Глава 31

Гордон выглядел вконец вымотанным – изысканное воспитание и происхождение никак нельзя было назвать преимуществом при выполнении таких неприятных задач, какие ставил перед ним Карл.

– Ты точно получил все, что смогли откопать в Центре Симона Визенталя? – поинтересовался Карл.

– Судя по всему, да. Как вы и просили, я показал Томасу Лаурсену несколько фотографий, на которых Фрицль Циммерманн приканчивает пленных ударом биты в затылок. И Томас подтвердил, что Стефани Гундерсен и Ригмор Циммерманн, вероятнее всего, были убиты именно таким образом.

– Отлично, с этим закончено. Спасибо!

– Стефани Гундерсен была убита в две тысячи четвертом году, в связи с чем я предполагаю, что Фрицль Циммерманн был жив на тот момент?

– М-м-м! – усмехнулся Карл, листая жуткие снимки. – Нет-нет, не спеши. Зато ты можешь быть уверен в том, что старичка уже давно не было в живых, когда месяц назад убили его супругу.

Гордон ткнул в него белым как мел пальцем.

– Конечно. Зуб даю!

Мёрк предпочел бы уклониться от подобного выражения в данных обстоятельствах, да вообще-то в любых обстоятельствах. Он приглушил звук новостей на канале «ТВ2».

– Но, дорогой Гордон, вопрос о том, кто же это сделал, так и остается открытым. Что ты думаешь о Биргит Циммерманн и ее дочери Денисе? На данный момент это единственные известные нам лица, у которых мог быть мотив так поступить. Предоставляю тебе самому выбрать, кем из них заняться.

– О-о, благодарю! О внучке ничего не знаю, но дочь вполне могла бы это сделать. По крайней мере, по словам Ассада, она поглощает огромное количество алкоголя, а это удовольствие стоит очень дорого.

Карл кивнул.

– Твоя правда. И что же, ты полагаешь, она под проливным дождем мчалась за матушкой по улице, размахивая битой? А Ригмор Циммерманн в ужасе схоронилась в кустах, заваленных собачьим дерьмом? Странная сцена получается, если задуматься, правда?

Гордон уронил голову не менее чем на полтора метра. Но такова уж работа полицейских. Парадоксы, радость, разочарования, сомнения – всё в одном.

– И что же мне тогда делать, Карл?

– Найди дочь Биргит Циммерманн, Гордон. Как там ее зовут?

– При рождении окрещена как Доррит Циммерманн, но предпочитает называть себя Денисой Циммерманн.

– Значит, ищи обеих.

Мёрку стало даже жаль парня, таким взглядом тот проводил шефа до дверей. До тех пор пока ситуация с Розой не прояснится, вряд ли Гордон придет в себя.

– Карл, а что такое с Гордоном? – поинтересовался Ассад через несколько секунд. – Он напоминает «Люнгбюкскую пляску смерти».

Карл покачал головой.

– Не Люнгбюкскую, Ассад, а Любекскую. Произведение называется «Любекская пляска смерти».

Кудрявоголовый смутился.

– Ты уверен? Любекская? Но при чем тут Любек? Это замечательный город. Мне кажется, более уместно было бы назвать картину в честь Люнгбю.

Карл вздохнул.

– Гордон переживает, Ассад. Ситуация с Розой выбила его из колеи.

– Меня тоже.

– Да, Ассад, всех нас. Как бы то ни было, нам ее не хватает. – И это еще мягко сказано. По правде говоря, Карл очень тяжело переносил отсутствие Розы. «Если только забыть ее отвращение к табаку», – подумал он и потянулся за сигаретой.

– Ассад, как там продвигается с поиском школьной подруги Розы? Есть успехи?

– Именно в этой связи я и заглянул к тебе. Я ее нашел.

Он бросил на стол небольшую стопку цветных распечаток. С верхнего листа на них с улыбкой смотрела пышная, похожая на тролля женщина в лиловой одежде и с густыми волосами. «Кинуа фон Кунстверк» – гласила над фотографией надпись крупными буквами, в нижней части листа располагался сопроводительный текст из буклета с последней выставки.

– Она художница, Карл.

– С невероятно удачным творческим псевдонимом, как я погляжу.

– Судя по всему, она очень популярна в Германии, вот только не понимаю почему. – Он подкрепил свои слова, отложив верхнюю страницу и ткнув пальцем в следующий лист с кратким обзором новой выставки. Да уж, проворно она работала кистью.

