13. Готье берет след

После взрыва грузовика с ракетами на шоссе А-13 Готье пристально следил за деятельностью фирмы «Наш уголь» и передвижениями ее владельца по Франции. Он потребовал через Бросса объяснений у Мохового, когда, куда и каким маршрутом ушел из Манга его грузовик «Рено Мидлайнер». Во вторник Бросс сообщил ему, что у Мохового в офисе секретарь отвечает, что она не знает о его местонахождении и не может сказать, когда он вернется. Так что получить от него объяснения по грузовику пока что не удалось.

Готье решил не дожидаться возвращения Мохового и с утра во вторник попросил своего помощника разузнать, куда тот мог подеваться. Помощник быстро выяснил, что территорию Франции Моховой не покидал, но по следам его банковской карточки, которой тот расплачивался за проезд по шоссе А-13, выяснил, что владелец фирмы «Наш уголь» прибыл в понедельник вечером в Гавр, где была отмечена и последняя оплата проезда, и аванс за два номера в гостинице «Ибис». В «Ибисе» сообщили, что г-н Моховой из гостиницы выписался еще утром. Следы его удалось найти в порту Гавра, где зафиксировали въезд его «ягуара» во вторник в десять утра по пропуску порта. Готье тут же сел в машину и погнал в Гавр. Он, собственно, и сам не знал, что его туда тянет. Чутье ищейки, наверное, невозможно передать словами. Он чуял, что след ведет его в Гавр, в порт, к складу, который там вот уже несколько лет держит «Росуголь». До поры там все было чисто – агенты ДСТ проверяли его не раз. Но чисто ли сейчас, после всех событий в Манге, надо было немедленно проверить.

Готье поставил свою машину на парковке перед администрацией порта Гавр как раз в тот момент, когда Жером, загрузив в трюм «Би-Би» мешки с углем, доставленные на склад «Росугля» с сухогруза «Князь Таврический», готовился отойти от причала. За этой погрузкой наблюдала целая делегация – Моховой и Ходкин от «РУСАМКО» и неизвестный им прежде тип с глубоким шрамом на щеке, который показал им письмо от шейха Арефа и представился как Жозеф Вентура. Когда погрузка закончилась, Вентура поднялся на борт «Би-Би» и сказал, что будет сопровождать груз до места доставки, а затем, если капитан будет согласен, вернется вместе с ним тем же путем в Гавр. Они отчалили, и Моховой пригласил Ходкина посмотреть его склад перед тем, как ехать обратно, а заодно выпить по бутылочке холодного пива «Гёз», которое ему регулярно доставляли из Бельгии.

Ходкин охотно согласился. Смотреть на складе особо было нечего, так как, кроме угля, там действительно ничего в тот момент не было. Последнюю партию оружия, ту самую, что взлетела на воздух, Жером привез в Манг предыдущим рейсом. А до этого Моховой сам переправил грузовиками все лишнее к себе в пещеру, будто предчувствовал, что его ждут неприятности. Теперь предстояло вывезти все и оттуда. Он сразу же после разговора с Рубакиным заказал два трейлера в «Ависе» и договорился с посольством, что ему пришлют шоферов и грузчиков с утра в среду.

Они заканчивали уже по второй бутылке, когда в дверь склада постучали и на пороге появились два портовых таможенника. Несколько смущаясь, они сообщили, что должны провести выборочную проверку находящихся на складе товаров с тем, чтобы убедиться, что там нет контрабанды. Открывая им дверь, Моховой наметанным взглядом заметил, что у склада стоит «Пежо-407» с парижскими номерами. Таможенники прошли к мешкам с углем, уложенным штабелями на специальных поддонах для быстрой погрузки. Для начала они проверили их металлодетекторами. Затем, сняв с двух штабелей по одному контрольному мешку, они принялись за их содержимое. Первый мешок распаковали и высыпали уголь на полиэтиленовую пленку, которую принесли с собой. Перебрали весь уголь по камушку. Затем, проделав то же самое со вторым мешком и ничего подозрительного не обнаружив, извинились за беспокойство и пошли к машине с парижскими номерами. В машине за рулем сидел Готье. Моховой узнал его: в 1985 году Готье руководил операцией по высылке из Франции 47 сотрудников советского посольства, которых обвинили в том, что они занимаются шпионажем. Тогда Готье стал знаменитостью – он дал интервью первому каналу и газете «Фигаро», подробно разъяснив, почему власти Франции приняли решение о высылке этих дипломатов. «Ну, думаю, началось», – сказал Моховой Ходкину. Он не стал ему рассказывать то, что знал про Готье, но искренне поблагодарил Бога за то, что баржа с «Иглами» успела уйти буквально перед самым носом «лучшего охотника за русскими шпионами», как называли его газеты в том памятном 1985-м. Вернувшись в Манг, он узнал от секретарши, что звонил Бросс, и тут же послал шифровку Рубакину: «Срочно нужна справка. Маршрут – морем через Финляндию до Выборга».

