– Мама, прошло уже шесть недель, сколько можно переживать?

Моя мать вздохнула в трубку.

– Ты моя единственная дочь. Что поделать, если я всю жизнь мечтала о твоей свадьбе.

Она все еще не простила меня, хотя и была на нашей свадьбе. Мы позвонили ей как раз перед тем, как Алиса забронировала для нас билеты. Мы вытащили ее из постели, мы вытащили из постели родителей Райла, и все вместе полетели полуночным рейсом в Вегас. Мама не пыталась меня отговорить, потому что поняла, что мы с Райлом уже все решили к тому моменту, когда она приехала в аэропорт. Но она не позволяла мне забыть о том, что она мечтала о пышной многолюдной свадьбе, покупке свадебного платья и выборе торта с того дня, когда я родилась.

Я пнула диван.

– Может быть, я смогу тебе это компенсировать? – предложила я. – Что, если, как только мы решим родить ребенка, я пообещаю тебе, что все пройдет естественным образом и мы не станем покупать малыша в Вегасе?

Мама рассмеялась, потом вздохнула:

– Если ты подаришь мне когда-нибудь внуков, думаю, я смогу смириться с тем, как прошла твоя свадьба.

Мы с Райлом говорили о детях, пока летели в Вегас. Я хотела убедиться, что эта тема открыта для обсуждения в будущем, прежде чем я дам обет провести с ним остаток дней. Райл ответил, что тема определенно открыта для обсуждения. Потом мы прояснили кучу других вещей, которые могли создать проблемы. Я сказала ему, что хочу иметь раздельные счета, но так как он зарабатывает больше меня, ему придется все время покупать мне много подарков, чтобы я была счастлива. Он согласился и заставил меня пообещать, что я никогда не стану вегетарианкой. Это было простое обещание. Я слишком сильно люблю сыр. Я сказала ему, что мы начнем заниматься благотворительностью или, по крайней мере, будем переводить деньги в те фонды, которые рекомендуют Алиса и Маршалл. Райл заставил меня пообещать голосовать на выборах. Он сказал, что я могу голосовать за демократов, за республиканцев или за независимых кандидатов, лишь бы я голосовала. Об этом мы договорились.

К тому времени, когда мы приземлились в Вегасе, между нами не осталось ничего невыясненного.

Я услышала, как открывается дверь в квартиру, перевернулась на спину и сказала матери:

– Я должна идти. Райл только что пришел. – Он закрыл за собой дверь, и тогда я улыбнулась и добавила: – Подожди. Позволь мне выразиться иначе. Мой муж только что пришел.

Мама рассмеялась и попрощалась со мной. Я закончила разговор и отбросила телефон в сторону. Я закинула руку за голову и лениво оставила ее на подлокотнике дивана. Потом я положила ногу на спинку, позволив юбке сползти вверх по бедрам и собраться у меня на талии. Райл прошелся взглядом по моему телу и улыбнулся, подходя ко мне. Он опустился на колени на диван и медленно пополз вверх по моему телу.

– Как поживает моя жена? – прошептал он, оставляя поцелуи вокруг моих губ. Он прижался ко мне между моими бедрами, и я запрокинула голову, а он начал целовать мою шею.

Вот это жизнь.

Мы оба работали почти каждый день. Райл работал вдвое больше часов, чем я, и всего два или три раза в неделю приходил домой до того, как я лягу спать. В те ночи, которые мы по-настоящему проводили вместе, мне обычно хотелось, чтобы он был глубоко во мне.

Райл не жаловался.

Он нашел местечко на моей шее и начала целовать с такой силой, что мне стало больно.

– Ой!

Райл опустился на меня и пробормотал у шеи:

– Не шевелись. Это будет засос.

Я рассмеялась и позволила ему это. У меня были достаточно длинные волосы, а вот засосов у меня никогда раньше не было.

Его губы остались на том же месте, всасывая кожу, пока я не перестала чувствовать боль. Он прижался ко мне, его медицинская форма натянулась от возбуждения. Я потянулась и стащила с него форменные брюки, чтобы он мог войти в меня. Он продолжал целовать мою шею и овладел мною прямо на диване.

Он первым пошел в душ, и как только он вышел, я ушла в ванную. Я сказала ему, что нам надо смыть запах секса, потому что мы ужинаем с Алисой и Мар-шаллом.

