Глава 22

Лиана

Лиана признавала, что поначалу имитировала веселость и смех ради забившегося в угол буки, который пока даже не потрудился официально ей представиться или завязать вежливую беседу. Но по мере того как гордый хвастун принц Дэмиен продолжал кружить ее по танцплощадке, Лиана поняла, что наслаждается и вниманием, и глупой болтовней. Кажется, впервые в жизни ей представилась возможность задавать столько вопросов, сколько душе угодно, о чужих землях, которые мечтала посетить, и с легкостью получать на них нужные ответы.

Мило, шумный и жизнерадостный принц Дома Рая, очаровал ее рассказами о своем доме в дождевых лесах, произрастающих на острове, где кроны деревьев сплетены так тесно, что не видно неба, где лепестки цветов могут вырастать размером с руку, а воздух такой вязкий и душный, что, кажется, обнимает кожу, как влажное одеяло. Он был куда лучшим танцором, чем Лиана, но не показывал этого, искусно заставляя ее выписывать пируэты, на которые она сама никогда бы не решилась, одновременно развлекая историями о балах в его семье, рисуя словами прекрасные картины.

Нико, более сдержанный, но приятный принц Дома Мудрости, после долгих наводящих вопросов и понуканий преодолел природную застенчивость и поведал Лиане о своем острове, похожем на ее собственный холодным воздухом и бесплодной землей. Однако, в отличие от ее дома, его находится на крайнем севере, где солнце не заходит месяцами, а потом месяцами же не желает являть своего лика. Совы, рассказал он, живут не в хрустальном дворце, но в темном подземелье, в огромных пещерах, сравнимых по размеру с ее дворцом и соединенных между собой замысловатой системой коридоров, каждый из которых ведет в огромную библиотеку в самом сердце жилища.

А Дэмиен, из кожи вон лезущий, чтобы показаться очаровательным, весь первый танец соблазнял ее образами своей родины – страны колибри. Центр их острова прорезает горная цепь, восток покрывают густые дождевые леса, в которых произрастают всевозможные фрукты и растения, а на западе тянется пустыня, где на многие мили не найти ничего, кроме песка, лишь одна река оживляет монотонный пейзаж. На ее берегу и расположен дворец – место выбрано так же, как в случае всех остальных городов, то есть по божественному камню в центре и священному гнезду, которое нужно оберегать.

– Правда ли, что стены дворца образованы тянущимися вверх садами? – спросила Лиана. Покачиваясь с Дэмиеном под мягкие трели мелодии, она решила продолжить беседу, начатую во время предыдущего танца. – Не могу себе такое представить.

Дэмиен рассмеялся глубоким низким смехом, тембр которого вызывал трепет в девичьих сердцах. Сердце Лианы не стало исключением.

– Так и есть. Мой бог, Юрайтес, питает нас водой из реки, русло которой, должно быть, самолично вырезал в земле. Мы собираем семена в разных частях дождевого леса и возделываем наш дворец и бесплодные прилегающие территории, превращая их в самый прекрасный сад на земле. Он пестрит многообразием красок, которые голубке, живущей на снежном острове, трудно вообразить.

Лиана усмехнулась в ответ.

– У меня очень живое воображение, знаете ли. Вы же не нарочно все это расписываете, чтобы заставить меня питать надежды? Убаюкать меня красивыми словами и еще более красивыми пейзажами?

Дэмиен изобразил притворный ужас.

– Разумеется, нет. Я не посмел бы вводить в заблуждение принцессу Дома Мира, столь прекрасную и очаровательную, что простому колибри вроде меня нечего и надеяться на то, чтобы добиться ее расположения.

Тон его голоса свидетельствовал, что он не имеет свои слова в виду – по крайней мере, касательно простого колибри уж точно. Лиана надеялась, что его комплименты искренни, хотя наверняка знать не могла и оттого досадовала.

Она совсем было собралась ответить что-нибудь в равной степени остроумное, но тут вмешался решительный голос:

– Позвольте?

Прикусив губу, чтобы сдержать улыбку, Лиана обернулась и увидела стоящего прямо перед ней ворона.

– Нет, – нараспев произнес Дэмиен и, положив руку Лиане на талию, попытался увести ее в другую сторону.

Но Лиана не поддалась. Воздух потрескивал от любопытных взглядов присутствующих, следивших за приближавшимся к их паре Лисандером. Все гадали, что же принц воронов задумал. Шок от того, что он осмелился прервать танец, был осязаем, ведь, по всеобщему мнению, положение принцессы из Дома Аэтиоса куда выше его собственного. Ошибочное суждение, но вполне реальное. Отвергнув его предложение, Лиана подаст остальным королевским семьям пример поступать так же, и от такого удара Дому Шепота вряд ли удастся оправиться. А приняв? Что ж, кому-то не мешает чуть-чуть понизить Дэмиену самомнение. Многие сочтут, что она именно это и сделала – решила не баловать принца, ставшего признанным фаворитом в борьбе за ее благосклонность.

