Глава тридцать восьмая

Моя дорогая Летти!

Нет ничего труднее, чем после всей этой трагедии смириться с тем, что к нам не вернется принадлежащее нам по праву. Совершенно ясно, что Арабелла была не в своем уме, когда умерла, и много лет до этого. Ее завещание, в котором она все оставила общине под руководством этого самозванца, наверняка недействительно. Эдвард и я намерены оспорить его в судебном порядке. Мы не успокоимся, пока этот жуткий человек не будет отправлен в тюрьму, а дом не вернется к нам.

Как ни посмотри, я полагаю, что Арабелла хотела именно этого. Безусловно, она хотела, чтобы наследство получил ее сын. Тем не менее могу предположить, что его статус незаконнорожденного и незавидное происхождение сделают это затруднительным. Вероятно, именно по этим причинам она назначила его опекунами тебя и Артура.

Коронерский суд – унылое место, особенно если учесть, что прийти туда удосужилась лишь ничтожная горстка людей, которые вовсю пользовались ее добротой. Там была горничная, которая свидетельствовала, что Арабелла пребывала в глубочайшей депрессии и болезненном душевном состоянии. Она сказала, что Арабелла боялась причинить вред ребенку и отказывалась оставаться с ним наедине. Нет ничего удивительного в том, что она чувствовала себя отчаявшейся, учитывая все это безумие, проповедывание обреченности и царившее вокруг нее разрушение. Без сомнения, она нуждалась в любви и поддержке нормальной семьи, чего, к сожалению, была лишена. Этот эгоистичный монстр мог думать только о себе. Более того, мы слышали, что он снова женился. Нас утешает только то, что благодаря статьям Артура он стал ходячим посмешищем. Будем надеяться, что никто больше не будет одурачен, подобно Арабелле. Вердикт «самоубийство вследствие психического расстройства» был вполне предсказуем. Я содрогаюсь всякий раз, когда думаю, как она входила в озеро, зная, что назад не вернется. Должно быть, она очень страдала. Будем надеяться, что она обрела покой.

Как вы справляетесь с ребенком? Он выглядел таким славным младенцем, таким милым. Мы постараемся быть великодушными, забыть о его отце и думать о нем как о вашем ребенке. Я рада, что вы дали ему свою фамилию и растите как собственного сына. С такими родителями, как ты и Артур, у него будет наилучший зачин. Любая наследственность, полученная им от этого негодяя, будет, я уверена, полностью изжита вашим благотворным воздействием, и мы увидим, что этой злополучной экстравагантности пришел конец.

Мы посмотрели фотографии вашей свадьбы, которые получили только на прошлой неделе. Как прекрасно и лучезарно ты смотрелась, а Артур выглядел таким счастливым. Ваша совместная жизнь будет успешной, я уверена.

Дела здесь идут хорошо. Беременность я переношу скверно и с нетерпением ожидаю родов, когда наконец освобожусь от бремени. Погода все еще холодная.

С любовью,

Сесили.

Глава тридцать девятая

Каз указывает направление, а Рори ведет автомобиль на максимально дозволенной скорости; оба хотят добраться до Кейт как можно быстрее, но, когда они наконец на месте, он останавливает машину и обеспокоенно смотрит на Каз.

– Ты уверена? – спрашивает он. – Это здесь?

Каз не знает, чего они ожидали, но нескончаемая каменная стена и густые кусты рододендрона не позволяют разглядеть, что скрывается за ними, а высокие ворота из кованого железа для них неожиданность. Они знают, что Кейт в доме в качестве смотрительницы, и Каз представляла себе что-то вроде муниципального здания, возможно, в центре города.

Она сверяется с записанным адресом.

– Это то самое место. Я уверена.

Рори включает двигатель и поворачивает на подъездную дорогу, набирая скорость на отрезке перед домом, как будто охваченный импульсивным желанием подъехать к нему как можно быстрее. И вот перед ними дом, огромное величественное здание с замысловатой кирпичной кладкой, высокими дымовыми трубами, фронтонами и большими эркерными окнами на фасаде. Каз смотрит на него, удивленная и несколько озадаченная. Вот здесь она живет? Это же особняк. Перед фасадом стоит фургон, задние двери открыты для разгрузки. И тут она видит запылившийся темно-синий автомобиль с номерами, которые она выписала из электронного письма компании по прокату. На водительском месте сидит Кейт, руки на руле. По крайней мере, это должна быть она. Кто же еще?

