Глава 15

Их заметили издалека. На крепостную стену вывалили почти все воины замковой охраны. Они громко кричали и приветственно размахивали оружием. Еще бы! Их молодой лорд, живой и невредимый, возвращался к ним. А рядом с ним скакали всеобщая любимица Филиппа и верный друг наследника замка Майкл Хоуп. Было от чего прийти в неистовство. Срочно послали гонца к лорду Мюррею.

Ранальд был еще слаб после полученного ранения. Он потерял слишком много крови, и к тому же рана воспалилась. Казалось бы, стрела не копье, на ней не может быть столько грязи, но, видимо, скаредные де Бриеры использовали свои стрелы по многу раз, не удосужившись даже очистить их от налипшей дряни. Во всяком случае, Ранальд от этой злосчастной стрелы получил не только ранение, но и острое воспаление.

Пять дней и ночей он был между жизнью и смертью, метался в горячечном бреду, выкрикивая различные имена и команды. В его воспаленном сознании всплывали то битва в далеком шотландском селении, когда полегли все, кто был ему дорог, то сражение под Пуатье, то другие эпизоды его походов с принцем Эдуардом. Иногда он звал его, называя не просто господином, но и другом. И тогда сердце Лорен, не отходившей от мужа ни на минуту, обливалось кровью за него. Верный своему слову Ранальд был предан принцу бесконечно, он действительно готов был жизнь отдать за него, как поклялся когда-то королю Эдуарду в ее присутствии. Но принц предал его, отказался от верного сподвижника, защитника и друга в угоду вздорной жене, не знавшей предела своему тщеславию. Однако когда в своих лихорадочных метаниях Ранальд произносил имя Лорен, на ее глаза набегали слезы, которые она даже не пыталась сдержать. Этот гордый, свободолюбивый и непреклонный шотландец становился таким ласковым и нежным, говоря о ней, что ее сердце щемило от такой любви. Его губы, произносившие ее имя, становились на удивление мягкими, теряли свои четкие контурные очертания, и трудно было поверить, что они способны произносить слова команд и грубые солдатские шуточки. Метавшийся в бреду Ранальд звал ее, а Лорен была готова отдать ему всю свою кровь, капля за каплей, лишь бы сознание и сила вернулись к супругу. Иногда ее ненадолго сменял у постели раненого верный Эндрю. Ему она доверяла, но больше никого не подпускала к обессиленному и горящему в огне лихорадки мужу.

Однако сейчас лорд Эндлгоу уже поднялся на ноги. Он был все еще очень бледен, сильно исхудал, но уже мог ходить самостоятельно. Жена усадила его в кресло у очага в главном зале, сама встала рядом, и они сверкающими от нетерпения глазами смотрели на дверь, ожидая своих детей.

Забыв о солидности, которой требовало от сэра Эндрю его положение командира замкового гарнизона, или сенешаля Эндлгоу, как говаривал, посмеиваясь, лорд Гросмонт, герцог Ланкастер (светлая ему память!), рыцарь не выдержал и бегом кинулся во двор. Там он и встретил въехавших в ворота всадников. Окинул нетерпеливым взглядом всех троих – все ли целы, здоровы? Все трое дорогих его сердцу людей были на вид здоровы, хотя исхудали и побледнели. Крайнее утомление читалось на лице Филиппы. Бедная девочка! Что ей пришлось перенести, знает лишь один Господь. Но сейчас нужно поскорее обрадовать заждавшихся родителей. И он, на ходу улыбнувшись сыну, повел их всех в зал донжона.

Увидев сидящего в кресле отца, бледного, исхудавшего, но живого, Рори не смог сдержать слез радости. Он кинулся к нему, упал на колени перед знакомым с детства креслом и припал губами к руке отца.

– Я выполнил свою клятву, отец, – сказал Рори звенящим от охвативших его чувств голосом, – мы спасли сестру от злой участи, уготованной ей злодеем Бастианом де Бриером, племянником старого лорда. Мой верный друг Майкл и наши преданные воины были мне надежной поддержкой в этом трудном деле. Поблагодари их, отец, ибо без их помощи твои дети не стояли бы сейчас перед тобой.

