12. Встреча в казино

Карсен, уютный городок неподалеку от Манга, был когда-то захудалой деревенькой. Но после того, как Наполеон Бонапарт запретил своим указом все игорные дома в Париже и его окрестностях, началось его процветание. Еще до Ватерлоо здесь открылось казино под громким названием «Palais Royal», и заядлые игроки из Парижа и других городов Иль-де-Франс потянулись туда в поисках улыбки Фортуны. За зеленым сукном «Palais Royal», конечно, проигрывали состояния, а не делали их, но слава у него была добрая. Хозяева казино тщательно отслеживали шулеров и экстрасенсов, и за их рулеткой игроки чувствовали себя куда уютнее, чем в других игорных заведениях благословенной Франции. «Palais Royal» не запятнал свою репутацию и после того, как там появились первые «однорукие бандиты» – любители поиграть по маленькой здесь все же могли выиграть, так как автоматы отбирали у них в пользу заведения всего пять процентов. Ася любила «Palais Royal» именно за это. Она оставила мужчин у рулетки, а сама ушла в Голубой зал, где мерцали всеми огнями и гремели бравурными маршами и монетами «однорукие бандиты». Через полчаса игры у нее уже был целый поднос мелочи. Ася умела понимать автомат и не ставила больше одной монеты, когда он отыгрывался за выданную премию. Но как только чувствовала, что есть шанс выиграть, она опускала по три монеты сразу, и автомат то и дело вознаграждал ее золотым дождем.

Джонсон наблюдал за ее игрой со своего места. Рядом с ним стояли несколько пустых стаканчиков, немые свидетели его проигрыша. Ровно в девять вечера, убедившись, что рядом с Асей посторонних нет, он подошел к ней и сказал негромко: «Хелло, Блэкберд». Ася скользнула взглядом по его лицу и ответила: «Хелло, Алекс». Поначалу она никак не могла припомнить, где же видела этого человека. Но ощущение того, что когда-то они были хорошо знакомы, даже близки, не покидало ее, хотя она была убеждена, что лицо Алекса видит впервые. Она чувствовала его едва уловимый запах, его знакомый дезодорант, модуляции его голоса, его жесты, как самка чувствует на расстоянии самца, отлучавшегося на охоту на время. «Выходите к паркингу, стоянка пять, я буду вслед за вами», – сказала она, поняв наконец, кто он, когда взглянула на его руки. Эти руки она забыть не могла. Джонсон побродил еще минут пять для виду по Голубому залу, переходя от одного автомата к другому. Ему не везло. Последние монеты из его пластикового стаканчика бесследно исчезли в автомате, и казалось, что два джокера, не дождавшиеся необходимого для выигрыша третьего, смеются над ним. Джонсон бросил опустевший стаканчик у автомата и пошел к выходу.

Ася вышла из казино без пальто, в одной шали, будто за чем-то забытым в машине. Меньше всего ей хотелось сейчас привлекать к себе внимание. Джонсон стоял у самого входа на стоянку в позе, до боли ей знакомой. Она сразу вспомнила, как впервые увидела этого человека в Английском парке в Булонском лесу. Поджарый и стройный, несмотря на свой возраст, он, как и тогда, напоминал ей гепарда, готового в любой момент броситься за добычей в погоню. Но теперь у этого человека было другое лицо.

– Здорово тебя переделали, Витенька, – сказала она, подойдя к машине. – Не узнать.

Он заранее решил, если узнает, не отпираться. Улыбнулся и сказал:

– Ты же узнала…

– Я узнала. Но к несчастью не только я. Степан выжил и все рассказал Угольщику. Тебя ищут, будь осторожнее. Они не простят…

– А ты… Ты простила?

– Я поняла, почему ты ушел. Не поняла только, почему без меня.

– Иначе было нельзя. Теперь мне ничего не мешает. Я пришел за тобой.

– Ты серьезно?

– Вполне.

– Хорошо, мы еще об этом поговорим. Пока о деле. По сценарию охранник Угольщика должен вывести трейлер из пещеры под виллой в 23:00 и передать его со всем грузом человеку заказчика, который будет ждать у выезда на шоссе. Приемщик должен назвать пароль «Шамбор». После этого охранник передаст ему ключи от трейлера и документы на него, и трейлер пойдет к Мерикуру. Там у плотины будет стоять баржа, с которой снимут вторую партию «Иглы» и погрузят ее на трейлер. Моховой и его гости поедут из казино к плотине, чтобы за всем проследить лично. Вся операция закончится где-то в половине первого. Я постараюсь от них оторваться еще здесь, но не исключено, что мне придется поехать с ними.