– Она там! – быстро говорит Каз. Автомобиль еще не остановился, но она уже расстегивает привязной ремень и приоткрывает дверь, в то время как Рори нажимает на тормоз. – Скорее! Мы не можем позволить ей уехать!

Она пулей вылетает наружу и мчится к автомобилю, ужасаясь при мысли о том, что Кейт нажмет на газ и уедет до того, как они смогут остановить ее. Теперь Каз ее видит. Расширенными испуганными глазами Кейт смотрит в лобовое стекло, волосы у нее странного белого цвета, такого яркого, что поначалу Каз думает, что на ней шляпа. Она выглядит такой худой, какой Каз ее не знала. Каз добегает до автомобиля и останавливается перед капотом, обхватывая его руками, будто предлагая Кейт ее сбить.

– Кейт, это мы, мы здесь!

Та молча смотрит на Каз, как бы не веря своим глазам, а потом, когда Каз уже начинает бояться, что она попытается ее стряхнуть, нажав на газ, Кейт выключает двигатель и выходит из машины. Она невероятно возбуждена, руки у нее трясутся.

– Каз, ты должна меня выпустить! – выкрикивает она высоким срывающимся голосом. – Я должна ехать домой. Я должна вернуться к Ади, пока еще не слишком поздно. Не стой у меня на пути, говорю тебе!

Каз подбегает к ней и хватает за руку.

– Все в порядке. Тебе не надо спешить. У него все хорошо, уверяю тебя. Посмотри. – Она бросает взгляд на Рори, который медленно выбирается из машины. Его гонка в поисках Кейт внезапно закончилась. – Рори здесь, – мягко говорит она. – Он хочет тебя видеть.

Кейт ахает и становится еще бледнее. «Что с ней случилось? – думает Каз. – Выглядит она ужасно». И все же без этой маниакальной одержимости, свойственной ей перед тем, как она исчезла, Кейт выглядит живее, хотя и напоминает выжатый лимон.

– Рори, – шепчет Кейт. Она закрывает глаза, на лице написан ужас.

– Он хочет помочь тебе, всегда хотел, – быстро говорит Каз. – Пожалуйста, Кейт, позволь ему помочь тебе.

Она качает головой:

– Нет. Он не должен мне помогать.

Он неторопливо и размеренно шагает по хрустящему гравию, не отрывая глаз от Кейт, вбирая ее взглядом.

– Здравствуй, Кейт, – говорит он, останавливаясь неподалеку, как бы неуверенный в ее реакции на него.

– Рори, – говорит она слабым голосом. – Как ты меня нашел?

– Каз удалось тебя выследить.

Она смотрит на Каз с легким упреком, однако ничего не говорит.

– Мы по тебе скучали, – говорит он. – Мы хотим, чтобы ты вернулась домой. Я так беспокоился!

Она опускает глаза и глядит на гравий. Каз понимает, что обида забыта не полностью. Кое-что изменилось, но не все.

– Кейт хочет вернуться к Ади, – объясняет Каз, опасаясь, что Рори не понимает важности этой перемены. – Это же замечательно!

На глаза Рори тут же наворачиваются слезы. Он выжимает из себя улыбку.

– О да, это потрясающая новость. Это изумительно. Он очень хочет увидеть тебя, Кейт. Он по тебе скучает. Возвращайся с нами, и мы вместе повидаем его.

Она продолжает глядеть на гравий, стоя совершенно неподвижно.

– Нет, – наконец говорит она слабым голосом. – Я поеду. Но я поеду одна. Я буду с ним до тех пор, пока Ади во мне нуждается. А потом… я не знаю. Может быть, вернусь сюда.

– Ты будешь нужна ему долгие годы, – говорит Рори. – И мне ты тоже нужна.

Она выглядит такой несчастной, что Каз хочется плакать.

– Нет… Я плохая пара тебе, Рори. Нам нужно разойтись.

