Глава 49

Рэйф

Большую часть дня Рэйф провел в мольбах о том, чтобы Лиана не приходила, надеясь, что она ему всего лишь приснилась и ее прощальные слова ничего не значат. Однако у него все равно екнуло сердце от предвкушения, когда поздно ночью он услышал доносящийся из-за задернутых штор шелест крыльев.

– Так и знала, что ты не спишь, – протянула Лиана, входя в комнату. Ее сапожки выбивали дробь на деревянных досках пола.

Он догадался, что она обута в сапоги, потому что шелковые туфельки, которые большинство женщин носят в замке, не производят никакого шума при ходьбе. От осознания того, что на ней обувь на выход, у Рэйфа упало сердце. Все же он по-прежнему лежал спиной к балкону, подложив руку под щеку, и глубоко и размеренно дышал, притворяясь спящим в слабой надежде, что она развернется и улетит прочь.

Она этого не сделала.

Рэйф услышал ее вздох, за ним последовало негромкое поскрипывание деревянного стула в углу, на который обычно садится Ксандер.

– Сегодня мне в голову пришла идея, – как ни в чем не бывало сообщила она. Будто они сидели за обеденным столом и вели светский разговор, и она не вторгалась незваной в комнату человека, который явно – ну, Рэйф надеялся, что явно, – желает, чтобы его оставили в покое. – Мы с Ксандером летали за городские стены, навещали дома жертв землетрясения и читали над ними благословение Таетаноса. Некоторые в сознании, но очень слабы, а другие еще даже не пришли в себя, хотя их сердца бьются. Однако семьи были очень благодарны – они в самом деле верят, что простая молитва, прочитанная будущим королем и королевой, изменит положение. Когда они целовали мне руку при прощании, я поняла, что могу сделать гораздо, гораздо больше, чтобы им помочь.

Рэйф тут же сел и повернулся к ней.

– Нет.

– Так и знала, что ты не спишь, – победно ухмыльнулась она, улыбаясь от уха до уха.

– Так и знал, что ты безрассудная, – парировал он, хмуря брови, – но никогда не считал тебя глупой.

– А что глупого в спасении жизней? – обиделась она. – Куда глупее сидеть в стороне и наблюдать, как они умирают, когда я знаю, что могла бы спасти их.

Он встал с постели и в мольбе протянул к ней руки.

– Это опасно.

– Вот уж не думала услышать это трусливое заявление от человека, в одиночку противостоявшего дракону, – почти презрительно выплюнула Лиана.

Ее слова уподобились для него физическому удару.

– Это не одно и то же.

Принцесса лишь плечами пожала.

– Почему?

– Потому что, – полупрорычал-полувыплюнул он, подходя ближе, – моя жизнь не важна. Во всяком случае, не так важна, как твоя или Ксандера.

Лиана отвела взгляд и снова посмотрела на него, прежде чем ответить.

– Для меня твоя жизнь важна.

– Тем не менее, – стоял на своем Рэйф, пытаясь игнорировать чувство, которое ее взгляд пробудил в его душе, – ты готова пойти на этот риск…

– Ты хоть обдумал, что я сказала?

«Целый треклятый день я только и делал, что думал о тебе», – мысленно ответил он и усмехнулся, скорее себе самому, чем ей.

– Нет.

– Лжец, – пробормотала Лиана. – Просто признаваться не хочешь, потому что, возможно, мои слова справедливы. И боги правда выбрали нас для особой миссии. Возможно, в том и заключается наше призвание – помогать людям.

– Даже если и так, что ты намерена делать? – спросил Рэйф, бросив красноречивый взгляд на ее крылья. – Ты не можешь просто взять и слиться с толпой. Если кто-то тебя увидит, то не станет размышлять, дар ли богов твоя сила или нет. Просто скажут, что в тебе есть магия, и погубят.

– Я принесла большой плащ, – медленно проговорила она.

Рэйф отметил, что она сминает пальцами свернутую черную ткань, и, не в силах сдержаться, согнулся пополам и разразился недоверчивым смехом.

– Плащ, значит? – воскликнул он, решив на мгновение, что девушка в самом деле лишилась рассудка.

