Глава 16
Ничего более гадкого и противного в своей жизни Насте не приходилось переживать. Руки у Павла были влажные, губы холодные и какие-то липкие, словно он только что сосал медузу. Б-р-р! А уж его прикосновения к открытым участкам кожи девушки и вовсе заставляли ее вздрагивать от омерзения. Ей казалось, что ее трогает какое-то мерзкое насекомое, угорь или пиявка. Трогает, собираясь сожрать или сделать с ней что-то мерзкое. В общем, ничего приятного в этом поцелуе для Насти не было. Не то чтобы у нее был богатый опыт по части поцелуев, но все-таки такой гадливости раньше ей испытывать не приходилось.
Павел тоже отметил неладное, отстранился и требовательным тоном заметил:
– Что-то маловато в тебе страсти!
Настя промолчала, и он предупредил:
– Смотри, не разочаровывай меня.
Вспомнив, что обычно случается с теми, кто его разочаровывает, Настя моментально взбодрилась и сообразила, что нужно отвечать.
– Прости! Задумалась! Не успела переключиться. Отвлеклась.
– О чем же ты думала?
– О тебе! – воскликнула Настя со всем доступным ей от природы восторгом в голосе. – Ты так захватывающе рассказывал! Мне очень хочется услышать продолжение твоей истории.
– Я тебе уже все рассказал.
– Нет-нет, – запротестовала Настя. – Ты пропустил две вещи или даже три.
– Какие?
– Первое, как тебе удалось заставить Надин пойти работать именно в тот ресторан, в котором Ираклий сделал свой заказ?
– Заказ за него сделал я. И как ты понимаешь, я точно знал, в какой ресторан мне нужно обратиться.
– Тогда второй вопрос, как тебе удалось загнать в капкан Лиду?
– Это сделали за меня «махновцы». Ты же знаешь, я не люблю возиться с грязью.
– И третье, как клуб детективов был связан с казино в «Ниневии»? Я же не ошиблась, он был связан?
– От тебя ничего не укроется, – хмыкнул Павел. – Все-таки ты умница, хотя иногда и ведешь себя словно круглая дура.
Надо понимать, это относилось к тому моменту, когда Настя не захотела с ним целоваться.
– Ну, так слушай, раз уж тебе интересно. Клуб детективов расследовал истории преступлений, которые случались в реальности, но за которые никто не понес наказания. Преступникам удалось запутать следы и уйти от внимания следствия. Никому из этих людей не пришлось понести наказания в официальном порядке. Но зато я покарал их!
– Покарал? Как покарал? Убил их? Своими руками?
– Вот еще! Пачкаться! Нет, я придумал способ лучше. В нашем казино игроку предоставлялось право трех ставок. То есть он мог сделать заявку на устранение любого из трех своих недругов. На кого именно падет жребий, он знать не мог, поэтому делал ставку вслепую.
– Я помню, три цветных сектора. Но был еще и четвертый – белый.
– У тебя хорошая память. Белый сектор предназначался для того, чтобы еще больше усилить азарт. Мы ввели в игру сектор пустышку. То есть там тоже находилась чья-то жизнь, устранение которой игроку предстояло оплатить из своего кармана.
– То есть игрок при попадании рулетки в белое поле должен был заплатить за убийство человека, которого он даже не знал?
– Вот именно. Не знал, не питал к нему каких-то злых чувств.
– И устранение которого было ему совсем не нужно.
– Согласись, это было справедливо. Если в игре существует выигрыш, то должен быть и проигрыш. Если рулетка попадала на одно из трех цветных полей, указанных игроком, то он не только получал устранение своего врага, но еще и выигрывал втрое против поставленного. Если не угадывал с цветными полями, но попадал на одно из них, то платил нам лишь за устранение того своего врага, чье имя значилось на выигрышном поле. Но если игроку не везло и ему выпадало белое, то он должен был раскошелиться и оплатить работу киллера, который убирал того, кого считал нужным устранить лично я.
– То есть кого-то из тех, кто в свое время совершил убийство или другое тяжкое преступление, но сумел уйти от ответственности?
– Ты очень умна и все схватываешь на лету.
– Да, я такая, – скромно подтвердила Настя. – Но как же игроки соглашались? Ведь в случае проигрыша они теряли приличную сумму.
