Глава 18

Проспав как убитая бог знает до какого часа, я проснулась от тихого стука в дверь.

– Входите, – хриплым голосом отозвалась я, поспешно садясь и потирая глаза ото сна.

Из-за двери показалась голова Кайлера.

– Я подумал, что ты захочешь перекусить.

– Который час? – спросила я, зевнув.

Он прошел в комнату, прикрыв за собой дверь. Манящий аромат защекотал мои рецепторы, когда Кай водрузил передо мной поднос с яйцами, беконом и блинчиками, к которым он добавил кружку кофе и стакан апельсинового сока. Слюна заполнила рот, и я с тоской окинула взглядом содержимое подноса.

Передав нож и вилку, Кай послал мне едва заметную улыбку.

– Уже четвертый час.

– Да ладно! Почему никто не разбудил меня раньше? – Я набросилась на еду так, словно не ела десятки лет, а не несколько часов.

– Тебе нужно было поспать, и я никому не позволял беспокоить тебя.

– Спасибо. – Горечь прожгла меня изнутри, когда воспоминания вновь всплыли в голове. То, что он принес мне завтрак, ничего не значило. Рука с вилкой застыла на полпути ко рту. – Все в порядке. Можешь идти.

Кай поморщился.

– Я хотел убедиться, что ты в порядке.

– Тебя уже не должно это беспокоить. – Я сверлила его взглядом, пытаясь заставить поспорить с моим утверждением, сказать, что я неправа.

Кайлер отвел взгляд.

– Ты права, дам тебе спокойно поесть.

Он повернулся, чтобы уйти.

– Подожди, – я опустила вилку на тарелку, – мне нужно обсудить с тобой кое-что, это не дает мне покоя.

Он сложил руки на груди.

– Хорошо, я слушаю.

– Что если именно Джереми прислал тебе запись с Брэдом и Эддисон?

Обдумывая вопрос, Кайлер растерянно почесал подбородок.

– В этом что-то есть. Его семья близка с семьей Эддисон, они выросли вместе. Я даже ревновал к нему.

Я откинулась на подушку.

– Так, может, таким образом он хотел подстроить ваше расставание? – Нахмурившись, я прикусила нижнюю губу. – Если только он сам не встречался с ней… Нет, что-то тут не вяжется.

– Может быть, дело не в том, что он спал с ней?

– Он просто не хотел, чтобы вы были вместе, – продолжала я, складывая кусочки мозаики.

– В этом есть смысл. Я никогда ему не нравился, и он знал, что это чувство взаимно. – Кай направился к двери. – Я поговорю с Кэйвеном. Посмотрим, что он сможет нарыть на Джереми.

– Отличная идея. – Я почти упала лицом в свой завтрак, пытаясь спрятать от Кая лицо. Не уверена, что смогу скрыть свои чувства, учитывая то, насколько легко он меня читал.

– Хорошо.

Он бросил на меня растерянный взгляд и вышел из комнаты, не говоря больше ни слова. Знакомая боль бесконтрольно проникла в сердце в тот же момент, как за ним закрылась дверь. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь ее подавить, или мне суждено жить с этим душераздирающим чувством до конца своей жизни. В попытке воскресить свой аппетит я силой запихнула еду в рот, стараясь сглотнуть болезненный комок, застрявший в горле.

Несколько раз я попыталась проведать Кэлвина в его спальне, но каждый раз, заходя в комнату, заставала его спящим.

Мой телефон разрывался, и меня вновь накрыли угрызения совести, когда я заметила на экране дурацкую фотку Джилл. Уже несколько недель я игнорировала своих ирландских друзей, пытаясь убежать от реальности – от того, что сделали мои дядя и мать.

Пытаясь забыть о том, что мой дядя может оказаться моим отцом.

Не желая признавать, что сердце вдребезги разбито.

Боже. Все мое тело пробрала дрожь.

Я тону.

Все эти беспорядочные мысли и чувства окружали меня, душили, ставили в тупик. Я боялась, что больше никогда не нащупаю твердую почву под ногами.

Тяжело вздохнув, я бросилась на кровать, держа телефон как гранату, которая вот-вот разорвется.

Друзья нужны мне так же сильно, как воздух. Глупо пытаться их игнорировать. Они не станут судить меня, а примут мою сторону. Поэтому я отбросила сомнения и взяла трубку.

В ту же секунду, как я увидела знакомые лица Рейчел и Джилл по ту сторону экрана, беспокойство, кроющееся где-то внутри меня, стало понемногу стихать.