– Ни черта себе! – не преминул прокомментировать Мёрк.

– Она живет во Фленсборге. Мне к ней съездить?

– Нет, поедем вместе, – с отсутствующим видом сказал Карл. Внимание его привлек телевизор – бегущая строка сопровождала кадры в режиме реального времени, на экране творилось явно нечто экстраординарное. – Ассад, ты в курсе, что тут происходит? – спросил он у коллеги.

– Понятия не имею.

– Эй, вы уже видели? – очень кстати раздался с порога голос, и верзила протянул руку в направлении телеэкрана. – Это продолжается уже в течение часа, и Лиза говорит, что наверху все на ушах стоят. – Гордон стоял на пороге и переминался с ноги на ногу, напоминая заслуженного танцора сальсы. – Сейчас идет брифинг по этому поводу. Что скажете? – Он с мольбой во взгляде посмотрел на коллег. – Может, сходим?

– Если ты так хочешь, иди сам. Но только помни, что это не наши дела.

Орясина повесил нос. Вероятно, он не был согласен с последним утверждением.

Карл улыбнулся. В последнее время Гордон невероятно прогрессировал. Он не только проявлял завидное бесстрашие, но и обзавелся кое-какими амбициями.

– И все же, я думаю, нам следует пойти наверх, – настаивал дылда.

Усмехнувшись, Карл резко встал с кресла.

– Уфф… ну пойдем, черт возьми. Ведь если мы сами себя не развлечем, никто нас не развлечет.

Их встретили по меньшей мере два десятка неодобрительных взглядов, когда они ворвались в зал в разгар брифинга, организованного для сотрудников криминального отдела.

– Простите, ребята, мы только что узнали обо всем из телевизора, – ерничал Карл. – Давайте сделаем вид, будто нас тут нет.

Пасгорд фыркнул.

– Это будет непросто, – отпустил он комментарий, который поддержали молчаливыми кивками несколько следователей из его окружения.

Ларс Бьёрн поднял руку.

– Добро пожаловать, друзья! Из глубокого уважения к нашему коллеге из подвала… – здесь он прервался на театральную паузу, во время которой многие не переставая качали головами, – я позволю себе кратко резюмировать вышеизложенное. – Он посмотрел в глаза Карлу. – Мы обнаружили красный «Пежо», который, по всей вероятности, двадцатого мая сбил Мишель Хансен, а двадцать первого мая – Сенту Бергер. Один из бывших сотрудников ныне расформированного отдела, специализировавшегося на поиске угнанных автомобилей для страховых компаний, нашел машину с выбитым со стороны водителя стеклом и со скрученным замком зажигания. «Пежо» стоял на углу Рантцаусгэде и Гриффенфельдсгэде со старым парковочным талоном и целым ворохом штрафов под стеклоочистителями за неправильную парковку. Таким образом удалось определить, когда именно автомобиль туда поставили. Криминалисты обнаружили на решетке радиатора следы крови и волосы, однако салон, по-видимому, подвергся основательной чистке. Дополнительная информация может быть получена в результате более подробного исследования.

– Автомобиль преступника целую неделю стоит в центре Копенгагена, и его никто не замечает – вот это да! Браво дорожной полиции! – воскликнул Карл.

– Если ты избавишь нас от своих едких замечаний, вы сможете остаться до конца, – продолжал Ларс Бьёрн.

Он повернулся к плоскому экрану, висевшему на стене, и поменял слайд.

– Около получаса назад, то есть примерно без двадцати час, вышеупомянутая Мишель Хансен была сбита насмерть на Стасьонсвай в Стенлёсе. На слайде вы видите место происшествия. По свидетельству двух школьников, идущих со станции, на этот раз наезд был совершен черной «Хондой Сивик», которая после столкновения свернула направо на площади перед станцией и скрылась из виду. Описание автомобиля и водителя нельзя считать достоверным, принимая во внимание возраст детей, старшему из которых всего-навсего десять лет, и шок, в который повергло их происшедшее. Дети также утверждают, что водитель транспортного средства, которого они не имели возможности подробно разглядеть, был, цитирую дословно, «не очень большого роста». – Он повернулся к своей команде. – Итак, дамы и господа, сопоставив предыдущие столкновения с только что произошедшим, мы можем утверждать, что имеем дело с убийцей, который совершает преступления абсолютно сознательно. Вопрос заключается в том, планирует ли он продолжать криминальную деятельность. Если да, то нам во что бы то ни стало необходимо действовать крайне эффективно, чтобы остановить его. Все понятно?