Растроганный лорд Мюррей нежно погладил склонившуюся к нему голову сына и окинул благодарным взглядом Майкла. Тот подошел к лорду и тоже, встав на колени, склонился перед ним. Ранальд ласково погладил золотоволосую голову юноши и устремил взгляд на дочь. Бледная, усталая, но счастливая, она стояла перед ним. Живая! Невредимая! Радость его сердца! Отпустив сына и Майкла, он протянул руки к дочери, и Филиппа, рыдая, припала к груди отца. Он слегка сморщился от боли – рана еще была свежа и давала о себе знать, – однако привлек дочь еще ближе.

– Отец! – слезы душили ее. – Я даже не знала, жив ли ты после того коварного нападения. Они похитили меня, чтобы отомстить тебе. Но я бы все равно его убила, это чудовище. Убила бы, а в руки не далась.

Только после того, как все трое благополучно вернувшихся домой путника побывали в объятиях леди Лорен и сэра Эндрю, после того как выплаканы были слезы радости и выплеснуты наполнявшие их души чувства, все удобно устроились вокруг кресла хозяина замка. И полился рассказ. Каждому из троих было что сказать. Все вместе составило цельную картину свершившегося злодеяния, только по воле небес завершившегося счастливо.

– Я не могу оставить это без должного возмездия, отец, – заявил Рори. – Твое здоровье пострадало, и мы чуть не лишились Филиппы. Злодей должен понести кару от моей руки. Это мой долг.

– Ты рассуждаешь здраво, мой сын, – Ранальд задумчиво посмотрел на своего наследника и замолчал.

Рори действительно уже вырос. Мальчику девятнадцать лет, пошел двадцатый. И ему пора уже пробивать себе дорогу в жизни, которая может на время увести его от родного дома. Но, когда придет его час, он вернется, чтобы сменить отца. Вернется сильным, возмужавшим, готовым взвалить на свои плечи заботу о процветании замка и всех живущих здесь людей.

– Ты прав, Рори, – продолжил он. – Твой долг отомстить злодею. Но ты сможешь это сделать только тогда, когда встанешь вровень с ним. Я хочу сказать, когда станешь опоясанным рыцарем.

Рори замер, глядя на отца, Майкл насторожился. Дело принимало неожиданный оборот.

– Как это можно осуществить, отец? – глаза молодого Мюррея горели.

– В том-то и дело, что в этом вопросе много трудностей. Уже несколько лет, как нет на свете нашего благородного покровителя лорда Гросмонта. На короля Эдуарда же нынче – никакой надежды. Он стал совсем другим человеком под влиянием этой алчной, жадной до власти и богатства Алисы Перрерс. И как только ей, невзрачной и незнатной, удалось проникнуть в сердце короля? Но факт остается фактом. Король для нас недоступен, и он слишком беспомощен, чтобы помочь кому бы то ни было. Остаются его сыновья.

Лорд Мюррей надолго задумался.

– Да, дети мои, остаются сыновья короля Эдуарда, – продолжил он. – Джон Гонт, наследовавший герцога Ланкастера, давно уже вошел в силу. Ему было, по-моему, лет десять, когда мы сражались с испанцами на море, значит, сейчас ему около тридцати. Самый расцвет, что и говорить. Но он нас практически не знает и вряд ли станет помогать. А принц Уэльский нынче далеко, на континенте, и он теперь герцог Гиени. Я слышал, он по-прежнему много воюет и часто побеждает. Но помнит ли он еще человека, который готов был в свое время жизнь положить за его благополучие?

– Иначе и быть не может, Ранальд, дорогой, – вмешалась леди Лорен. – Я знаю, у тебя до сих пор душа болит оттого, что он отослал тебя прочь в угоду этой ненасытной красавице Джоанне, которой постоянно не хватает мужского восхищения и преклонения. Но я не могу поверить, что он забыл тебя. Ты был его ангелом-хранителем долгих двенадцать лет. Такое не забывается, милый.

У лорда Мюррея потеплело на душе от слов жены. Он нежно улыбнулся ей и повернулся к сыну.

