Глава 25

В центре воскрешения нам пришлось пробыть пять суток. Именно столько потребовалось времени, чтобы полностью адаптироваться к новому телу. Честно говоря, я с самого первого дня ощущал себя отлично, но с врачами спорить бесполезно. Зато за эти дни мы смогли решить кучу организационных вопросов. Нашли и купили трехэтажный дом в пригороде столицы для проживания всего нашего нового отряда. Обустройством дома занялась Саманта, так как она — единственная из нас всех, кто уже как два месяца назад покинула медицинский центр. Первый этаж нашего жилища должен стать общей территорией команды, второй полностью отдан женской части нашего отряда, а на третьем находились комнаты для мужской части. Задача сама по себе объемная, но Саманте понравилось заниматься этим поручением, несмотря на объем и многочисленные личные предпочтения каждого из нас.

Рэм, после того как оформил все документы по регистрации отряда, занялся вместе с нами подбором снаряжения для каждого. Вот тут-то и началось самое интересное. Никогда бы не подумал, что выбор снаряжения может занимать так много времени. И уж тем более не подозревал, что этот процесс может так затянуть и увлечь. Выбор в различных онлайн-магазинах был не просто огромен, он казался бесконечным. Чего тут только не было. От армейских предложений в основном огнестрельного оружия и даже танков, до гильдейских супер-пупер артефактных смертоносных игрушек, а еще тут же находились прямые предложения от того или иного мастера артефактов. Каждая вещь была со своей особенностью, кроме серийных армейских, там все было стандартно. А вот именно в особенностях изделий мастеров заключалась самая главная заминка.

Например, мне нужно было приобрести два меча, так как в отряде за мной закрепилась роль бойца ближнего боя и прикрытия медиков. И без помощи Рэма я так бы и не смог определиться, ибо слишком большой выбор различных усилений, добавлений и тому подобного. Кстати говоря, медиков у нас теперь двое — Мелинда и Тея. Мы с ребятами думали, что девчонки опять вооружатся винтовками, но Рэм моментально забраковал этот выбор. Во-первых, любой огнестрел малоэффективен против монстров, если только пули не магические. Вот только стоят такие пули больше, чем труп монстра, а значит каждый даже удачный выстрел идет в минус отряду. Во-вторых, любой огнестрел — это привязка к боезапасу, который пополнить в мире альвов проблематично, да еще и тащить его на себе абсолютно невыгодно и тяжело. В-третьих, нам нужно развивать свои способности в магии и умениях, а не постоянно надеяться на пушки в руках.

Да и вообще подход Рэма разительно отличался от планирования Айзека. Если у нашего бывшего командира ставка делалась на отдельных членов отряда и продуманность плана миссии, то у Рэма во главе стояла командная работа и выполнение его приказов. Более того, никаких разделений отряда. Мы конечно ознакомились с планами Рэма пока что только в теории, но судя по всему, нам предстояло действовать плотной и сработанной группой. Собственно, на низкоуровневых монстрах он и хотел отработать нашу слаженность. Сам же Рэм сначала будет разведкой и, если что, подкреплением.

Принцип боя нашей группы в теории был ясен и вроде как выглядел просто, но боюсь, на практике так легко явно не будет. Главной боевой и самой дорогой единицей отряда стал Рустам, превратившись в артефактного танка, а не человека. Чего там только у него в доспехах и щите не было. Начать с того, что у него единственного стояли сервоприводы механических мышц и усилителей в доспехе. Куча артефактов защиты и поглощения магического урона, двадцать накопителей энергии, артефакты ментальной атаки, рассеиватели чужих заклинаний и две электромагнитные пушки с магическими дополнительными ускорителями на плечах. Последние, правда, жрали столько энергии, что применять их можно только в самом крайнем случае.

Так вот, этот передвижной танк на фактически металлических ногах должен был с помощью ментальных атак сконцентрировать на себя все внимание монстров, и пока они будут его пытаться атаковать, в дело вступали две наши главные ударные силы — Артур и Саманта. Вооруженные артефактами усиления магии, а также концентрации силы стихии, они с помощью своих магических умений должны были фокусированным огнем уничтожать тварей. В идеальном варианте наши медики должны были только восстанавливать отряду силы и снимать усталость, но если вдруг монстры смогут преодолеть ментальное воздействие Рустама, то в этом случае они должны будут лечить нас прямо в бою, что само по себе совсем непросто.

