Книга пророка Иезекииля

Пророчество о воскрешении мертвых. Всемирная нация родилась во время Вавилонского плена. Пророчества о Царствии Небесном

Иезекииль – пророк, младший по возрасту, и самый взрослый. Он – третий из великих пророков. Еврейская традиция запрещает читать некоторые книги до наступления полного совершеннолетия, которое наступает только в тридцать лет. Христос принял от Иоанна крещение, и думали, что Ему было тридцать или около тридцати лет. Это возраст полного совершеннолетия, когда уже можно быть священником, можно быть судьей, можно быть военачальником.

Некоторые книги Писания евреи не давали в руки человеку до наступления 40 лет. Считалось, что человек либо не поймет их, либо поймет неправильно. К этим книгам относилась и книга пророка Иезекииля. До 40 лет книгу Иезекииля не рекомендовали читать, может быть, даже и запрещали. Но мы живем в новозаветную эпоху, когда Ветхий Завет уже раскрыт в Новом, так что у нас меньше страхов. Мы сегодня это все читаем.

Сначала о том, как нам известен Иезекииль по литургии. Он читается в Великую Субботу. Одно из величайших видений Иезекииля – это видение им огромного поля, полного сухих человеческих костей. И было Иезекиилю слово Господне: «Сын человеческий, оживут ли кости сии?» Он говорит: «Ты знаешь, Господи». «Прорцы, – говорит Господь (то есть прореки), – на кости сии». И он прорек «на кости сии», и с большим шумом кости стали собираться: кость к кости, маленькая к большой, вставая на свои места, превращаясь в скелеты.

Потом Господь говорит: «Сын человеческий, прореки на эти скелеты». И он прорек. Скелеты стали скрепляться с жилами, потом с мышцами, стали кожей покрываться. Потом в тела вошел дух жизни, и все ожили. Мы читаем это в 37-й главе книги пророка Иезекииля, пророчество воскрешения мертвых. Читается оно в Великую Субботу, перед Воскресением Христа.

Это пророчество во времена Иезекииля означало, что Израиль вернется из плена. Смотрите, как мыслят народы. Вавилоняне говорят: мы верим в Мардука. Зиккурат, храм нашего Мардука, посреди Вавилона стоит. Мардуку посвящены все наши дела и начинания. Еврейское имя Мордехай, кстати, в переводе Мардук, это языческое имя. Мордехай – герой книги Эсфири, это отец Эсфири, а Эсфирь некогда, в другую эпоху, спасла евреев от уничтожения. Вавилоняне говорили: «Во имя нашего Мардука мы будем бить вашего Яхве». А евреи говорили: «Мы во имя нашего Яхве разобьем всех ваших мардуков». И они воевали каждый за своего бога, как Давид сходился с Голиафом.

«Вышел Голиаф и проклял меня идолами своими», – говорит Давид. «А я, поразив его камнем, исторгнул меч от него и отсек ему голову во имя Господа Саваофа». То есть: ты идешь во имя своих бесов, а я иду во имя Господа Саваофа. Народы воевали во имя своих богов, и вдруг евреи проигрывают. Иеремия говорил: «Храм будет разрушен», а ему отвечали: «Да перестань, Яхве самый сильный». «Будет разрушен, потому что вы согрешили». И храм все-таки был разрушен.

Евреи уходят в плен, их бог как бы посрамлен. Неужели они должны были думать, что Мардук сильнее Яхве? Евреи встали перед страшной задачей: «Мы воевали во имя Бога нашего и были побиты! Неужели есть боги сильнее нашего?» И вдруг открывается новая религиозная истина: святыню можно содержать в состоянии унижения, поражения и умаления.

Обычное сознание обычного человека требует: раз я прав, я должен быть выше всех, сильнее всех, самым могучим над всеми, потому что я прав и моя истина – подлинная истина. И вдруг – я ниже всех, я слабее всех, я унижен более, чем все, но истина моя все равно выше. Вот такую великую задачу Господь задал евреям во время вавилонского плена.

