Посредник между чем?

Стокгольм, лето 1987 года

В отчете Стига было тридцать страниц; он скопировал их, одну копию послал Херманссону, другую оставил себе, а третью отдал на хранение другу. Стиг знал, что Херманссон поддерживает связь с кабинет-секретарем Пьером Шори из Министерства иностранных дел, и думал, что тот может получить его отчет через Херманссона. Сам он оставил еще одну копию в полицейском штабе с пометкой «Для группы по Пальме».

Стиг буквально не мог спать: если Ведин – посредник, то между одной стороной, желавшей Пальме смерти, и другой, осуществившей убийство или участвовавшей в его осуществлении. Первой стороной могла быть некая спецслужба, видимо, южноафриканская, поскольку на нее Ведин, очевидно, и работал.

Но зачем, казалось бы, южноафриканцам убивать политика за полмира от них? На самом деле гипотеза об участии ЮАР не была притянута за уши.

У южноафриканцев был мотив: открытое противодействие Пальме апартеиду. И, если это правда, постоянные попытки Пальме помешать южноафриканским сделкам по торговле оружием давали еще один, дополнительный мотив. В ЮАР не раз использовали насилие против своих критиков и противников, и оно не ограничивалось уровнем глав государств.

Много кого можно было представить с другой стороны заговора, и один из возможных вариантов, что исполнителями были люди из самой Швеции. Конечно, южноафриканцы могли и сами застрелить недруга, но подготовка и осуществление убийства на другом конце света подразумевали бесконечно сложную логистику, поэтому здесь могла оказаться как нельзя кстати сеть знакомств Ведина в шведских ультраправых кругах.

Слежку за жертвой, транспортировку киллера и его размещение осуществить было бы легче, окажи тут помощь шведы с некоторым положением в обществе. Некоторые из ультраправых наверняка захотели бы помочь, у них хватало своих причин хотеть избавиться от Пальме. Имена таких людей упоминались в ходе официального расследования.

Таким образом, мотив южноафриканцев для убийства, будь он связан с апартеидом или торговлей оружием, никак не противоречил совершенно иным мотивам шведских правых экстремистов. Последние считали, что Пальме – предатель, шпион, готовый продать родину за советские деньги. Они считали, что произойти это может очень скоро. Предполагалось, что в апреле 1986 года, то есть меньше чем через два месяца после убийства, Улоф Пальме отправится в Москву с официальным визитом – первым за тридцать лет визитом шведского премьера в СССР. Тогда-то, по мнению ультраправых, Швеции и грозил риск потерять независимость и превратиться в шестнадцатую советскую республику.

Силы шведских экстремистов и южноафриканских спецслужб могли объединиться, несмотря на разницу мотивов.

В этом есть логика. Все сходится.

Глубже в историю Ведина

Стигу надо было копать глубже, чтобы снабдить свою гипотезу конкретикой. Начать с центра, с посредника. Посмотреть, какие ниточки ведут от него в ЮАР и в Швецию.

Биография у Ведина была яркой. Офицер ООН в Конго в 1963 году, он попал в заложники, а потом находился на Кипре в 1964–1965 годах. В шестидесятые он предположительно служил наемником, а потом вербовал других в Родезии, что нашло подтверждение по меньшей мере в одном случае.

Вернувшись в Швецию, он служил в армии, а в начале 1970-х явился в американское посольство и безуспешно предложил свои услуги на Вьетнамской войне. Когда его вынудили уйти в отставку, он пошел искать работу в группу компаний, принадлежавших Валленбергам, – самую влиятельную финансовую структуру Швеции. Эти компании контролировали большую часть международных фирм в Швеции и были работодателями для сорока процентов шведских промышленных рабочих. Ведин стал журналистом в недавно основанном новостном агентстве Валленбергов Press-Extrakt. В 1975 году он переехал с семьей в Лондон.

Там он продолжил работать на шведских промышленников и торговцев и стал посещать ультраконсервативный Клуб понедельника. Ведин и другой член клуба, Ларссон, – тот самый Андерс Ларссон, что позже предупредит о готовящемся покушении на Пальме, – встретились как знакомые в Лондоне в 1975 году. Однако Ведин сочувствовал противникам Ларссона из «Контры», он был куда больше связан с Карлом Хольмом, которого нанял работать на Федерацию шведской промышленности. В какой-то момент Ведин стал смотреть на Андерса Ларссона как на врага, возможно, даже как на советского шпиона.

В 1980 году Бертиль Ведин совершил поездку в ЮАР, где встретился с Крейгом Уильямсоном, агентом южноафриканских спецслужб, о котором много писали. Уильямсона, полицейского офицера, продвинувшегося на работе в спецслужбах, южноафриканская пресса называла «мэтром шпионажа». Три года он провел как соглядатай в Международном образовательном фонде по университетскому обмену, организацией из Женевы, дававшей стипендии студентам в развивающихся странах. Часть денег посылалась оппозиционерам, выступавшим против ряда режимов. Среди тех режимов, которым Международный фонд доставил беспокойство, оказалось и южноафриканское правительство с его политикой апартеида. Поэтому в Фонд направили Уильямсона, изображавшего враждебного апартеиду активиста, и он проник в женевскую организацию.

