказать квалифицированное мнение. Не бойтесь говорить «не знаю» тогда, когда не знаете. Оставайтесь всегда в поле своей компетенции.

Уважаемый Михаил Ефимович!

Огромное спасибо за семинар, благодаря которому с интересом села за работу над диссертацией, причем без всякого напряга. Прошли боли в спине, которые возникали независимо от того, сколько времени я работала – час или весь день. Правда, пока еще трудно в один день пересмотреть все и измениться, но я очень хочу, а это значит – могу.

Мне необходимо Ваше мнение по проблематике моей диссертации. (Можете абзац пропустить, если будет скучно. – М. Л.)

Сравнивая воздействие советских газет с современными, я пришла к выводу, что первые открыто пропагандировали идеологические установки (и в этом смысле претендовали на объективность изложения), все преподносилось с оптимизмом – не всегда, правда, естественным. А сейчас воздействуют скрыто, подчеркивая индивидуальность и субъективность как сообщений, так и их интерпретации. Основной эмоциональной тональностью в них является ирония и сарказм на грани с цинизмом, стебом (ерничаньем). Лингвисты видят в таком изменении плюс (для них тоталитарная система, которую, высмеивая, рушит современный человек, – главное зло: «Современный человек, смеясь, расстается с кошмарным прошлым; профанируя ценности прошлых лет, он вовлечен в карнавал с его атмосферой раскрепощения, радости, праздника». Короче, это здорово). Лично я не могу разделить их радости по этому поводу: этот смех имеет оборотную сторону – он ничего не дает взамен разрушенному, поэтому мне не нравится время, когда отсутствие убеждений становится убеждением. В этом плане мои симпатии на стороне идеологии (умный человек будет смотреть между строк, а дурак всегда себе лужу найдет), а следовательно, советских газет. Думаю, что психологический климат тогда был здоровее, журналист не стебал так жестоко: «Даму сдавали в багаж» – заголовок статьи о том, как труп манекенщицы нашли в чемодане камеры хранения (таких примеров очень много в моем материале), а если и критиковали в фельетонах «бездорожье и разгильдяйство», то художественно и вообще-то по делу.

Безусловно, я не профессионал, чтобы делать такие заключения, которые находятся на стыке моей науки и той, в которую я только слегка заглянула. Поэтому мне очень важно Ваше мнение об этом: когда психологический климат был лучше – тогда или сейчас? И если Вы в нескольких словах дадите психологическую оценку карнавалу как ритуалу общественной жизни, буду Вам еще более признательна.

Спасибо за то, что уделили моему письму внимание. Жду ответа.

Галина.

P.S. Не могу решить задачу: тонет человек, а я стою на берегу. Бросившись за ним, я могу обвинить себя в комплексе избавительницы и не дать ему возможность выбраться самому. Значит, буду ждать, когда у него возникнет необходимость в моей помощи. А что если он немой и не может крикнуть?

А вот и мой ответ, где я отказываюсь давать советы, которые не входят в круг моей компетенции.

Галина!

Рад, что Вам стало интересно жить. По поводу диссертации: Ваш основной советчик – научный руководитель. Чем серее работа, тем ее легче защитить. Наукой займетесь, когда защититесь. Психологическая атмосфера у каждого своя. Мне сейчас стало лучше, кому-то хуже. Общую оценку могут дать только политики и социологи. Для это нужно провести соответствующие исследования. В общем, этот вопрос не по адресу.

Карнавал – это ритуал. А ритуал это и есть ритуал. Подробно описано у Берна. Я тоже писал об этом в книге «Психологический вампиризм». По поводу спасения утопающего Вы, я думаю, правильно меня поняли. Это метафора. Каждый раз нужно рассчитывать. Если Вы умеете спасать, спасите дурака. Только дурак лезет на глубокое место, не умея плавать. А умный учится плавать на мелком. Я был свидетелем, когда один идиот в пьяном виде полез купаться в бурное море. Спас его спасатель, а потом как следует избил. Но сих пор не знаю, следовало его спасать или нет. Вообще-то многие геройские поступки совершают достойные люди из-за глупостей, которые совершают дураки.

Успехов Вам. М. Литвак.

Опускаю пару писем, которые носят сугубо формальный характер. А это публикую.

Здравствуйте, Михаил Ефимович!

Дела у меня идут замечательно. Готовлюсь к предзащите. Знаете, самое главное, что произошло со мной, так это понимание и ощущение того, что если я не стану кандидатом наук, то ничего страшного не случится. Возникли определенные сложности: из-за того, что времени ушло больше, чем отведено аспирантам, я дала возможность вывести меня на платную защиту, а это достаточно приличная сумма. И тут я поняла, что уйти без степени с написанной диссертацией не так страшно, как отчислиться, нечего не написав. Я доказала себе, что умею работать. А признание окружающих для меня не очень важно. (Просто блестяще! Молодец, Галина! Самое главное – сделать дело, а признание – это побочный продукт. Его, кстати, может и не быть. И это не значит, что ты напрасно жил. «Ты сам свой высший суд. Всех лучше оценить сумеешь ты свой труд. Ты им доволен ли, блистательный художник? Доволен. Так пускай толпа его бранит и плюет на алтарь, где твой огонь горит, и в детской резвости колеблет твой треножник». Это уже А. С. Пушкин. Но теперь и Галина сама дошла до этого! – М. Л.)