Решив не оттягивать неизбежное, я тут же посвятила их во все, что произошло со мной за последнее время. Шокированные взгляды на их лицах, когда я рассказывала о маме и Джеймсе, о том, что мой отец может оказаться вовсе не моим отцом, говорили сами за себя, но подруги хранили молчание, позволив мне выплеснуть из себя все без остатка.

Мне моментально стало легче.

Я закончила рассказывать свою грустную историю, и на пару секунд воцарилась полнейшая тишина.

– Ого, подруга, – произнесла Рейч с австралийским акцентом – это была ее палочка-выручалочка в нестандартных ситуациях вроде этой. Вообще, у Рейчел имелся целый набор смешных фраз на любой случай жизни, который она позаимствовала у своих родственников из Австралии, навещавших ее пару лет назад.

– Не могу поверить, что ты варилась в этом в одиночестве, – грустно улыбнулась Джилл. – Как бы я хотела, чтобы ты могла вернуться домой!

– Я тоже, – призналась я, хотя правда состояла в том, что такого понятия, как «дом», для меня больше не существовало. – Я так сильно по вам скучаю!

Меня отвлек звук со стороны двери.

– Прости, что беспокою, – сказал Кай; он выглядел немного смущенным, – обед готов, и я хотел узнать, присоединишься ли ты ко всем на кухне или принести еду сюда?

– Я приду через минуту, – коротко ответила я, указав на телефон. Быстро кивнув, он тихо прикрыл за собой дверь.

– Возьми обед и вывали его на голову этому лживому мерзавцу, – вставила Рейч. Ее ноздри раздулись от ярости.

Я объяснила ситуацию с Кайлером, рассказав им, что он вернулся к Эддисон, когда мы поставили отношения на паузу.

– Чисто технически он мне не изменял. Между нами все было неофициально, и мы больше не вместе.

Не знаю, почему я до сих пор защищала его и какое вообще это имело значение. Что сделано, то сделано.

– Ты слишком добра к нему, Фэй, – сказала Джилл. – Я бы точно отправила парня в игнор.

Я пожала плечами.

– Ничего не могу с собой поделать. Я не могу заставить его испытывать ко мне чувства, которых он не испытывает. Но и полностью выбросить из жизни тоже не могу. Кем бы он ни был, он – моя семья. – Может быть, если я повторю эти слова много раз, то они отложатся в подсознании? Это все, чем Кай может стать для меня в будущем – лишь членом семьи. Нужно найти способ смириться с этой правдой.

Я спустилась в кухню и встретила там Китона, Кеану и Кайлера.

– Где остальные? – спросила я, забирая у Кая обжигающе горячую тарелку с макаронами.

– Кэл и мама едят в своих комнатах. Кента, как обычно, нет дома, а Брэд с самого утра уехал. С тех пор его больше никто не видел.

Мы молча поели, каждый сосредоточившись на своих мыслях. Посреди обеда я получила СМС-сообщение от Роуз со словами, что закусочная сегодня закрыта. Интересно, как там Дэвид? Поев, я поднялась и убрала за всеми грязные тарелки.

Китон вновь сидел кислый, злясь на меня за то, что я покинула участок с Джеймсом. Я напомнила себе, что ему всего пятнадцать, и временами он бывал очень инфантильным. Помню, какой невыносимой была в его возрасте я, когда каждая мелочь раздувалась до невероятных размеров.

– Хочешь посмотреть кино? – спросила я, закончив загружать посуду в посудомоечную машину. Китон улегся на диване, вполуха слушая по телеку программу об исчезающих видах животных.

Он понуро пожал плечами, и я решила взять ситуацию в свои руки. Прыгнув на него сверху, я принялась щекотать его до тех пор, пока на его лице не появилась улыбка.

– Ты не можешь злиться на меня вечно.

– Хочешь поспорить?

Я фыркнула.

– Конечно же нет! Твое упрямство не знает границ!

– Ладно, хватит, – Китон поднял руки, – я сдаюсь.

Я стащила его с дивана.

– Давай посмотрим фильм у меня в комнате. Попробую рассказать тебе то, что должно помочь. – Я почувствовала себя несравнимо лучше после того, как открылась подругам. Думаю, Китону тоже надо объяснить, в чем дело. Нам обоим станет легче.

Китон сделал попкорн, а я взяла пакет печенья и пару напитков, и мы вместе ушли ко мне в комнату. Я рассказала ему о ситуации с Кайлером, опустив тот факт, что наши отношения могут быть под запретом, и подробности о том, что мы можем оказаться сводными братом и сестрой. Я обещала Джеймсу не говорить об этом никому до результатов теста.

– Ладно, теперь я понимаю, почему ты решила уйти с отцом, – тихо признался он. – Но все равно это было глупо. Ты же не можешь избегать Кая всю жизнь, так же как он не может вышвырнуть тебя прочь из собственного дома.