Он позвонил в посольство. Там подтвердили, что, как и договаривались, ему пришлют наутро трех грузчиков и двух шоферов. Приказ Рубакина вывезти все оружие в Аркашон действительно отдан был вовремя. Кокошину и Ходкину Рубакин приказал лично проследить за эвакуацией, и они остались на вилле «Мандрагора» до четверга. Кокошина это в высшей степени устраивало, и все свое свободное время он посвящал общению с Морисом, так что Моховой его почти не видел. Ходкин, наоборот, из гостевого домика «Мандрагоры» если куда и выбирался, то только вместе с Моховым, а свой досуг посвящал просмотру российского телевидения и порнухи по «Каналу +», поглощая при этом по бутылке «Шивас Ригал» за вечер. Вернувшись из Гавра, Моховой рассказал своим гостям о звонке Степана из префектуры и о беседе с посольским адвокатом, который заезжал к нему вместе с консулом после допроса Степана. Они сообщили ему об этом во всех подробностях, заметив, что дело пахнет керосином и доказать свою непричастность к убийству коменданту будет не так легко. Степан, хоть и клянется-божится, что никого не убивал, на барже наследил. Кокошин попросил Мохового послать своего охранника в «Русский замок», чтобы тот привел коменданта на виллу поговорить. По телефону он этого делать не посоветовал. После ужина Степан подъехал к вилле на своем мопеде.

Охранник, бывший майор госбезопасности Радов, работавший до развала в парижском торгпредстве под крышей «Совэкспортлеса», провел Степана в кабинет Мохового, где за коньяком и виски сидели в мягких креслах Моховой и его гости. Моховой сделал знак Радову остаться и показал Степану на единственный в кабинете венский стул, который как бы обозначил его место подследственного.

– Ну, рассказывай, Степа, – сказал Кокошин, – чего это тебя занесло на чужую баржу с мотком веревки и с монтеркой. Ты что там, кого-то грабить собрался или впрямь замочил этого англичанина? Только не вздумай врать. Ты ведь знаешь, чем это может кончиться.

– Знаю, – со вздохом сказал Степан. – А вы что, не знаете, что это не англичанин, а Меченый? Ващенко то есть?

– Вот как? – удивился Кокошин. – Откуда ж нам это знать?

– Да вы же… – начал было Степан, но вовремя спохватился. – По телевизору его портрет показывали. Я его сразу узнал, как у баржи увидел.

Он решил не отпираться и рассказал все, как решил выследить Ващенко, как тот сел в «Мерседес» с хозяином баржи, как он пошел потом его искать и как, увидев знакомый «мерс» у причала, поднялся на баржу, где и увидел через люк, как принял смерть этот предатель Родины.

– Я комиссару об этом ничего не сказал, конечно. И о том, как его там железом жгли, тоже не говорил, – закончил он свой рассказ.

– А ты что, видел, кто это делал? Что за люди это были? – спросил Кокошин.

– Да наши, конечно, хотя я лиц и не видел. По-русски его спрашивал один и тот же человек. Волосы у него были белые, как перекисью вытравленные.

– Альбинос, что ли? – спросил Кокошин.

– Вот-вот. Альбинос, – с готовностью подтвердил Степан.

– В темноте-то как ты разглядел, что он альбинос? Померещилось тебе, наверное, – сказал Кокошин.

– Нет, точно альбинос. Я видел, – настаивал Степан.

– Ну, ладно. Ты, надеюсь, французам об этом не рассказывал? – спросил Кокошин.

– Нет. Я свою линию знаю, – ответил Степан.

– Ну, ладно, иди, – завершил разговор Моховой. – Будут тебя вызвать еще в комиссариат, такой линии и держись, адвокат за тебя все правильно изложил. И самодеятельности больше, смотри, не проявляй. Понял?

– Понял. Думаете, меня отпустят? – спросил Степан.

– Скорее всего, – сказал Моховой. Он поднялся, достал из бара бутылку водки и налил ему стакан до краев. – Давай выпьем за это.

Степан опрокинул в себя водку одним махом и, понюхав корочку хлеба, попрощался со всеми и пошел вниз к выходу. Как только его мопед затарахтел у ворот, Моховой подозвал Радова, и они вместе вышли во двор. Скоро оттуда послышался звук взревевшего мотора мощного мотоцикла. Моховой вернулся и молча наполнил бокалы себе и своим гостям. «Давайте, не чокаясь», – сказал он.