Удалось найти в архиве последний снимок храма. На обороте фотографии твердой рукой сотрудника НКВД — надпись:

«Церковь подготовлена к ликвидации. 1.VII.35 г.»

Ее и ликвидировали.

Обрушили купол с храма и шатер с колокольни. А в каменном, словно бы втоптанном в землю здании разместили гараж, а потом — ветлечебницу. Здесь замычали коровы, захрюкали свиньи.

И тут снова задумываешься: а чего больше было в идеологах и правителях тогдашней России — ненависти к Православию или ненависти к самой России, к чудному и светлому устроению самой здешней земли?

Ведь здесь, в Ефимовском, как и в других местностях России, не просто сбрасывали кресты и колокола, не просто обрушивали маковки и шатры, не просто, богохульствуя, населяли храмы скотом несмысленным, но как бы и стирали знак водораздела огромных речных систем, тем самым превращая нашу землю в некую обезличенную территорию, подготовленную равно как к повороту северных рек на юг, так и к тому экономическому шабашу и беспределу, что наблюдаем мы все последнее десятилетие…

Не раз доводилось мне проезжать мимо Ефимовского по дороге в Вологду, но даже и мысли не возникало, что эта местность чем-то особенна. Безразличием и бессмысленностью пустыни дышал здешний пейзаж… И все потому, что угрюмым зданием ветлечебницы расползся по здешней земле обезглавленный Ильинский храм.

Да что я — человек, смотревший на проносившийся мимо поселок из окна поезда?

Даже местные жители начали забывать о храме.

«Идти-то как? — говорят они. — А прямо-прямо… За ветлечебницей и повернете…»

И только десять лет назад, когда местный краевед Александр Филиппов начал говорить о церкви, и вспомнили, во имя какого святого была поставлена она…