Более поздние годы

Мне постоянно пишут женщины, которым на момент утраты было 30, 40 или больше лет. Меня это поражает. Я пережила утрату в гораздо более раннем возрасте и наивно полагала, что женщина, которой больше 25–30 лет, спокойно воспримет смерть 60-70-летней женщины. Она не почувствует, что у нее отняли что-то важное слишком рано.

Я еще никогда так не ошибалась. Когда-то я переехала в Нью-Йорк, чтобы подготовить первое издание этой книги. Однажды я отправилась в мебельный магазин на Бродвее, чтобы купить диван. После того как покупка была совершена, я разговорились с менеджером Соней. Слово за слово, и я рассказала ей о своей работе. Когда я пояснила, что пишу о женщинах, потерявших матерей, Соня отложила бумаги в сторону и схватила меня за локоть. У нее заблестели глаза, и она прошептала: «Хотите, я расскажу вам о своей семье? Моя мама умерла несколько лет назад. Тогда я не была ребенком. Мне 42 года. Но, знаете, это нелегко в любом возрасте». Одна из моих подруг – ей чуть за 40 – регулярно ездит из Лос-Анджелеса в Финикс к своей больной матери. Та проходит химиотерапию, но шансов на выздоровление нет. Опыт моей подруги не менее ужасен, чем опыт любой женщины, у которой я брала интервью для этой книги. В каком-то смысле он даже сложнее: подруга должна не только смириться с фактом болезни матери и ее скорой смертью, но и нести огромную ответственность по заботе о ней, будучи единственным ребенком в семье. Это серьезно усложняет жизнь с практической и эмоциональной точек зрения. Она одновременно выполняет роли скорбящей дочери, мамы и жены.

Элизабет Нагер и Брайан Де Врис, исследователи из Государственного университета Сан-Франциско, изучают феномен онлайн-мемориалов, которые взрослые женщины создают в память о своих умерших матерях. Ученые признают, что смерть родителя – распространенное и ожидаемое событие для людей среднего возраста. В возрасте 40–60 лет более 50 % американских женщин переживут смерть одного или обоих родителей. Тем не менее, по словам Нагер и Де Врис, утрата матери во взрослом возрасте «отражает тысячи эмоций и психологический ощущений. Смерть родителя – это потеря истории и воспоминаний, которые формировали отношения и остаются их частью. Она ведет к новому восприятию времени и самого себя, ведь грань между жизнью и смертью размывается. Смерть обрывает или навсегда меняет отношения, сложившиеся в детстве».

Женщины среднего возраста долго тоскуют по умершим матерям, даже если смерть была ожидаемой. Несколько исследований с участием взрослых женщин, которые недавно потеряли матерей, показали следующее:

○ Спустя три месяца после утраты 80 % участниц заявили, что по-прежнему очень скучают по своим матерям.

○ Смерть матери стала одним из самых тяжелых событий в жизни 74 % участниц.

○ 67 % участниц продолжали проявлять эмоциональную реакцию, в том числе испытывали чувство грусти и желание плакать, на протяжении от одного до пяти лет после смерти матери.

○ 86 % участниц сообщили об изменении своих приоритетов после смерти матери. 66 % участниц сменили работу в течение года-пяти после утраты.

○ 40 % участниц сблизились с братьями и сестрами. 25 % участниц чаще конфликтовали с братьями и сестрами, чем до смерти матери. Обычно это происходило в семьях, где братья и сестры не помогали умирающей матери или в которых отношения изначально были натянутыми.

○ 36 % участниц сблизились с отцами после смерти матери. Но отношения 18 % участниц с отцами стали более напряженными или отстраненными.

○ 75 % участниц считали благословением смерть своей матери в этом возрасте.

○ 72 % участниц не посчитали смерть матери чем-то несправедливым.

○ 80 % участниц верят, что когда-нибудь встретятся со своими матерями.