Для меня была определена отдельная роль в отряде. Я являлся прикрытием везде и для всех, да еще и резервом. То есть во время боя моя задача — прикрывать наш тыл, а в случае прорыва монстров — прикрывать медиков, заодно уничтожая всех врагов, кто будет рядом. Звучит круто, но по факту, если такое произойдет, то половина отряда сдохнет. И это еще оптимистичный вариант. И хотя Рэм успокаивал нас тем, что низкоуровневые монстры вряд ли на такое способны, у меня такой уверенности не было.

Но все это было днем, а вот вечером, когда я оставался один на один со своими мыслями, всплывали совершенно другого уровня проблемы. Причем больше всего меня волновало отсутствие хоть кого-нибудь, с кем я мог бы обсудить свои мысли. Начиная с того факта, что как оказалось, Рэм рассказывал ребятам не выдуманную версию их спасения, а реальную. Точнее, он был в этом абсолютно уверен. Хорошо хоть у меня идеальная память, и я прекрасно помнил ту самую версию, что в свое время вложил нам в головы Элим во время выполнения здания. А так бы попал в неприятную ситуацию. Ведь, по сути, кроме меня и Рэма, никто не мог узнать об учителе и разговорах с ним. Вот только сейчас Рэм не помнил никакого Элима. И заканчивая собственными размышлениями на тему, а где собственно правда, а где ложь?

Если честно, то я сам уже давно запутался в собственных размышлениях. Если Элим так просто смог изменить воспоминания Рэма, то что мешало ему изменить так же и мои? Конечно, существует вариант того, что из-за вмешательства той самой загадочной личности моего прошлого «я» моя память сохранилась. Но также можно предположить, что никакой «прошлой» личности нет, а все это ложные воспоминания, внушенные Элимом или неизвестно кем. Вот только зачем? Да и кто это сделал, если не учитель? На первый взгляд все просто. Элим изменил память мне и Рэму, но из-за чужого вмешательства я теперь единственный знаю правду. Вот только в этой версии есть очень много проблемных мест.

Если учитель так легко оперирует с воспоминаниями любого разумного, то почему он сразу этого не сделал? К чему были эти тренировки, знакомство с Рэмом, подготовка, да и вообще, зачем он спрашивал нашего согласия? И существовал ли вообще Элим? Может это просто ложная память? Но опять же, зачем такие сложности? Да и как-то не верилось, что кто-то потратил столько времени на создание таких ярких и насыщенных воспоминаний ради обычного парня в виде меня. И что из этого получается? Я помню правду, а все остальные о ней не знают? А что, если все как раз таки знают истину, а у меня единственного ложные воспоминания? Очень сложно верить своей памяти, когда все вокруг утверждают совершенно другое.

Собственно, именно из-за этого я и не стал никому ничего доказывать или рассказывать. Хватило пробного разговора с Рэмом. Я думал вначале, что он шутит так неудачно, но нет. Он действительно был уверен в правдивости своих слов. Можно конечно предположить, что Рэм искусно скрывает правду, вот только зачем ему это? Я даже не уверен, что Рэм — это тот же самый парень, которого я знаю по совместным тренировкам с учителем. Вот теперь лежу по вечерам на своей кровати и мучаюсь вопросами. Кто врет, а кто говорит правду? Как доказать хотя бы самому себе, что помнишь истину?

Только в последний вечер пребывания в центре воскрешения я, наконец, принял окончательное решение. Собственно, вытекало оно из единственной логически обоснованной версии. Нужно просто перестать мучить свой разум, и воспринимать собственную память как правдивую. Возможно, я и не прав, но, по-моему, та прошлая личность и две девушки, что были рядом с ним, не станут меня обманывать. В этом просто нет смысла. Если они действительно настолько сильны, как рассказывал Элим, то им все эти игры с моим разумом не нужны. Они и так могут его изменить как угодно и в любой момент. Конечно, это не очень приятный, и я бы даже сказал, пугающий вывод, но как по мне, очень логичный. Вот только в этом случае всплывают другие вопросы и проблемы.