– Но почему? – спрашивает он и делает к ней еще один шаг. – Я знаю, что подвел тебя, и знаю, что мне надо было быть откровенным. Я корю себя за это каждый день, потому что, если бы я вел себя иначе, все было бы по-другому. Прости меня. Обещаю, я больше никогда не буду тебе врать. Я люблю тебя. Я всегда тебя любил. Ты моя жена, ты мать Ади и мать Хедер. – Его голос дрожит при упоминании имени дочери. – Ты и я – единственные люди на свете, которые являются их родителями. Не позволяй тому, что случилось, уничтожить все. Пожалуйста, Кейт…

– Ты не понимаешь, – несчастным голосом говорит Кейт. – Ты не знаешь правды.

– Я знаю, что ты прошла через ад, потому что я тоже через него прошел. А еще я знаю, что это привело тебя в темное место, где ты не могла заниматься Ади. Я понимаю и не сержусь. – Он раскидывает руки. – Я просто хочу, чтобы мы были вместе.

Каз думает, что ей стоит тихонько отойти в сторону. Эта беседа слишком личная, чтобы ее слушать. Однако в этот момент раздается громкий голос:

– Рейчел! Эти люди тебе докучают?

Она поворачивается и видит молодого человека, который спускается по ступенькам от большой парадной двери. На нем джинсы и темно-синяя хлопковая куртка с капюшоном, у него ниспадающие локоны и борода, и выглядит он как библейский пророк. За ним стайка симпатичных молодых людей: женщина с короткими светлыми волосами и горящими голубыми глазами, аристократического типа, загорелая, с легким макияжем цвета жженого сахара; и три-четыре других, в том числе крепко сложенный парень в жилете. В глазах у них вызывающе-враждебное выражение. Кейт смотрит, как они приближаются, и на щеках у нее появляются слабые красные пятна.

– Так что? – хмурясь, спрашивает лидер группы. У него яркие голубые глаза, на которые трудно не обращать внимания, и кажется, будто они смотрят прямо в твою душу. – Они тебя беспокоят? Мы можем избавиться от них, если ты этого хочешь.

– Нет, нет… – запинаясь, отвечает Кейт, которая выглядит сконфуженной. – Они мне не докучают.

Каз бросает взгляд на Рори, который с подозрением смотрит на компанию.

– Если хотите знать, это моя жена.

– Правда? – Молодой человек усмехается и бросает на Кейт удивленный взгляд, который, кажется, содержит некое личное послание. – Партнер Рейчел? Вы счастливчик.

– Почему вы называете ее Рейчел? – требовательно спрашивает Рори. Его, очевидно, не трогает самоуверенное поведение этого человека.

– Рейчел Кэпшоу? – неожиданно спрашивает Каз.

– Да, – говорит молодой человек. – Рейчел Кэпшоу. Она член нашей общины, не так ли, Рейчел?

К изумлению Каз, Кейт кивает и говорит:

– Да. Это правда. Арчер ведет здесь кое-какую важную работу, связанную с изменениями климата, дефицитом энергии и… – она слегка запинается, – и войной. И тому подобными вещами.

– Вы что-то вроде исследовательского института? – хмурясь, спрашивает Рори.

Кажется, молодого человека этот вопрос забавляет. Он оборачивается к своей свите и поднимает бровь.

– Да, правильно, – отвечает он, растягивая слова, и Каз замечает его аристократический выговор. – Мы – институт. И мы серьезно исследуем утопии и идеальное поведение человека. Если вам повезет, мы, может быть, позволим вам остаться и присоединиться к нам.

Внезапно Кейт говорит:

– Я должна ехать, Арчер. Я нужна моему мальчику. Я только что узнала.

– Ты хочешь уехать? – с сомнением говорит Арчер. Он засовывает руки в карманы своей куртки и задумывается. – Что ж, посмотрим. Обычно я не разрешаю новообращенным покидать общину, пока инициация не завершена.

– Что вы имеете в виду? – требовательно спрашивает Рори. Каз видит, что у него нарастает раздражение. – Моя жена может ехать, куда ей хочется.

– Вам следует прекратить так ее называть, – говорит загорелая девушка. – Это оскорбительно.

Вмешивается парень в жилете:

– Мы не допускаем таких терминов, как «моя жена». Здесь у нас никто никем не владеет. У нас все общее.