Алиса должна была родить через несколько недель, поэтому она старалась как можно чаще проводить с нами время. Она боялась, что мы перестанем приходить после рождения ребенка, хотя предположение было просто смешным. Наши визиты, наоборот, станут более частыми. Я уже любила свою племянницу больше их всех.

Ладно, не совсем так. Но близко к этому.

Я постаралась не намочить волосы, потому что мы уже и без того опаздывали. Я схватила бритву и начала брить подмышку, когда услышала грохот. Я застыла.

– Райл?

Тишина.

Я закончила бриться, смыла мыло. Снова грохот.

Я выключила воду, схватила полотенце и быстро вытерлась.

– Райл!

Он опять не ответил. Я поспешно натянула джинсы и, натягивая рубашку через голову, открыла дверь.

– Райл?

Ночной столик возле нашей кровати был перевернут. Я прошла в гостиную и увидела, что он сидит на краю дивана, обхватив голову одной рукой. В другой руке он что-то держал.

– Что ты делаешь?

Райл поднял голову, и я не поняла выражения его лица. Я была сбита с толку происходящим. Я не знала, получил ли он только что плохую новость или… О боже, Алиса!

– Райл, ты меня пугаешь. Что случилось?

Он держал мой телефон и смотрел на меня так, как будто я должна была знать, что случилось. Когда я непонимающе качнула головой, он поднял листок бумаги.

– Забавная штука, – сказал Райл, кладя мой телефон на кофейный столик перед диваном. – Я случайно уронил твой телефон. Крышка отвалилась. И я нашел этот номер, спрятанный там.

О боже.

Нет, нет, нет.

Он скомкал бумажку в кулаке.

– Я подумал: «Эй, это странно. Лили от меня ничего не прячет». – Райл встал и взял мой телефон. – Поэтому я позвонил по этому номеру. – Он сжал телефон в кулаке. – Ему повезло, что меня перевели на его долбаную голосовую почту. – Он швырнул мой телефон через комнату, и тот ударился о стену, разлетевшись на куски.

Наступила трехсекундная пауза, когда я подумала, что события могли развиваться по двум сценариям.

Райл от меня уйдет.

Или он сейчас меня ударит.

Он провел рукой по волосам и направился к двери.

Он уходил.

– Райл! – закричала я.

Я бросилась за ним. Он спускался через две ступеньки, и я догнала его на площадке второго этажа. Я преградила ему путь и схватилась за его сорочку.

– Райл, пожалуйста, позволь мне все объяснить.

Он схватил меня за запястья и отшвырнул.

– Не шевелись.

Я почувствовала прикосновение его рук, нежных, крепких.

Текли слезы и почему-то щипали кожу.

– Лили, не шевелись, пожалуйста.

Его голос успокаивал. Голова у меня болела.

– Райл? – Я попыталась открыть глаза, но свет был слишком ярким. Я почувствовала укол в углу глаза и поморщилась. Я попыталась встать, но его рука надавила на мое плечо.

– Ты должна сидеть спокойно, пока я закончу, – Лили.

Я снова открыла глаза и посмотрела на потолок. Это был потолок нашей спальни.

– Что закончишь? – Рот болел, и я прикрыла его рукой.

– Ты упала с лестницы и разбилась.

Наши глаза встретились. В его взгляде была тревога, а еще боль. И гнев. Он все это чувствовал в эту минуту, а я просто была сбита с толку.

Я снова закрыла глаза и попыталась вспомнить, почему он рассердился. Почему ему больно.

Мой телефон.

Номер Атласа.

Лестница.

Я схватила его за сорочку.

Он оттолкнул меня.

«Ты упала с лестницы».

Но я не падала.

Он толкнул меня. Опять.

То есть уже дважды.

Ты толкнул меня, Райл.

Я почувствовала, как все мое тело затряслось от рыданий. Я не представляла, насколько сильно пострадала, но мне было наплевать. Никакая физическая боль не могла даже сравниться с тем, что чувствовало мое сердце. Я начала бить его по рукам, желая, чтобы он отошел от меня. Райл встал с кровати, и я свернулась калачиком.

Я ждала, что он попытается успокоить меня, как сделал это в прошлый раз, когда он ударил меня, но этого не произошло. Я услышала, как Райл ходит по комнате. Я не знала, что он делал. Я все еще плакала, когда он опустился передо мной на колени.

