Накануне вечером я попыталась спасти свой телефон, но это было бесполезно. Он разбился на два куска. Я поставила будильник, чтобы встать пораньше и зайти за новым телефоном по пути на работу.

Мое лицо выглядело не так ужасно, как я предполагала. Разумеется, от Алисы я такое скрыть не могла, но я и не собиралась этого делать. Я расчесала волосы на косой пробор, чтобы скрыть большую часть пластыря, которым Райл заклеил мне порез над глазом. Единственным видимым свидетельством прошедшего вечера была разбитая губа.

И засос, который он оставил на моей шее.

Чертова ирония в лучшем виде.

Я схватила сумку, открыла дверь квартиры и тут же остановилась, увидев глыбу у своих ног.

Она шевелилась.

Только через несколько секунд я сообразила, что глыба – это Райл. Он что, спал здесь?

Как только он понял, что я открыла дверь, он мгновенно вскочил. Райл стоял передо мной, смотрел на меня умоляющими глазами и мягко касался моих щек. Его губы коснулись моих губ.

– Прости меня. Прости. Прости.

Я отступила назад и оглядела его. Он спал здесь?

Я вышла из квартиры, захлопнула дверь, спокойно прошла мимо него и начала спускаться по лестнице. Райл шел за мной по пятам до моей машины, умоляя меня поговорить со мной.

Я не стала с ним говорить.

Я уехала.

Час спустя я держала в руках новый телефон. Я сидела в машине возле магазина сотовых телефонов, когда включила его. На экране появилось семнадцать сообщений, все они были от Алисы.

Я догадывалась, что Райл не звонил мне, потому что знал, что мой телефон разбит.

Я начала открывать сообщения, когда телефон за-звонил. Это была Алиса.

– Алло?

Она тяжело вздохнула, потом сказала:

– Лили! Что, черт подери, происходит? Боже, ты не можешь так со мной поступать. Я беременна!

Я завела мотор, включила громкую связь и поехала в магазин. У Алисы был выходной. У нее оставалось всего несколько дней до ухода в отпуск по беремен-ности.

– Я в порядке, – ответила я ей. – Райл в порядке. Мы поссорились. Прости, но я не могла тебе позвонить, он разбил мой телефон.

Алиса помолчала немного, потом сказала:

– Райл это сделал? Ты в порядке? Где ты?

– Я в порядке. Еду на работу.

– Хорошо. Я сама уже почти там.

Я начала было протестовать, но она повесила трубку раньше, чем я смогла это сделать.

Когда я подъехала к магазину, Алиса уже была на – месте.

Я открыла входную дверь, готовая к многочисленным вопросам и к тому, что мне придется озвучить причины, по которым я выбросила ее брата из своей квартиры. Но я застыла на месте, увидев возле прилавка их обоих. Райл оперся на него, Алиса накрыла его руки своими и что-то говорила ему, но я не слышала слов.

Они оба повернулись ко мне, когда услышали, как за мной закрылась дверь.

– Райл, – шепотом сказала Алиса, – что ты с ней сделал? – Она обошла прилавок и обняла меня. – Ох, Лили. – Она погладила меня по спине, потом отступила. В ее глазах стояли слезы. Реакция Алисы сбила меня с толку. Она определенно знала, что виноват Райл, но если это было так, то она бы набросилась на него или хотя бы накричала.

Она повернулась к Райлу, и тот с извиняющимся видом посмотрел на меня. Он смотрел на меня с тоской. Как будто ему хотелось обнять меня, но он до смерти боялся ко мне прикоснуться. Так и должно было быть.

– Ты должен рассказать ей, – сказала Алиса брату.

Он инстинктивно уронил голову на руки.

– Расскажи ей. – Алиса явно рассердилась. – У нее есть право знать, Райл. Она твоя жена. Если ты не скажешь, тогда я скажу.