Но Лиана об этом не думала. Она просто кивнула и выскользнула из объятий колибри, решив смотреть на маску из насыщенных обсидиановых перьев, а не переливчатого индиго.

Лиана вообще ни о чем не думала. Все ее мысли пропали, стоило ворону обвить рукой ее талию. Коснувшись обнаженной кожи в вырезе платья у нее на спине, Рэйф отдернул пальцы, будто обжегшись. Мгновение спустя он снова провел рукой по ее коже, так нежно и деликатно, будто спрашивая разрешения. Лиана положила одну ладонь ему на плечо, а второй взяла его руку, вытянутую вдоль тела. Когда они начали двигаться в такт музыке, его хватка стала более уверенной и раскованной, и Рэйф повел в танце.

Поначалу они не разговаривали.

Лиана рассматривала пуговицы на его камзоле, выполненные из черного камня и нашитые на золотистую ленту, спускающуюся вниз по груди, а также кожаные вставки, гладкие на ощупь.

Он в ответ изучал ее.

Лиана чувствовала, как ворон скользит глазами по ее обнаженной шее, следует дальше, к рукавам платья с прорезями, в которых тоже мелькали участки кожи. Потом он поднял горящий смелостью взгляд к ее лицу, отправил его в странствие по ее губам и перьевому краю маски, наконец, остановил на ее глазах.

Она сглотнула.

Ее сердцебиение участилось.

Горло сжалось.

Лиане вдруг сделалось жарко, на щеках появился румянец, ладони вспотели.

Чем дольше она избегала его взгляда, тем более требовательным он остановился. Под конец Лиане показалось, что все присутствующие в зале видят, как от ее тела валит дым.

«Нужно что-то сказать».

«Хоть что-нибудь».

Но что?

Она не собиралась извиняться за то, что утаила, кто она такая, поскольку не сожалела об этом. Слишком опасно обсуждать произошедшее между ними, находясь в столь людном месте под прицелом многих пар глаз. Даже если ей хочется серьезно поговорить, делать этого не следует. Это вообще не в ее духе.

В конце концов, она решила ограничиться провокацией.

– Я уж думала, вы никогда не пригласите меня танцевать, – как можно более легкомысленным тоном проговорила она, обращаясь к его груди, так как слишком боялась поднять глаза.

Лисандер не ответил.

– Я чувствовала себя отвергнутой, по правде говоря, – продолжила она и, заметив, как ворон с силой сжал челюсти, едва заметно улыбнулась. Похоже, ей удалось задеть его за живое. – Все остальные принцы подошли ко мне сразу по окончании ужина, но только не ворчливый принц-ворон, который даже не смотрел в мою сторону. Я уж подумала, что каким-либо образом задела ваши чувства, хотя никак не могла взять в толк, каким ужасным поступком сумела вызвать вашу ярость. Благодарность – другое дело, но уж точно не гнев.

У него дернулся кадык и, прежде чем Лиана успела сказать еще хоть слово, Лисандер убрал руку с ее талии и заставил закружиться волчком, на несколько мгновений разрушив их тесный контакт, после чего снова вернул ее в свои объятия.

Лиана тут же пошла в наступление. Едва его рука снова коснулась ее спины, она заговорила, не обращая внимания на его явное нежелание продолжать разговор.

– Я начинаю подозревать, что вы даже не хотели дарить мне тот бриллиант, хотя из него выйдет прекрасное ожерелье – и еще более прекрасная история из тех, что можно потом рассказать детям.

Он застонал.

– Прошу вас, помолчите.

– Как можно, ведь я только-только добилась вашего ответа, – усмехнувшись, возразила Лиана и подняла голову, впервые за долгое время встретившись с взглядом его лазурных глаз, в которых больше не отражалась буря эмоций. Неужели он не подвержен ее чарам? В таком случае ей есть о чем поволноваться. Но гнев? Раздражение? Упрямство? Эти эмоции находятся всего в шаге от ликования, и Лиана вознамерилась подтолкнуть своего принца в нужном направлении. – Я правда считала, что вы будете рады меня видеть. Взволнованны даже. Или, смею надеяться, взбудоражены.

Ее слова вывели его из равновесия настолько, что он споткнулся и наступил ей на ногу. Поморщившись, девушка отскочила и захлопала крыльями, чтобы устранить давление на стопу, чем привлекла к их паре, находящейся в самом центре зала, еще большее внимание.

– А вы не очень-то хороший танцор, угадала? – беззлобно поддразнила она, чтобы избежать серьезной беседы. Они попозже поговорят… в уединении его собственного замка… после того, как станут парой.

