Дополнительная информация

Сесилия (Силка) Кляйн родилась в Сабинове, Восточная Словакия, 17 марта 1926 года. Ее мать Фани Кляйнова, урожденная Блечова, родилась 10 мая 1903 года, отец Миклаус Кляйн родился 13 января 1895-го. Силка была младшей из трех дочерей Миклауса. Ольга родилась у Миклауса и Сесилии Блечовой 28 декабря 1921 года. Оказывается, Сесилия Блечова, которая родилась 19 сентября 1897 года, умерла 26 марта 1922-го, и Миклаус женился на ее сестре Фани Блечовой 1 ноября 1923-го. У Миклауса и Фани было две дочери, Магдалена (Магда), родившаяся 23 августа 1924 года, и Сесилия (Силка). Фани растила Ольгу как родную дочь. Силка была названа в честь своей тети, а Ольга приходилась ей и Магде кузиной. В художественном повествовании у Силки только одна сестра Магда.

При регистрации рождения каждой дочери Миклаус имел статус «нон-домициль», означающий, что он был венгром. Чехословакия была образована в конце Первой мировой войны, когда распалась Австро-Венгерская империя и Восточная Словакия оказалась на границе этого нового государства с Венгрией. Миклаус Кляйн родился в городке Сиксо на севере Венгрии, в 100 милях к югу от Сабинова. При жизни Миклауса никогда не считали жителем Чехословакии.

В какое-то время до 1931 года семья переехала в Бардеёв, где девочки посещали местную школу. Известно, что семья жила на улице Класторска и на улице Галюзова. Род занятий Миклауса, указанный в свидетельствах о рождении дочерей, сильно варьируется: продавец, лавочник, служащий промышленного предприятия и под конец – шофер. Похоже, он работал в Бардеёве у господина Рознера, возможно, его шофером.

Когда началась Вторая мировая война, Германия аннексировала территорию, в настоящее время принадлежащую Чешской республике. Венгрия выступила союзником Германии, а нынешняя Словакия капитулировала. В то время как люди тогда официально считали себя чехословаками, страна была поделена на две части, и Венгрия контролировала территорию на юго-востоке. Это означало, что судьба евреев в Чехословакии зависела от того, в какой части страны они жили. Евреи из Венгрии отправлялись в лагеря в 1944-м.

По свидетельству выживших, люди из этой области часто называли себя словаками, поэтому в повествовании я использовала названия Чехословакия или Словакия/словак в зависимости от официального или личностного контекста. Подобным же образом население из чешской области может идентифицировать себя как чехов. Словацкий и чешский – это отдельные языки, но весьма похожие друг на друга. Оба относятся к группе западнославянских языков и тесно связаны с польским. Посетив дом Силки в Бардеёве, я узнала, что она понимала и русский благодаря русинскому языку.

В 1942-м нацисты начали организовывать облавы на евреев на территории Словакии. Всем евреям в Бардеёве было предписано ехать в Попрад, где их сажали в вагоны для перевозки скота и отправляли в Освенцим. Миклаус и три его дочери попали в Освенцим 23 апреля 1942-го, и Силке присвоили номер узника 5907. Не существует записи о том, что Фани Кляйнову отправили в Освенцим, но из показаний свидетелей и самого Лале Соколова следует, что Силка видела, как ее мать сажают в фургон смертников в Биркенау. На самом деле все они, скорее всего, покинули Бардеёв в один и тот же день и ждали транспорта в Попраде. Род занятий Силки при ее поступлении в Освенцим отмечен как «портниха», старших сестер как «домохозяйка». В романе я представила дело так, что дочери прибыли раньше родителей, как это происходило в большинстве случаев, когда каждой еврейской семье предписывалось отправлять на работу молодых трудоспособных людей в возрасте шестнадцати лет и старше.

Все члены семьи, за исключением Силки и ее матери, упомянуты в архиве Яд ва-Шем как убитые во время Холокоста. Мы не знаем, когда были убиты Миклаус, Фани, Магда и Ольга, но нам точно известно, что в Освенциме выжила только Силка. В одном из архивов я обнаружила запись о том, что Силка была убита в Освенциме, но точно так же было с Лале Соколовым, однако мы знаем, что оба выжили и вернулись в Чехословакию.

В конце войны русские освободили Освенцим-Биркенау, и, похоже, в то время Силка была отправлена в тюрьму Монтелюпих в Кракове, возможно, после прохождения процедуры фильтрации/допроса со стороны НКВД (эта часть в романе упрощена), когда ей дали срок за сотрудничество с врагами, как я понимаю, из-за ее роли в блоке 25 и отметили, что она спала с врагами. Так понял это Лале.

Оттуда Силка совершила свое долгое и трудное путешествие в Воркуту, за полярный круг. Определенные аспекты ее жизни там я взяла из отчета: ее работа в санчасти, опека со стороны женщины-врача, выезды на «скорой помощи». Образы Алексея Кухтикова и его жены отчасти списаны с реальных людей. Кухтиков был комендантом обоих воркутинских лагерей, Воркутлага и Речлага, и в его время была введена в строй детская больница, построенная, разумеется, заключенными.

После освобождения Силка, полагаю, была отправлена в одну из пражских тюрем, Панкрац или Рузине, после чего вернулась наконец на родину. В ее свидетельстве о рождении есть запись от 1959 года о предоставлении ей чехословацкого гражданства. И тогда Силка смогла начать жизнь с любимым мужчиной, с которым познакомилась в ГУЛАГе. Александр – полностью вымышленный персонаж. Чтобы защитить частную жизнь его потомков, я не стала называть настоящего имени мужчины, которого она встретила в Воркуте и за которого впоследствии вышла замуж. Силка и ее муж поселились в Кошице, где Силка прожила вплоть до своей смерти 24 июля 2004 года. Детей у них не было, но знавшие их люди, с которыми я встречалась, рассказывали об их большой любви друг к другу.