Плечи Райла поникли, он прижался головой к прилавку. То, что Алиса требовала мне рассказать, привело его в такое состояние, что он даже не мог смотреть на меня. Я крепко прижала руки к животу, чувствуя тревогу глубже, чем в душе.

Алиса повернулась ко мне и положила руки мне на плечи.

– Выслушай его, – взмолилась она. – Я не прошу тебя простить его, потому что я понятия не имею, что случилось вчера вечером. Но, прошу тебя, как мою золовку и лучшую подругу, дать моему брату шанс поговорить с тобой.

Алиса сказала, что присмотрит за магазином ближайший час, пока другая служащая не придет на смену. Я все еще была настолько сердита на Райла, что не захотела, чтобы он ехал со мной в одной машине. Он сказал, что вызовет такси и встретится со мной в квартире.

Всю дорогу до дома я мучилась мыслью о том, что такого он мог мне сказать, о чем Алиса уже знала. Столько всего пронеслось в моей голове. Он умирает? Он мне изменил? Он лишился работы? Алиса как будто не знала деталей того, что произошло между нами накануне вечером, поэтому я не представляла, как одно может быть связано с другим.

Через десять минут после моего возвращения Райл наконец вошел в мою квартиру. Я сидела на диване, нервно ковыряя ногти.

Я встала и начала мерить шагами комнату, когда он медленно подошел к креслу и сел в него. Нагнувшись вперед, он сцепил руки перед собой.

– Прошу тебя, сядь, Лили.

Райл сказал это с мольбой, как будто не мог видеть мое волнение. Я вернулась на диван, но прижалась к подлокотнику, подобрала под себя ноги и поднесла руки ко рту.

– Ты умираешь?

Его глаза расширились, и он тут же затряс головой.

– Нет. Нет. Ничего подобного.

– А что тогда?

Мне просто хотелось, чтобы он наконец сказал. У меня задрожали руки. Он видел, что пугает меня, поэтому нагнулся ко мне, убрал мои руки от лица и взял их в свои. Одна моя часть не хотела, чтобы он дотрагивался до меня после того, что он сделал вчера, но другая моя часть нуждалась, чтобы именно он меня успокоил. От предвкушения того, что мне предстояло услышать, я почувствовала тошноту.

– Никто не умирает. Я тебе не изменяю. То, что я собираюсь сказать тебе, не причинит тебе боли. Это все в прошлом. Но Алиса считает, что ты должна знать. И… я с ней согласен.

Я кивнула, и он выпустил мои руки. Теперь он встал и принялся ходить по гостиной взад и вперед мимо кофейного столика. Как будто ему требовалось набраться смелости, чтобы найти слова, и от этого я еще больше занервничала.

Райл снова сел в кресло.

– Лили, ты помнишь ту ночь, когда мы с тобой познакомились?

Я кивнула.

– Ты помнишь, когда я вышел на крышу, я был очень зол.

Я снова кивнула. Он пинал шезлонг. Это было до того, как он понял, что полимер для судостроения практически неубиваемый.

– Ты помнишь мою голую правду? Что я тебе сказал о той ночи и о том, почему я так рассердился?

Я склонила голову, подумала о той ночи и о том, какую правду он мне тогда говорил. Он сказал, что брак внушает ему отвращение. Что он за одноразовый секс. Что не хочет иметь детей. Что сердится из-за того, что его пациент той ночью умер.

Я начала кивать.

– Маленький мальчик, – сказала я. – Ты сердился из-за того, что маленький мальчик умер, и это тебя расстроило.

Он быстро и облегченно выдохнул.

– Да. Поэтому я злился. – Райл встал, и я как будто увидела, как разрушается его душа. Он прижал ладони к глазам и справился со слезами. – Я сказал тебе, что с ним случилось. Ты помнишь, что мне ответила?

Я чувствовала, что вот-вот расплачусь, но я пока даже не знала почему.