– Да, Рори, это, пожалуй, единственный выход, – сказал он уже более твердым голосом. – Принц Уэльский, ныне герцог Аквитанский, может принять тебя под свое крыло и сделать рыцарем, если ты покажешь себя достойным того. Поезжай, сын мой. Дорога мужчины всегда лежит через битвы и кровь. Но только сильный побеждает все трудности. Я верю в тебя, Рори, и благословляю.

– И меня благословите, лорд Мюррей, – выступил вперед Майкл Хоуп, метнув быстрый взгляд на побледневшую Филиппу, – я поеду вместе с Рори и либо вернусь рыцарем, либо сложу голову в чужой земле.

При этих словах сына сердце сэра Эндрю дрогнуло, но он понимал и разделял устремления Майкла. Ему нужно пробить себе дорогу к рыцарскому званию, иначе он никогда не сможет даже мечтать о Филиппе. А ведь эти двое любят друг друга, и только слепой может не видеть этого.

– Да, я благословляю вас, мальчики мои, – торжественно провозгласил лорд Мюррей. – Поезжайте, и пусть Господь и святой Георгий оберегают вас в пути. И возвращайтесь. Во имя всего святого вернитесь к нам живыми! Мы все здесь будем молиться за вас.

Сборы не были долгими. Здесь, в Англии, уже вступала в свои права осень, и нужно было успеть пересечь неспокойный по плохой погоде пролив. А там, на юге, в родных краях прославленной королевы Алиеноры Аквитанской, о жизни которой так любили рассказывать легенды женщины, сидя зимой у огня, было, конечно, тепло. Только бы туда добраться.

Пролив пересекли без происшествий. А потом начались поиски принца. Их отряд был невелик: сам Рори Мюррей, его друг Майкл Хоуп, Родерик Хей и семеро воинов. Зато все люди проверенные и надежные. С ними Рори готов был идти хоть в пекло.

Здесь, на континенте, путники многое сумели узнать о принце Уэльском. Тогда, восемь лет назад, когда Ранальд Мюррей был отлучен от службы, принц связал свою судьбу с этой красивой, но излишне тщеславной женщиной. Джоанна Плантагенет, Прекрасная Дева Кента, была действительно очень хороша собой и поныне, но мало кто верил, что в груди у нее бьется живое, горячее сердце.

Люди помнили, что она была на два года старше принца Эдуарда и успела уже дважды побывать замужем, об этом не забывали никогда. Ее дети от первого брака уже выросли, поэтому не могли претендовать на корону. Второй брак Джоанны с графом Солсбери был аннулирован папой римским много лет назад, однако архиепископ Кентерберийский не напрасно предостерегал принца, что в будущем при рождении его собственных детей могут возникнуть сомнения в их законнорожденности. Ведь ее предыдущий муж Уильям Монтегю, граф Солсбери, и по сей день здравствует. Эта мысль многим не давала покоя. Волновало ли это самого принца теперь, когда у него были собственные дети? В то время, когда вопрос брака только решался, принц не желал слушать никаких возражений против своего решения. Но был ли сейчас молодой Эдуард счастлив в браке с этой женщиной, не знал наверняка никто. И уж редко кому приходило в голову верить в ее любовь к супругу.

Ныне в семье принца подрастали два сына. Старшему, Эдуарду Ангулемскому, было уже около четырех лет. Это был крепкий воинственный мальчик, весьма похожий на своего отца. Младший, Ричард Бордоский, подбирался к трем годам, и уже сейчас было видно, что он намного слабее и миролюбивее старшего брата.

Принц Эдуард, а вернее, теперь уже герцог Аквитанский, обустроив свой двор в Бордо, приложил немало усилий, чтобы привлечь к нему местную знать, но, как и раньше, не очень-то ладил с подданными, которые больше тяготели к французскому королю. А после похода в Испанию его дела и вовсе пошатнулись. Победа неожиданно обернулась поражением для самого герцога. Его победило жаркое испанское лето. Силы оставили его, армия таяла, как снег на мартовском солнце, и пришлось вернуться в Бордо с остатками воинства. Похоже, эта победа окажется последней достойной битвой на его жизненном пути, отмеченном цепью военных триумфов. Испанский поход не принес Эдуарду желанного успеха – его казна опустела, армия поредела, а здоровье пошатнулось.