Им нужно было понять, что Яхве выше всех. И в том, что они проиграли, виноват не Он. Он не слабее, Он сильнее всех, но Он отдал их в руки врагов, чтобы они научились не быть надменными и не нарушать закон. Вернувшись из Вавилона, евреи уже никогда больше не впадали в идолопоклонство. В Вавилоне у них не было храма. Вообще вавилонская эпоха для евреев – целое откровение. Они в унижении вдруг полюбили Бога больше, чем любили Его на своей родной земле.

Евреи на чужой земле построили много синагог. Потому что храма нет, а что же делать, где Писание читать, молиться, плакать? И они стали строить синагоги. Синагог много, потому что во время субботнего пути нужно пройти только две тысячи шагов. Так что не дальше чем в тысяче шагов от дома еврея должна быть синагога – тысяча туда, тысяча обратно, чтобы еврей не нарушил закон субботнего покоя. Тогда возникла масса синагог, и с ними – раввинат, разные книжники. Раньше были священники, они жертвы приносили в храме, а в Вавилоне священникам нечего делать, там храма нет. Храм может быть только один и только на одном месте, только на Святой горе в Иерусалиме. Больше нигде нельзя жертвы приносить. Поэтому священники остались без дел, их место заняли книжники, которые по субботам в синагогах читали Закон, исповедовали, молились, учились. Учились каяться и решать свои дела по духу, по Богу.

Вавилонское пленение превратило евреев в совершенно другой народ. Они унизились и одновременно возвысились. После вавилонского пленения евреи впервые стали всемирным народом. До вавилонского плена евреи были сконцентрированы в пределах Израиля, больше их нигде не было. После плена вавилонского только маленькая часть евреев, при Кире Персидском, вернулась в Израиль, только два колена: Иуды и Вениамина, и то не полностью. И еще два с половиной колена Левия.

Все остальные десять колен рассеялись по миру, дошли до Китая, Афганистана, до Северной Африки, до Британских островов, до долины Венгерской, где Буда и Пешт. Сегодня мы евреев находим везде: в Латинской и Северной Америке, в Африке, Японии, в Австралии, в Европе, в Азии – везде. И мы привыкли к этому, но рассеялись они только после вавилонского плена. Бог действительно рассеял их, и они не захотели вернуться. Вернулись только самые лучшие – восстанавливать разрушенное.

В рассеянии евреи стали строить синагоги, читать Тору, полюбили Тору больше, чем жертвоприношения. В результате возникло то, что потом стало помощью Новому Завету, положительным фактором для проповеди Евангелия. Когда апостолы приходили в города, они шли сначала в синагоги, и синагоги были везде. Приходит Павел в Листру – идет в синагогу, приходит в Дерну – идет в синагогу, приходит в Коринф – идет в синагогу. Даже прибыв в Рим, он направился в синагогу, там было полным-полно евреев. В Александрию приходит – в синагогу сначала, читать книжки, доказывать, что Иисус есть Христос.

Евреи стали всемирной нацией и начали готовить весь языческий мир к принятию Мессии. Это был Промысл Божий. Бог взял их, как горсть сухой земли, и бросил на ветер, они разлетелись по миру и стали в далеких странах обрабатывать почву для будущего прихода Мессии, в Которого нужно было поверить язычникам.

В Александрии всей хлебной торговлей занимались евреи. В Риме они были угадайте кем – комедиантами! Они смешили императора, декламировали стихи и были театральными актерами. Вспоминайте и наших актеров, проводите аналогии, у нас полтелевизора смешит народ.

Живя в Вавилоне, евреи думали, что они умрут. Вымрут как класс. Видение сухих костей, которые воскресли, было видением воскрешения дома Израилева, обетованием, что Израиль не погибнет. «Я восстановлю Израиль, – как Исаия пишет, – хотя бы некий пень замер в пыли и уже не давал никаких отростков, хотя бы и почует воду под землей, сразу оживет, и напьется воды, и даст свежие побеги». То есть из малого числа людей, оставшихся верными Богу, Господь заново плодит новый народ Себе.