Благодаря психологии общения я наладила замечательные отношения с научной руководительницей. И как я могла раньше обижаться на ее ценные рекомендации, последовав которым я только выиграла! Теперь она ограждает меня от хлопот по избежанию ненужных финансовых затрат (занялась поисками «лазеек» по уходу от платной защиты), просит меня не волноваться и заканчивать автореферат.

Научилась добиваться, чего хотела, не тратя нервы себе и окружающим. Хочу привести пример амортизации, которой активно пользуюсь.

Прождала в коридоре начальника отдела аспирантуры, к которой была направлена, часа полтора. Знаете, что мне запомнилось в приемной? Старые кожаные кресла, которые, видимо, раньше занимали чиновники, стояли в коридоре, и у всех них были драные левые подлокотники. Я тогда вспомнила ваши размышления и прониклась к чиновникам сочувствием, ведь мы, по сути, их все раздражаем, мешаем им решать свои дела, которые интересуют их больше, чем работа. (Небольшой комментарий. Я в свое время подметил, что у некомпетентных начальников больше протерт левый подлокотник на кресле. Это связано с тем, что неуверенный в себе начальник держится руками за кресло, а поскольку правой рукой он что-то пишет, а левой при этом держится за подлокотник кресла, получается, что левый подлокотник протерт более интенсивно. Компетентный начальник держит обе руки на столе во время работы. Часто многие из них вообще отказываются от кресла. А если не отказываются, то подлокотники они используют только во время отдыха. Поэтому они изнашиваются одинаково. Об этом я говорю на семинарах, посвященных психологии управления. – М. Л.)

Когда начальница появилась, то выяснилось, что мой вопрос может решить ее заместительница, которая была тут же. Но та была очень раздражена и злобно огрызнулась, что уже десять минут как ее прием закончен (я-то видела, что вовсю начался групповой процесс: гремели чашками, сдвигали столы, доставали бутерброды). Раньше бы я обиделась на ее замечание, а сейчас поняла, что, может быть, это и есть самое интересное в ее работе (поболтать за чашкой чая с подружками), а я ей мешаю, вот она и злится. Мой ответ был: «Да, вы абсолютно правы. Ваши приемные часы закончились. Когда я могу подойти к вам в другой раз?» (удивительно, ведь вопрос звучал глупо: на дверях кабинета висит расписание – это я поняла позднее, в тот момент не подумала об этом). И в мыслях у меня не было желания тратить ее личное время на себя, наверно, она это почувствовала и сменила гнев на милость, решение моего вопроса заняло всего три минуты. (Молодец! Использовала принцип амортизации и сэкономила себе время и нервы. – М. Л.)

Вы абсолютно правы были насчет моего курения, желание возникает все реже. После того как пытаюсь закурить, становится плохо. Правда, когда возникает стрессовая ситуация, все еще тянет (например, когда случилась трагедия: пьяные подростки столкнули сирийца под поезд, и он погиб). Но в этом случае я поняла, что надо бороться не с курением, а с тем, чтобы не заражаться истерией, как все вокруг. Надо вырабатывать стрессоустойчивую психику. Ведь когда я увидела массовую истерию в метро, находясь в нескольких метрах от места трагедии, я была предельно спокойна. Мне стало интересно, почему женщины вокруг начали кричать и плакать, ведь погибший не был их близким человеком, и я пришла к выводу, что это механизм самоидентификации (я смертен, мои близкие смертные, это может случиться со мной…). Но почему-то, рассказав мужу, что произошло в метро, сама начала нервничать (видимо, что-то тоже надо менять). Спустя два дня увидела умершего на улице человека и подумала: да, это могло бы случиться и со мной, и вы знаете, не испытала никаких отрицательных эмоций, таковы законы природы (ведь куколка тоже умирает, а потом рождается бабочка). И курить, кстати, не стала! (Мне просто нечего добавить. Спасибо, Галя, за использование законов общения. Это более убедительно, чем все мои рассуждения. Факт есть факт. Но объяснение у меня есть. Она стала думать, она стала успешной. Организм стал выбрасывать эндорфины. Так зачем же никотин! – М. Л.).

Думаю о зависти. Знаете, самое удивительное для меня (но не для вас, уверена) в том, что мои подруги, не защитившие диссертации, перестали со мной общаться, вот такой я теперь маргинал: к защитившимся формально не пришла, а от неудачниц уже отделилась. Вы правы: успех – это проверка на психологическое здоровье (а та моя приятельница, которая глумилась больше всех над моей «диссертационной эпопеей», неожиданно вздохнула облегченно и сказала: «ну, наконец-то», оказывается, только она одна сочувствовала мне искренне). («Сорадость, а не соучастие создает друга» – это Ф. Ницше. На собственном опыте я в этом тоже убедился. Как и кто мне только ни сочувствовал, когда мне было плохо. И даже оказывали существенную помощь. Но когда у меня начались удачи, то я узнал, кто мне друг. – М. Л.)

С нетерпением жду Вашего очередного семинара. Галина

Мой ответ не содержал в себе ничего нового. Обычная поддержка. Я его опускаю. А вот ее письма, может быть, будут интересны для вас, мой дорогой читатель.

Вот еще одно письмо.

Михаил Ефимович!

Вы оказались правы на 150 %: можно не расчищать авгиевы конюшни, а стартануть ракетой и оторваться от того неприятно пахнущего месива, в котором застрял, как в болоте. Это как у Пикассо: говорят, он терпеть не мог старые вещи, которых становится слишком много в доме, но не мог с ними расставаться, и нашел выход – покупал новую квартиру и начинал обживаться в ней с нуля (к вопросу о третьем решении проблемы). Так и я, но только не хочется захламлять ее и заводить там новых или тащить туда старых клопов и тараканов.

