Глава 60

Лиана

– Я не знаю, где оно, Кэсси, – взвизгнула Лиана, отбрасывая одеяло с кровати, шаря под подушкой, потом опускаясь на четвереньки на пол в попытке что-то там нащупать. – Я должна найти его! Должна!

– Все в порядке, – мягко произнесла подруга. – Успокойся.

Успокойся.

Успокойся!

«Покой» – совершенно неподходящее слово для описания ее состояния сегодняшним утром. Она в панике. Ее сердце разбито. Она испытывает чувство отвращения. Нервы на пределе. Вот куда более точные характеристики. С тех пор, как покинула комнату Рэйфа, Лиана чувствовала себя не в своей тарелке. Под кожей какое-то шевеление, смущающий рассудок поток, заставляющий желудок сжиматься, а внутренности переворачиваться. Ей не по себе. Едва проснувшись, девушка ощутила сильное сердцебиение, которое все нарастало, так что его стало просто невозможно игнорировать.

Стук в дверь вернул ее в настоящее.

Кэсси положила руки Лиане на плечи, чтобы успокоить.

– Я продолжу поиски кольца, а ты постарайся расслабиться. Оно отыщется, прежде чем принц придет за тобой, обещаю!

Едва слова слетели с губ Кэсси, Лиана поняла, что кольцо безвозвратно утрачено. Оно было на ней за ужином и потом, во время танцев, а дальше она уже не могла припомнить. Ночь, проведенная с Рэйфом, виделась ей одновременно и кристально ясной, и погруженной в тени, будто две ее ипостаси вступили в борьбу друг с другом: одна старалась удержать в памяти все до мельчайших деталей, вторая – с не меньшим тщанием стереть предательство. Должно быть, она обронила кольцо с изумрудом в комнате Рэйфа, но вернуться туда не может – только не после всего, что случилось. Только не при свете дня, когда даже прикосновение солнечных лучей к коже кажется обвиняющим.

Ворвавшиеся служанки нашли Лиану безучастно стоящей в центре комнаты. Она словно раздвоилась, и теперь ее душа наблюдает со стороны, как с тела снимают ночную сорочку, как тщательно укладывают волосы, наносят на веки тени, а на щеки – румяна. Лиана смотрелась в зеркало, не уверенная, чье отражение в нем видит – принцессы-голубки, королевы воронов или гротескное, оказавшееся недееспособным сочетание их обеих.

Ее свадебное платье было ониксовым по краю, переходящим в угольно-серый на подоле, потом в светло-серый и, наконец, в цвет слоновой кости на корсаже. Пышная юбка расшита бриллиантами и опалами, переливающимися всеми цветами радуги. Украшающие вырез горловины жемчужинки отлично гармонировали с ее темной кожей. Руки оставались обнаженными. Сзади платье имело низкий вырез для крыльев, отделанный черным как символ ее трансформации. На шею Лиане надели венок из жестких черных перьев Ксандера, представляющийся ей руками, сжимающими горло так сильно, что едва удавалось дышать. Скорее всего, это ей только казалось, поскольку, судя по отражению в зеркале, выглядела она очень эффектно. Перья Ксандера поблескивали у нее под подбородком, обрамляя лицо, прикрывая голые плечи и спускаясь на спину, как продолжение ее собственных крыльев. В таком виде она готова к свадьбе.

При этой мысли сердце забилось еще быстрее и настойчивее – и так болезненно, что Лиана испугалась, как бы не лишиться чувств.

– Лиана.

Голос Ксандера застал ее врасплох. Ахнув, она повернулась к нему. Он стоял в дверном проеме, опершись о него плечом, со скрещенными на груди руками. Одет принц был в черное – некую смесь формального шелкового камзола с кожей – и выглядел очень по-королевски, как воплощение самого Таетаноса. К его груди был приколот пучок ее белых перьев, а с шеи свисала печать – темный перстень с обсидианом, который каким-то образом умудрялся блестеть. Его лавандовые глаза были холодны, точно лепестки цветка, оледеневшие холодным днем. При виде его Лиана замерла.

– Ксандер, – прошептала она чуть слышно – голос подвел ее. Лиана метнула взгляд в сторону Кэсси, но та едва заметно отрицательно покачала головой и состроила гримасу, скользя глазами от принца, стоящего в одном конце комнаты, к принцессе в другом и обратно.