Директором Фонда был швед Ларс-Гуннар Эрикссон, тесно связанный с несколькими высокопоставленными социал-демократами. Он постоянно общался с «тремя мушкетерами», видными деятелями партии – Бернтом Карлссоном, Пьером Шори и Матсом Хельстрёмом, – и имел доступ к Пальме. Благодаря хитрым уловкам Крейг Уильямсон убедил Эрикссона, что он, белокожий полицейский офицер из ЮАР, тем не менее противник режима апартеида. И в начале 1977 года Эрикссон нанял Крейга на работу в Фонд.

Вскоре Уильямсон стал вторым человеком в организации, ответственным за все административные вопросы, включая выплаты. В результате большая сумма, предназначенная противникам апартеида, ушла к его сторонникам. Часть этой суммы Уильямсон истратил на покупку фермы в ЮАР в десяти милях от столицы, Претории. На ферме шведы, оказавшиеся в этой стране, могли насладиться зрелищем подготовки, которую проходили там враги равноправия.

Уильямсон также получал информацию о намерениях борцов с апартеидом. Когда в сентябре 1977 года чернокожий противник режима Стив Байко планировал поехать в Ботсвану, чтобы встретиться там с Улофом Пальме и Оливером Тамбо из Африканского национального конгресса, Уильямсон передал эти сведения южноафриканской полиции. 18 августа 1977 года Стива арестовали на дорожном посту и жестоко избили на допросе. 12 сентября он умер от нанесенных ему повреждений.

Весной 1980 года Бертиль Ведин и Уильямсон встретились в баре отеля в Йоханнесбурге. В результате Ведин начал работать на компанию Уильямсона «Африка Эвиэшн Консалтентс». Щедрое месячное жалованье позволяло Ведину вести довольно затратный образ жизни в фешенебельном двенадцатикомнатном доме в Кенте неподалеку от Лондона.

В последующие годы работа у Уильямсона кипела, совершались взрывы и налеты. В марте 1982 года бомба взорвалась в офисе Африканского национального конгресса в Лондоне, однако никто не пострадал. В августе того же года друг Улофа Пальме Рут Фёрст погибла при взрыве бомбы в ее доме в Мапуто, в Мозамбике. В июне 1984 года в Лубанго, в Анголе, погибли от взрыва бомбы активистка Дженнет Шун и ее шестилетняя дочь.

В Лондоне Ведин сотрудничал также с южноафриканским агентом Питером Кэсслтоном, бывшим пилотом вертолета из Родезии. В 1983 году Кэсслтон был осужден за то, что был причастен к незаконным проникновениям в несколько офисов движения за освобождение чернокожих. При обвинении в тех же преступлениях Бертиля Ведина оправдали, хотя британские полицейские нашли у него дома документы, похищенные во время взломов.

Позже на пресс-конференции, где Ведин обещал дать объяснения относительно своих дел с южноафриканскими спецслужбами, он вместо того обрушился на шведское правительство: «Я состою в оппозиции к Пальме и его правительству. Поэтому сотрудничаю со службами разведки в скандинавских странах».

В ноябре 1985 года, за три месяца до убийства Пальме, Ведин с семьей неожиданно перебрался на жительство в Турецкую республику Северного Кипра, страну с населением в триста тысяч человек, имевшую славу прибежища для преступников, так как у этой республики не было соглашений об экстрадиции ни с одной другой страной, кроме Турции. Бертиль Ведин был личным другом президента Рауфа Денкташа, что делало его жизнь в Республике Северного Кипра еще более безопасной.

* * *

Здесь представители ЮАР, несомненно, и стали бы искать тех, кто мог помочь с организацией покушения на другом конце света. Весьма вероятно, что, если это входило в их планы, они бы задействовали своего лучшего шпиона Крейга Уильямсона, хорошо осведомленного о делах в Швеции от знакомых по Фонду по университетскому обмену. Ведин входил в число агентов Уильямсона, поэтому вполне мог сыграть роль посредника. Но если с одной стороны были южноафриканцы, то кто с другой?

Ясно, что Ведина могли нанять потому, что он швед, говорит по-шведски и знает Стокгольм, но уже более десяти лет назад он перебрался оттуда в Лондон, его сведения устарели. Возможно, среди его знакомых нашлись люди нужного сорта, вроде правых экстремистов, горевших желанием избавиться от Улофа Пальме. Сеть знакомств Ведина тоже устарела, но Стиг знал, что правый экстремизм восьмидесятых годов шел от Демократического альянса, существовавшего в семидесятых, а Ведин в нем состоял.

Стиг решил перебрать знакомых Ведина из правых кругов. Эти люди были как нельзя лучше известны Стигу.