Вместо извинений Лисандер лишь пожал плечами.

– Нормальный.

– Ну да, конечно, – протянула она, закатывая глаза. – Нормально танцевать для вас – недостижимая мечта.

Он нахмурился.

– Я справляюсь гораздо лучше, когда болтливая принцесса не мешает считать шаги.

– Я слышала, что у мужчин плохо получается делать несколько дел одновременно, но до настоящего момента не осознавала значения этой фразы.

Он вздохнул и, расслабив напряженные крылья, укрыл ими себя и Лиану, как черным покрывалом, ненадолго отгородившись от любопытных взглядов. Не вполне пристойно, но Лиане все равно.

Принц склонился к ней.

– Хотите поговорить?

Она уверенно кивнула.

– Тогда скажите, почему солгали.

– Просто хотела сделать вам сюрприз.

Он удивленно открыл рот, будто не ожидал такого простого ответа. И правдивого.

– Зачем? – огорошенно спросил ворон.

Лиана расправила собственные крылья, почти соприкасаясь кончиками перьев с опереньем Лисандера, и завершила пируэт. Это касание почему-то показалось ей куда более интимным, чем если бы он взял ее за руку. По спине Лианы, больше не прикрытой крыльями, пробежал холодок, но она уверила себя, что это просто сквозняк.

– Решила, что это будет забавно.

– Забавно? – пораженно переспросил он.

Лиана нахмурила бровь, сердце до боли сжалось у нее в груди, а голос стал беззащитным, чего никогда не случалось в его присутствии прежде.

– Считайте меня взбалмошной, но я решила, что вы, подобно мне, обрадуетесь, зная, что на турнире будет принцесса, которая посвящена в вашу самую сокровенную тайну, и, следовательно, вам не нужно будет ничего от нее скрывать. Назовите это сумасшествием, но я подумала, что вы испытаете облегчение, подобное тому, какое испытала я, увидев висящий у вас на шее перстень и осознав, кто вы такой.

Выражение его лица смягчилось, объятия тоже стали нежнее.

На мгновение ворон прикрыл глаза, сделал медленный вдох, затем выдох.

– Ана… – прошептал он, качая головой.

От того, как он произнес ее имя, у нее по коже побежали мурашки, но тон голоса заставил сникнуть. В нем слышалось немое извинение, сдавленное и неуверенное, граничащее с болью. Девушка решила, что не хочет слушать продолжение, потому что уже поняла – ничего хорошего ждать не приходится. Он разрушит планы, непрерывно возникающие у нее в голове с тех пор, как затащила его, раненого, в пещеру. Он собирается сказать, что она ему неинтересна.

Только это неправда. Еще как интересна.

И подтверждение этому сверкает в его глазах, ощущается в прикосновении.

Что бы его ни сдерживало, придется избавляться от этого. Она его убедит. Лисандер – единственный из присутствующих, кто знает ее тайну, знает о ее магии, и ему все равно. А для нее это самое главное.

– Нет, – предостерегла она, хотя могла бы ничего и не говорить.

Музыка резко оборвалась. Лиана отдернула крылья, явив себя и своего принца присутствующим. Она поняла, что все прекратили танцевать за несколько мгновений до того, как перестала звучать мелодия, и теперь устремили свои взгляды на них. Лиана осмотрелась по сторонам, избегая смущенного взгляда отца, подозрительного – матери и заносчивого – Луки. К счастью, Кэсси в зале не было, в противном случае ей пришлось бы игнорировать и ее понимающий взгляд.

Принцесса попыталась отступить, но не сумела высвободиться из объятий принца-ворона. Он приблизил губы к самому ее уху, так что края их масок соприкоснулись и, омывая шею Лианы теплым дыханием, от чего начала покалывать кожа, прошептал:

– Я не тот, за кого вы меня принимаете.

После чего отстранился, отвесил ей глубокий поклон и завел крылья за спину, так что они образовали арку. На мгновение ей показалось, что ворон и вовсе не делал никакого признания. Но его глаза все еще горели под нахмуренными бровями, исполненные невысказанного смысла, который ей только предстояло постичь.

Принц-ворон склонился над ее рукой, запечатлел на кончиках пальцев традиционный поцелуй, развернулся и зашагал прочь, оставив Лиану наблюдать за его удаляющейся спиной. Его поцелуй продолжал жечь кожу, как метка, которую она не хотела смывать.

Что он имел в виду?

Что пытался сказать?

Чего он хочет?

И, самое главное, имеет ли это значение? Потому что Лиана четко понимала, чего хочет она сама – свободы быть честной с тем, кто останется с ней до конца жизни. Счастье и лишения приходят и уходят, а что насчет возможности говорить правду? Жить со своей парой, ничего не скрывая?

Вот он, ее шанс, единственный и неповторимый.

Она не сдастся без борьбы.