Оттолкнувшись от дверного косяка, Ксандер вошел в комнату. Лиана не знала, сколько времени он там простоял, наблюдая за ней, прежде чем решил обозначить свое присутствие. При приближении Ксандера служанки разбежались в разные стороны, стараясь стать невидимками.

– Подумал, что будет нелишним сопроводить тебя до кареты, – сообщил он, царапая голосом, как ножом. В его тоне таилась скрытая угроза. – Чтобы ты ненароком не потерялась.

На его губах появилась улыбка, но она была пуста и лишена теплоты, к которой Лиана привыкла. Она сглотнула, чтобы справиться с подступающей к горлу тошнотой, и кивнула.

– Да, спасибо. Это очень мило с твоей стороны.

Ксандер протянул ей руку.

Лиана приняла ее.

Они вышли из комнаты вместе и неспешно зашагали по коридору. Однако воздух между ними звенел от напряжения, так что Лиане хотелось сбежать, расправить крылья и улететь далеко-далеко. Ксандер двигался медленно и ровно, механически поднимая и опуская ноги.

– Как прошло твое утро? – тихо поинтересовалась она.

– Познавательно, – ровным тоном отозвался он. – А твое?

Лиана улыбнулась, надеясь тем самым избавиться от сковывающего грудь напряжения.

– Несколько хаотично, но, как видишь… – она кивком указала на свое платье, – я сумела собраться к сроку.

– Так, значит, ты готова? – уточнил Ксандер.

– А? – сдавленно пробормотала Лиана, не в силах произнести ничего более вразумительного.

– Ты готова? – с нажимом повторил он, заставив Лиану занервничать. – Готова принести клятвы? Готова стать королевой? Готова к жертвам, которых требует данный обет? Готова ставить нужды подданных прежде своих собственных? И делать для них все возможное?

С ее губ сорвался негромкий нервный смешок.

– Ну конечно, Ксандер. Разве не таково наше предназначение с рождения?

Они вышли во двор замка, но Ксандер остановился в тени. В нескольких метрах в ярком свете солнца их ожидала золоченая карета, которая в составе свадебного кортежа должна прокатиться через духовные врата и доставить своих пассажиров к находящемуся в пригороде священному гнезду.

– Можешь пообещать мне, Лиана? – спросил Ксандер, беря ее руку в свои. – Пообещать, что, принеся обеты, будешь придерживаться их до конца жизни? Что не нарушишь их?

В его словах заключался куда более глубокий подтекст, от которого сердце камнем ухнуло вниз и засосало под ложечкой.

– Обещаю, – отозвалась она, глядя ему прямо в глаза, чтобы показать, что ничего не скрывает. Прошлое осталось в прошлом, как бы болезненно эта идея ни воспринималась. Аны больше нет. Хватит мечтать об иной жизни и иной судьбе. Как только обеты будут принесены, останется только Лиана Таетанус. Она не сомневалась в этом.

Ксандер потупился.

Опустил плечи и крылья, расслабился, будто скинул с себя тяжкую ношу. Разжал пальцы и сунул руку в карман. Даже в тени изумруд у него на ладони сверкал ослепительно-ярко. Лиана закрыла глаза в попытке побороть укол вины.

Юноша надел кольцо ей на палец.

Она догадалась, где он его нашел.

Ксандер знает, что она все поняла.

Сегодня они соединятся перед лицом богов и людей до конца своих дней, так что выбор у них один – двигаться вперед, как бы болезненно это ни было для обоих.

Ксандер вышел на свет, и его обсидиановые крылья заискрились на солнце. Лиана последовала за ним. Вместе они сели в карету, которая через несколько минут доставила их на улицу под приветственные крики толпы. Свадебный парад начался. Они ехали не спеша, осыпаемые лепестками цветов и перьями, объезжая по кругу все духовные врата в городе. Лиана улыбалась и приветствовала жителей города. Ксандер следовал ее примеру. Но друг другу они не подарили ни улыбки. Когда девушка потянулась через сиденье, чтобы коснуться его руки, он отдернул ее, будто обжегшись. Извинение жгло Лиане горло, но вокруг было так много глаз и ушей, что оно осталось невысказанным. Позже, когда будут принесены клятвы и обеты, возможно, она найдет в себе силы все объяснить, раскрыть правду о том, кто она такая и кем Рэйф позволил ей быть. Быть может, Ксандер поймет ее. А может, и нет. Как бы то ни было, он заслуживает знать.