Ассад покосился на Карла и слегка пожал плечами. По-видимому, новость об орудующем направо и налево потенциальном серийном убийце не особо его впечатлила.

– Минувшие сутки оказались более чем насыщенными событиями, и я сожалею, что нам пришлось отвлекать сотрудников от расследования убийства Ригмор Циммерманн; это касается в первую очередь тебя, Пасгорд, и Герта.

– Бедная Ригмор, – прошептал Карл нарочито громко, так что глаза Пасгорда метнули молнии.

– После того как была насмерть сбита Мишель Хансен, мы пришли к выводу, что убийство было совершено намеренно, а также обнаружили, что сведения об обстоятельствах этого преступления несколько противоречивы. Среди прочего, например, мы нашли в сумочке Мишель Хансен двадцать тысяч крон наличными. Судя по выписке со счета, ее финансовое положение было тяжелым. Принимая во внимание то, что именно эта самая Мишель стояла ночью у входа на дискотеку «Виктория» и беседовала со своим бывшим парнем, охранником Патриком Петтерссоном, в момент ограбления офиса администрации, вполне резонно предположить, что она могла быть связана с преступлением. Есть вопросы по данному сюжету?

– А Патрик Петтерссон все еще находится под арестом? – поинтересовался Терье Плуг.

Карл кивнул. Если руководителем следственной группы по делу назначат Плуга, то Патрику можно было лишь посочувствовать. Ибо Плуг был парень не промах. У него изо рта дурно пахло, но если держаться от него на приличном расстоянии, лучшего и более компетентного напарника было не найти.

– Нет, Петтерссона временно освободили в одиннадцать тридцать две, главным образом по той причине, что его рассказ о том, каким образом он проводил вечер накануне, подтвержден записью с камер видеонаблюдения. Но естественно, просто так его никто не отпустит, тем более что мы конфисковали у него паспорт. Скоро будет готово судебное постановление на обыск его квартиры. Он у нас на подозрении в связи с несколькими обстоятельствами, однако пока мы не можем предъявить ему никаких конкретных обвинений.

– В принципе, Петтерссон также мог оказаться за рулем автомобиля, сбившего Мишель Хансен, верно? – предположил Плуг.

– Да, верно.

– Они общались непосредственно перед столкновением? – спросила Бента Хансен. Мало того, что она была очень обходительна и обладала хорошим чувством юмора, ей блестяще удавалось расследовать все попадавшие к ней дела.

– Нет. Мобильный телефон был вложен в руку трупа, всмятку раздавленный сжатыми пальцами. Криминалисты забрали его, однако сим-карта оказалась настолько сильно повреждена, что нам даже пришлось обращаться в телекоммуникационную компанию с просьбой проверить список вызовов. Я уж не говорю о том, что само тело было в значительной степени изуродовано. По словам школьников, девушку буквально засосало под машину.

– А что с мобильным телефоном Патрика Петтерссона?

– Парень продемонстрировал готовность к сотрудничеству и позволил нам проверить журнал вызовов на своем телефоне. Мишель Хансен сообщила ему в текстовом сообщении, что собирается к нему зайти, но не написала, откуда она придет. В то же время они вполне могли общаться каким-либо иным способом, и Петтерссон все-таки мог знать, где она обитала. Если, конечно, именно он скрывается под маской водителя-убийцы.

– Он-он! – не удержался Пасгорд. Ему не терпелось поскорее расправиться с этим делом.

– Идем далее. У нас имеются веские основания предполагать, что Бирна Сигурдардоттир, женщина, доставленная в Королевскую больницу ночью в ноль часов тридцать две минуты с опасным пулевым ранением в область грудной клетки, напрямую связана с ночным ограблением. Ее ранили в переулке рядом со зданием дискотеки.

– А на чем именно основаны ваши предположения? – поинтересовался Плуг.