Прощаясь, мы проговорили тот момент, что можно решить проблему и не погружаясь в нее, а просто делая свое дело, развиваясь (как в анекдоте: муж жене, читая газету: «Что-то меня Гондурас беспокоит», жена ему: «Да не чеши его, сам отвалится»). В своем отчете я легко прошлась по своему больному месту: я и история тяжелых почти шестилетних отношений с Не-тем-мужчиной. Проговорив это в группе, я поняла – отпустило. После нашего разрыва я ненавидела его. Теперь понимаю: мне он не стал безразличным, как мне того ни хотелось, просто поменялся знак отношения (плюс на минус, а к нулю я не могла прийти). Часто я говорила себе: «Мне все равно», но, сталкиваясь с ним на улице, давила в себе почти истеричное желание убежать, спрятаться, иногда меня тошнило при мысли, что этот человек живет где-то со мной на одной планете и помнит обо мне, я даже мечтала взять мысленный ластик и стереть все из памяти.

Возвращаясь домой, я думала: отпустило! Взамен ненависти и обид пришли благодарность и осознание того, что я тоже дала повод испытывать в свой адрес много негативных эмоций и во время отношений, и после. Я шла и думала над Вашими словами: я действительно унижала его, не только он меня, хотя бы тем, что все эти годы отвергала его: и замуж не соглашалась пойти (при мыслях о браке с ним мне рисовалась золотая клетка), и разрывать отношения не торопилась. Вдруг представила, как бы он за это на мне отыгрался, согласись я на брак: небо бы мне, наверное, с овчинку показалось. Спасли меня, кстати, тогда навязчивые сны (они всегда мне помогают, это как сигнал моего мозга на неправильный ход жизни). Так вот, снилась наша свадьба, мне плохо, неприятно, как-то серо, он самоутверждается, красуется перед гостями (моих гостей на свадьбе нет), он король этого праздника, а я постоянно удираю (через окно, дверь, коридоры, лестницы – по-разному), мне не хочется ни быть там, ни быть потом с ним. Меня возвращают. Я своим побегом раздражаю всех, порчу им праздник. У нас разные цели. Он хочет праздника, а я не хочу, так как для меня это пустой блеск – ни смысла, ни радости. Для вас не секрет, но для меня стала маленьким открытием его жизнь после меня: я стала его мечтой, которую он ищет, как девочки своих прекрасных принцев. Всплыла в голове его фраза (случайно столкнулись перед моей свадьбой в метро): «Они (его женщины) все по сравнению с тобой ничто, у каждой из них есть одно твое качество: или сексуальность, или мозги, или чувство юмора, или внешность, но нет такой, которая была бы одновременно и хорошей любовницей, и интересным собеседником, и «колбасным дружбаном»…»

Кто-то окликнул меня, я была недовольна, вот он, «момент истины», и кто-то нарушил его. Я повернула голову… Вы верите в то, что мысль материальна? Вот и я уверовала, воистину неисповедимы пути Господни. На той стороне улицы стоял Не-тот-мужчина. И знаете, что случилось со мной? Да ничего! Я ничего не почувствовала! В моей голове пронеслось: «Боже, как он поседел! Как ему, наверно, трудно живется». Этот тридцатилетний мужчина был наполовину седой (и ведь когда мы встречались, он гордился легкой проседью, считая это признаком породы, теперь же я подумала: неужели это красиво? Седина украшает мужчину с годами, а это было как килограммы неумело наложенной косметики на лице маленькой девчушки). Я улыбнулась ему, помахала рукой и пошла домой. Мне было не о чем и незачем с ним разговаривать: все умерло, той Галины нет, да и таракан под названием «Не-тот-мужчина» уполз и освободил в моей голове место для другой, более полезной информации. А вот дева с ним была занятная – это я! Тот же рост, фигура, цвет волос, прическа, какую я обычно тогда носила, тот же стиль одежды: очень короткая юбка, высокие каблуки, преобладающий черный цвет в одежде и аксессуарах и даже, как мне показалось, выражение лица (угрюмое высокомерие). Я увидела себя. Как здорово, что я уже не такой человек. Наверное, я сегодняшняя вряд ли бы понравилась ему – не вписалась бы уже в его сценарий! Дай Бог, чтобы у них все было хорошо! (Делом занялась и не заметила, как излечилась от наркоманической любви. «Делом займись, и делу уступит любовь», – это Овидий. Она еще и от курения избавилась. Вот что значит творческий труд! Вот что значит, когда начинаешь думать! И еще одно замечание. Не-тот-мужчина не изменился. Изменилась Галина, и она увидела в нем то, что раньше не замечала. – М. Л.)

Пришло понимание, что мир устроен во благо мне, не перестаю удивляться, как все органично и грамотно устроено. Воистину творил мастер, профессионал своего дела, Король (пользуясь Вашей терминологией). Раньше такие коленца обстоятельств меня выбивали из колеи, я серчала на «судьбу-злодейку». А это был промысел Божий: «Ну че, типа тебя отпустило? Ну-ка, ну-ка, давай поглядим…» Этакий дикий психоанализ обстоятельств (мистика какая-то, прошло чуть больше 4 лет, помнится, всех веселил наш разрыв, это было 1 апреля: все думали сначала, что это шутка, а потом говорили, какое у меня занятное чувство юмора: («В день дурака, детка, ты оставила его в дураках, а еще говорят, что им в любви везет…»; «ну, девушка, у вас и шуточки»; «приколистка ты, Галина, че, другого дня не нашлось? до более серьезного дня было недотерпеть?» и «как забавно бывает в жизни»). Я прошла тест! Сдала экзамен на разрешение ситуации! Чувствую себя двоечницей, бегавшей на пересдачи четыре года и все-таки выучившей урок. Зато знаю, как вести себя в будущем. Работа – вот лекарство от Гондураса.

