Что делать с иранским и северокорейским ядерными кризисами

Ядерная тема постоянно фигурирует в качестве передовиц новостных изданий, когда речь заходит об Иране и Северной Корее. Возможности преодолеть эти кризисы есть, во всяком случае, стоит попробовать.

Возьмем, к примеру, Иран, который на Западе – но не в Азии и не в Арабском мире – считается главной угрозой миру во всем мире. Для Запада это стало навязчивой идеей, и тому есть свои причины, которые было бы любопытно рассмотреть, но здесь я не буду этого делать. Так есть ли способ справиться с величайшей угрозой миру во всем мире? По сути, даже несколько. Один из них, очень даже здравый, был предложен на встрече неприсоединившихся стран, состоявшейся в 2013 году в Тегеране. Если копнуть, он воспроизводит предложение, одобренное Генеральной Ассамблеей ООН и выдвигавшееся уже несколько десятилетий, в первую очередь Египтом.

Это предложение сводится к созданию в регионе зоны, свободной от ядерного оружия. Ответа на все вопросы такое решение не даст, но все же будет очень и очень значимым шагом вперед. И что же? В декабре 2012 года в Финляндии под эгидой ООН должна была состояться международная конференция с целью попытаться претворить такой план в жизнь. В начале ноября Иран согласился приехать на эту встречу. И через пару дней Обама ее отменил, назвав неподходящим время для проведения. Европейский парламент обнародовал заявление, призвав продолжать начатый процесс, его примеру последовали и Арабские государства, но из этого так ничего и не вышло.

Та же самая ситуация и в Северо-Восточной Азии. Северная Корея, вполне вероятно, самая безумная в мире страна. Но есть смысл попытаться понять, что же происходит в головах у людей, когда они совершают безумные поступки. Почему они ведут себя именно так, а не иначе? Давайте поставим себя на их место. Представьте, что вашу страну, как Корею во время войны начала 1950-х годов, разрушила почти до основания огромная сверхдержава, которая при этом еще и злорадствовала по поводу результата своих действий. Северокорейские лидеры, скорее всего, читали выходившие в этой сверхдержаве военные издания, где говорилось, что, поскольку в Северной Корее разрушено уже все, теперь самолеты будут бомбить плотины, обеспечивающие снабжение водой целого народа, а это, между прочим, военное преступление из числа тех, за которые в Нюрнберге вешали. Читали они и восторженные описания того, как это щекочет нервы: глядеть воду, затопляющую долину, и на «азиатов», бегущих стремглав, чтобы выжить. Газеты и журналы восторгались бедствиями, которыми война обернулась для корейцев, – ужасами, превосходящими любое воображение. Это означало гибель урожая риса, то есть голод и смерть. Ах, как прекрасно! В нашей памяти это не сохранилось, зато сохранилось в памяти у них.

Теперь давайте обратимся к настоящему. Не так давно произошла одна весьма любопытная история: в 1993 году Израиль и Северная Корея двигались к соглашению, по которому Северная Корея брала на себя обязательство прекратить поставки на Ближний Восток ядерных и ракетных технологий, а Израиль в обмен намеревался официально признать эту страну. В этот процесс вмешался президент Клинтон, тут же его заблокировав. Вскоре после этого

Северная Корея в отместку провела мелкие испытания своих ракет. В 1994 году Соединенные Штаты и Северная Корея подписали рамочное соглашение, по которому северокорейская ядерная программа была остановлена, и это соглашение более-менее соблюдалось обеими сторонами. Когда к власти пришел Джордж Буш-младший, Северная Корея, вероятно, обладала только одним ядерным боезарядом и других точно не производила.

Буш тут же взялся за свой агрессивный милитаризм, угрожая Северной Корее («Ось зла» и все такое прочее), в итоге страна возобновила свою ядерную программу. К окончанию его президентского срока в ее распоряжении были восемь – десять ядерных зарядов и ракетная система – еще одно достижение неоконсерваторов.

Между тем произошли и другие события. В 2005 году Соединенные Штаты и Северная Корея заключили соглашение, в соответствии с которым последняя брала на себя обязательство прекратить все разработки ядерного оружия и ракетных систем. Взамен Запад – но в основном Соединенные Штаты – намеревался поставить реактор на легкой воде для медицинских нужд страны и положить конец агрессивной риторике. После чего можно было подписать договор о ненападении и двигаться к окончательному урегулированию.

Договор был очень многообещающим, но Буш тут же принялся его торпедировать. Он отозвал предложение о реакторе на легкой воде и задействовал программу, в рамках которой банкам запрещалось проводить любые северокорейские сделки, в том числе и совершенно законные.

В ответ Северная Корея возобновила свою ядерную программу. Так продолжается и по сей день.

Модель прекрасно известна. О ней открыто говорят американские ученые-конформисты. По их мнению, северокорейский режим конечно же безумен, но при этом реализует свою политику по принципу «око за око, зуб за зуб». Если сделать какой-нибудь услужливый жест, примерно то же можно будет получить взамен.

Например, не так давно на Корейском полуострове прошли американо-южнокорейские военные учения, в которых Северная Корея усмотрела для себя угрозу. Если бы наши недруги устроили их где-нибудь в Канаде, нацелив на нас свое оружие, мы бы посчитали их опасными. В ходе маневров самые передовые, невидимые для радаров бомбардировщики B-2s и B-52s осуществили учебное бомбометание ядерных зарядов прямо на границе с Северной Кореей. Разумеется, это включило тревожный сигнал из прошлого. Северные корейцы из этого прошлого кое-что запомнили, поэтому реагируют они всегда крайне агрессивно. Но на Западе, как правило, в таких случаях замечают только одно – как ужасны и безумны северокорейские лидеры. Никто не спорит, это действительно так, но на этом данная история еще не заканчивается, да и потом, так уж устроен мир.

Нельзя сказать, что этому нет никаких альтернатив. Их просто никто не рассматривает. Это опасно. Поэтому, если вы спросите, каким станет в будущем мир, картина вырисовывается неприглядная. Если, разумеется, люди с этим что-нибудь не сделают. Возможности для этого у нас есть.