Это касается и русских. У Тарковского в фильме «Андрей Рублев» есть прекрасная сцена, когда настал великий голод, в монастыре нечего было есть, люди режут какие-то гнилые яблоки, выедают с них то, что можно съесть. Сидят на обломках домов калеки, юродивые, голодные монахи. Четырнадцатый век – не шутка! Один говорит другому: «Долго живу, отродясь такого голода на земле не было». А вокруг татары, чума, разврат, трупы, кровь, непонятно что. Другой говорит: «Ах, погибаем, вымираем потихоньку, прости, Господи. Все никак не вымрем». Уже все, казалось бы, нет русских вообще – вымерли они. Нет их и не будет. А это было только начало.

Точно так же было и у евреев. Думают, плачут: нет нас, опозорил нас Господь, отбросил как грязную одежду. Исаия пишет: «Праведность ваша как бабские тряпки». Это если грубо сказать, а так оно там и сказано – как женская запачканная одежда, во время месячного очищения, говорится в оригинале. Вся праведность ваша, все хорошее, что вы делаете, не лучше, чем тряпка во время менструации. И вот мы отброшены как грязная тряпка. «Нет, – говорит Господь, – вы будете жить, не умрете, потому что Я вас избрал. Ради Давида не отрекусь от вас, ради Моисея не отрекусь от вас, и есть еще среди вас те, кто послужит Мне».

Так было при Иезекииле: евреи боялись, что евреев уже почти нет. Иезекииль – самый, наверное, фантастический человек из числа пророков. Столько, сколько ему было показано, не было показано никому. Господь за волосы брал его неоднократно в духе и возил его туда и сюда, по воздуху, кроме тела, и в теле – не вем. Как апостол Павел говорил: «Знаю человека во Христе, который был в раю четырнадцать лет назад, об этом похвалюсь, о себе не похвалюсь».

Господь Иезекииля то на поле сухих костей поставит, то при реке Ховар от земли возьмет, показывая ему всякие разные вещи. Первое видение Иезекииля – это Господь восседает на херувимах. Совершенно невозможно это представить или изобразить.

Пророки говорят о таких вещах, где словам очень тесно. Например, Исаия говорит: «Горе земле, ибо злодеи злодействуют, и злодеи злодействуют злодейски». Человеку не хватает слов, чтобы выразить какую-то идею. Иезекииль видел Господа, сидящего на херувимах, которые были подобны известным нам евангелическим животным: орлу, льву, тельцу – и человеку. Мы знаем их как символы евангелистов. Видел Иезекииль колеса, полные очей спереди и сзади. Колеса двигались одновременно в четыре разные стороны. Господь восседал на них и ехал, куда хотел, и они слушались Его. Нечто совершенно удивительное видел Иезекииль, и Господь ставит его пророком к евреям, которые находятся в Вавилоне. Он говорит о них: «Это мятежный дом», то есть они мятежники, ты живешь среди мятежников. «У них каменное сердце и лоб блудницы – медный лоб и каменное сердце». Значит, им не стыдно грешить. Это люди, которые потеряли все святое, говоря уже современными словами. «Когда они грешат, им не стыдно. Они будут смотреть на тебя и бороться с тобой, а ты победишь их, потому что Я буду с тобою. Не бойся их, Я дам тебе лицо адамантовое, лицо алмазное, и ты не будешь их бояться. Все, что Я тебе скажу, скажешь им».

Иезекииль, судя по книге, ни с кем не разговаривал. Он вещал только тогда, когда Господь посылал его разговаривать с евреями. А когда слышал слово Божие, шел и говорил некие вещи, которые были им совершенно неприятны. Евреи боялись Иезекииля. Любого другого на его месте могли бы убить, ведь евреи часто убивали пророков.

Господь говорит Иезекиилю: ты пойдешь и скажешь им то, что Я скажу тебе. Иезекииль шел и говорил евреям вещи, для нас непонятные, но совершенно потрясающие. Чтобы они берегли субботу, не приступали к жене своей в дни месячных очищений ее, не распалялись похотью на жен ближних своих, миловали братьев своих. Одним словом, вернулись к Закону. Потому что именно за нарушение Закона они были изгнаны из своей родной земли.

При этом пророк возвещает нечто очень интересное. Евреи говорили: «Отцы наши согрешили, а мы страдаем. Отцов наших нет уже, а мы терпим за них». Эти слова есть и в «Плаче Иеремии». Иеремия говорит: «Господи, отцы наши грешили-грешили, теперь их уже нет, а мы так жестоко страдаем за них. Разве это хорошо, помилуй нас».