Спасибо, Михаил Ефимович! Это наша с Вами очередная маленькая победа! Благодарна судьбе за то, что дала мне знак, показала, где и как искать выход, главное, я прочитала Вашу книгу, а найти Вас – это было уже делом техники! Пишите еще!

P.S. Перечитала письмо… Как все-таки выдает нас подсознание: я дважды сравнила его с существом женского пола (видимо, никогда не видела в нем мужчину, на которого можно положиться, надежного спутника, его и мама воспитывала как девочку, отца не было). Всплыло чувство: в наших отношениях я была психологическим мужчиной, а он – женщиной. С Тем-мужчиной я почувствовала себе гармонично: оболочка состыковалась с наполнением, поведением и психологической ролью. И я, не задумываясь, ушла к нему, хотя тогда он для меня был и, видимо, остается еще как terra incognita, на которой испытываешь чувство гармонии и умиротворения, что бы ты там ни открыл. Хотя я, как Собакевич, искала в нем недостатки (после Не-того-мужчины) с особой тщательностью и пристрастием, я не нашла ничего такого, что бы доставляло мне дискомфорт, сначала даже боялась, что он, наверное, идеален, и долго спрашивала себя, а в чем подвох? Потом расслабилась и стала наслаждаться отношениями. И когда Тот-мужчина сделал мне предложение, я сразу согласилась. Он, кстати, удивился, но не согласию, а моему молниеносному принятию решения. Ваши размышления о юморе и иронии очень органично вписываются в проблематику одного из параграфов моей работы. К сожалению, наши лингвисты об этом не пишут, хотя, собственно, зря, если изучают и классифицируют шутки, каламбуры и другие проявления языковой игры. Есть ли у вас об этом специальная НАУКООБРАЗНАЯ работа (статья, глава в диссертации)? Как-то неловко ссылаться на монографию «Похождения Вечного Принца» среди работ с названиями-«выпендронами».

Заранее благодарна. Галина.

(Небольшое пояснение. Научная общественность мои работы как научные не воспринимает и считает их научно-популярными, хотя в них представлены не популяризация известных данных, а обсуждаются результаты моих работ и размышлений. Но у них есть один крупный недостаток. Они написаны так, что понятны не только людям науки, но и любому мыслящему человеку, не занимающемуся психологией. Хочу рассказать один эпизод. На одной российской конференции я делал доклад по моей монографии «Секс в семье и на работе». В нем я рассказывал о пяти стадиях формирования сексуальных отношений, о значении каждой из этих стадий, сослался, что выводы основаны на большом материале (было обследовано 11000 семей). Были сделаны практические рекомендации по коррекции катастрофического психологического состояния в наших семьях и многое другое, о чем ранее никто не говорил. Было все понятно, и участники конференции внимательно слушали мой доклад. Выступающая после меня доцент свой доклад предварила следующими словами: «Все это, конечно, интересно, но у нас научная конференция. Давайте теперь вернемся к науке». И минут 15 рассказывала об особенностях психологического состояния студентов ее института, выходцев из районов Крайнего Севера. Практических рекомендаций не было. Никто ее не слушал. Однако это была «наука». Поэтому у добросовестных исследователей возникают затруднения при цитировании моих работ, а выдать их за свои мысли порядочность не позволяет. В научные журналы я не пишу. Когда писал, мне отказывали в публикациях. Сейчас уже иногда просят, но мне некогда заниматься переводом своих мыслей на научный язык. Но меня все-таки цитируют, ибо я к яркому народному названию книги всегда даю незаметное. Научное. – М. Л.)

А вот мой краткий ответ.

Галина!

Это я предвидел и каждой своей книге с образным заголовком дал второе название. Сошлитесь на второе название: «Учебное пособие по сценарному перепрограммированию». Я сейчас в научные журналы сам не пишу и даже их заказы не выполняю. И все свои статьи вставляю в книги. Мне так проще. Успехов. М. Литвак.

Конечно, она мне ответила.

Здравствуйте, Михаил Ефимович!

Спешу сообщить, что дела у меня идут замечательно: готовлюсь к предзащите, дочищаю текст. Это непросто, приходится много трудиться, но мне стало гораздо легче и морально, и физически (перестала мучиться с пониженным давлением, прекратились страшные мигрени, которые приводили к сильным головокружениям, глазным и желудочным расстройствам… Боже, какой развалиной я была!) (Вот видите! А многие не согласны, что все болезни от нервов. Как только появляется интересное дело, болезни становятся ненужными. – М. Л.)

Хочу попросить вас о помощи. Я очень хочу бросить курить. Собственно, и курить-то я начала в 14 лет, как мне кажется, из-за двух причин: мне не нравился запах табака, а все друзья смолили, как паровозы. Подтолкнули к этому и родители, которые постоянно обнюхивали мои вещи, заставляли на них дыхнуть, когда я еще не курила. (Теперь сама удивляюсь, как при таком подходе я не начала колоться, ведь регулярно, вернувшись домой с любой прогулки, особенно в вечернее время, я постоянно подвергалась процедуре медосмотра: а покажи-ка, девочка, свои вены, а ну-ка дыхни, а ну-ка посмотри в глаза, почему зрачки не такие? – а какие они могут быть у близорукого человека?)