– Ими двигал азарт. Все эти люди, приходя к нам в «Ниневию», естественно, надеялись выиграть. Это же было своего рода казино, а в казино люди идут в первую очередь даже не за самим выигрышем, а за ощущением азарта. И мы им такое удовольствие предоставляли.
– Понятно.
– Но оцени грациозность моей задумки. Продувшийся игрок оплачивал из своего кармана устранение преступника, вину которого не смогли доказать официально. Никто, кроме меня и его, не знал, что этот человек виновен. Именно я осуждал его на казнь, я выбирал, кто отправится на плаху, а мой тупой исполнитель лишь выполнял роль палача.
– Скажи, а как тебе удалось уговорить кого-то… побыть палачом?
– Деньги. Есть категория людей, которые не умеют ничего другого. По-своему они бывают даже полезны. Мне удалось переманить двоих «махновцев» на свою сторону.
– Да, ты говорил, им не очень нравилась Лида.
– Я щедро заплатил им, и они согласились встать на мою сторону и устранить Лиду. Приехали к ее дому и там ждали, когда она вернется. Лида в ту ночь вернулась домой лишь под утро. Пользуясь моим мнимым отсутствием, шлялась по кабакам с очередным своим «Павликом». Она их всех называла моим именем, хотела унизить меня, показать мне мое место. Так вот пусть теперь посмотрит, кто занял ее собственное! А что до Ираклия, то тут моих подручных и вовсе долго уговаривать не пришлось. Просто очередная жертва, которую требовалось наказать.
Вроде бы все звучало складно, но очень уж противен был Павел в образе этакого вершителя человеческих судеб. Кто он такой, чтобы решать, достоин человек жить или умереть? За самим Павлом тянулась такая длинная вереница преступлений, что он никак не мог быть судьей, уже должен был сам оказаться на скамье подсудимых. Вот только у Павла на этот счет было свое мнение. Идти под суд он не собирался.
– Ну что же, – произнес он, глядя на Настю. – Пора двигаться в путь. Так ты решила? Едешь со мной?
– Да! Конечно!
А какой у нее, собственно говоря, был выбор? Либо она отправлялась живой наверх, либо оставалась мертвой в этом подземном гробу. Либо с омерзительным негодяем, но живая, либо в гордом одиночестве, но мертвая. Собственно говоря, выбора-то у Насти и не было. Умирать она не собиралась. Нет уж, не из-за такого урода, каким показал себя этот Павел! Может быть, он и повадился убивать людей направо и налево, но Настя такое с собой проделать не позволит!
Она уже в который раз тронула себя за ухо, надеясь, что хоть в этот раз услышит голос Васи или его дяди. Но эти двое словно забыли про нее! Ни звука, ни писка, ни даже шороха не раздавалось в ответ. Никаких указаний, как ей действовать дальше. Настя не имела ни малейшего представления, ожидать ли ей помощи извне или нет. Исходя из ситуации, решила, что придется действовать самой. И потому принять предложение Павла будет для нее сейчас самым правильным решением.
К тому же оставалась надежда, что уж наверху-то их будут ждать. Но к ее удивлению, разочарованию и даже испугу, поднявшись со своего места, Павел направился совсем не к двери, ведущей наверх, а в другую сторону.
– Ты это куда? – насторожено произнесла Настя.
Что еще задумал этот негодяй? Определенно что-то было у него на уме.
Но Павел в ответ лишь рассмеялся:
– У каждой приличной норы должен быть запасной выход. Я ни за что не сунусь туда, где уже побывал недавно.
– По-по-по…почему?
– Там может ждать нас уважаемый бывший клиент, которому что-то показалось неправильным. Там могут поджидать мои преданные головорезы, решившие, что смогут обставить меня, как я сумел обойти всех других. Но больше всего я опасаюсь, что там нас с тобой может поджидать полиция, которая так любезно предоставила тебя мне на потеху.
Вот это был удар. Настя почувствовала, как у нее остановилось сердце. Вот стукнуло в последней раз и больше не стучало. В ушах зазвенело. Настя уже обрадовалась, что это поступил долгожданный вызов, но увы, это был всего лишь шум ее крови, а никак не долгожданный призыв Васи или его дяди, будь они неладны!