То же самое говорили евреи при Иезекииле, и Господь открывает Иезекиилю некий великий закон, а именно: «Не говорите, что отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина». То есть грешил кто-то, а я теперь страдаю за него. Нет этой пословице отныне места в Израиле, каждый будет отвечать за грехи свои. Это был совершенно новый закон: ты за грехи отца отвечать не будешь, но за свои будешь. Господь открывает то, чего еще не было в Израиле. Израильтяне прекрасно понимали, что тянут на себе, как бы ремнями колесничными, ошибки и благословения прежних поколений, а теперь пришло помилование от прежних грехов. Но так возникла и личная ответственность.

Иезекииль впервые из великих пророков говорит, что личная ответственность будет перед Богом у каждого человека. Потом он еще говорит нечто интересное: «Если праведник понадеется на праведность свою, начнет грешить, все праведные дела его не вспомнятся. За грех свой он умрет. Если грешник оставит грехи свои и начнет творить правду, ни один грех его не вспомнится. Он будет жить, потому что он обратился от смерти к жизни, от греха к правде».

Иезекииль возвещает праведникам страх, а грешникам надежду. То есть: грешник, не бойся, Господь все тебе забудет, вообще все, переменись. А праведнику – бойся, не надейся на прежние свои праведные дела, потому что если забудешь об этом и начнешь грешить, думая, что уже достаточно сделал хорошего, тогда можешь потерять все и умереть за наглость, маловерие и безбожие свое.

Особенные вещи возвещает Иезекииль священникам: «Я поставил тебя стражем дому Господню, и ты должен сказать человеку то, что Я говорю тебе». И еще вот что: «Если ты, – говорит Господь Иезекиилю, – скажешь грешнику, чтобы он не грешил, а он будет грешить, то он умрет, а ты спас душу свою». Ты, священник, спас душу свою. Ты пророк, ты сказал ему, он не послушался, он умрет, а ты будешь жить». И вот еще. «Если Я скажу тебе: “Останови грешника”, а ты не остановишь его, грешник умрет за грехи свои, но кровь его Я спрошу с тебя, так как ты не сказал ему. Если ты скажешь грешнику, и грешник исправится, вы оба спасли свою душу». Это Господь говорит про священников. То есть слушают тебя или не слушают тебя – ты обязан говорить. Если промолчишь, то грешник умрет от неведения, а кровь его Господь спросит с тебя. Но если ты скажешь слово правды грешнику, а он будет грешить, он умрет за грехи свои, но ты спас свою душу. Священник обязан проповедовать хотя бы из корыстных целей, чтобы спасти свою душу. Просто обязан, так говорит Иезекииль.

Господь несколько раз водил его в Иерусалим за волосы, в духе. Первый раз – когда Иерусалим еще не был разрушен, когда Иеремия жил в Иерусалиме. И Он говорит: «Посмотри, что делают те, которые еще живут здесь, разве Я не накажу их?» И показывает пророку женщин, которые плачут по Фаммузу. Это эротический культ, пришедший с Востока. Культ, похожий на тот, что был у египтян, связанный с Сетом, Гором, Исидой, и на тот, что был связан с Иштар в Вавилоне. Это некая смерть бога и воскрешение бога. Это был такой чувственно-эротический культ, в котором участвовали люди непонятного пола, изнеженные юноши с выбритыми бровями, накрашенными губами, и было не очень ясно, юноша это или девушка. Устраивались целые процессии во время этого культа.

Еврейки впадали в идолопоклонство потому, что это чувственно, красиво, развратно, завлекательно. Флейты стонут, барабаны бьют, женщины пляшут, все было очень красиво. Вот и грешили как сумасшедшие. Впадали в прелюбодейство везде, где могли. «Дочери ваши блудят, и вы блудите вместе с теми, кто блудит с вашими дочерьми, и разве Я не накажу вас за это?» – говорит Господь Иезекиилю.

Иезекииль весь пропитан описаниями блуда, который творит Израиль. Господь говорит: «Я накажу вас, это невозможно терпеть». Господствующий грех – это идолопоклонство, а блуд – ритуальная практика. Блуд вообще – ритуальная практика. В идолопоклонстве обязательно есть блуд, но в блуде тоже есть идолопоклонство. И это как раз у Иезекииля очень ясно показано.