Элим. Учитель. Кто он? Говорил ли он нам правду, или просто играл с нами? Зачем ему все это было нужно? Только для того, чтобы мы взорвали какой-то там бункер альвов? Не слишком ли мелкая цель для такой личности? Допустим, что он знал о том, что мою память изменить не выйдет и потому возился со мной столько времени. Но что тогда с Рэмом? Тридцать лет учить кого-то ради того, чтобы потом из-за одного задания стереть все знания о себе? Рэм вон уверен, что сам смог скрываться все это время от альвов, лишь изредка советуясь с каким-то бородатым мужиком Фрейдом. И его абсолютно не волновал тот факт, что в базе данных авантюристов никого похожего на этого мужика никогда не существовало. Рэм был уверен, что это один из тех, кто когда-то давно пропал без вести, так же как и он сам. Изменил внешность и решил устроить партизанскую войну альвам. Мои попытки осторожно открыть ему глаза на нереальность такого варианта оказались провальными. Рэм даже слушать не хотел мои аргументы, с легкостью отмахиваясь от них.

На этом вопросы не заканчивались, а скорее только начинались. Если допустить, что Элим не врал, когда нам что-либо объяснял или рассказывал, а мои реальные сны — не вымысел, а фрагменты памяти прошлого меня, то становится совсем не смешно. Боги, альвы, посланники, какие-то хранители, демоны и еще куча всего неясного и странного. Как теперь относиться ко всему этому, ума не приложу. Разве что после анализа всего, что я узнал, заметил полезную информацию. Вроде как мою прошлую личность зовут Ланс. По крайней мере, так выходило из мимолетной фразы Элима. Насчет всего остального я пока старался не думать. Во-первых, потому что толку от моих мучений нет. Ведь я все равно ничего изменить не смогу. А во-вторых, сомневаюсь в том, что мне когда-нибудь и кто-нибудь объяснит, что происходит в нашем мире.

Тут бы разобраться в текущих проблемах, а не замахиваться на глобальные. Например, наконец-то понять, что за куб такой у меня в иллюзорном мире посреди темноты? И где вообще этот мир находится? То ли это сознание, то ли внутренний мир, а может и вовсе — душа или ее оболочка. А еще: почему у того кто в кубе в отношении меня такой странный набор эмоций? Кроме того, почему перечень моих новоявленных стихий так сильно похож на то, что я видел в кубе? И это еще я не затрагивал те самые странные четыре устройства, приделанные к кубу. Не то что бы у меня совсем не было версий, но если честно, все они звучали как-то неуверенно, а иногда бредово.

Бросив задумчивый взгляд на идущих чуть впереди ребят, что-то оживленно обсуждающих, я попытался отбросить груз собственных рассуждений в сторону. Сейчас это скорее мешало, чем помогало. К тому же, я так и не придумал, как подступиться к любой из своих проблем. О чем говорить, если к самой простой из своих задач я так и не приступил. Еще не так давно для себя решил, что как только будет возможность, сразу же переговорю с Мелиндой. И вот она сейчас идет рядом со мной и молчит, так же как и я. Идеальная возможность для начала разговора, но… Только подумаю, с чего начать разговор, так сразу мысли путаются. А ведь идти до нашего дома еще минут десять. К сожалению, ближе к транспортному узлу ничего подходящего не нашлось.

— И когда им уже надоест обсуждать свои железки. — Ворчливо произнесла Мелинда еле слышно, с неодобрением глядя в спины идущих впереди ребят.

— Это не железки, а наше снаряжение. — На автомате возразил я.

— Со снаряжением мы еще вчера окончательно определились, а сейчас они обсуждают именно что бесполезный хлам. — Раздраженно фыркнула девушка.

