В 1922 году в Старой Ладоге, как и по всей России, появились священники-обновленцы, с помощью которых вожди большевиков стремились превратить — знаменательно, что делалось это к двухсотлетнему юбилею Петровского указа об отмене тайны исповеди! — Русскую Православную Церковь в отдел ГПУ.

В неравной борьбе с обновленцами, поддерживаемыми всей мощью карательных органов советской власти, Русская Православная Церковь выстояла. План превращения нашей Церкви в пособницу безбожной, по Петровскому образцу, власти не удался. А в ином качестве ни Ленину, ни Троцкому Русская Церковь была не нужна.

Начинается физическое уничтожение ее.

Никольский монастырь был закрыт еще в годы Гражданской войны, а в 1925 году туда переселили монахинь Успенского женского монастыря, которые жили там до 1927 года.

Тогда, 3 августа 1927 года, в староладожской церкви Успения Богородицы, принадлежавшей Успенскому монастырю, произошло событие, исполненное таинственного значения. Из-под густой масляной живописи с изображением святого князя Александра Невского открылась изначальная древняя фреска — «поясная фигура воина-мученика с небольшой бородкой по овалу лица в золотом плаще поверх синего хитона».

Сам же святой князь Александр Невский, который и в земной жизни своим мечом защищал пределы России от крестоносцев и на небесах остался нашим небесным заступником, покинул поруганный храм.

Ну, а Никольский монастырь сразу после выселения из него монахинь был передан местной МТС.

Под зажигательные, сочиненные то ли Демьяном Бедным, то ли наркомом Луначарским частушки:

сбрасывались колокола, сжигались святые иконы, расстреливались священники.

Механизаторы приспособили Никольский собор, воздвигнутый в XII веке на месте княжеского двора, под кузнечный цех.

В церкви Иоанна Златоуста разместился склад запчастей.

В келлиях поселились сами работники МТС.

И заухал кузнечный молот, завизжали пилы в Никольском соборе…

Как из преисподней потянуло из храма едким запахом дыма и солярки.

Пятна солидола и копоти затягивали там лики святых…

Было это во времена Сергея Мироновича Кирова, который сумел-таки добиться, чтобы Ленинградская область первой в СССР завершила весенние посевные работы… Староладожские механизаторы тоже трудились ударными темпами, чтобы успеть подготовить технику к посевам по снегу и льду.

Между прочим, попытались очистить от святых и стены храма Иоанна Златоуста, превращенного в склад запчастей.

Но соскабливать лики со стен было лень, а когда решили стены закрасить, оказалось, что исчезла куда-то выделенная краска, и так и остался некрашеным склад запчастей, так и спаслась бесценная роспись храма…

На Малышевой горе, на месте, «откуду есть пошла русская земля», где основан был храм, знаменующий превращение языческой страны в Святую Русь, тоже разрасталась духовная пустыня.

Во что только не превращали храм Рождества Иоанна Предтечи.

В мастерские…

В склад…

В спортзал…

В танцплощадку…

В овощехранилище…

Наконец, превратили его в отхожее место…