– До чего же ты очаровательна, когда стоишь вот так с приоткрытым от изумления ртом! – снова рассмеялся Павел. – Ну, конечно, я все знал! Неужели ты думаешь, что я стал бы тратить свое время на исповедь перед тобой, не зная, что ты у нас засланный казачок? Меня забавляло, как ты пыталась разговорить меня. Как радовалась, когда тебе это удавалось. Но должен тебя разочаровать, ничто из сказанного мной в полиции не услышали.
– Нет, нет, ты ошибаешься.
Настя хотела сказать, что Павел ошибается на ее счет. Но он понял слова девушки по-своему.
– Правда? Ошибаюсь? А зачем ты тогда то и дело копаешься у себя в левом ухе? У тебя же там микрофон. Но он молчит? А знаешь, почему молчит? Потому что всюду в «Ниневии» стоят глушилки. Нет, днем они не работают, но ночью, когда приходит время игры, они включаются. Ровно в десять ноль-ноль «Ниневия» переходит на ночной режим работы. И тогда ни один посторонний сигнал не может пробиться через защиту моих глушилок. Мне тут сюрпризы не нужны. И глушилки блокируют работу любых электронных устройств.
Значит, и камера на ее сумке не записывала ничего из сказанного Павлом! Вот же досада! Настя не знала, что ей делать. Отрицать, что ее прислала полиция? Врать и стоят на своем? Но Павел говорил так уверенно, словно точно знал всю правду. Вот же она влипла!
Каким-то сверхчутьем Настя ощутила, что будет еще хуже, если она станет отпираться, и сказала:
– Они меня заставили.
– Заставили?
– Уговорили. Сказали, что я должна пойти, что у меня нету другого выхода.
– Выход есть всегда. И я тебе его предлагаю. Ты можешь пойти со мной.
– Ты все еще хочешь, чтобы я отправилась с тобой? – удивилась Настя. – После всего того, что ты про меня узнал?
– Больше, чем когда-либо. Ты сумела меня позабавить, а такое не часто случается. К тому же ты человек по-своему честный, значит, тобой легко управлять. В ближайшее время ты можешь мне пригодиться.
Опять он что-то задумал! Внезапно Насте стало до жути тоскливо. Как же не хотелось ей отправляться с этим человеком в неизвестность, полную опасностей и демонов, которые прочно поселились в голове у Павла. Но выхода не было.
– Пойдем, – поманил ее за собой Павел. – Ты впереди, я сзади.
Когда они пошли, Настя почувствовала, как в спину ей ткнулось что-то твердое и холодное. Это что-то было очень похоже на дуло пистолета. И Настя машинально передвигала ноги, стараясь не думать о том оружии, которое могло выстрелить в любой момент. Она понимала, что Павел каким-то образом узнал о слежке полиции за «Ниневией», выяснил, что она работает на полицию, и теперь рассчитывал в случае крайней нужды использовать девушку в качестве заложницы. Сдаваться он не собирался. Он завладел деньгами за проданный клуб и намеревался наслаждаться ими в ближайшие годы.
Внезапно Настя уперлась в еще одну дверь. Она чувствовала на своем затылке тяжелое дыхание Павла и понимала, что он и сам страшно трусит. Легко было выделываться перед ней там, в подземелье, где никого, кроме них двоих, не было. А теперь начиналась самая ответственная часть игры, в которую решил сыграть Павел. Теперь ему предстояло вырваться целым и невредимым из окружения. Только теперь Настя поняла, что у полиции уже были веские причины подозревать Павла в совершении многочисленных злодеяний. Видимо, не все он сумел предусмотреть. Не все следы замел. Где-то засветился, где-то прокололся, и вот результат: к нему подослали Настю, чтобы окончательно убедиться в том, что Павел именно тот, кто им и нужен. Нет, зла ни на Васю, ни на его дядю девушка не держала. Им нужен был Павел, они хотели его поймать любым способом. Но как же сильно недооценили они этого человека!
– Открывай! – велел ей Павел. – Будешь паинькой, получишь конфетку. А если нет…
Он не договорил, но Настя и так хорошо его поняла. Пулю она получит, вот и весь сказ. Делать было нечего, она потянула дверь на себя. Та открылась с тихим скрипом, в лицо сразу же пахнуло ночной свежестью. Но ни криков, ни шума, ничего, что указывало бы на то, что их ждут, не было.
– Все тихо, – произнесла Настя. – Никого нет.
Павел мигом повеселел.
– Мы воспользуемся одной из машин, которые стоят в гараже клуба.
– А кто сядет за руль?
– Я.
– Но ты же пил!