Обложив несчастную Аквитанию дополнительным налогом для поправки своих дел, Эдуард еще более ухудшил и без того сложное положение. И теперь ему приходилось постоянно воевать с собственными баронами, которых активно поддерживал французский король. Бароны были достаточно преуспевающи и сильны, и владений герцога Аквитанского заметно поубавилось. Воинственный Дюгеклен по-прежнему не давал покоя владыке Гиени. Война разгорелась не на шутку. Французы наступали, а у принца не было ни сил, ни средств, чтобы оказать достойное сопротивление.

Вот в это трудное время и прибыл ко двору принца Уэльского, герцога Аквитанского, маленький отряд английских воинов, горящих желанием показать себя в битве и заслужить вожделенные рыцарские шпоры.

С молодым Эдуардом им довелось встретиться на подступах к Бордо. Англичане преодолели много препятствий, добираясь сюда. Они выглядели усталыми, но были довольны тем, что путь их подходит к концу. Перебравшись через широкую Гаронну по каменному мосту, они оказались на левом берегу, и у стен города увидели большую группу вооруженных людей, явно сопровождавших знатную персону. Путники остановились, разглядывая их и пытаясь понять, кто перед ними. Но и те воины остановились, напряженно всматриваясь в прибывших. Они уже готовы были кинуться в атаку, когда взмах руки важного вельможи остановил их.

Молодой Эдуард внимательно вглядывался в одного из стоящих перед ним воинов. Что привлекло его внимание? Прежде всего, конь. Его он увидел первым. Потом в глаза бросился щит воина с гербом шотландца Мюррея – высокая горная вершина с шапкой снега на самой верхушке, а над ней – две звезды. И потом только он обратил внимание на лицо воина – молодое лицо, напоминающее верного Мюррея, такого, каким он явился к нему на службу много лет назад.

Принц сделал еще один знак рукой, и путников пригласили подъехать поближе. Рори смотрел на герцога во все глаза. Он уже понял, кто перед ним. Только этот принц Уэльский очень сильно отличался от того, каким его описывал отец. Он выглядел слишком полным, обрюзгшим, лицо было одутловатым. Лишь темные глаза смотрели остро и молодо.

– Ветер? – обратился к Мюррею-младшему принц.

Присутствующие молчали, не находя объяснения вопросу своего правителя. Но Рори его понял.

– Нет, это Вихрь, сир, – почтительно склонившись перед принцем, произнес он. – Ветер остался с отцом в Эндлгоу.

Принц приветливо улыбнулся – он угадал, вернее, распознал и коня, и всадника.

– Сэр Ранальд Мюррей, мой отец, прислал меня к вам на службу, сир, – добавил молодой воин, прямо глядя в темные проницательные глаза.

– Что ж, мы рады тебе, молодой Мюррей, – принц улыбнулся еще шире, – тебе и твоим воинам. Добро пожаловать в Бордо. Сильные воины нам сейчас очень нужны.

И началась служба молодого Рори Мюррея у принца Уэльского. Рори выполнял различные поручения своего сюзерена, был успешен, смел, ловок и силен. А его воины отличались большой отвагой и удивительной дисциплиной. Они готовы были идти в огонь и в воду за своим предводителем.

Принц с удовлетворением смотрел на этих молодых и сильных мужчин, но душу его грызли сожаления о поступке, совершенном им в прошлом. Он понимал, насколько был неправ, дав отставку Ранальду Мюррею в угоду молодой жене. Теперь бы он так не поступил. Ведь Мюррей был, можно сказать, его ангелом-хранителем. Он готов был не спать ночами, оберегая своего господина. А бой под Кале? А Пуатье? А множество других сражений, какими изобилует жизнь настоящего воина? Мюррей был воином от рождения, как и он сам, сын и наследник короля Англии. А он предал своего боевого друга и телохранителя. И лишь теперь принц неожиданно задумался – а за что, собственно говоря, Джоанна так невзлюбила молодого шотландца? Ведь он был мужествен и очень красив, до неприличия хорош собой. Или дело именно в этом? Скорее всего, гордый шотландец не поддался ее чарам, как многие другие. Ай да Мюррей! Теперь принц на всякий случай держал молодого Мюррея, так похожего на своего отца, подальше от жены. Так ему будет спокойнее. Характер у Джоанны далеко не сахар, как он теперь знал.