Мы шли метрах в пяти позади остальных, и потому они нас вряд ли слышали. Такие вот моменты меня всегда удивляли в Мелинде. Откуда она всегда понимала, что ее слышит только один человек, а не все? Если бы рядом шел еще кто-нибудь, то из нее и слова не вытащишь. Не то что бы она всегда молчала, на прямой вопрос в кампании могла и ответить, но всегда максимально коротко, сжато и очень неохотно. В большинстве случаев стараясь ограничиться лишь кивками головы и жестами. Никто не знал, откуда у Мелинды такие проблемы в общении. По крайней мере, я точно не слышал даже слухов по этому поводу. Айзек предположил в свое время, что у нее психологическая травма, но откуда и почему, никто не знал. Сама же девушка никогда на эту тему не говорила даже один на один.

— Тебя послушать, так нужно всегда говорить только по делу и только на важные темы. — Улыбнувшись, добродушно поддел я ее.

— А ты что, против? — Сердито бросила она в ответ.

— Против чего? — Удивился я.

— Ты против того, чтобы говорить только тогда, когда это действительно нужно? А не просто так трепать языком. — Агрессивно ответила Мелинда.

— Ты уж прости меня, но кто бы говорил. — Многозначительно посмотрел я на нее. — Или тебе напомнить твои рассуждения после тренировок, или до того, как мы отправились на миссию? Или хочешь сказать, что там был «великий» смысл?

— Это были важные темы для разговора. — Возмутилась она, сердито посмотрев в мою сторону.

— Такие же, как сейчас? — Иронично возразил я.

— Ах так! — Покраснев от возмущения, Мелинда надулась и, фыркнув напоследок, отвернулась. — Значит будем молчать.

М-да. Поговорил, называется. Раздраженно подумал я, глядя на выражающую всем своим видом обиду и гнев девушку. И почему у нас никогда не получается пообщаться нормально? А ребята еще говорили о том, что мол я ей нравлюсь. Ага. Как же. Мы минут пять шли молча, прислушиваясь к тому, что весело обсуждали ребята. Пока наконец Мелинда не решила все-таки нарушить тишину своим очередным наездом на меня.

— Значит ты думаешь, что я тоже болтаю что попало, как они? — Она кивнула раздраженно в сторону ребят.

— Скажи, Мел, что с тобой или со мной не так? — Неожиданно даже для самого себя спросил я. А потом меня походу уже совсем понесло. — Почему мы всегда либо ссоримся, либо я терпеливо выслушиваю твои очередные наезды на других или меня. Что не так? Я и ребята что, настолько тебе противны?

— Эээээммммм…

Растерялась Мелинда от такого агрессивного наезда с моей стороны. Мы даже остановились на месте. Я смотрел на нее, а внутри отчего-то бушевал праведный гнев. Вот реально надоело терпеть ее ворчание. Мелинда же, опустив взгляд, видимо не знала, что сказать, ну или подбирала очередные едкие замечания.

— Ты что хочешь сказать, что я веду себя как эгоистичная стерва? — Тихо, не поднимая головы, произнесла она.

От этих слов я растерялся. Вот как она сделала такие выводы?

— Я не это имел в виду. — Пробормотал я, растерявшись.

— Но именно это ты озвучил. — Все так же тихо возразила она. — То есть я для всех вас стерва? Вредная и бесчувственная.

— О боже. Откуда такие выводы? — Обреченно вздохнув, спросил я. Кажется, кто-то не так понял мои слова. Совсем не так.

— Ты сам сказал, что я только и делаю, что ворчу, да еще и всех подряд обсуждаю бесцельно. — Подняв на меня свой обиженный взгляд, произнесла Мелинда. И все бы ничего, вот только в уголках ее глаз блестели слезы. М-да. Вот и что теперь делать? Я растерялся окончательно. — Я настолько плохая?

— Да нет же. Я не это имел в виду. — Горячо возразил я. — Просто ты иногда не знаешь границ в своих претензиях.

— Это не претензии. — Тихо произнесла она. — Я просто делилась с тобой своим мнением, но как оказалось, зря.

— Ну вот, опять. — Тяжело вздохнул я. — Вот почему ты вечно искажаешь мои слова? Я ведь ничего такого не имел в виду.

— А что тогда? — Пристально глядя на меня, спросила Мелинда.