С одной стороны, я вполне могу обходиться без табака (за два месяца до семинара я вдруг начала курить крайне редко – смешно признаться, не было компании, не у кого было угоститься, а идти в магазин было лень, да и потом, в семье мужа никто не курит. Коля просто умница, хотя и не одобряет, но на мозги не давит, считая, что это мое дело). Но иногда тянет. Например, сегодня, работая над диссертацией, почувствовала желание покурить и собралась на улицу.

При этом изощренность моей рационализации очевидна даже для меня самой: заправить запасной картридж для распечатки еще не готового текста. Выйдя во двор, я попала в облако дыма куривших подростков, и желание пропало (картридж заправила, люди с сигаретой, встречаемые по пути, не вызывали желания примкнуть к их рядам, хотя до последнего не была уверена, что сознательно от этого отказываюсь. За то, что все-таки не покурила, побаловала себя покупкой «Похождений Вечного Принца»).

Очень мешает то, что, как я теперь понимаю, некурящих-то знакомых у меня раз-два и обчелся, а мест, где не курят (кафе, клубов, библиотек, даже спортзалов), я вообще не посещаю. В свое время на меня очень большое впечатление произвели ваши размышления на эту тему в «Если хочешь быть счастливым», но желанного эффекта не возымели… Я понимаю, что надо работать над собой в этом плане, но не знаю, как конкретно. В общем, моя проблема в том, что я могу не курить, но если появляется возможность (оказываюсь в кафе или в обществе курящих людей, причем иногда сама туда стремлюсь, рационализируя свои действия) – не всегда отказываюсь. Да и, по большому счету, в этом процессе меня больше привлекает желание либо кого-то позлить, либо побыстрее войти в незнакомый коллектив (именно поэтому я поставила эксперимент над собой и на семинарах не вышла на перекур, т. е. отказалась от такого быстрого способа познакомиться. Сначала было трудно, потом даже понравилось). Зато стало сложно поддерживать старые контакты (ведь нелепо просить подругу, с которой познакомилась 25 лет назад в песочнице и с которой курили вместе на протяжении последних 14 лет, не курить при мне или пересесть в зал для некурящих).

Скоро защита, и я считаю это прекрасной возможностью потренировать навык перенесения тревог и волнений без сигарет. В принципе, если это не получится, думаю, хуже не будет. Хотя очень хочется не зависеть от никотина и очень нравится, когда от моих волос и вещей им не пахнет, что бывает сейчас часто, как никогда раньше, но – не всегда.

Ваши мнения, советы и пожелания очень важны для меня.

С наилучшими пожеланиями, Галина.

Меня как психиатра, психотерапевта и нарколога проблема курения всегда волновала. Вот поэтому я публикую переживания умного человека, который решил бросить курить. Вот мой ответ, из которого видна моя точка зрения на эту проблему.

Галина!

Не душите себя. У вас сейчас началась интересная жизнь. Организм выделяет много эндорфинов, которые сами расправятся с вашим курением. А муж Ваш умница, что не давит.

Успехов. М. Литвак.

Галина уже начинает писать мне просто так. Для этого человеку и нужен психотерапевт. Но здесь уже скорее коучинг (тренировка жизни), а я выступаю в роли коуча. В этом письме она делится успехами в использовании амортизации. Конечно, и на такие письма следует отвечать. Здесь ей нужна не столько помощь, сколько лонжа: уверенность, что кому-то интересны все ее проблемы.

Михаил Ефимович, здравствуйте!

Подумала о том, что Вам будет интересен пример из моей жизни. Раньше я пасовала перед своей ученицей. Она все время со мной спорила (как вожжа под хвост попадала ей, и начинала перечить мне во всем). То есть выступала антилидером. Мои попытки ее переубедить до Вашего семинара успеха не приносили. Помните, у Булгакова в «Собачьем сердце» Шариков не согласен с перепиской Троцкого и Каутского. «С кем именно, позвольте поинтересоваться?» – язвит Преображенский. «Да с обоими, – отвечает Шариков, – надо все отобрать и поделить, а то что же это получается, у одного семь пар штанов, а другие по помойкам питаются…» Так и Валя, не разобравшись толком в проблеме, спорит, но голословно.

Сегодня она была в ударе и спорила с каждым моим замечанием. Если к началу занятия это были робкие возражения, то вскоре она даже стала повышать на меня голос. Поняв безуспешность попыток быть услышанной, я сказала: «Слушай, если ты такая умная и имеешь свое мнение, почему тебе понадобилась моя помощь? И вообще, зачем тогда тебе репетитор? Я учу, а не доказываю свою правоту». Это ее остудило. После мы откорректировали ход занятия: я не помогаю ей писать сочинение, а осуществляю редактирование его содержания. И мы проговорили момент, что в этом случае на моей профессиональной совести лежит ответственность только за качество речи работы, но не за ее содержание. Она приняла это сразу. Но вот парадокс в том, что, завершив редакторскую правку, я обнаружила, что текст моей ученицы стал более глубоким. Вот так верный путь редактирует цель.

Завтра у меня предзащита. Я спокойна и уверена в себе. У меня все будет отлично. В любом случае, что бы ни произошло. Не знаю, откуда у меня эта внутренняя уверенность. Немного дискомфортно от того, что все вокруг суетятся и нервничают. Особенно Маша, с которой мы защищаемся вместе в одном совете и в один день. Я попросила ее объяснить мне, чего она боится. Да она и сама не знает. С ней стараюсь общаться реже, чтобы не заразиться ее мандражом, пока только пытаюсь приобрести к этому иммунитет.