– На ее криминальной деятельности. На факте ее присутствия на дискотеке. На ее агрессивном поведении, которое не раз выливалось в демонстрацию крайней жестокости. Ее обнаружили с ножом в руке, что может указывать на стычку, произошедшую между ней и одним из грабителей. Естественно, нам известен калибр использованного оружия. Он совпадает с девятимиллиметровым калибром «Люгера», которым злоумышленники угрожали директору дискотеки. Стоит отметить, наконец, что в нее стреляли в десяти метрах от того места, где она была обнаружена. Отчетливый след тянется от стены до края тротуара, из чего мы можем сделать вывод, что кто-то хотел спасти ее. Предположим, что преступник или преступники являлись девушками, типа тех, что ограбили дискотеку, причем их связывают с жертвой какие-то тесные отношения.

– Разве это не самое глупое, что можно сделать, – оставить ее полуживую в таком месте, где на нее обязательно кто-нибудь наткнется? Неужели преступники не боялись, что Бирна сдаст их с потрохами? – выразила свое недоумение Бента Хансен.

– Не буду отрицать, это вполне возможно. Да только девицы, которые находятся у нас на подозрении и являются членами банды «Черные леди» под предводительством Сигурдардоттир, скрылись вовсе не для того, чтобы потом мелькать у всех на виду.

Многие присутствующие в зале засмеялись, но не Бента.

– Есть ли факты, указывающие на прямую связь между Патриком Петтерссоном и этой бандой?

– Нет. Здесь будет нелишним отметить, что Петтерссон не имеет судимостей.

– А как насчет Мишель Хансен?

– Нет, ее связь с бандой также не доказана.

– Бирна Сигурдардоттир выживет? Что известно о ее дальнейшей судьбе?

Ларс Бьёрн пожал плечами.

– Маловероятно, но мы-то, конечно, надеемся, что выживет.

Карл опять кивнул. Это был бы самый простой способ раскрыть дело.

– Если девушка умрет, им там, наверху, придется хорошенько потрудиться, – заметил Ассад по дороге к ротонде.

– Да уж, в таком случае мы сможем глотнуть свежего воздуха. – Карл довольно ухмыльнулся, подумав о Пасгорде, которому теперь придется на время отвлечься от дела Циммерманн и заняться поисками водителя-убийцы.

Ухмылка исчезла через секунду, ибо у нижней ступеньки лестницы Мёрка уже поджидал не только Олаф Борг-Педерсен со «Стейшн Три», но и парочка его коллег. Один из них нацелился объективом камеры прямо в лицо Карла, а второй держал наготове световую пушку, заставившую прочиститься слезные каналы вице-комиссара.

– Уберите это дерьмо, – успел буркнуть Карл, прежде чем заметил, что Борг-Педерсен уже подставил к его губам микрофон.

– Нам стало известно, что сегодня произошел прорыв в деле о сбитых девушках, – уверенным голосом произнес журналист. – Как вы прокомментируете обнаружение брошенного автомобиля на Гриффенфельдсгэде и убийство Мишель Хансен в Стенлёсе?

– Это не мое дело, – прорычал Мёрк. Как, черт возьми, они обо всем пронюхали? Бьёрн сам им рассказал?

– Полицейские высказали предположение, что один и тот же человек абсолютно сознательно убил Сенту Бергер, а затем Мишель Хансен. Означает ли это, что речь идет о серийном убийце, или следователи больше склоняются к версии о внутренних разборках в рамках преступной группировки? Связаны ли эти убийства с ограблением, произошедшим накануне вечером, и с женщиной, подстреленной неподалеку от дискотеки?

– Задайте ваши вопросы сотрудникам отдела убийств, – ответил Карл. Этот журналюга что, совсем тупой?

Борг-Педерсен развернулся к камере лицом.

– Подробности этого дела не разглашаются. Несколько полицейских отделений отказываются комментировать случившееся. Но пусть датский народ задаст вопрос сам себе – можем ли мы говорить о реальной безопасности, если стало невозможно находиться в общественных местах, не подвергая угрозе свою жизнь? Ежедневно, когда мы идем по улице, мимо нас проносятся десятки тысяч машин. А вдруг очередной автомобиль окажется орудием преступника, а ты сам – его жертвой? Вот на какие вопросы нам очень хотелось бы получить ответы. А пока мы возвращаемся в нашу студию.

Какого лешего он нагоняет страх на публику? И с чего вдруг объявился в новостном репортаже?

Борг-Педерсен обратился к Карлу:

– Мы будем сопровождать вас в течение трех дней, так что изложите нам, пожалуйста, повестку дня, – успел выдать он, прежде чем Мёрк развернулся на сто восемьдесят градусов и устремился в свой кабинет вместе с Ассадом и Гордоном, следующими за ним по пятам.