– Подумаешь, несколько бокалов коньяка лишь придадут мне бодрости.
И Настя замолчала. Человеку, который столько людей убил, глупо бояться какого-то там гаишника.
– На машине мы доедем до границы.
– А дальше? – перебила Настя преступника. – Что будет потом? У меня даже загранпаспорта с собой нету.
– Твой загранпаспорт тебе и не понадобится. Поедешь по документам Лиды.
– Но мы с ней совсем не похожи.
– Грим и парик помогут тебе изменить внешность. Как видишь, я все предусмотрел. Машина записана на другого человека, никто не сможет связать ее со мной. А после пересечения границы нас будет уже не достать. Пошли!
И они двинулись по темному парку. Сколько ни крутила головой Настя, она ничего не видела. Они дошли до гаража, и снова ничего. Чем сильней скучнела Настя, тем бодрей держался Павел.
Оказавшись в гараже, он повернулся к девушке.
– Боюсь, я буду вынужден тебя попросить достать документы из твоей сумочки.
– Зачем?
– Делай, что говорят!
Когда Настя извлекла паспорт, он добавил:
– А самой тебе придется раздеться.
Настя огляделась по сторонам. Да, в подземном гараже клуба сейчас было пусто и гулко. Людей тут не наблюдалось, лишь стояли машины. Но все-таки раздеваться было неудобно.
– Шевелись!
– Я поеду с тобой голой?
– Оденешься вот в это.
И Павел достал из багажника машины сумку, набитую женской одеждой.
– Это вещи Лиды. Поносишь пока их. Прости, но иного варианта нет. Когда мы покинем территорию «Ниневии», действие глушилок прекратится. А мне совсем ни к чему сюрпризы, исходящие от тебя. Поэтому все, что у тебя есть, сумочку, сотовый, одежду и даже обувь ты оставишь тут.
И он показал пистолетом на каменный пол в углу.
– Действуй!
– Я поняла. Конечно. Ты совершенно прав.
– И вытащи наушник из уха.
– Это я сделаю в первую очередь!
И Настя принялась выполнять приказ своего спутника. В душе она ликовала. Вот когда пригодится Васе и его дяде тот чип, который они вживили ей под кожу. Только он, родименький, и поможет полиции вычислить, где находится Настя. И пусть сейчас чип не активен из-за включенных глушилок, но стоит покинуть территорию клуба, как полиция увидит поступающий с чипа сигнал. Вася с дядей тут же примчатся и спасут Настю. Ура!
Павел был доволен той расторопностью, с которой действовала Настя.
– Вижу, что кто-то очень хочет жить.
– И не просто жить, а жить с тобой, Павел.
– Залезай в машину.
Настя кинула последний взгляд на свои вещи, сложенные аккуратной кучкой, и села в машину. В чужой одежде она чувствовала себя еще более неуютно. А присутствие рядом с ней Павла, который не задумываясь пожертвует ею, если ему это будет нужно, нервировало еще сильней. Только сейчас Настя начала осознавать, какой опасный человек сидит с ней в машине. Господи, подумала она, хоть бы чип не заржавел, не заискрил или что там с ним может приключиться! Хоть бы он работал исправно и передал сигнал бедствия тем, кто может их спасти.
Но ничего не случилось. Они выехали из гаража, покатили по пустынному ночному городу, и ни одна душа не попыталась им в этом помешать. Похоже, чип не сработал. И Настя начала понимать: похоже, это конец. Если она сама не удерет от Павла, то никто ей в этом не поможет.
Когда они выехали из города, Настя сказала:
– Мне бы нужно остановиться.
– Это еще зачем?
– Ну, нужно. Особенности жизнедеятельности моего организма требуют этого.
– Потерпи до бензоколонки, – сказал Павел. – Скоро все равно придется остановиться, чтобы заправить машину. До границы нам бензина не хватит.
– Хорошо.
Настя и впрямь обрадовалась. На бензоколонке будут другие люди. Возможно, ей удастся так или иначе подать им знак, что она нуждается в помощи. Да, бензоколонка – это прекрасно. Но увы, все ее планы провалились. На бензоколонке Павел ни на минуту не спускал с нее глаз. Пока расплачивался, Настя должна была стоять рядом. Стоило ей отойти к витрине, якобы для того, чтобы рассмотреть выставленные там шоколадки с печеньками, как Павел моментально оказывался рядом и ласково, но твердо заставлял ее вернуться туда, куда было нужно ему.