Спасибо за Ваши книги, советы и внимание к моему письму.

Галина

Конечно, я сразу ответил.

Галина!

Уверен, что предзащита прошла успешно, даже если и неуспешно. Спасибо за пример. Всего доброго. М. Литвак.

Михаил Ефимович!

Предзащита была успешна. Защищаюсь 20 или 27 мая.

Спасибо за поддержку.

Галина.

Галина! Еще немного, еще чуть-чуть. Претендую на автореферат с автографом, но после утверждения ВАКом.

М. Литвак.

Михаил Ефимович, здравствуйте!

Давно собиралась написать Вам о своих успехах. У меня все замечательно! Завтра защита. Отзывы пришли очень хорошие (как мне сказали, «даже неприлично столько много»), да и замечания оппонентов и ведущей организации частные (то сноску упустила, то две-три работы не указала, которые знать нужно, но мне использовать не пришлось). Блестящий отзыв пришел от одного из ведущих специалистов по моей теме из Германии, моя руководительница сначала не очень хотела отправлять ему автореферат, я ее уговорила, а когда она получила отзыв, то была очень довольна. Особенно для меня важно, что он предложил вместе работать над словарем «Крылатые слова Грибоедова», мне давно хотелось принять участие в этом проекте – он счел мою работу лучшей рекомендацией на участие. Вообще, предложения о работе и различные проекты посыпались как из рога изобилия, я пока думаю больше о защите, не хочу опережать события (бежать впереди паровоза) и принимать непродуманные решения.

Случился, правда, небольшой инцидент. Моя однокурсница, защитившаяся раньше, начала на меня нападать: пока было все плохо, она мне искренне сочувствовала и стремилась помочь, а когда дела наладились, начала цеплять, срывать раздражение, в голосе ее и движениях при общении со мной появилась нервозность. Я как-то попросила не обращаться ко мне, коверкая мою фамилию. Она обиделась. Я сидела весь вечер и переживала, исписала в дневнике несколько страниц и разобралась во всем: начала изливать на нее свою злость, потом вдруг поняла, что она неплохой человек, но очень несчастный, а разве за это на человека злятся? И наконец осознала: как она ко мне может относиться хорошо, если я и сама к ней не отношусь подобным образом, хотя и тщательно себя уверяла в обратном. В конечном итоге я рассердилась на себя: даже если она цепляется, а я на эти провокации купилась – значит, плохо усвоила Ваши уроки. При следующей встрече я стала за ней наблюдать и обнаружила, что ей очень нравится помогать, советовать (если я правильно поняла, часто общается со мной с родительской позиции). Попросила ее подписать свой автореферат, который я получила недавно (она написала «С пожеланиями больше не отставать»). Я поняла, что она чувствует во мне конкурентку (которую изначально брали в целевую аспирантуру и которая, вернувшись, может потеснить). Таким образом, я выработала линию поведения, которую Вы называете «подстройка снизу». Я позвонила ей и сказала: «Таня, мне очень нужна твоя помощь. Ты ведь в этом разбираешься лучше, а я не знаю, сколько чего надо купить к банкету». Она с удовольствием мне все объяснила и даже сделала расчеты и назвала магазины, где это можно купить дешевле, но не хуже качеством. Я была ей благодарна за то, что она избавила меня от кучи проблем, а сами закупки у меня заняли всего три часа (с дорогой в другой конец города). Я стала показывать ей, что не собираюсь посягать на ее территорию (у нее опыта больше, ведь пока я болела, она набиралась опыта на кафедре, а если и посягаю, то только на те группы студентов, которые ей кажутся глупыми и трудными, – мой опыт работы в школе показал, что чем «сложнее» класс, тем интереснее, и тем больше опыта ты получишь, и тем слаще победа, если они признают тебя как педагога и начнут любить свой предмет).

Иногда возобновляются боли в спине, но теперь я научилась с ними ладить. Я знаю один «коварный» позвонок, который мне помогает. Почувствовав его, я ловлю эмоцию. Она обычно негативная. Я пытаюсь понять, что в реакциях окружающих вызвало мой негатив. А затем – что я сделала не так, чтобы получить такую обратную связь. Когда я нахожу ответ, боль проходит, я знаю, чего больше делать не надо. Или если позвонок дает знать о себе, значит, я недовольна собой, а подумав над этим, понимаю, что надо сделать, чтобы он перестал болеть (иногда просто выпрямить или размять спину, а иногда – заняться чем-то более полезным и важным: почитать или поработать вместо того, чтобы выслушивать жалобы подружек на их нелегкую судьбу). Если я все делаю правильно – он оставляет меня в покое. Стала замечать, что, когда у мужа болит спина (у него нелады на работе), я стараюсь уделить ему внимание, если оно требуется, или, во всяком случае, отношусь к нему с большим пониманием. Вы были абсолютно правы – случаи радикулитов и остеохондрозов редки, в основном это нервы и проблемы.

В последнее время часто читаю Ваши книги, они позволяют мне, как чекисту, сохранить при горячем сердце холодный ум и не сильно волноваться, да и в целом повернуть волнение в нужную сторону. Спасибо.

С нетерпением жду встречи в июне.

Галина.

Мой ответ.

Галина!

Ты умничка! Успешной тебе защиты, и пошли меня к черту, если успеешь до защиты! Пристройка снизу – это великолепный прием купирования зависти. Пожалуйся еще на что-нибудь. Только лучше, чтобы это к тебе не относилось, а то может подействовать механизм самовнушения. «Что бы ты мне посоветовала? Вот у моего дяди случилась беда!…» Желательно, чтобы и сам дядя был вымышленный.