– Постарайся все же от них оторваться. Задержись в казино и скажи им, что ночуешь в Париже, – посоветовал Ващенко. – После перегрузки «Иглы» все твои русские («Вот он уже как…» – отметила про себя Ася) поедут к Моховому. Я буду ждать тебя в час ночи вот на этой машине у ресторана «Корона Меровингов». Это в километре от плотины на пути к Мангу. Они работают до утра. Свою машину лучше оставь у казино и возьми там такси, не то, не дай бог, они тебя засекут у «Короны». Если приедешь туда раньше, закажи себе что-нибудь, там, кстати, хорошие устрицы, и жди меня. Оттуда я отвезу тебя к себе, у меня тут есть домик под Мангом. Поживешь там пока. И если нам ничего не помешает, мы через пару дней уедем с тобой в Англию, чтобы быть уже навсегда вместе. Вот тебе номер моего здешнего мобильника, если что-то случится, звони, – сказал Ващенко, передавая ей свою французскую визитку, где помимо номера телефона значилось: «Стивен Робинс, биоинженер».

– Все будет о-кей, Вик, – сказала Ася. – Дай Бог, чтобы с тобой ничего больше не приключилось.

– Мне главное сейчас успеть разобраться с тем грузовиком, что стоит в пещере, – ответил он.

– Поторопись, – сказала Ася. – Сейчас девять двадцать. У тебя не так уж и много времени. Возьми ключи и пульт от ворот. Красная кнопка открывает и закрывает ворота. Белая – люк безопасности. Сначала надо задраить люк, иначе машина туда провалится, как только въедет в ворота. План «Мандрагоры» я передавала в центр. Он у тебя есть?

– Да, – ответил Виктор.

– Лифт в пещеру найдешь по плану в кабинете Мохового рядом со столовой.

– Кто на вилле сейчас?

– Сейчас там только один охранник, Роман. Тот самый, что должен вывести из пещеры трейлер. Сын Мохового и его жена уехали, скорее всего, в Париж. Навряд ли сегодня вернутся.

– Спасибо, Ася. Мы еще поговорим. Обо всем.

– Хорошо. Скажи мне только, твоя жена… Она тебя ждет в Англии? А дочь?

– Жена умерла год назад, а дочь уже замужем. Так что я свободен.

Она притянула к себе Ващенко и поцеловала в лоб:

– До встречи. Я тебе почему-то верю.

Ася побежала в казино, закуривая на ходу. Ващенко проводил ее взглядом, сел в свой «Мерседес» и нажал на газ.

По дороге в Манг он вспомнил, как начинался их роман. Он только что приехал в Париж после работы в Англии, а Ася незадолго до того получила назначение в парижскую резидентуру. Его жена все еще была в Москве, и он жил один в большой квартире на бульваре Сюше, в двух шагах от посольства. Не прошло и месяца после его приезда, как он пригласил ее к себе домой. Ася точно так же поцеловала его в лоб. И хотя про себя она все уже решила и ни минуты не сомневалась в том, что в ту ночь они станут любовниками, ей все же было трудно сразу преодолеть ту возрастную и служебную разницу, которая их разделяла. Ему было сорок, а ей только двадцать. Она только что закончила Дипакадемию, а он уже был опытным разведчиком. Он был заместителем секретаря посольского профкома, как стыдливо именовал себя партком посольства, а она еще не вышла из комсомола. Она была для него Асей, Асенькой, даже Аськой, а он для нее всегда был Виктором Васильевичем Ващенко.