Единственной надеждой был туалет. Там можно будет оставить надпись с просьбой о помощи. Чем писать? Да хотя бы собственной кровью. Ради спасения себя целиком Настя готова была пожертвовать какой-нибудь одной своей частью. Но Павел и тут обыграл ее. Туалетная комната была всего одна, и он зашел туда вместе с Настей. Разумеется, в таких условиях Насте нечего было и думать о том, чтобы позвать кого-то на помощь.
– Что-то мне расхотелось.
Павел ухмыльнулся:
– Да? Почему-то я так и думал.
С этими словами Павел вывел свою пленницу из здания заправки. Настя взглянула на ожидающую их машину почти с ненавистью.
– Хоть бы ты сломалась, проклятое корыто!
– Что ты говоришь?
– Говорю, хорошо, что тут было открыто.
Павел хмыкнул. Настроение у него было превосходное. Но когда он сел за руль, веселья у него значительно поубавилась. Сколько он ни пытался тронуться с места, машина стояла, словно вкопанная.
– Ничего не понимаю, – растерянно пробормотал Павел. – Только что все в порядке было. Здешний бензин ей не подходит, что ли? Что они тут льют, что машины глохнут!
Настя ничего не могла возразить.
– Пошли назад, – велел Павел. – Спросим, может, у них тут есть какой-нибудь мастер.
– А сам ты не можешь починить?
– За кого ты меня принимаешь? За слесаря?
Павел не скрывал своего раздражения. Он заставил Настю выйти из машины, после чего они вернулись в здание колонки.
Девушка-заправщица удивилась:
– Сломалась машина? Прямо на заправке? Это удивительно.
– Удивляться нечему, мастера вызовите.
– Конечно, конечно. Мигом вызовем для вас эвакуатор.
– Нет, мне нужен мастер. Машина в полном порядке. Я только что на ней приехал, ничего не вызывало вопросов. Это ваш бензин виноват!
Девушки дружно возмутились. Их бензин самый лучший.
– Если бы дело было в бензине, то другие машины тоже барахлили бы. А вы посмотрите сами, все машины уезжают без всяких проблем.
– Не хочу я туда смотреть, – упрямился Павел.
– Тогда вы, девушка, посмотрите!
И заправщица протянула руку, указывая на что-то Насте. Та взглянула и почувствовала, как все в ней встрепенулось. За окном стоял Васин дядя и улыбался, глядя прямо на Настю. Настя возликовала. Ее не бросили. Ее не оставили один на один с этим страшным человеком, который сейчас, впрочем, не казался таким уж и страшным. Когда пытаешься доказать свою правоту тем, кто эту правоту понимать не хочет, трудно выглядеть грозным.
– Моя машина была на ходу, а после заправки у вас не заводится, – твердил Павел, глядя на безукоризненно вежливых и улыбающихся ему девушек. – И в чем проблема?
– Но другие машины в полном порядке. Проблема в вашей машине.
– Нет, в вашем бензине!
– Ваша машина была изначально неисправна.
– Любой мастер сразу же скажет, вина ваша!
Павел настолько увлекся своим спором, что даже не заметил, как Настя сделала шажок в сторону. Потом она взглянула в окно. Васиного дяди там уже не было видно, зато на его месте стоял мужчина, который сделал Насте знак выйти наружу. И Настя сделала еще один робкий шажок. Девушка, которая спорила с Павлом, подмигнула ей и встала таким образом, чтобы Павел повернулся к Насте спиной. Поняв, что и девушки предупреждены и тоже на ее стороне, Настя окончательно убедилась, спасение уже близко, оно совсем рядом. Пару шагов, и она уже на свободе!
И эти два шага ей удалось сделать. Павел слишком поздно заметил, что птичка выпорхнула на волю. Он сделал попытку задержать Настю. Даже вытянул руку, пытаясь ее схватить. Дернулся в ее сторону. Но в этот критический момент девушка-заправщица ловко сделала Павлу подсечку, отчего тот споткнулся, потерял равновесие и вылетел на улицу головой вперед. Конечно, он пытался подняться, но ему не дали этого сделать. С двух сторон на Павла накинулись люди, среди которых Настя увидела как незнакомых, так и знакомых. Но все они были такими родными и милыми, что Настя чуть не расплакалась.