М. Литвак.

Михаил Ефимович, я защитилась!

Я сделала это! Ура! Сначала немного волновалась, а когда вышла к кафедре, то, как это ни нахально с моей стороны было, представила себе, что я читаю лекцию, и ни какую-то там, а Нобелевскую, так как столь умные ученые мужья меньшее с таким интересом слушать не станут. Это мне помогло преодолеть некоторую нервозность, которая в таких случаях присутствует. Говорят, был фурор. Мне показалось, что все было как надо, достойно. Народу было очень много, мы даже не ожидали, что ученый совет соберется почти в полном составе (22 из 24 человек). У нас не принято это, они, ссылаясь на дела, подмахивают явочный лист и убегают (остаются только любители науки или любители банкетов до конца). Обычный кворум – 16 человек. Было приятно.

Еще я поняла, что когда, выступая, смотришь не на бумагу, а на слушателей, да еще и говоришь тише (а под конец это получилось вполголоса, так как сильно устала), то было легко завладеть вниманием аудитории. (Я старалась читать – как курочка, это получилось, потому что я в тексте разными шрифтами выделила ключевые слова и запомнила, где они располагаются зрительно, и в случае чего могла вернуться к тексту и читать, что я и делала иногда.) Защита мне показалась спектаклем, где роли расписаны, все знают, чем кончится и кто какой вопрос задаст. Правда, был один момент: видимо, я не слишком наукообразно вещала, так что у одного из гостей я заметила неподдельный интерес в глазах – он-то и задал мне вопрос, абсолютно для меня неожиданный. Я не растерялась и ответила. Как потом выяснилось, те, кто не знал, даже решили, что к этому я тоже готовилась заранее.

Мне понравилась защита, в отличие от напарницы, расценившей себя «королевой бала» и жутко обидевшейся, что ей не пели всю дорогу дифирамбы. Дифирамбы пели мне, вот, воистину, «первые станут последними». Хотя я и защищалась второй, мне казалось, что это была первая защита, усталость аудитории не чувствовалась. Жаль, что пришлось сидеть на банкете (я так устала, что хотела завалиться спать и не было даже сил держать радостное лицо, выглядела я там крайне замученной).

Кстати, моя лучшая подруга на защиту не пришла, не поздравила и вообще вела себя так, будто не знала, по какому случаю весь сыр-бор разгорелся. Правда, заглянув на банкет, учинила скандал, что уже накрытые столы были поставлены близко к стене и гостям трудно перемещаться, даже разлила чайник в истерике под ноги членам ученого совета. Я этого не видела, а когда зашла и заметила потоп, сказала, что это добрый знак: мне пожелали семь футов под килем, как говорят моряки. Она по содержанию была абсолютно права, передвигаться было крайне затруднительно, но зато и банкет окончился быстро (без перекуров, выходов и входов: все съели и ушли, а не возвращались с новыми силами, чтобы еще потусоваться).

Как я Вас вчера вспоминала! Я не была уверена в том, что ошибки становятся тонким расчетом. Может, у кого-то и так, думала я, но ко мне это не относится! Все-таки был небольшой груз из-за того, что задержала на год диссертацию, да, у меня были справки, я болела, даже лежала в больнице, ныл позвоночник (но теперь-то я знаю, почему я болела). На самом деле это все были предлоги. В принципе, я поняла, что если бы дурью не маялась, то уже давно бы защитилась. С такими мыслями я шла на защиту. Но вот когда прошла защита, когда раздарила авторефераты, многие подходили и говорили, что не зря я сидела 4 года, за 3 столько не сделаешь, а оппонент вообще уверен, что две мои главы тянут на две работы. В общем, в моей победе есть Ваша огромная заслуга. СПАСИБО!!!!!!

P.S. Не дожидаясь окончания работы, я записалась на курсы вождения. Здорово, что муж меня поддержал и записался со мной, так что сидим за одной партой. Вы были правы, это не только нас объединило, но и привело меня к выводу, что если бы мы вместе учились, то поженились бы не через три года после знакомства, а гораздо раньше. (Здесь идет практическое подтверждение тезиса о том, что пару лучше выбирать среди коллег, а если между супругами не все благополучно, то нужно начинать общую деятельность. Все сразу становится на свои места. – М. Л.)

С нетерпением жду встречи. Галина.

Поздравляю!!! И до встречи. М. Литвак.

А это письмо пришло вскоре после защиты диссертации.

Здравствуйте, Михаил Ефимович!

Давно Вам не писала. У меня все хорошо, не так замечательно, как было последние дни, но ведь могло быть и гораздо хуже. В конце концов, счастье – это понятие субъективное, это чувство человека в зависимости от того, как он расставляет акценты, что выделяет. Это черта характера. Если оно есть в человеке, то зачем его искать вовне?