Господь приводит его в Иерусалим и говорит: «Посмотри, что делают женщины. Они там плачут по этому истукану, который скоро будет их радовать. Смотри, что делают взрослые». Он приводит его в некую комнату, где сидят старейшины Израиля, у каждого в руке своя кадильница, а на стене написаны гадкие животные: упыри, драконы, летучие мыши. И старейшины кадят им и кланяются им в притворах храма Господня.

Господь говорит: «Видишь, что делают они, и это еще не все». И Он водит пророка в духе по Иерусалиму и говорит, что Иерусалим будет разрушен. А потом видит, что идет человек, одетый в одежду писца: белая льняная одежда, а в руках у него чернила и трость, и голос говорит этому писцу: «Поставь метку на лбу каждого человека, который видит эти мерзости и воздыхает о них». То есть скорбит сердцем обо всем происходящем.

И этот Ангел в одежде писца ставит метку на головах людей, как мы на полиелее ставим крест на лбу человека елеем. А потом Господь говорит: «Пусть с четырех концов приблизятся губительные орудия, и убивайте всех без пощады: старика, женщину, ребенка. Но не трогайте тех, у кого на челе есть знак скорби о происходящих мерзостях».

То есть когда ничего сделать нельзя, человека спасает даже скорбь о происходящих мерзостях. Если тебе плохо от того, что все плохо, и ты скорбишь, что все плохо, и вздыхаешь перед Богом, и живешь, как Лот в Содоме, ибо сей праведник непрестанно мучился в душе своей, видя и слыша дела беззаконные, то ты будешь спасен за скорбь свою. Эта скорбь вменится тебе в праведность, и больше никаких подвигов от тебя не требуется, только скорбь о происходящем. Одна скорбь и воздыхание уже спасают человека.

Но если ты любишь беззакония и говоришь: «Не погубит же нас всех Господь, нас слишком много, почему бы там не сделать то-то и то-то?» – и делаешь сначала одно, потом другое, и еще больше делаешь, то с четырех сторон приближается губитель, который уничтожит всех без пощады: младенца и старика, богатого и бедного, князя и вельможу, женщину и старца – всех. Бог умеет наказывать, потому что умеет любить.

Потом, через 19 лет, Иезекииль еще раз был приведен в Иерусалим за волосы в духе, и храма уже не было, а были одни развалины. И в последних главах книги Иезекииля, с 40-й по 48-ю, есть видение нового храма, где он изображается еще большим по размеру, чем первый, и огромная река под престолом его течет. Это видение означает следующее: храм будет восстановлен, народ будет дальше жить, Бог не забудет Израиль. Описание этого видения пересекается с тем, что мы читаем в Откровении Иоанна Богослова. Там тоже есть река жизни, но храма там нет.

Храм был восстановлен евреями, вернувшимися из Вавилона при Кире Персидском, но уже не таким, как видел Иезекииль. Иезекииль видел гораздо большее сооружение, которое никогда не было построено и никогда не будет построено, потому что потеряло всякий смысл.

Нет смысла больше приносить Богу в жертву тельцов, волов, овнов, голубей и ягнят. После крестной жертвы Христа всякий смысл ветхозаветных богослужений упразднился. Кроме того, Иоанн Богослов, когда был в Небесном Иерусалиме, сказал, что храма там нет. Там храм больше не нужен. Храма не было в раю, потому что греха не было.

Храм – это территория святости, отвоеванная у территории греха. Это маленький кусочек святости, отвоеванный у массы, зараженной грехом. Там, где греха нет, храм не нужен. Храм не нужен был в раю. В начале, когда был Адам, не было храма. И храма не будет в Царстве Небесном. Небесный Иерусалим не нуждается в храме.

Иезекииль в торжественных тонах описывает будущий храм, как бы утешая израильтян, говоря о том, что народ еще воскреснет и даже будущая слава народа будет больше, чем предыдущая. Но фактически храм сей никогда не строился и никогда не построится, потому что в нем уже нет нужды. А тогда, по возвращении из Вавилона, евреи отстроили храм, но в более скромном виде, более смиренный, чем он был при Соломоне.