Лиана скрестила руки на груди и наградила его гневным взглядом. Потом выбросила вперед свое белое крыло и с силой толкнула Рэйфа в плечо, заставив пошатнуться.

– Я еще не закончила, – прорычала она. – Я принесла большой плащ, чтобы, когда мы окажемся по другую сторону стены замка, я могла спрятать крылья и ходить от дома к дому пешком. Ходить, а не перелетать. Это займет дольше времени, но будет больше шансов, что нас не узнают. Ксандер сказал, что целители дали всем пострадавшим сонный отвар, поэтому они не проснутся, если мы незаметно прокрадемся в их дома. Кроме того, я не стану снимать капюшона, так что мое лицо останется в тени. Я заметила, что практически в каждом доме в Пилаеоне под окнами имеется балкон, поэтому будет легко проскользнуть внутрь, а потом уйти.

О, боги!

Ее план и правда не так ужасен.

– Как ты собираешься выбраться из замка незамеченной? – спросил он, все еще не желая соглашаться. – Не по воздуху же? Твои белые крылья тут же заметят.

Лиана мило улыбнулась.

– В этом я как раз и надеялась заручиться твоей поддержкой.

Рэйф застонал и потер лицо. Его разум пребывал в смятении. С одной стороны, он никогда не слышал более безрассудного предложения. С другой стороны, едва ли ему удастся жить в мире с самим собой, осознавая, что мог бы предотвратить смерть воронов. Или если с принцессой что-то случится. Блеск ее глаз свидетельствовал, что отрицательный ответ ее не устроит. У Рэйфа возникло предчувствие, что даже откажись он ее сопровождать, Лиана все равно не оставит свою сумасшедшую затею. Рэйф знал, что случается с воронами, у которых обнаруживались магические способности, – леденящие кровь звуки иногда преследовали его в ночных кошмарах: свист меча палача в воздухе и глухой стук, знаменующий, что дело сделано. Обезглавливание всегда проводилось прилюдно, хотя Рэйф никогда не мог заставить себя смотреть на действо и вместо этого обозревал толпу. Иногда ситуация ухудшалась добавлением других звуков: плачем тех, кто любил жертву, и улюлюканьем праздных зевак. В глазах Ксандера всегда отчетливо читался страх, что в следующий раз придет очередь Рэйфа.

Нет.

Он не допустит, чтобы эта участь постигла Лиану.

Только не ее.

– Я знаю, как можно выбраться из дворца, – признался он едва слышно. Голос отказывался повиноваться ему. – Есть потайной коридор, которым однажды воспользовался отец, чтобы незаметно провести маму в замок, до того, как у нее появилась собственная комната в людской. Мы с Ксандером пользовались этим коридором в детстве. Он такой же древний, как и сам замок. Мы с братом частенько гадали, не возник ли он еще в те времена, когда острова не поднялись в воздух, на земле были часты войны, и людям требовались пути быстрого отступления.

Глаза Лианы заинтригованно поблескивали. Внимательно слушая его рассказ, она так крепко прижала ладони к груди, что пальцы порозовели.

Рэйф покачал головой.

Во что он ввязался?

– Идем же, – позвала Лиана, шагая к двери.

– Подожди! – Рэйф схватил ее за руку. – Дай прежде взгляну на твой плащ.

Лиана покорно накинула его на плечи. Пошитый из черного бархата, он выглядел дорого, но не обязательно по-королевски. На нем не было ни драгоценных камней, ни каких-либо отметок, и с расстояния он мог бы сойти за обычную дешевую вещь. Что еще более важно, капюшон действительно скрывал всю верхнюю часть лица Лианы до самого носа, так что Рэйф подивился, как ей вообще что-то видно. Сзади плащ оказался достаточно широким, чтобы скрыть крылья, и при этом волочился по полу.

– Где ты его нашла? – удивленно спросил он.

Лиана плотнее запахнулась в плащ и надвинула капюшон пониже на лицо.

– Моя бабушка была, скажем так, крупной женщиной и частенько жаловалась, что на прогулке у нее мерзнут крылья, вот дедушка и подарил ей этот предмет гардероба. Когда бабуля умерла, он отдал его мне, потому что мне нравилось, что ткань хранит ее запах.

