Деньги родились из концепции сбережения. Деньгами были золото или серебро, которые идеально подходили для сбережения и измерения, но были неудобными как средство обмена. Носить золото с собой было небезопасно, а получение сдачи могло занимать несколько недель. Когда в 1609 году открыли Банк Амстердама, там стали хранить золото. При этом ставки были негативными, то есть хозяин золота платил банку за хранение. Для удобства банк выписывал собственнику золота бумагу, которая и стала первыми деньгами, удобными для обмена. Этой бумагой можно было оплачивать товары и услуги, так как любой торговец понимал, что может пойти в Банк Амстердама, предъявить там бумагу и получить золото или серебро. Особенно удобно это было для крупной (оптовой) торговли. Деньги не надо было пересчитывать весь день, таскать туда-сюда, нести затраты на охрану и учитывать риски кражи. Это было настолько удобно, что бумажные деньги стоили дороже, чем физическое золото, такая премия к цене доходила до 5 %.
Именно с появлением банков деньги стали исполнять как функцию торгового обмена, так и функцию накопления сбережений, привязанных к золоту. Однако к началу XX века оказалось, что эти цели конфликтуют между собой. Функция торговли, или, другими словами, функция денег как «контейнера обмена», стала расти необыкновенными темпами. Рост производства, торговли, глобализация требовали все большего и большего количества контейнеров для миллиардов и миллиардов сделок купли-продажи товаров и услуг, происходивших по всему миру. Притом, что количество золота в мире составляет всего 181 тысячу тонн а ежегодный средний прирост добычи этого металла – не более 1–2 %. По цене $1300 за унцию все золото в мире стоит $7 трлн, тогда как ВВП мира уже насчитывает от $75 трлн в номинальных ценах (и более $100 трлн в ценах паритета покупательной способности).
Очевидно, что золота просто не хватило бы для обеспечения обмена, ставшего самой важной функцией денег. В 1971 году президент США Ричард Никсон в одностороннем порядке аннулировал международное соглашение о свободной конвертируемости доллара США в золото. С тех пор доллар США более не подкреплен золотом, валюта стала фиатной, или, как говорят сами американцы, «full faith and credit of United States Government» – «словом пацана».
Хотя, конечно же, по сравнению со всеми остальными валютами доллар является наиболее востребованным контейнером мирового обмена, имеющим наиболее ликвидный рынок.
Система, организованная таким образом, влечет за собой целый ряд дополнительных негативных последствий для общества и частной инициативы. Дело в том, что в этой системе постоянно меняются правила игры, переписываются и переделываются все новые и новые законодательные акты. Некоторые федеральные законы, например в США, могут занимать до 8000 страниц, как закон Додд-Франкса, посвященный регулированию банковской отрасли.
Все это приводит к росту неэффективных издержек по всей цепочке создания добавленной стоимости: в виде бухгалтерских нормативов, сдачи отчетности, проверок, аудитов, юридического и налогового сопровождения. Но вы спросите: куда же девать всех этих людей? Ответ можно найти в предыдущих главах, где неоднократно описаны все эти уроки экономической истории. Вопрос лишь в том, кто будет первым. А кто первый, того и тапочки! Или, точнее, 80 % от 200 трлн ежегодно.
Каждый раз со становлением нового технологического уклада меняются наши ценности и приоритеты. Система ценностей важна так же, как система координат в навигации. Дело в том, что экономика – это также наука о стимулах, а стимулы, как известно, основаны на ценностях. Изменение ценностей оказывает огромное влияние на скорость и направление экономических процессов в любом экономическом пространстве. Ведь люди, принимающие решения, начинают принимать их в контексте ценностей, значения которых они ранее не понимали.
Приведу сразу несколько примеров, ибо описанная концепция довольно сложна для понимания. Например, в 1840-х годах, когда правительство России обсуждало масштабные инфраструктурные проекты строительства железных дорог, простое экономическое сравнение себестоимости транспортировки по железной дороге или с помощью подневольной рабской силы по рекам и на волах показывало, что вкладываться в такие дорогие проекты не только экономически невыгодно, но еще и крайне рискованно и долго – своих технологий не было, приходилось каждую гайку ввозить из-за границы. И тот факт, что экспорт продукции металлургии из-за Урала до порта в Петербурге занимал целых 18 месяцев, а производить и транспортировать высокоточные металлургические изделия в такой ситуации было просто невозможно, вообще не воспринимался как аргумент в пользу строительства железных дорог. Ну а то, что после появления в России железных дорог до 50 % выручки стали приносить пассажирские перевозки, оказалось огромным сюрпризом даже для предпринимателей. Что более удобный способ транспортировки обеспечил мобильность капитала и людей, создал целый куст новых отраслей промышленности, абсолютно точно не было заранее продумано и понято.
Но вернемся к новым типам продуктов и услуг. Как мы уже знаем, их будет производиться огромное количество, более 270 трлн GK$ в год. Для сравнения, к 2020 году весь объем ВВП составит всего 70 трлн GK$ в ценах 1990 года.
Современному человеку практически невозможно представить себе эти продукты и услуги, так как наши ценности к тому времени могут претерпеть значительные изменения. Вполне возможно, что наше понимание того, что такое деньги, тоже изменится в лучшую сторону, а время станет еще более ценным. Тенденции децентрализации захватят умы и экономическое пространство, а свобода, творчество и автономные децентрализованные организации станут основными производителями новых видов информационных товаров и услуг, большая часть которых будет вообще производиться и потребляться роботами.
А сами децентрализованные корпорации можно назвать корпорациями лишь условно, подразумевая, что они будут конкурировать с текущими централизованными корпорациями, но в их основе будут децентрализованные системы той или иной обработки информации для создания новых типов продуктов и услуг.
Интернет вещей (1оТ) – искусственный интеллект, работающий на огромных новых децентрализованных сетях, будет пятикратно более эффективным, чем текущие способы организации производства. Прорывы в области нанотехнологий и биомедицины позволят хомо сапиенсу все больше и больше превращаться в бога.