Не очень довольна собой: не совсем грамотно планирую время и многое не успеваю. Вот, например, не могу никак отправить свое амортизационное письмо Маргарите, просто надо выделить время и передать ей его, но не могу пока определиться, как это сделать – лично или кинуть в почтовый ящик. Правда, у нас состоялось забавное общение через СМС. Дело было так. У меня пропадал билет на интересный концерт. Мне его подарили друзья, а я приболела, да и потом мне надо было вообще идти в автошколу, что для меня гораздо важнее, чем попялиться на пусть и заморскую диву, билет на которую стоил дороже, чем ваш семинар. Я позвонила нескольким знакомым с целью отдать хоть кому-то билет. Вот забавно, все как один отказывались, хотя билет я отдавала бесплатно (как он мне и достался) – сначала все радовались, что билет даром, потом удивлялись, что билет только один, а потому недовольно отказывались, так как надо было ко мне за ним приехать (это было мое условие). А билет я продала: когда назвала цену и свои условия – как до меня доехать и где, во сколько встретиться, – вопрос решился быстро, и я пожалела, что с самого начала не поступила так. (Блестящая иллюстрация закона судьбы «Преследователь – избавитель – жертва», в соответствии с которым преследователь и избавитель закономерно становятся жертвой. Из него мы вывели правило: «Никогда не предлагай своих услуг, особенно бескорыстно. Жди, когда тебя об этом попросят. Никогда не будешь жертвой». Когда она вела себя как избавитель и предлагала билет бесплатно, то ей отказывали, да еще и с обидой. Как только предложила купить, сразу же нашла покупателей. Знакомая картина. В застойные годы я выращивал неплохой урожай яблок. Продавать их я не догадался и предлагал своим сослуживцам приехать ко мне в сад и набрать столько, сколько захочется. Так ведь никто не приехал ни разу за много лет. Если бы я тогда знал законы судьбы! – М. Л.)

Михаил Ефимович, мне надо с Вами посоветоваться. Я не знаю, как вести себя в одной ситуации. Уже исписала много страниц, а решение принять не могу. Дело в том, что моя мама пьет. Я и сама от себя это скрывала долгое время и думала, что мне это кажется, ну посидели они с подружками, ну день рождения, 8 Марта… А вот сейчас написала «мама пьет», и самой как-то жутко стало. Это длится уже много лет, ну лет десять – не меньше, может больше. Если раньше это было объяснено «нуждами дела», там банкеты, деловые контакты, то сейчас она на пенсии. Вчера я была в гостях у родителей, случайно напоролась на спрятанную пустую бутылку. Постоянно звонит сестра и жалуется. Я ее просто выслушиваю, и ей становится лучше. Да и сама мама часто со мной «делится», как, где и с кем «посидели». Я не хочу вспоминать, но было много случаев, когда я должна была до этого додуматься раньше. Я не хочу к родителям ездить: там постоянно застолье, мне скучно, пить не хочется, стол обычно ломится от изобилия, есть тупо мне тоже не интересно. Потом постоянные семейные ссоры, которые провоцирует мама. Раньше я не ездила месяцами, так как писала диссертацию. Сказать прямо, почему ездить не хочу? Дальше искать предлоги? Я ведь понимаю, что если человек пьет, то ему плохо. Мне тяжело так думать, но мама начала деградировать – с ней уже не о чем поговорить, она только «плачется на жизнь», а когда перевожу разговор на другую любую тему, она как будто не слышит. Мне неприятно, что мама мною хвалится, например, перед своими подругами, когда они выпивают. А если я приезжаю, даже по делу, то созывает кого может, будто я кубок, который она выиграла и которым надо срочно похвастаться. Мне это неприятно. И они начинают в один голос: «Вот Галя такая молодец, сякая молодец!» Я отдаю себе отчет в том, что любое неверное телодвижение в этой ситуации может навредить, но мне очень тяжело на это смотреть. Я не могу делать вид, что ничего не происходит, ведь она пьет почти каждый день и с каждым днем все больше ругает соседку, которая уже с утра бежит за выпивкой. Я молчу, хотя понимаю, что между ними разница небольшая – той уже наплевать на условности и пьет она одна, а маме еще нужна компания. Подскажите, Михаил Ефимович, как вести-то себя в такой ситуации? Продолжать дальше вести себя как ни в чем не бывало? Но я же понимаю, что это уже давно не игрушки, что-то болит внутри. Это действительно родной мне и близкий человек (сижу сейчас и плачу), и не хочу видеть вместо мамы «дегенеративный овощ», она такая умная, мудрая и замечательная. Она, оказывается, меня воспитывала так, как я теперь узнала, чтобы не нанести вреда, а я-то раньше думала, что я ей просто по фигу. Но я тоже не избавительница. Ей ведь хорошо, когда она пьет, это мне от этого плохо. Поэтому в этом случае мне и надо знать, как вести себя мне, чтобы так болезненно на это не реагировать.

Спасибо, что прочитали мое письмо. Жду ответа. Галина.

Вот оно, лицо алкоголизма. Ниже мой ответ. Прочтите его внимательно. Вы заметите, что в нем нет осуждения самого пьющего. Ведь пьют люди несчастные, и не от хорошей жизни. Во время выпивки им становится легче. Зачем же портить им их немногие радостные моменты. А вот если вам это все неинтересно, то можно попытаться прекратить общение с пьющими людьми или сократить его до минимума.

Галина!

Пишу текст амортизационного письма без чего-либо лишнего. Только алгоритм.

«Мама, у меня случилась большая беда. Я патологически не переношу алкоголь, даже его запах. Сразу развивается тошнота, рвота, и я падаю в обморок. Поэтому я смогу к тебе приехать при условии, если, когда я буду у тебя, в доме не будет и следов спиртного. Я и так уже потеряла всех своих друзей из-за этого. Мы никуда не ходим. Я не могу зайти даже в кафе, где пьют спиртное. Мне бы не хотелось терять радость общения с тобой». Чем все закончится, не знаю.

Теперь я знаю, чем закончилось. Мама к ней реже пристает. И во время очередной встречи алкоголя на столе не было.