Затем в МИ-6 она получила кличку Блэкберд, которую из-за цвета ее волос придумал для нее сам Ващенко. Он завербовал ее так же легко, как и соблазнил. Без него она не выдержала бы такой жизни, где все время приходилось идти по минному полю и все время лгать. Поэтому время от времени, чтобы забыться и расслабиться, Виктор брал ключи от вечно пустовавшей посольской дачи в Довиле, на побережье Нормандии в 200 км от Парижа, и они ехали туда на ночь. Время от времени туда же из Англии приезжали связные от МИ-6. После встречи с ними Виктор мрачнел и не находил себе места. Тогда они пили по-черному и отдавались друг другу до полного изнеможения. А рано утром – возвращались в Париж, успевая к началу рабочего дня, благо машина Виктора с дипломатическими номерами позволяла ему идти по трассе без ограничений скорости. В резидентуре об их служебном романе скоро узнали, но посмотрели на него снисходительно – там действовало правило: лучше со своими, чем с иностранками. И, конечно, до поры никто не догадывался, что оба героя этого романа перешли на службу Ее Величества.

Смерть отца оборвала и их карьеру в ГРУ, и любовь. Буквально накануне своей гибели отец успел ему позвонить и сказать ту фразу, которая для него была командой к действию: «Делай, как договорились». Об этом пароле они условились во время его последней поездки во Францию в марте 1991 года. Старик сказал ему: «Все идет к концу, Витя. Союз вот-вот развалится. И если это случится, то таких, как мы с тобой, будут отлавливать и стрелять на месте, как бродячих собак. Так что возвращаться домой я тебе не советую. Думай сам, как спасаться. Теперь те, кого я ставил к стенке в Смерше, в чести. Они нам все припомнят. И тебе тоже не простят ничего, прежде всего не простят, что ты мой сын. Я хранил много тайн государства и все, что знаю, унесу с собой. Но одну передам тебе. Не хочу, чтобы ты здесь жил в нищете». В тот же день они спустились в тоннель в «Русском замке», где Ващенко-старший и передал сыну тайну «закладки» – «партийного золота» во Франции. В том тоннеле сразу же после окончания войны Ващенко разместил целый клад. В ожидании «часа Икс», коммунистического восстания, никто не имел права к нему прикасаться. Но затем от надежд на мировую революцию и замирения с еврокоммунизмом в Москве окончательно отказались. К началу девяностых годов из тех золотых слитков, которые привезли немцы накануне освобождения Парижа в замок де Брианов, в тайниках «Русского замка» оставалось всего двадцать штук. Остальное – почти полтонны золота – постепенно переправили в Москву с дипломатическим багажом уже в конце восьмидесятых годов. Ларец с драгоценностями де Бриана никого не заинтересовал, ибо в описи он числился как «мельхиор и столовое серебро». Бывший полковник Смерша, попав в хозуправление ЦК КПСС, ревностно хранил тайны своей французской «закладки». Словно чувствовал, что придет время, когда этот ларец понадобится ему самому. Ващенко прекрасно знал всю конструкцию тоннеля, и они с сыном быстро перепрятали клад в новые тайники. Забрать его с собой в Англию Виктор Ващенко, однако, не сумел. Буквально в тот же день, когда он узнал о смерти отца, из МИ-6 ему сообщили, что в Москве уже отдан приказ о его аресте. Рисковать он не стал. И даже Асе не посмел сказать, куда он действительно вылетал.

После его побега Асю допрашивали в шифровальной посольства трое суток подряд, но она упорно твердила, что и подумать не могла, что Виктор Васильевич Ващенко может оказаться предателем. То ли ей поверили, то ли сделали вид, надеясь через нее когда-нибудь выйти на Ващенко, но на родину ее не выслали, а оставили при посольстве, только перевели на другую работу. Да и к тому же прав оказался старик Ващенко. Все шло к концу Советского Союза, и славные советские разведчики, оказавшись не у дел и без зарплаты, уже мрачно шутили: «Продам Родину, недорого!».

После развала Союза Ася осталась во Франции и получила французское гражданство. По совету МИ-6 она не порвала связи с ГРУ. За хорошую работу бывший шеф по резидентуре посольства пристроил ее к Моховому. Несколько раз под заданию ГРУ она бывала в Англии и встречалась там и с русскими разведчиками, и с людьми МИ-6, которые не без ее помощи методично ликвидировали советскую разведсеть в Англии. К Ващенко, который уже стал Джонсоном, в МИ-6 ее до поры не допускали. Бартлет решил возродить их дуэт только после того, как получил от Блэкберд первые сведения о подлинном бизнесе Мохового. Тем не менее, он не собирался сразу раскрывать ей тайну Джонсона, и никак не мог предположить, что интуиция и обоняние женщины окажутся сильнее искусства эстетической хирургии.