СССР перед Катастрофой: Эксперимент при Андропове
Юрий Владимирович Андропов, председатель КГБ ставший генеральным секретарем ЦК КПСС был человеком очень и очень неординарным. Уже тот факт, что не имевший никакого отношения к разведке Андропов не только смог руководить КГБ шестнадцать лет, создав самую мощную в мире спецслужбу – говорил о его способностях. По воспоминаниям ветеранов КГБ Андропов не только научился, но и внес личный вклад в теорию разведывательной и контрразведывательной деятельности, планирования операций. Будучи самым информированным человеком в СССР – Андропов хорошо знал реальные беды советской экономики. И это были не только несуны, это были еще и серьезные искажения в планировании и выполнении планов, в самой системе, подталкивающей предприятия к расточительности, о которых предупреждал Д. Валовой. И вторая проблема была посерьезнее первой – ни один несун не мог унести столько, столько ежеминутно, ежечасно проматывалось, спускалось в трубу, разбазаривалось.
Шокирующее заявление Андропова – мы не знаем общества, в котором живем – свидетельствует о понимании им серьезности всей ситуации в стране…
Про борьбу с коррупцией, массовые аресты, суды над проворовавшимися политиками и хозяйственниками (то же дело Гастронома № 1) известно хорошо. Гораздо менее хорошо известно о масштабном экономическом эксперименте 1983 года.
Суть эксперимента – попытка поднять ответственность предприятий по поставкам (почему и как предприятия мухлевали с планом – описано ранее по Д. Валовому). Эксперимент начался в в двух союзных министерствах (Минтяжмаше и Минэлектротехпроме) и трех республиканских.
Ставка была сделана на изменение системы мотивации – увеличение поощрения при выполнении плана и санкций за невыполнение. При 100 % выполнении обязательств по поставкам – премиальный фонд разрешалось увеличить на 15 %, вместо 10 % ранее. Льготный процент невыполнения, при котором премиальный фонд все же создавался, но в меньшем размере – ликвидировали вовсе.
Итоги эксперимента были… сомнительными. В первую очередь – в успехе были заинтересованы сами министерства (в случае провала ждали оргвыводы), потому участники эксперимента снабжались в приоритетном порядке, что само по себе эксперимент обесценивало – ведь именно из-за проблем со снабжением и был бардак. Кроме того, эксперимент привел к тому, что предприятия начали отказываться от сложных заказов, беря только то, что смогут выполнить наверняка.
Главная причина проблемы – невозможность предприятиям самим выставить цены на свою номенклатуру изделий с тем, чтобы сделать одинаково выгодным весь свой ассортимент – решена не была.
Видимо, понимали это и сами участники эксперимента. Вспоминает Евгений Ясин
В те годы в ЦЭМИ АН СССР под моим руководством изучался ход эксперимента в Минэлектротехпроме. В частности, было проведено два тура опросов руководителей предприятий по сопоставимой программе: первый – в октябре 1984 г. (10 месяцев эксперимента), второй – в августе 1985 г.
Итоги опросов показали снижение доли положительных оценок во втором туре и усиление уверенности в том, что условия эксперимента не будут выдерживаться и его вскоре свернут. Так оно и вышло.
Был задан вопрос: можно ли ожидать от эксперимента качественного скачка в развитии и повышении эффективности производства. В первом туре доля положительных ответов составила 78 %, во втором – только 63 %. Доля уверенных в обратном выросла с 16 до 34 %. На вопрос о том, необходимы ли дополнительные крупные и комплексные меры по перестройке хозмеханизма, ответ был почти единодушным: первый тур – 86 %, второй – 93 %.
Была попытка прощупать в ходе опросов отношение директоров к подлинным рыночным реформам: либерализации цен и демонтажу планово-распределительной системы. За договорные (свободные) цены взамен предусмотренных экспериментом надбавок к прейскурантным ценам, за знак качества или "новую высокоэффективную продукцию" высказались 42 % в первом туре (22 % не выразили мнения), во втором туре – 55 % (не имели мнения 10 %). За отмену фондирования своей продукции высказались в первом туре 48 %, во втором – 46 %, противников этой меры было в первом туре 30 %, во втором – 42 %; видимо, почувствовали опасность самостоятельной организации сбыта. Но от планирования производства сверху хотели отказаться во втором туре 67 % против 53 % в первом. Отказ от фондов и нарядов в снабжении поддерживали в первом туре 41 % директоров, во втором- 35 %, тогда как против новшеств высказались 58 %, на 10 % больше, чем в первом туре, – боялись дефицита.
Я привел данные давно забытых обследований не только потому, что сам их проводил, но и еще по одной причине: когда сейчас критикуют рыночные реформы, забывают настроения того времени. А они в среде руководителей предприятий явно склонялись именно в сторону рыночных реформ, хотя и не без сомнений.
Таким образом, можно с уверенностью сказать – Перестройка как серия реформ началась не по воле Горбачева, она началась ранее. Горбачев только придал ей ускорение и возможно, направил в несколько другую сторону, чем это изначально планировалось.
