XI

1199 год

Победа Ричарда над французами около Жизора в сентябре 1198 года, несмотря на полное поражение Филиппа, не была окончательной, это было лишь очередное сражение, не закончившееся окончательным крахом армии короля Франции, и, разумеется, успехи Ричарда могли остановить его от притязаний на континентальные владения английского короля. Впрочем, это стало серьезным препятствием для Филиппа и, несомненно, вынудило пересмотреть свое положение. Помимо твердого намерения Ричарда защищать свои земли со всей решительностью и использованием всех возможных средств, что и прославило его как мужественного воина, Филиппу необходимо было учитывать и силу созданной врагом коалиции, и взгляды нового папы Иннокентия III, настроенного любым способом примирить двух королей, чтобы весь христианский мир вновь мог объединиться и начать следующий Крестовый поход, который папа серьезно планировал.

Такое положение дел заставило Филиппа прислушаться к призывам кардинала Пьетро Капуано, которого папа отправил с целью помирить двух королей. Встреча Филиппа и Ричарда состоялась между Верноном и Андели 13 января 1199 года, результатом ее стало заключение перемирия сроком на пять лет. Затем Ричард отправился в Пуатье, чтобы справиться с предательством Адемара, виконта Лиможа, перешедшего на сторону Филиппа. Согласование деталей перемирия Ричард оставил своим советникам; основным пунктом его было заключение брака между племянницей Ричарда Бланкой Кастильской и сыном и наследником Филиппа Людовиком, а также возвращение королю Англии всех территорий, отобранных у него за время противостояния.

Ричард обвинял виконта Лиможа в том, что он предал его, как своего сюзерена, не пожелав передать клад огромной ценности, найденный в Шалю. Ричард осадил замок Шалю и 26 марта был ранен болтом, выпущенным из арбалета и попавшим ему в левое плечо, в место у самого основания шеи, и вошедшим очень глубоко. Король вернулся в лагерь, где болт попытались извлечь, однако он сломался, и в ране остался железный наконечник, длиной в ладонь взрослого мужчины. Старания хирургов лишь ухудшили положение, это привело к инфекции.

Ричард вел себя мужественно перед лицом приближающейся смерти. Он вызвал из аббатства Фонтевро королеву-мать, однако Алиенора приехала уже после кончины сына. Также Ричард провозгласил брата Иоанна наследником «королевства Англии и всех Наших земель» и велел своим сторонникам дать клятву верности Иоанну. Все свои драгоценности и три четверти богатств он оставил любимому племяннику императору Оттону, приказав оставшуюся четвертую часть раздать слугам и бедным. Ричард исповедался и принял святое причастие, а также последнее помазание. В четверг 6 апреля 1199 года «с закатом окончилась и его жизнь».

Единственными претендентами на трон Англии были принц Иоанн и Артур, герцог Бретани, двенадцатилетний сын старшего брата Иоанна Джеффри Бретонского, скончавшегося в 1186 году. Артур вырос при дворе короля Франции Филиппа II вместе с его родным сыном Людовиком. Разумеется, Ричард не считал Артура возможным наследником трона, поскольку тот был безраздельно предан Филиппу.

В сентябре 1197 года по совету брата принц Иоанн заключил соглашение с графами Фландрии и Намюра, поскольку в случае смерти Ричарда ему не удалось бы добиться мира с королем Франции без согласия двух этих графов. Была зачитана грамота, извещавшая об этом соглашении, косвенно подтверждавшая принятие Иоанна наследником Ричарда, также в ней выражалась уверенность, что Иоанн преумножит заслуги прежнего короля; надо отметить, что при этом присутствовали многие знатные люди Англии и Нормандии, в том числе Губерт Уолтер и Уильям Маршал.

Биограф Уильяма Маршала пишет о серьезных дебатах между ним и Уолтером; едва узнав о кончине Ричарда, они задались вопросом, кого из наследников им стоит поддержать, поскольку архиепископ предлагал Артура, а Маршал выступал за принца Иоанна. Помимо этого свидетельства нет никаких данных о том, что кто-либо в Англии всерьез считал Артура претендентом на трон после короля Ричарда.

Кроме того, перед самой кончиной, на смертном одре Ричард объявил Иоанна своим преемником, и это было изъявление его воли. Иоанн был хорошо известен в Англии, хотя и нелюбим, однако имел немало сторонников. Артура же, напротив, никто не знал, к тому же он был слишком юн и находился под покровительством короля Франции.

Иоанн, не сомневавшийся в поддержке архиепископа Губерта и Уильяма Маршала, отправил этих влиятельнейших мужей в Англию, чтобы с их помощью заручиться поддержкой баронов, предотвратить возможные волнения и обеспечить в стране мир и порядок перед коронацией. Сам принц незамедлительно выехал в Шинон, где хранилась казна.

Роберт Тернхемский, сенешаль Анжу, выполняя последние приказы Ричарда, передал Иоанну казну и замки Шинон и Сомюр. Графства Мэн и Анжу отошли Артуру, и с целью отомстить Иоанн разгромил Ле-Ман.