– Карл, но мы же не возьмем их с собой во Фленсборг, правда? – спросил Ассад.

– Только через мой труп! Нет, все, что касается Розы, – наше личное дело.

– А что вы скажете телекоманде, которая караулит нас в коридоре? – поинтересовался Гордон.

– Идем! – Карл с улыбкой подтолкнул дылду к журналистам. – Спешу с удовольствием сообщить вам, что наш лучший ассистент Гордон Тейлор готов взять вас с собой на чрезвычайно важный и захватывающий этап профилактических работ, которые будут проводиться в районе квартала Боргергэде.

Гордон оглянулся на Карла.

– Но-о… я…

– Последняя проверка, осуществленная Гордоном Тейлором, длилась всего пару часов, но завтра он предполагает посвятить ей целый день.

Плечи Гордона безвольно упали.

– В связи с предстоящим мероприятием позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы каждый из людей, с которыми будет общаться Гордон, дал согласие на видеосъемку. Но на этом-то вы уж точно собаку съели, верно?

Борг-Педерсен сдвинул брови.

– А где в это время будут находиться остальные сотрудники отдела, позвольте поинтересоваться?

Карл широко улыбнулся.

– Интересуйтесь, интересуйтесь, именно для этого мы тут и находимся. Бо́льшую часть дня мы просто сидим на пятой точке и разбираем всякие тоскливые бумажки. Никакой зрелищности.

Журналист выглядел недовольным.

– Послушайте, Карл Мёрк, мы ведь зарабатываем на жизнь тем, что создаем телепрограммы с определенной долей развлекательности, и начальник отдела убийств порекомендовал нам ваш отдел как тот, что может обеспечить нам самые любопытные кадры. Нам во что бы то ни стало придется организовать иллюстративный материал, договорились?

– Да-да, о чем речь! Обещаю, мы хорошенько поразмыслим над тем, что могло бы вас порадовать, господин Борг-Педерсен. Мы прекрасно понимаем стоящую перед вами задачу.

Видимо, тот заметил, что Гордон осторожно потряс головой, и все-таки после ухода телевизионщиков в подвале воцарилось довольно неплохое настроение.

– И что, скажите на милость, мне с ними делать? – нервно поинтересовался Гордон.

– Пройдись еще раз по району вблизи места преступления. Обойди все ларьки, рестораны и частных торговцев, которых посетил в прошлый раз, охвати еще не охваченных потенциальных свидетелей. Только теперь прихвати с собой несколько фотографий Денисы и Биргит Циммерманн. Показывай их собеседникам и расспрашивай, знают ли они что-либо о перемещениях этих женщин или об их финансовой ситуации. Ходят ли куда-нибудь мать и дочь вместе. Видели ли их в последнее время в обществе Ригмор Циммерманн. Сам сообрази, что еще можно спросить. Ты непременно выяснишь что-нибудь полезное. Зуб даю!

Гордон несколько стушевался. Неужели он позабыл собственное выражение?

– Я только что связался с начальником того самого цеха на сталепрокатном заводе, – наконец выпалил он. – Он согласен провести вас вместе с Лео Андресеном в понедельник к месту трагедии. Они будут ждать вас у главного входа в десять. Хорошо?

Карл кивнул.

– Он был знаком с Розой?

– Да, он прекрасно помнит и ее, и отца, но рассказал о самом несчастном случае не так уж и много. Лишь то, что Роза стала свидетельницей произошедшего и что она видела, как умирал ее отец. Начальник цеха называет трагедию неожиданной и очень жестокой, так что нет ничего удивительного в том, что впоследствии Роза стала истеричкой. Насколько он помнит, она хохотала и рыдала одновременно как одержимая. Больше он ничего не знает, но обещал расспросить старых сотрудников.

– Хорошо, Гордон, спасибо. – Мёрк повернулся к Ассаду: – Завтра на этом самом месте в шесть утра. Что скажешь?

– Само собой разумеется. Как говорится, утренний час дарит голодом нас.

– Ох, Ассад, никто так не говорит. Говорят: утренний час дарит золотом нас.

– Золотом?! – Сириец с сомнением посмотрел на Карла. – Но только не там, откуда я родом. Это я точно могу сказать.

– Прежде чем вы уйдете, Карл, – перебил дискуссию Гордон, – звонила Вигга. Говорит, если вы сегодня же не навестите бывшую тещу, небеса разверзнутся. Старуха не очень хорошо себя чувствует и постоянно спрашивает о вас.