От звучащей в ее голосе нежности у Рэйфа сделалось тепло на сердце. Он не привык к подобным ощущениям. Он почувствовал и еще что-то: некое томление при мысли о том, каково это – расти в семье, где все тебя любят.

– Похоже, не стоило мне смеяться, когда ты сказала, что принесла большой плащ, – поддразнил он.

– Пфф! – Лиана довольно покачала головой.

Ворон бросил взгляд на ее руки.

– А перчатки у тебя есть?

Сдвинув складки плаща в сторону, она извлекла из кармана жакета пару перчаток и натянула на руки.

– А как насчет чего-нибудь для шеи и подбородка?

И снова Лиана достала маскировку в виде густого черного меха, скрывающего ее кожу.

– Ты явно не в первый раз ускользаешь тайком из замка, – заметил Рэйф, помимо воли улыбаясь ее ухищрениям.

Наблюдая за тем, как Рэйф надевает черные перчатки и плащ, чтобы слиться с ночной тьмой, и натягивает капюшон на голову, затемняя лицо, Лиана заметила:

– Так же, как и ты.

Он согласно кивнул.

– Что ж, идем, пока я не передумал.

Ведя принцессу по коридорам, он настороженно заглядывал за каждый угол, опасаясь столкнуться со слугами или стражей, совершающей ночной обход. Потайной коридор располагался в нижнем ярусе замка, хоть и не так глубоко, как комната матери Рэйфа. Дорога туда была тускло освещенной и замшелой. Через каменные стены просачивалась почвенная влага, оставляя на них слой водорослей и мха. Несмотря на то что шагали они очень осторожно, Лиана все же несколько раз споткнулась и для удержания равновесия взяла Рэйфа за руку. Он старался не думать об успокаивающем прикосновении ее пальцев, сплетенных с его, о том, как это естественно и приятно. Когда они добрались до конца коридора, Рэйф высвободил ладонь, чтобы открыть тяжелые железные ворота, замаскированные под еще одну решетку, закрывающую сливное отверстие.

Дальше вести предстояло Лиане. Покружив по городу, по-прежнему остающемуся для нее чужым, она, наконец, сумела сориентироваться и пришла к дому, где проживал один из раненых. Лиана рассматривала окна и двери здания, стараясь припомнить.

– Вот этот, – шепотом сообщила она, указывая на балкон слева на втором этаже. – Это его комната.

Кивнув, Рэйф взмахнул крыльями, взлетел в воздух и мягко приземлился на балконе. Прижав нос к окну, он попытался рассмотреть, что творится внутри и, увидев скорчившееся на кровати маленькое тельце, утвердительно кивнул. Перегнувшись через перила, он протянул руку Лиане, и она подпрыгнула, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не помогать себе крыльями. Со второй попытки ему удалось схватить ее за предплечье достаточно крепко, чтобы втянуть наверх. Оказавшись на балконе, девушка просунула лезвие ножа в узкую щель между створками окна и сумела отодвинуть задвижку. Проникнув в комнату, она поспешила к спящему под одеялом ребенку, стянула перчатки и, закрыв глаза, сосредоточилась на том, за чем пришла.

Рэйф стоял на страже в темноте и, не смея моргнуть, зачарованно следил за ее действиями. Искривляющая губы ребенка гримаса пропала, а хриплые всхлипы превратились в глубокое ровное дыхание. Из хрупкого тельца ушло напряжение, и боль утихла, позволив расслабиться. С приоткрытым ртом и спокойными чертами лица Лиана являла собой упоительное зрелище. Льющийся из ее ладоней золотистый свет сиял, как лучи утреннего солнца, мягко пробивающиеся сквозь тучи. Наконец Рэйф узрел то, что видела она. Это в самом деле не магия, а нечто большее. Ее бог, Аэтиос, даровал ее рукам силу исцелять людей.

Большую часть жизни Рэйф ненавидел свою магию, потому что она спасла только его, но не его родителей. Она сделала его изгоем, которого все сторонятся и боятся, хотя в его душе тоже живет страх. Она превратила его брата в обманщика, наполнила его жизнь ложью. Но, стоя и глядя на то, как Лиана работает, Рэйф впервые в жизни осознал, что его магия – это дар.

Потому что его магия спасла Лиану.

И создала этот момент.

И этот момент, и Лиана в нем великолепны.