– Я знаю и действовала под влиянием момента. Отчасти я виню во всем недостаток сна. – Я бросилась на кровать, скинув кроссовки и мысленно благодаря Китона за то, что он не спросил, почему я сбежала от Джеймса. Мне по-прежнему предстояло поведать Каю эти печальные подробности, и я могла с уверенностью сказать, что не очень-то жаждала этого разговора.

– Кай – просто идиот, – покачал головой Китон, выбирая фильм. – Но у Эддисон всегда была какая-то сверхъестественная власть над ним. Я не могу этого понять.

– Я тоже, но придется смириться. А теперь хватит разговоров о твоем брате и Той-кого-нельзя-называть. Включай фильм.

Китон театрально приставил два пальца ко лбу, отдавая честь.

– Есть, босс.

* * *

Под конец фильма раздался звонок Джеймса, умоляющего меня встретиться с ним в отеле. Он отчаянно хотел мне все объяснить и настаивал на разговоре лицом к лицу. Когда ему наконец удалось убедить меня, что Кортни не будет в радиусе нескольких километров от отеля, я схватила пальто и направилась к Максу, который должен был отвезти меня на место.

Джеймс уже ждал меня в лобби.

– Спасибо, что приехала. – Я равнодушно пожала плечами. – Я забронировал отличный столик в углу бара. Он скрыт от посторонних глаз, поэтому мы спокойно сможем поговорить наедине.

– Окей. – Я последовала за ним в полупустой зал, и официант проводил нас к маленькому столику в уютной скромной нише в задней части помещения. Пока я снимала пальто, Джеймс заказал стакан виски для себя и газированную воду для меня. Я села, сложив руки на коленях, в ожидании, когда он начнет разговор.

– Прости меня за прошлую ночь, Фэй. Клянусь, я не знал, что Кортни была там. Она заговорила зубы парню у регистрационной стойки, и тот впустил ее в номер. Сомневаюсь, что он сохранит работу после моего разговора с генеральным менеджером этим утром. – Он прервался, пока официант расставлял наши напитки на столе. Дядя сунул ему банкноту в пятьдесят долларов со словами, что тот может оставить сдачу себе. Я отпила немного воды, в то время как Джеймс сделал огромный глоток виски. – Я пытаюсь порвать с ней, но Кортни чрезвычайно настойчива. Она отказывается верить в то, что между нами все кончено. – Он с хрустом размял шею. – Я хочу вернуть свою жену, хочу вернуть семью. Это единственное, что важно в данный момент.

Я сделала еще один глоток воды, не зная, как реагировать на его слова и ждал ли Джеймс вообще какой-либо реакции.

– Это не мое дело. Я просто не хочу находиться рядом с ней. И ненавижу все, что она собой являет.

– Я уважаю твое мнение и обещаю, что, если ты решишь переехать ко мне, ничего подобного больше не повторится.

Я поставила стакан на стол, уставившись на Джеймса.

– Я хочу остаться в поместье. Прошлой ночью я была расстроена и согласилась уйти с тобой, но все же предпочла бы жить со своими братьями, если ты не против. – Я добавила последнюю фразу, не желая задеть его чувства.

– Ты на сто процентов уверена в этом?

– Да.

– Справедливо. Но если ты передумаешь, здесь всегда найдется для тебя место.

Я задумчиво провела руками по джинсам.

– Спасибо. Я ценю это.

Джеймс отпил еще немного виски, отклонившись на спинку стула.

– Могу я сказать тебе кое-что?

Слегка занервничав, я ответила:

– Конечно.

– Ты сильно небезразлична Кайлеру. Я точно знаю это. Мой сын очень скрытный, но его любовь неистовая, сильная. То, что он сказал при мне на прошлой неделе, о многом говорит. – Он похлопал меня по руке. – Ради вас я надеюсь, что ошибся. Но сам я был бы рад, если бы оказался прав.

– Почему? – полушепотом спросила его я. – Почему для тебя так важно, чтобы я оказалась твоей дочерью?

Он отхлебнул виски, щелчком пальцев подзывая официанта.

– Еще один, пожалуйста.

Опершись на локти, Джеймс наклонился ко мне через стол.

– Не принимая в расчет того факта, что любой был бы рад назвать тебя своей дочерью, Фэй, это лишь подтвердит мою веру в то, что между твоей мамой и мной всегда существовало что-то особенное.

Мои глаза буквально полезли на лоб от услышанного.

– Как ты можешь так говорить? Это же так неправильно!

Он вздохнул.