— Просто ты иногда перегибаешь палку, вот и все. — Попытался я как-то смягчить собственные слова. — Можно же не только видеть во всех только отрицательные стороны, но и замечать положительные.

— Значит, я все-таки для тебя плохая. — Отвернувшись, обиженно произнесла она.

— Ты — не плохая. — Тяжело вздохнул я в ответ. Честно говоря, меня этот разговор уже окончательно завел в тупик. Предугадать ее очередной вывод, кажется, бесполезно.

— Угу. Еще скажи, что я тебе нравлюсь. — Угрюмо буркнула она.

— Нравишься. — Брякнул я, не подумав, и сам же от своих слов замер на месте.

— Чего?! — Уставились на меня полные изумления карие глаза. — Повтори, что ты сейчас сказал.

— Да так, ничего особенного. — Смутился я, отвернувшись.

— Артем! — Требовательно заявила она, сделав шаг ко мне. Теперь между нами была слишком маленькая дистанция, что смущало еще больше.

— О, смотри, наши уже совсем далеко ушли. — Попытался я соскочить с темы разговора.

— Наши? — Удивилась Мелинда, и посмотрев в ту же сторону, что и я, добавила слегка расстроенно. — А, ну да, надо бы догнать.

Я же первый радостно сделал шаг вперед, уходя подальше от это смущающей меня темы разговора. Сам же мысленно ругал сам себя. Вот чего я боюсь? Нужно просто признаться и все. Ага. Как же. Это сложнее, чем кучу монстров перебить. Вот вроде и знаешь, что сказать, а как только пробуешь, так сразу язык парализует, и все тут. Так мы и шли молча, пока я, не собрав всю свою волю в кулак, не произнес.

— Не хочешь завтра прогуляться по городу? — Слегка охрипшим голосом спросил я. — Мы тут впервые. Все-таки столица. Посмотрим, что и как.

— Хм… — Задумчиво протянула Мелинда. — Можно и прогуляться. Саманта тоже хотела мне город показать.

— Я как бы имел в виду, чтобы мы вдвоем… ну как бы ты и я… вот. — Растерянно произнес я, глядя в сторону.

— Вдвоем? — Ехидно спросила она, лукаво улыбнувшись. — Ты меня что, на свидание приглашаешь?

Я молча посмотрел на нее, а после, плюнув на все, решительно заявил.

— Да. Ты против?

— Эээээ… упс. — Только и смогла произнести Мелидна, уставившись на меня. — Я думала, что ты шутишь.

— Не шучу. — Серьезно произнес я, остановившись и твердо глядя прямо на нее.

— Эммм… Как-то это неожиданно. — Растерянно произнесла она, глядя куда угодно, но только не на меня. После чего неуверенно добавила. — Надо бы наших догнать.

— Надо. — Согласно кивнул я, но так и остался стоять на месте. — Как ответишь, так и догоним.

— Нуууу, я не знаю. — Протянула она, стрельнув взглядом в мою сторону и тут же отвернувшись. — Мне надо подумать.

— Хорошо. — Вздохнув с облегчением, произнес я. Ну хоть не отказ и то хорошо. — Идем?

Мелинда кивнула и сама сделала первый шаг, украдкой бросив в мою сторону заинтересованный взгляд. Так мы и шли почти до самого дома молча. Я мучился раздумьями, а Мелинда лишь странно поглядывала в мою сторону, но ничего не говорила. И только когда мы уже почти догнали ребят, что остановились на месте, рассматривая вживую наше новое жилище, произнесла.

— Завтра в десять.

После чего тут же умчалась вперед, присоединившись к стоявшим чуть в сторону Тее и Саманте. Я же еще минуту стоял на месте, с трудом осознавая услышанное. Это «да»? Наверно, так и есть. Посмотрел в сторону девчонок, но тем явно было не до меня. Лишь Мелинда бросила взгляд в мою сторону и, лукаво улыбнувшись, тут же отвернулась. Кажется, точно «да»! Окончательно уверился я, и отчего-то довольно заулыбался как дурак. Но мне было все равно. Я смог преодолеть свою робость и наконец сделать первый шаг. И это офигительно!