– Да. Я сказала тебе, что не могу представить, каково пришлось брату маленького мальчика. Тому, кто случайно застрелил его. – У меня задрожали губы. – И тогда ты сказал мне: «Это разрушит его на всю жизнь, вот что случится».

О боже.

Райл подошел ко мне и упал на колени.

– Лили, я знал, что это разрушит его. Я точно знал, что чувствовал тот маленький мальчик… Потому что то же самое случилось со мной. С нашим с Алисой старшим братом…

Я не смогла сдерживать слезы. Я просто заплакала, а он крепко обнял меня за талию и положил голову мне на колени.

– Я застрелил его, Лили. Моего лучшего друга. Моего старшего брата. Мне было всего шесть лет. Я даже не понимал, что держу в руках настоящее ружье.

Райла затрясло, и он еще крепче вцепился в меня. Я прижалась губами к его волосам, потому что создавалось ощущение, что он на грани нервного срыва. Как в ту ночь на крыше. И хотя я все еще была очень зла на него, я любила его. Меня просто убила эта история о нем. Об Алисе. Мы долго сидели молча, голова Райла лежала у меня на коленях, руки обнимали мою талию, мои губы прижимались к его волосам.

– Алисе было всего пять, когда это случилось. Эмерсону семь. Мы были в гараже, поэтому никто долго не слышал наших криков. А я просто сидел там и…

Райл оторвался от моих коленей и встал, не глядя на меня. После долгого молчания он сел на диван и наклонился вперед.

– Я пытался… – Его лицо исказилось от боли, он опустил голову, закрыл ее руками и принялся раскачиваться вперед-назад. – Я пытался вложить все обратно в его голову. Я думал, что смогу починить его, Лили.

Я зажала рот руками, но ахнула так громко, что это невозможно было скрыть.

Мне пришлось встать, чтобы отдышаться.

Это не помогло.

Я по-прежнему не могла дышать.

Райл подошел ко мне, взял меня за руки и привлек к себе. Мы обнимали друг друга, когда он сказал:

– Я бы никогда не рассказал тебе об этом ради того, чтобы ты поняла мое поведение. – Райл отстранился от меня и твердо посмотрел мне в глаза. – Ты должна мне поверить. Алиса хотела, чтобы я рассказал тебе об этом, потому что после этого случая происходят вещи, которые я не могу контролировать. Я впадаю в ярость. Не помню себя. С шестилетнего возраста я посещал психотерапевта. Но это не оправдание. Это моя реальность.

Он вытер слезы на моем лице и положил мою голову себе на плечо.

– Когда ты выбежала за мной прошлым вечером, клянусь, я не хотел причинить тебе боль. Я был расстроен и зол. Иногда, когда я чувствую столько эмоций сразу, что-то внутри меня просто переклинивает. Я не помню, как толкнул тебя. Но я знаю, что сделал это. Я это сделал. Когда ты бежала за мной, я думал только о том, что мне нужно уйти от тебя. Я хотел убрать тебя с моего пути. Я не осознавал, что мы на лестнице. Я не осознавал, насколько я сильнее тебя. Я все испортил, Лили. Я все испортил.

Его губы оказались возле моего уха, и его голос дрогнул, когда он сказал:

– Ты моя жена. Предполагается, что я буду тем человеком, который защищает тебя от чудовищ. Не предполагается, что я буду одним из них. – Райл обнимал меня с таким отчаянием, что по его телу побежала дрожь. Никогда в жизни я не чувствовала, чтобы от человека исходила такая боль.

И это меня добило. Меня разрывало изнутри. Мое сердце хотело только одного: крепко обнять его.

Но даже после того, что он мне рассказал, я все еще боролась со своим желанием простить. Я поклялась, что больше никогда такого не допущу. Я поклялась ему и себе, что, если он еще раз ударит меня, я уйду.

Я отстранилась от Райла, не в силах смотреть ему в глаза. Я направилась в спальню, чтобы попытаться отдышаться. Я закрыла за собой дверь ванной и ухватилась за раковину, но ноги не держали меня. В конце концов, я опустилась на пол и залилась слезами.