Чувствуя свою вину перед Ранальдом Мюрреем, принц Эдуард вскоре возвел его сына в рыцарское достоинство. Это произошло после неожиданного столкновения с одним из аквитанских баронов. Тот привел небольшую армию под Бордо и пытался разорить пригородные земли, где содержались кони для армии принца. Но его вовремя заметили и подняли тревогу. Мюррей со своими людьми кинулся в атаку первым. Малочисленный отряд Рори сражался отчаянно, хотя и устоял только благодаря подоспевшей подмоге. Но зато были спасены и кони, и заготовленный фураж. После этого охрану важного объекта усилили, а Мюррея принц решил наградить рыцарскими шпорами.

Эдуард был очень удивлен, когда молодой Мюррей, горячо поблагодарив его за оказываемую честь, заявил, однако, что примет рыцарское достоинство только вместе со своим верным другом Майклом Хоупом. Без Майкла он не смог бы победить, они сильны только вдвоем. И потом Майкл Хоуп – сын рыцаря. Его отца наградил золотыми шпорами благородный лорд Генри Гросмонт. Принц смущенно потер нос и улыбнулся; высокой награды были удостоены оба бойца. Радости воинов из Эндлгоу не было предела.

И потянулись дни службы. Прошла осень, настала зима, но она здесь совсем не напоминала суровую английскую зиму. Было тепло, мягко, дождливо. Задания поступали постоянно, и скучать приезжим англичанам было некогда. За зимой пролетела весна, за ней – лето. Хотелось домой, но служба есть служба. А война между французами и англичанами не стихала.

А осенью случилось это страшное событие в Лиможе. Лимож был богатым городом, принадлежащим Аквитанскому герцогству. Он успешно оборонялся от постоянных атак, набегов вооруженных до зубов наемников и брабандских разбойников. Особенностью города являлось то, что он был разделен на две части – Ситэ и Шато, каждая со своим управлением. А епископы и виконты, держа нос по ветру, плели кружева различных альянсов, ориентируясь на обстоятельства и сиюминутные выгоды. И так случилось прошедшим летом, что город раскололся основательно. Кварталы Шато сохраняли верность королю Англии, в то время как кварталы Ситэ открыли свои ворота войскам французского короля. В ответ разъяренный принц Уэльский напал на город и подверг его безжалостному разграблению. Но для его ущемленного самолюбия этого показалось мало. И принц отдал приказ истребить три тысячи жителей города. Лимож захлебнулся кровью.

Этого Рори и его люди стерпеть не могли. Они отважно бились за принца и не щадили себя. Но убивать беззащитных жителей несчастного города – это было не в их правилах. Сердце Рори отвернулось от принца Уэльского. Он почитал его как благородного рыцаря, и ему было больно видеть происходящее вокруг. Сейчас этот человек вполне оправдывал уже прилипшее к нему прозвище – Черный Принц. И получил он его, очевидно, не только за цвет вороненых доспехов. Не дожидаясь конца этого светопреставления, устроенного наследником английской короны, Рори Мюррей со своим отрядом покинул резиденцию принца, оставив письменное уведомление о том, что он оставляет службу и возвращается к отцу.

* * *

Добраться до берегов Англии им удалось без особых трудностей. Однако в Эндлгоу они не поехали. Немного отдохнув и набравшись сил, отряд двинулся в Нортгемптоншир. Проехав Кеттеринг, они остановились невдалеке от ворот владения де Бриеров, впрочем, за пределами досягаемости стрел охраняющих его воинов. Бастиану де Бриеру было предложено выйти на честный бой с рыцарем Рори Мюрреем, сыном и наследником Ранальда Мюррея, подло раненного его людьми при похищении Филиппы.