Мёрк надул щеки.

Радость в связи с предстоящим возвращением домой оказалась изрядно подпорчена последним сообщением.

Микроавтобус, остановившийся перед домом престарелых, высаживал группу слабоумных старичков и старушек, которые, едва ступив на твердую землю, с рекордной скоростью расползлись во все стороны. Здешнему персоналу, похоже, хватало хлопот. Лишь одна дама из группы терпеливо стояла на месте и, покачивая головой, наблюдала за происходящим. Это была Карла.

Карл вздохнул с облегчением. Судя по всему, у его бывшей тещи сегодня был не самый плохой день. Вигга, как всегда, подняла шум, чтобы заставить его сюда приехать.

– Карла, привет! – крикнул он. – Ага, вы, кажется, были на прогулке… Куда ездили?

Пожилая дама медленно повернулась лицом к Карлу, внимательно изучила его и театрально махнула рукой в сторону своих сотоварищей.

– Didn’t I warn them! Look how these children are running around. Don’t say I didn’t tell them how dangerous the traffic is here in Rio de Janeiro!

«Ой-ей, кажется, я ее немного переоценил», – подумал Карл, бережно беря тещу под руку и направляясь вместе с ней к входу в здание.

– Careful. Don’t twist my arm, – закапризничала она.

Он с кроткой улыбкой кивнул одному из сотрудников заведения, которому удалось отловить пару старичков.

– Что вы с ней такое сделали? Она полностью переключилась на английский язык.

Парень устало улыбнулся.

– У фру Альсинг ушные пробки, она слышит очень плохо и считает, что с ней говорят по-английски. Если вы хотите, чтобы она отвечала по-датски, вам придется громко кричать.

Карл так и поступил, однако теща все-таки была немного не в себе, ибо всю дорогу до комнаты на безупречном английском красочно описывала небывалый ливень, сопровождавший их в поездке, горные дороги, заваленные упавшими деревьями, и водителя, который пустил себе пулю в лоб, когда они рухнули с откоса и полетели в пропасть. От переживаний она даже схватилась за грудь, когда они наконец добрались до комнаты.

– Ужасная вышла прогулка, насколько я могу судить, – гаркнул Карл во все горло. – Как хорошо, что ты вернулась живая и невредимая.

Теща изумленно посмотрела на него.

– Вообще-то, как всегда, – как ни в чем не бывало ответила она и вытащила из-под диванной подушки сигаретный окурок. – Грета Гарбо не погибнет, пока ее не попросит об этом режиссер, – с упреком добавила Карла, заталкивая окурок в мундштук.

Карл удивленно поднял брови. Грета Гарбо? Это что-то новенькое…

– Вигга говорит, ты просила меня приехать! – Карл громогласно попытался сменить тему.

Собеседница прикурила и сделала пару глубоких затяжек, до отказа набив легкие сигаретным дымом.

– Правда? – Она на полминуты застыла с открытым ртом, выпуская дым. Затем кивнула. – Ах да, мальчик Вигги дал мне вот что. Как там его зовут?

Карл взял у нее из рук мобильный телефон. Смартфон «Самсунг», явно поновее того, что Йеспер отдал ему два года назад. Что бы мы делали без устаревших девайсов своих отпрысков…

– Его зовут Йеспер, Карла, – гаркнул Мёрк ей прямо в ухо. – Он твой внук. И что мне делать с этим телефоном?

– Научи меня делать селфи, такие, как делают сейчас все девчонки в Интернете.

Изумившись такой просьбе, Карл все же одобрительно кивнул.

– Селфи, значит… А ты не отстаешь от моды, Карла, – продолжал он орать. – Тебе надо нажать вот сюда, чтобы объектив камеры был повернут к тебе, и держать вот так…

– Нет-нет, не то. Йеспер все это мне уже показал. Я хочу понять, что мне делать.

Видимо, несмотря на все его усилия, теща все равно плохо слышала, так что он решил перейти на приказной тон, как во время принудительного ареста.

– ЧТО ТЕБЕ ДЕЛАТЬ? НАПРАВЬ КАМЕРУ НА СЕБЯ И НАЖМИ НА КНОПКУ.

– Да-да, хватит орать, я не глухая. Расскажи мне самое главное. Мне скинуть шмотки сразу или лучше после?