Вести о смерти Ричарда достигли Англии в субботу, 17 апреля. Король умер, с ним эти земли покинул мир. «Все, кто владел замками, епископы наравне с баронами и графами, пополняли запасы провизии, оружия, собирали людей», чтобы быть готовыми к гражданской войне, которая могла разразиться из-за споров за право наследования. В стране начались беспорядки, грабежи и разбои. Джеффри Фицпетер предусмотрительно принял меры; в казначейских свитках сохранились данные о суммах, потраченных на укрепление королевских замков, и количестве призванных на службу рыцарей и сержантов, однако числом не слишком большим, они были разосланы по всей стране для сдерживания бандитов.

Действуя твердо, Губерт Уолтер, Джеффри Фицпетер и Уильям Маршал скоро смогли навести порядок. По всей стране были разосланы приказы дать клятву верности Иоанну. На Совете в Нортгэмптоне они гарантировали каждому, кто мог представлять опасность для мира в королевстве, что «Иоанн предоставит всем то, что им принадлежит по праву, если они поклянутся ему в преданности и соблюдении мира». Подобные заявления, подкрепленные со стороны архиепископа угрозой отлучить от церкви любого, кто посмеет посягнуть на спокойствие в стране, возымели действие – «бароны дали клятву верности Иоанну от лица всех ноблей Англии».

Иоанн тем временем 25 апреля в Руане был коронован герцогом Нормандии архиепископом Готье де Кутансом. Через месяц он высадился в Шорхэме, а на следующий день направился в Лондон, где был коронован архиепископом Губертом Уолтером в Вестминстерском аббатстве в праздник Вознесения 27 мая 1199 года.

* * *

Бессмысленно утверждать, что Ричард I был плохим монархом; фактически он был королем Англии лишь номинально. Он никогда не правил Англией так, как его отец в прошлом и брат в будущем, в том смысле, что он не руководил правительственными чиновниками, не совершал шагов для развития страны, ее судебной системы и прочих институтов, не действовал с целью развития и улучшения административной системы Англии, для повышения эффективности которой так много сделал Генрих II и его помощники, что выделило Англию среди остальных стран Западной Европы.

За десять лет своего правления король Ричард мало интересовался внутренними делами Англии; за это время он провел в королевстве лишь шесть месяцев; кроме того, не показал себя человеком сведущим в управлении и знатоком устройства институтов страны и не продемонстрировал желания что-либо узнать об этом. Англия возложила на его голову корону и позволила занять место среди монархов; Ричард отблагодарил Англию, сделав источником средств для Крестового похода, выплаты выкупа и, наконец, для защиты Нормандии.

Такой видится нам личность Ричарда I из XX века. Для своего же времени он был почти идеальным монархом, бесстрашным рыцарем, героем, храбрецом, дерзким, смелым воином, прирожденным полководцем и примером на поле боя, скорым на месть и щедрым на награды друзьям, порой безрассудным в своей щедрости, ярким, иногда сумасбродным и готовым решительно защищать то, что принадлежит ему. Он покрыл себя славой на Святой земле, позволил каждому англичанину гордиться принадлежностью к нации, во главе которой стоит такой король. Ричард всегда был там, где опасность; завершив поход, он остался на континенте, где возникла угроза, защищал свои земли, как ему и следовало поступить во время агрессивных нападок короля Филиппа.

Пренебрежение Ричарда к государственным делам было удачей для Англии. Страна была брошена на произвол сначала, когда король находился на другом конце света, затем вынуждена была разделить с ним заботы о его землях; баронам пришлось сплотиться и совместными усилиями действовать во благо государства, не имея надежды, что их король будет с ними и станет сильной рукой управлять страной.

В период свержения Гийома Лоншана в начале правления Ричарда, а также последующего развития законодательной, судебной и административной системы, предпринятой Губертом Уолтером, бароны проявили неожиданную сдержанность и здравый смысл, которые бы очень удивили отца Ричарда. Несложно заметить разницу в поведении и поступках мятежных, непокорных, эгоистичных баронов времен правления короля Стефана и разумных, почитающих закон и готовых к ответственности баронов, окружавших короля Ричарда, а также понять, какие шаги сделала Англия на пути к упорядоченному и законному управлению.

Показавший себя тираном Гийом Лоншан был свергнут баронами, проявлявшими, однако, до того времени определенную покорность, склоняясь перед приказами короля, и все же позволившими себе ослушаться его воли и сделать попытку поставить на место канцлера. Они восстали против доверенного лица короля, когда его действия показались им недопустимыми; лишь один шаг отделял их от противостояния лично королю, если бы он действовал вразрез с их интересами.

Собрание недовольных баронов за городскими стенами Лондона в 1191 году стало репетицией событий в Раннимиде в 1215 году; то, что созрело в первом случае, получило воплощение во втором. Однако, если бы не пренебрежительное отношение к управлению короля Ричарда, они могли бы еще долго усваивать урок.