– Верно, – говорит Арчер. – Все общее, в этом суть. И если ты с нами, ты с нами. А если ты не с нами…

Каз жестом успокаивает Рори, лицо которого уже пунцово-красное:

– Успокойся, не стоит из-за этого расстраиваться.

Кажется, Рори ее не слышит. Он поворачивается спиной к Арчеру и его команде, ловящей каждое слово.

– Поехали, Кейт, – говорит он. – Давай-ка сядем в машину и отправимся своей дорогой. Ты же хочешь увидеть Ади, не так ли?

Она смотрит на него:

– Да. Но я должна ехать одна. Тебе не надо привыкать к тому, что мы вместе, поскольку долго это не продлится.

Каз тихонько ахает, удивленная резкостью ее слов, и переводит взгляд на Рори. Он выглядит крайне несчастным.

– Теперь ее место здесь, – говорит Арчер. – Она одна из нас. – Он делает шаг и берет Кейт за руку. – Я отвезу тебя в больницу, Рейчел, а потом привезу обратно. Могу возить тебя хоть каждый день, если захочешь.

– Замолчите, черт побери! – взрывается Рори, который уже не может его выносить. – Какое вам до этого дело? Вы не имеете к нам никакого отношения. Никакого!

– Думаю, вы поймете, что ошибаетесь. Рейчел выслушала меня, приняла и присоединилась к нам душой и телом. Ее место здесь. – Он поворачивается к Кейт. – Твой мальчик может жить с нами, когда выздоровеет. Здесь он будет в безопасности. – Он предостерегающе смотрит на нее. – Ты знаешь, что надвигается.

Кейт явно в муках сомнения. Она произносит еле слышным голосом:

– Здесь он будет в безопасности?

– Он будет спасен, – отвечает Арчер, и в его голосе слышна абсолютная уверенность.

– Привозите его к нам, – радостно улыбаясь, говорит девушка, протягивая руку к Кейт.

– Это все чушь! – кричит Рори с покрасневшим от гнева лицом. – Не слушай его, Кейт. Поезжай домой вместе со мной, прямо сейчас.

Каз видит выражение на лице Кейт и понимает, что та на грани. Она говорит:

– Не могли бы вы все не указывать Кейт, что ей делать? Важно то, что она едет к Ади прямо сейчас!

– Что ж, – говорит Арчер, глядя прямо на Кейт. – Выбирай, Рейчел, туда или сюда? Ты свободна в выборе, но если ты уходишь, то навсегда. Ты уходишь ко всем этим бедным глупцам, которые не вняли сигналам.

Она смотрит на него полными грусти глазами:

– Все, что ты говорил, звучит так хорошо! Это как рай. Но на самом деле ты не можешь избавить людей ни от боли, ни от болезней, ни от печали, ни от смерти.

– Ты была счастлива здесь, – говорит он с негодованием.

– Ты окружил меня вниманием. Ты давал мне снадобья, чтобы я была спокойной и умиротворенной. Ты говорил мне, что здесь все счастливы. Но что делать с Кайей, которая плачет, потому что любит тебя? Что делать с печалью, которую ты не давал мне почувствовать? Ты не позволял мне затосковать. Ты никогда не говорил со мною о Хедер. О ней говорили только Сисси и Мэтти. Твой рай ненастоящий, потому что настоящим он быть не может. Ты не можешь никого спасти так, как тебе хочется.

Лицо Арчера твердеет, у его последователей округляются глаза, а на лицах написано смятение.

– Жаль, что ты так думаешь, Рейчел, – говорит он. – Я считал, что ты подаешь надежды. Очевидно, я ошибался. Ты подобна всем остальным идиотам на белом свете. Удачи тебе. Скоро настанет день, когда ты будешь умолять меня взять тебя обратно, и я буду наслаждаться, глядя, как ты и твой сын умираете на улице, тогда как мы здесь будем в безопасности.

Каз потрясена, ее охватывает гнев. Она кричит:

– Как вы смеете говорить ей такое? Завтра здесь будет куча журналистов, и они покажут вам чертов конец света! Неужели вы не видите, что ее разрывает на части?