– Я провел столько лет, прокручивая это в голове снова и снова, обдумывая, как еще все могло закончиться. Я жалею лишь о том, что потерял самого важного человека в своей жизни. Но я никогда не считал произошедшее ошибкой. – Моя челюсть отвисла от изумления. – Было время, когда я думал, что все это неправильно, но глубоко в душе никогда не жалел о содеянном, потому что любил Сиршу всем сердцем. – Голос Джеймса надломился. Официант переждал пару минут, прежде чем вернуться к нам с напитками, чтобы дать ему привести себя в порядок.

– Я пытаюсь понять тебя, – призналась я, – но мне сложно это сделать. И я чувствую себя ужасной лицемеркой, несмотря на то что наша с Кайлером ситуация совсем не такая, как у вас.

– Не такая, но может закончиться так же.

– Знаю, именно этого я и боюсь.

В разговоре наступило временное затишье, и мы просто молча сидели, обдумывая сказанное.

– Не понимаю, как это могло произойти между вами. Вы же выросли вместе. Как из брата и сестры вы превратились в… – я специально понизила голос, – любовников? Как, черт возьми, можно вообще думать, что все это правильно? Это совершенно не укладывается у меня в голове.

– И я не могу винить тебя за это. Я едва могу объяснить это себе, но ты должна понять, как именно мы жили. Наши мать и отец были алкоголиками. Мы выросли в атмосфере пренебрежения и насилия.

– Что?! Мама никогда не говорила мне об этом!

– Она никогда не страдала от них так, как я. Не переживай, я об этом позаботился. – Джеймс осушил свой бокал одним глотком. – Честно говоря, когда они умерли, я как будто начал свободно дышать. Сколько себя помню, я всегда присматривал за Сиршей и вел хозяйство. Не знаю, как нашему отцу удавалось сохранять свою работу при такой сильной алкогольной зависимости, но каким-то образом у него получалось. Мать целыми днями спала, и, когда отец возвращался с работы, они напивались до беспамятства. С раннего возраста мне приходилось готовить ужин, содержать в порядке дом и заниматься стиркой. Я решил для себя, что должен оградить от всего этого Сиршу, дать ей настолько нормальное детство, насколько возможно.

Я хваталась за его слова, погружаясь в прошлое вместе с ним, испытывая бурю эмоций от описываемых образов. Всю свою жизнь Джеймсу приходилось заботиться о ком-то другом. А кто же заботился о нем самом?

– Она была для меня целым миром. Когда не стало родителей, страховая компания выплатила долг за наш дом. У нас была крыша над головой, но мы не имели ни гроша, поэтому мне пришлось бросить школу и найти работу на местной фабрике. И мы были счастливы, Фэй. Впервые в своей жизни я мог сказать, что был по-настоящему счастлив. – Джеймс пожал плечами. – Наши роли сильно изменились, и мы стали больше похожи на супружескую пару. Твоя мать приходила с работы раньше, чем заканчивалась моя смена на фабрике, и всегда накрывала на стол к моему приходу. Я обеспечивал ее, и мы проводили все свободные вечера и выходные вместе. Все изменилось. Мои чувства изменились. И когда Сирша сделала первый шаг, я понял, что чувствую к ней то же, что и она ко мне.

Он взял меня за руку.

– Я не жду, что ты это одобришь, но мне хотелось бы верить, что однажды сможешь понять меня. – Я пристально посмотрела ему в глаза. – Мы с Сиршей всегда были вдвоем против целого мира. Я считал, что она – единственный человек, который мне нужен, с которым я хочу быть рядом. Но ошибался. Влюбившись по уши в Алекс, я понял разницу. Все познается в сравнении, Фэй. Я вовсе не разлюбил твою мать, просто научился смотреть на это как на еще один отрывок из своего прошлого. В тот момент это было нам необходимо, но я уверен в том, что, не покинь Сирша меня, мы бы приняли решение двигаться дальше и строить свое будущее с другими людьми. Вот почему я не считаю произошедшее ошибкой.

Джеймс щелкнул пальцами официанту, и мы молча сидели в ожидании, когда нам обновят напитки. После столь чистосердечного признания Джеймса во мне появились зачатки понимания, хотя я и сомневалась, что когда-либо смогу до конца осмыслить все случившееся.

– Мне уже пора, – сказала я, спустя некоторое время взглянув на часы.

– Я провожу тебя до машины.

У тротуара я повернулась к нему, чтобы попрощаться.

– Спасибо, что открылся мне.

– Спасибо, что выслушала. – Я послала ему улыбку, и он заключил меня в нежные объятия. – Я говорил серьезно, когда сказал, что я рядом. Сейчас и всегда.