Более молодые женщины (ближе к 40 годам, чем к 60) тяжелее восприняли утрату, как и те, у кого сложились позитивные отношения с матерью. Женщинам, которые по-прежнему зависели от своих матерей в эмоциональном плане, тоже было сложнее принять утрату. Так много женщин, посетивших мои семинары и лекции, годами заботились о больных мамах, порой ценой брака или собственного материнства. Для них смерть матери требовала не только изменения повседневных привычек и обязанностей, но и отказа от роли сиделки.

Напряжение, которое испытывает более взрослая дочь, когда ее мама умирает, столь же важно, как и напряжение «молодой взрослой» дочери. Но эти ощущения разные. Взрослая дочь, скорее всего, выполняет несколько ролей – жены, матери, бабушки, коллеги, поэтому ее отношения с матерью обычно занимают второстепенное место с точки зрения личности и психики. Ее мать, вероятно, выполняла еще больше ролей: бабушки для детей, тещи для мужа, подруги. Это важные потери в жизни дочери, которые нужно оплакать.

Исследование Центра исследований женщин Колледжа Уэллсли напоминает нам о том, что в силу меньшей продолжительности жизни мужчин отношения дочери с матерью – обычно самые долгие в жизни. Когда они обрываются, смерть кажется непостижимым и глубоким событием независимо от того, сколько дочери лет. Она все еще ребенок своей мамы, и утрата вызывает у нее ощущения брошенности, гнев и печаль. Журналистка и писательница Меган О'Рурк, которой было 32 года, когда от рака толстой кишки умерла ее мать, с болью заявляет: «Человек был с тобой всю твою жизнь, а затем исчезает навсегда. Это противоречит любой вере».

Тем не менее в момент смерти матери у взрослой дочери уже сформировалась личность. Она обладает более зрелыми навыками адаптации, чем подросток или ребенок. Ее личность не формируется в процессе переживания горя, а задействует то, что уже есть. Хотя в начале цикла женщина может плакать, отрицать смерть или замыкаться в себе, на каком-то уровне она понимает, что приспособление к смерти родителя – важная задача развития для человека среднего возраста. Смерть родителя в этом возрасте разрушает ее представления о будущем. При самом благополучном сценарии она осознает позитивные качества матери, которые ей хочется перенять, отрицает негативные, которые ее беспокоили, и возвращается к нормальной жизни – без матери.

«Хотя первоначальные отношения между матерью и дочерью могут испортиться, они никогда не обрываются», – пишет Марта Роббинс в своей книге «Зрелые женщины и смерть матери» (Midlife Women and Death of Mother). Женщина, лишившаяся матери, продолжает переосмысливать связь с ней на протяжении жизни, меняя свое отношение и пытаясь найти место для каждого образа, возникающего у нее в голове.

Женщина, потерявшая мать в детстве, подростковом или раннем взрослом возрасте, нередко переживает вторичную потерю, когда достигает определенных этапов зрелости в среднем возрасте и позже. Она нуждается в поддержке более зрелой и опытной женщины. 53-летняя Кэролайн, которой было 11 лет, когда умерла ее мать, говорит: «Я очень скорбела по маме, повзрослев, могла бы перенять ее взрослые женские знания. Я не знала, каково быть взрослой женщиной и пережить менопаузу. Каково оглядываться на прожитую жизнь и думать о смерти. Моей маме было 47 лет, когда она умерла. Наверное, у нее еще не наступила менопауза. Я не знаю. Но женская мудрость, которую она могла передать мне… Я скорблю по ней». Хотя у Кэролайн были две заботливые мачехи и много близких подруг, она всю жизнь нуждалась в знаниях матери.

Матери прямо связаны с нашей историей и гендером. Независимо от нашего отношения к ним пустота, которую вызывает их уход, никогда не заполнится полностью. 33-летняя Сьюзан, чья мать умерла три года назад, поясняет: «Когда моя мама умерла, многие пытались утешить меня словами: “Ну, у тебя по-прежнему есть отец. У тебя есть брат и сестра. У тебя чудесный муж и прекрасные дети”. Знаете что? Это верно. Абсолютно верно. Но у меня нет матери».