Рори тоже выходит из себя:

– У вас нет над ней власти, она вольна делать что хочет! Прекрати промывать ей мозги, ты, ублюдок! – Он выглядит так, словно собирается ударить Арчера. Крепкий парень в жилете делает шаг вперед, на его лице написана злоба, кулаки сжаты.

– Оставьте меня в покое! – кричит Кейт. – Все вы! Мне нужно увидеть Ади! – Она прикрывает глаза и, кажется, вот-вот расплачется.

Каз становится между крепышом и Рори.

– Рори, это не поможет. Я отвезу Кейт в больницу, если она этого хочет.

Рори отворачивается от Арчера и вопрошающе смотрит на Кейт:

– Как ты думаешь? Такой вариант тебе подходит?

Она открывает глаза.

– Да. Я должна увидеть Ади. Арчер, я отправляюсь прямо сейчас. Вот и все.

Арчер пожимает плечами:

– Ты сделала свой выбор. Просто помни, что назад ты не вернешься. Возврата нет.

Кейт четко произносит:

– Я выбираю жизнь, а не фантазию. – Затем она обращается к своей старой подруге: – Едем?

– Да. – Каз машет рукой Рори. – Едем немедленно.

Каз ведет автомобиль очень аккуратно: это арендованная машина, и арендована она не на ее имя. Кейт сидит рядом, молчаливая и сгорбившаяся, и напряженно смотрит вперед на дорогу. Сзади следует Рори в своей машине, и Каз наблюдает за ним в зеркале заднего вида, ненавязчиво стараясь, чтобы он оставался с ними всю дорогу назад. Путешествие довольно долгое, и все это время Кейт почти не разговаривает. Кажется, недавняя конфронтация ее вконец измучила. Каз задает несколько вопросов, но в ответ слышит только бурчание. Они останавливаются у придорожной станции техобслуживания, чтобы заправить авто бензином, попить и воспользоваться туалетом. Каз съедает сэндвич, однако Кейт, по-видимому, не голодна. Рори тоже здесь, но держится на некотором расстоянии, и Каз тайком делает ему знак, что они отъезжают. День близится к концу. Когда они доберутся до места назначения, будет уже поздно, но Каз уверена, что в больнице позволят Кейт повидаться с Ади.

Уже совсем темно, когда они въезжают на платную больничную стоянку, которая в такое время пустует. Они идут в регистратуру, впереди Каз, которая хорошо изучила эту дорогу. Кейт, кажется, ошеломлена реальностью этого огромного комплекса, похожего на лабиринт, и держится совсем близко к подруге, как маленький ребенок. В регистратуре Каз спокойным голосом объясняет ситуацию медсестрам. Они рады видеть Кейт, зная, как сильно Ади тоскует по матери. Каз и Кейт ставят свои подписи, моют руки и оставляют верхнюю одежду на выходе из регистратуры. Затем медсестра ведет их по коридору к палате Ади. В палате он один из-за риска инфекции. Рядом с кроватью горит неяркая лампа, свет просачивается сквозь жалюзи, закрывающие стеклянные стены. У двери медсестра останавливается и говорит негромко:

– Возможно, он спит. Дайте ему минутку прийти в себя. – Затем она открывает дверь.

Вот и он. Ади лежит в кровати на спине, отчасти подпираемый подушками, голова повернута в сторону электрического оборудования, к которому он подключен. В вену на руке капает какая-то жидкость из змеящейся трубки, слышны тихие звуковые сигналы машин, которые отслеживают его состояние. Светлые волосы поблескивают в приглушенном свете, и он выглядит таким умиротворенным, несмотря на повязку на голове.

Кейт смотрит на него. В ее горле зарождается какой-то странный вой. Она делает глубокий вдох. Каз думает: интересно, что сейчас творится в ее голове? На некоторое время она, кажется, полностью вычеркнула Адама из памяти. Однако вот он, живой и идущий на поправку, по-прежнему такой красивый, несмотря на травмы.

Кейт цепляется за Каз, впиваясь пальцами ей в руку. В тот момент, когда Каз думает, как бы им разбудить Ади, его голубые глаза открываются, он медленно поворачивает голову и видит Кейт, стоящую у двери. Он моргает и улыбается, его лицо озаряется. Потом он говорит:

– Мамочка, я знал, что ты придешь.