Так не должно было быть. Всю жизнь я точно знала, как поступлю, если муж станет обращаться со мной так, как мой отец обращался с моей матерью. Это было просто. Я уйду от него, и такое никогда больше не повторится.

Но я не ушла. И вот я оказалась с синяками и порезами в руках человека, который предположительно любил меня, в руках своего собственного мужа.

И все же я пыталась оправдать случившееся.

Это была случайность. Райл подумал, что я ему изменяю. Ему было больно, он был зол, а я оказалась у него на пути.

Я поднесла руки к лицу и зарыдала, потому что почувствовала больше боли за этого мужчину, узнав, через что ему пришлось пройти в детстве, чем за саму себя. И от этого я не почувствовала себя ни самоотверженной, ни сильной. Я почувствовала себя жалкой и слабой. Я должна была бы ненавидеть его. Я должна была бы быть такой женщиной, какой моей матери не хватило сил стать.

Но если я повторяла поведение моей матери, то это означало, что Райл повторял поведение моего отца. Только это было не так. Мне нужно было прекратить сравнивать нас с ними. Мы были другими людьми в совершенно другой ситуации. У моего отца не было никакого оправдания для гнева, и он никогда не извинялся сразу. То, как он обращался с моей матерью, было намного хуже, чем то, что произошло между Райлом и мной.

Райл только что открылся передо мной так, как, вероятно, не открывался больше ни перед кем. Он старался стать лучше ради меня.

Да, накануне вечером он все испортил. Но он пришел и пытался сделать так, чтобы я поняла его прошлое и то, почему он отреагировал подобным образом. Люди не идеальны, и я не могла позволить единственному примеру брака, свидетелем которого я была, испортить мой собственный брак.

Я вытерла глаза и встала на ноги. Посмотрев в зеркало, я не увидела там свою мать. Я увидела только меня. Я увидела девушку, которая любит своего мужа и больше всего на свете хочет помочь ему. Я знала Райла, и у меня было достаточно сил, чтобы пережить это. Наша любовь была сильной, и мы сможем это преодолеть.

Я вышла из ванной и вернулась в гостиную. Райл встал и посмотрел на меня, его лицо казалось испуганным. Он был напуган тем, что я не собиралась прощать его. И я не была уверена, что я действительно простила его. Но человека не обязательно прощать, чтобы извлечь урок из его поступка.

Я подошла к Райлу и взяла обе его руки в свои. Я сказала ему одну только голую правду.

– Помнишь, что ты сказал мне в ту ночь на крыше? Ты сказал: «Плохих людей не существует. Мы просто люди, которые иногда поступают плохо».

Райл кивнул и сжал мои пальцы.

– Ты не плохой человек, Райл. Я знаю это. Ты все еще можешь защищать меня. Если ты расстроен, просто уйди. И я уйду. Мы оставим ситуацию неразрешенной до тех пор, пока ты не успокоишься настолько, что сможешь об этом говорить, договорились? Ты не чудовище, Райл. Ты всего лишь человек. И как люди, мы не можем ожидать, что мы вынесем всю нашу боль. Иногда нам нужно поделиться ею с людьми, которые нас любят, чтобы мы не рухнули под тяжестью этой боли. Но я не смогу тебе помочь, если не буду знать, что ты в этом нуждаешься. Попроси меня о помощи. Мы со всем справимся, я знаю, что мы сможем.

Он выдохнул, и казалось, что он затаил дыхание с прошлой ночи. Райл крепко обнял меня и уткнулся лицом в мои волосы.

– Помоги мне, Лили, – прошептал он. – Мне нужна твоя помощь.

Райл прижал меня к себе, и в глубине сердца я понимала, что поступаю правильно. В нем было настолько больше хорошего, чем плохого, и я была готова сделать все, что смогу, чтобы убеждать Райла в этом до тех пор, пока он сам этого не увидит.