– Должно быть, у тебя сотрясение мозга, – прозаично сообщил Райл. – У тебя порез на губе. Я только что наложил повязку на твой глаз. Зашивать нет необходимости.

Голос Райла звучал холодно.

– Еще где-то болит? Руки? Ноги?

Он говорил как врач, а не как муж.

– Ты толкнул меня, – сказала я сквозь слезы. Я могла говорить и думать только об этом.

– Ты упала, – спокойно возразил Райл. – Около пяти минут назад. Сразу после того, как я выяснил, что женился на долбаной лгунье. – Он положил что-то на подушку рядом со мной. – Если тебе что-нибудь потребуется, уверен, ты сможешь позвонить по этому но-меру.

Я посмотрела на скомканный листок бумаги у моей головы, на котором был записан телефон Атласа.

– Райл, – прорыдала я.

Я услышала, как хлопнула входная дверь.

Мой мир рухнул.

– Райл, – прошептала я в пустоту. Закрыв лицо руками, я заплакала так, как не плакала никогда. Я была уничтожена.

Пять минут.

Этого хватило, чтобы полностью уничтожить че-ловека.

Прошло несколько минут.

Десять, может быть?

Я не могла перестать плакать. Я так и не встала с кровати. Мне было страшно посмотреть в зеркало. Мне просто… было страшно.

Я услышала, как входная дверь открылась и снова захлопнулась. Райл появился на пороге, и я не знала, должна ли я была его ненавидеть.

Или бояться его.

Или испытывать к нему неприязнь.

Как я могла чувствовать все это сразу?

Райл прижался лбом к двери нашей спальни. Ударил по ней головой. Один раз. Второй. Третий.

Он развернулся, бросился ко мне, упал на колени у кровати, схватил обе мои руки и сжал их.

– Лили – Лицо Райла исказилось от боли. – Прошу тебя, скажи мне, что это ничего не значит. – Его рука коснулась моего лица, и я почувствовала, что она дрожит. – Я не могу это принять. Не могу. – Он нагнулся и крепко прижался к моему лбу сначала губами, потом лбом. – Пожалуйста, скажи мне, что ты с ним не встречаешься. Пожалуйста.

Я не была уверена, что могу сказать ему это, потому что я просто не хотела говорить.

Райл все прижимался ко мне, крепко вцепившись рукой в мои волосы.

– Мне так больно, Лили. Я так сильно люблю тебя.

Я покачала головой, желая сказать правду, чтобы он понял, какую огромную ошибку только что совершил.

– Я забыла, что его номер там, – тихо сказала я. – Через день после драки в ресторане… Атлас пришел в магазин. Ты можешь спросить Алису. Он был там не больше пяти минут. Он взял мой телефон и вложил в него записку с номером его телефона, потому что не верил, что я с тобой в безопасности. Я забыла, что записка там, Райл. Я даже не посмотрела на нее.

Он судорожно выдохнул и начал облегченно кивать.

– Ты клянешься, Лили? Ты клянешься нашим браком, что не говорила с ним с того дня? – Он отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Я клянусь, Райл. Ты вышел из себя, не дав мне возможность что-то объяснить. А теперь пошел к черту из моей квартиры.

Мои слова вышибли из него дух. Я видела это своими глазами. Он долбанулся спиной о стену и молча уставился на меня. Он был в шоке.

– Лили, – прошептал Райл, – ты упала с лестницы.

Я не понимала, кого он пытается убедить, меня или себя.

Я спокойно повторила:

– Убирайся из моей квартиры.

Райл застыл на месте. Я села на кровати, и моя рука мгновенно взлетела к пульсирующему глазу. Он встал с пола и шагнул ко мне. Я стремительно отодвинулась от него.

– У тебя травмы, Лили. Я не оставлю тебя одну.

Я взяла одну из подушек и швырнула в него, как будто это могло его остановить.

– Убирайся! – крикнула я. Райл поймал подушку. Я схватила другую, встала на кровати и начала махать на него подушкой, выкрикивая:

– Убирайся! Убирайся! Убирайся!

Я бросила подушку на пол, когда за ним захлопнулась входная дверь.

Я выбежала в гостиную и закрыла дверь на задвижку.

Потом бегом вернулась в спальню и упала на кровать. Ту самую кровать, которую я делила с мужем. Ту самую кровать, на которой он занимался со мной любовью.

На эту самую кровать он уложил меня, когда ему пришло время убираться.