Говоря о судьбе отца Иоанна Великова, связавшего своим служением берега Меты и Свири, нельзя не вспомнить и о Таисии, игумении Леушинской, которая на берегах Меты и приняла решение уйти в монастырь…

Отец Иоанн Великов стал настоятелем церкви Рождества Богородицы в селе Остречины, ушедшем под воду Ивинского водохранилища, а матушка Таисия — игуменьей Леушинского монастыря на берегу реки Шексны, скрывшегося под водой Рыбинского водохранилища.

Интересно, что ровно через двадцать лет, после удивительного явления Царицы Небесной Марии Солоповой (мирское имя матушки Таисии) в Боровичах перед уходом ее в монастырь, матушка Таисия сподобилась еще одного чудного видения, теперь уже накануне назначения ее настоятельницей Леушинской обители 2 февраля 1881 года…

Она увидела во сне, что подошла к ржаному полю…

«Рожь так высока, густа и хороша, что на редкость, а мне предстоит все это поле пройти, именно рожью, так как дороги никакой нет, а идти я должна. Жаль было мне топтать такую роскошную на вид рожь, но, уступая необходимости, я пошла.

Тут я стала замечать, что колосья ржи хотя и большие, но почти пустые, они перезрели, и зерно вытекло; я подумала с удивлением: “Какой же это хозяин настолько беспечный, что сам себя лишает такой драгоценности, не выжав своевременно?”

Хотя и никого не было видно нигде, даже на далеком расстоянии, но мне кто-то (невидимый) ответил на мои мысли: “Тебе предназначено выжать все это поле”.

Это ужаснуло меня: как, подумала я, могу я выжать все поле, когда я и вовсе не умею жать?

Между тем, с этими размышлениями, я проходила этой рожью все дальше и, наконец, дошла до конца; раздвинув руками последнюю долю ржи, остававшуюся передо мной, я увидела, что поле уже кончилось, и тут же, сряду, начинается огромное пространство воды, которому и конца не видно; но я почему-то знала, что это вода наливная, а не самобытная, что тут — луг, сенокос, затопленный временно, и что поэтому, имея под ногами твердую почву, идти этой водой безопасно, и я пошла; между тем оказалось довольно глубоко, чем дальше, тем глубже, и я стала бояться утонуть, так как плавать не умею, а вода покрывала меня до шеи.

Вдруг сверху, как бы с неба, упал прямо мне в руку (правую) настоятельский посох, и тот же голос, который говорил мне о ржи, снова сказал при падении посоха: “Опирайся на него — не потонешь”.

Действительно, с помощью этого посоха я шла далее водой, и наконец вода стала мелеть, скоро показался луг зеленый, и невдалеке белокаменная ограда, в которой виднелись храмы и корпуса, то есть монастырь.

Из храма выходил крестный ход, направлявшийся в те ворота, к которым подходила и я, опираясь на посох. Почти в самых воротах мы встретились, певчие запели входное “Достойно есть”, и крестный ход вместе со мной направился обратно к храму.

Этим сновидение кончилось».

Нетрудно сообразить, что ржаное поле, явленное матушке Таисии накануне назначения ее настоятельницей Леушинского монастыря, связано с будущей настоятельской деятельностью. Поле это, которое, как открыл глас с неба, матушка должна «выжать», и есть сама Леушинская обитель, принесшая Богу под управлением игуменьи Таисии такой богатый духовный урожай.

Поразительно, но в этом сне будущей настоятельнице Леушинского монастыря было открыто не только то, что будет при ее жизни, но и то, что будет после ее кончины.

Зная то, что случилось через 25 лет после кончины матушки, нетрудно догадаться, что «огромное пространство воды, которому и конца не видно» — это, конечно же, Рыбинское водохранилище. В 1940 году началось заполнение его, длившееся до 1946 года, пока монастырь не ушел под воду…

Но вот предсказание о настоятельском посохе, упавшем прямо в правую руку матушки Таисии, как бы с неба, с помощью которого матушка и пошла далее водой, пока наконец вода не стала мелеть и не показалась белокаменная ограда, в которой виднелись храмы и корпуса, относится к событиям, которые еще должны случиться, и разгадывать их рискованно…

«Если исполнились две предыдущие части видения, — пишет настоятель храма св. Иоанна Богослова (Леушинского подворья) в Санкт-Петербурге протоиерей Геннадий Беловолов, — видимо, предстоит исполниться и этой последней части. Игумения должна войти в монастырь. Каким образом, как и когда — также неведомо, как было неведомо исполнение предыдущего…

Сие море, ставшее «святым», хранит честные останки… великой игумении Таисии. Матушка исполнила свой обет, данный ею Богородице, и не оставила Леушино даже после его затопления.

Вся история Леушинского монастыря — история неугасимой свечи Пречистой Деве, неусыпающего Акафиста, неумолкающей Похвалы Божией Матери…

В этом и состоит «Великая Леушинская тайна», ныне пребывающая под спудом рукотворного моря, но имеющая явиться в грядущие времена и теперь уже являющаяся духовно всей Руси. Леушино, будто подводная Святая Русь, светит из своей глубины всей России и всем притекающим к нему».

Может быть, так и надобно истолковывать третью часть пророческого сна матушки Таисии…

Хотя для меня очевидно, что как-то пророчество это связано и со святым праведным Яковом Боровичским, гроб с телом которого принесла Мета к стенам Свято-Духова монастыря, у честных мощей которого и начиналась иноческая жизнь самой матушки.

И, конечно же, связано это пророчество и с другими рукотворными морями России, затопившими ее святыни…