Остается сказать о пророках в целом, что Исаия был, по преданию еврейскому, при Манассии распилен деревянной пилой, вернее, его перетерли. В Послании к Евреям апостола Павла, глава одиннадцатая, говорится, что многие праведники «искушени быша, убиени быша, притрени быша». То есть были перетерты-перепилены, если по-русски. Это – о кончине Исаии. «Убийством меча умроша» – это следующий стих и считается общим местом, такой общий локус, обозначающий мученическую кончину, которую принял Исаия. Иеремия умер своей смертью. Иезекииль тоже был мучеником (по преданию, был предан мученической смерти – привязан к коням и разорван – иудейским князем за обличение в идолопоклонстве).

Конечно, мой рассказ о трех великих пророках не является полным и исчерпывающим погружением, но в нем есть желание зажечь у вас, дорогие читатели, любовь к Библии и пророкам, чистый богословский огонь, чтобы вы, уязвленные любовью, интересом и желанием, обращались к книгам пророков, находили в них пищу на духовную потребу.

У пророков есть и призывы к покаянию, и великие пророчества, и сладкие утешения. Они, все трое, пишут о том, что будущее Царство Мессии – Царство для всего человечества, и это будет Царство молитвы и хвалы Бога, Царство всеобщей любви и всеобщей гармонии. У пророков вы найдете для себя много красивейших выражений, которые по литературному таланту могут поспорить с Гомером, Шекспиром или Данте. Например, у Исаии, который литературно просто гениален. Это действительно рафинированно-литературно, это избыточная талантливость, великие поэтичные видения.

Пророков читать просто необходимо. Если они вернутся и войдут в наше сознание на правах достойно чтимых святых, мы будем молиться им и беседовать с ними.

Общий тропарь пророкам уже есть: «Пророка Твоего (имярек) память, Господи, празднующе, тем Тя молим: спаси души наша». Мы будем говорить, например, что «Пророка Твоего Исаии память, Господи, празднующе, тем Тя молим: спаси души наша». Для каждого из пророков есть канон, для каждого из них есть особый день памяти.

Чтение и изучение писаний пророков будет очень серьезной помощью в духовной жизни. Ради этого и записана моя беседа: чтобы сказать букву «А». А вот букву «Б» и дальше по алфавиту говорить, любезные читатели, предстоит вам, когда будете брать эти книги и осваивать их. И вы скажете «спасибо» всем тем, кто открыл вам эти книги, и будете благодарить за то, что нашли для себя Исаию, Иеремию, Иезекииля.

Впрочем, как и Илию, Самуила, Даниила, Давида, Моисея, Иосифа и прочих святых людей, общение с которыми составляет некую особую радость для человека, потому что он прежде говорит с ними, а потом увидит их. Мы все их увидим: Исаию, Иезекииля, Иеремию. Мы не ошибемся и узнаем их, не перепутаем Исаию с Иеремией. Попадая в духовный мир, душа безошибочно узнает всякого человека – как на Фаворской горе апостолы узнали Моисея и Илию. Хотя, конечно, ни фотографий, ни портретов у них не было. Петр сказал: «Хорошо нам здесь быть, давайте сделаем три кущи: Тебе одну, Моисею одну и Илии одну». Как Петр узнал, кто есть кто? В Боге человек узнает всех. Вы прекрасно и безошибочно узнаете Наполеона, маршала Жукова, Штепселя и Тарапуньку, дедушку, прадедушку, прапрапрадедушку, которого никогда не видели, потому что родились через двести лет после него.

И, конечно, мы узнаем Исаию, Иезекииля, Иеремию. Нам будет о чем поговорить с ними. Скучно в Царствии Божием не будет. Там можно будет поговорить с Иеремией. Хотя, может быть, это будет самым меньшим из удовольствий, потому что главное удовольствие Царствия Божиего – это видеть Христа. Мы не знаем, кем будем, знаем только, что увидим Его, какой Он есть. И это, собственно, и есть самая главная радость Небесного Царствия. Кто ищет других радостей, тот ошибется. А вот главная радость – это видеть Его, какой Он есть.