Прибыв в пригород Пилаеона, Ксандер и Лиана вышли из кареты и продолжили путь по воздуху в окружении стражников. Летящая впереди королева указывала дорогу к священному гнезду. Лиане не доводилось бывать здесь прежде, но инстинктивно она угадывала путь, словно что-то тянуло ее туда, манило. Чувства, нарастающие в ней весь день – бурление крови в жилах, приток энергии, рев в голове, – все усиливались.

Они приземлились у основания большого дерева.

Королева Мариам нажала на скрытый рычаг, и в стволе открылась ведущая в черные глубины дверь, похожая на разверстую пасть, готовую проглотить Лиану целиком. Внутренне девушка воспротивилась, но покорно последовала за Ксандером. Она была настолько сосредоточена на нарастающем в голове грохоте, что едва обращала внимание на происходящее. Ксандер завел Лиану в туннель, оставив остальных в лесу дожидаться их возвращения.

Лиана могла бы воспользоваться этой возможностью высказаться, но язык налился тяжестью, и губы отказывались разжиматься. В голове кружился водоворот мыслей, из которого невозможно было вычленить ни единой здравой. Из-за дрожи в ногах ей было трудно фокусироваться на Ксандере и на необходимости шагать вперед. Казалось, они уже целую вечность идут в окружении теней. Внезапно в отдалении забрезжил свет. Лиана увидела жреца, придерживающего открытыми створки золотых ворот, и услышала птичьи крики. Ее взгляд мгновенно оказался прикованным к божественному камню, парящему в центре помещения и едва видимому из-за деревьев. Его мощь взывала к ней, пробирала до костей. По телу Лианы прошла вибрация, не оставшаяся незамеченной даже для Ксандера, который повернулся к ней с любопытством и некоторой долей тревоги.

Лиана заморгала, пытаясь вернуть четкость зрения.

Огоньки не пропадали.

Они внезапно появились из божественного камня, искрясь и сверкая в воздухе, и устремились к ней, стали льнуть к коже. Благодаря своему черному цвету камень поглощал проникающие сквозь ветви деревьев солнечные лучи, но при этом переливался всеми цветами радуги, вырывающимися с его поверхности короткими и длинными вспышками, тянущими к Лиане фантомные руки. Ее собственные руки дрожали. И колени тоже. Сердце колотилось все быстрее и быстрее, громче и громче, ускоряя ритм, подстраиваясь под пульсацию камня.

Оказавшись в центре священного гнезда, Ксандер с Лианой опустились на колени, готовясь произнести молитвы, являющиеся первым этапом невероятно продолжительной церемонии, которая завершается принесением взаимных обетов. Посмотрев на Ксандера, Лиана отметила, что он не воспринимает ни пульсацию, заглушившую для нее все прочие звуки мира, ни радужные блики, спиралью завивающиеся вокруг нее и вызывающие головокружение. Ей казалось, что священное гнездо тоже вращается.

Повернувшись к жрецу, Лиана замерла от ужаса.

Он оказался непохожим ни на одного виденного ею ворона. Его глаза цвета полуночи туманили гневные штормы, но при этом они смотрели ясно и пронзительно, как молнии. Его волосы походили на расплавленное золото, кожа хранила поцелуи солнца, а на носу виднелась россыпь веснушек. За его спиной не поднималась пара крыльев, как и у всех жрецов, а шелковая туника казалась неподходящей по размеру. Ее край сантиметра на два не доходил до пола, разрушая иллюзию того, что избранные богами не ступают по земле, но скользят по воздуху. Из-под туники виднелась пара грубых поношенных башмаков, заляпанных грязью, которые также не вязались с общим обликом. Внешний вид жреца разволновал Лиану, а выражение лица – нахмуренные брови, бушующая в глазах буря с магическими водоворотами – и вовсе заставило замереть на месте. Он будто ожидал ответа, дать который могла она одна.

Лиана открыла рот.

Но прежде чем она сумела произнести хоть слово, мир разлетелся на куски.