Рыцарская честь не позволила де Бриеру уклониться от поединка. На широком поле перед его владением было устроено ристалище. Два рыцаря вышли на битву пешими, вооружившись лишь мечами и кинжалами. Битва была горячей и долгой. Де Бриер был сильнее, однако Мюррея поддерживал ярый дух мести за отца и выручала молодость. Ему удалось опрокинуть врага на спину. Приставив кинжал к его горлу, шотландец потребовал слова чести в том, что де Бриеры никогда больше не нарушат покой семейства Мюррей в замке Эндлгоу. Сэр Бастиан злился и готов был растерзать противника, но кинжал у горла напоминал ему, что жизнь – очень хрупкая вещь и лишиться ее можно в одночасье. Скрепя сердце он дал слово чести и был отпущен на свободу.

Отряд, возглавляемый шотландцем, тут же унесся вдаль, оставив за собой только клубы пыли. Рори спешил домой, к отцу, рассказать ему все, что произошло на континенте и здесь, в Англии.

Ранальд Мюррей был счастлив без меры, обнимая вернувшегося живым сына, опоясанного рыцаря и победителя злобного де Бриера. Да, он мог гордиться своим наследником. И был рад обнять молодого Майкла Хоупа, ставшего достойным руки его дочери. Леди Лорен давно уже ввела мужа в курс дела в отношении взаимной любви Филиппы и сына сэра Эндрю. Девушка же заявила, что ни за кого другого замуж не пойдет. Майкл спас ее из страшной башни, и он дорог ей. Никто другой ей не нужен. Спорить с дочерью Мюррей не стал.

Его сын и наследник еще очень молод, у него впереди вся жизнь. Рори предстоит найти свое счастье, построить семью, родить детей и вырастить их достойными предков. Но все это будет потом. А сейчас отца переполняла только радость от успехов сына и от возвращения наследника в родной замок.

Впоследствии в разговорах с сыном Ранальд Мюррей часто возвращался к периоду службы у принца Уэльского. Этот человек оставил слишком глубокий след в душе Ранальда, и забыть его рыцарь не мог. Вскоре они узнали, что смертельно больной принц вернулся в Англию, оставив Аквитанию на попечении младшего брата. Он несколько лет не поднимался с постели, тихо угасая, и летом 1376 года умер. Принца Уэльского, наследника короны, так и не надевшего ее, похоронили с большими почестями в Кентерберийском соборе.

Через год после смерти сына скончался и старый король Эдуард, упокоившись в Вестминстере рядом с женой. Последние годы его жизни были омрачены какой-то странной душевной болезнью, сделавшей его послушной марионеткой в руках Алисы Перрерс, его многолетней любовницы. Алиса захватила в свои маленькие ручки неслыханную власть в королевстве, а двор погряз в интригах и скандалах.

Английскую корону унаследовал младший, нелюбимый сын принца Уэльского Ричард, поскольку старший, радость и надежда отца, умер еще в шестилетнем возрасте. Опекуншей при малолетнем короле стала его мать Джоанна Плантагенет, но одновременно существовал еще регентский совет, состоящий из двенадцати высокопоставленных вельмож. Хотя все это было чистой формальностью. Страной, по существу, управлял третий сын короля Эдуарда Джон Гонт, человек сильный и властный. Но он ни разу не сделал попытки перехватить трон у племянника, только честно служил ему и Англии.

Теперь это была уже не та Англия, которая открылась молодому Ранальду Мюррею много лет назад. Время идет и приносит с собой перемены. Хорошо это или плохо, но перемены приходят, и с ними нужно мириться. А бедному безземельному дворянину из Шотландии, прибывшему сюда с единственным своим богатством – мечом и кинжалом, – было за что благодарить эту страну. Она подарила ему любовь замечательной женщины, свои земли, этот замок и верных людей, живущих в нем. Еще многое в жизни у Ранальда впереди, и он верил в будущие солнечные, светлые дни. Хочется удачи и счастья детям, хочется покачать на коленях внуков, посмотреть, как маленькие Мюрреи будут осваивать науку жизни под присмотром мудрых наставников. И хочется мира для этой страны, которая сумела стать для него родиной.