Глава 39

Прошло два дня, младшего Столетова выписали из больницы, он приехал ко мне домой.

– Как вы себя чувствуете? – спросила я у Юры.

– Ничего, только голова тяжелая, а ноги легкие, – ответил парень, – лучше, когда наоборот. У вас уютная квартира.

– Спасибо, – улыбнулась я, – Юра, вы планируете как-то наказать Владимира Николаевича за смерть Елизаветы Сергеевны?

– Суд оживит мою маму? – спросил юноша.

Я молчала.

– Нет, с того света не возвращаются, – сам ответил на свой вопрос парень. – Какой смысл мне на доктора баллон катить? Вы что-то знаете о причине смерти моих родителей?

– Есть предположения, – осторожно ответила я, – но они лишь…

Я остановилась, подбирая нужное слово.

– Бла-бла, – высказался за меня Илья.

– Размышления, – озвучила я литературную версию выражения Ильи.

– Расскажите все, что знаете, – потребовал Юра.

Я замялась, парень понял мое смущение по-своему.

– Денег сейчас у меня немного, но я стал единственным наследником бизнеса мамы. Войду в курс дел, заменю ее. Сумею вам заплатить.

– Разве я говорила о гонораре? – спросила я.

– Задаром только ежики бегают, – скривился Юра, – я видел сейчас выражение вашего лица, считал с него вопрос: «И что мне делать?»

– Мое замешательство связано не с финансовыми проблемами, а с нежеланием доставить вам неприятные минуты. И не хочется говорить плохо о покойной Елизавете, даже если это правда.

Юра посмотрел на чайник.

– Правда не бывает кислой или сладкой. Она просто правда.

– Давайте чаю попьем, – предложила я.

– Вы случайно не в ЦРУ экстрасенсом работаете? – усмехнулся гость. – Мысли улавливаете.

– Просто мне захотелось чего-то горячего, – соврала я. – Юра, мы знаем, что вы подложили в машину отца «жучок».

– Катя продала? – сразу догадался парень. – Больше некому. Одной ей я правду рассказал. Да, записывал треп отца.

– Если не секрет, расскажите, что узнали, – попросила я.

– Так вам небось Бинкова запись послушать дала, – предположил студент, – я ей копию скинул.

Мысли Юры текли в правильном направлении, мы с Ильей уже хорошо знали все, но девушка просила нас не выдавать ее, объяснила: «Скидываю аудио только по одной причине, вам надо знать, кто неоднократно предпринимал попытки убить Елизавету Сергеевну. Но если Юра выяснит, что я предоставила вам запись, в наших отношениях возникнет напряжение».

– Бинкова только сообщила о наличии этого материала, – с самым честным выражением лица солгал Илюша, – но она нам ничего не отправляла.

Юра сделал глоток из чашки.

– Супер. Я тоже такой чай люблю, одна заварка, кипятком не разбавлен. Ладно, теперь скрывать не от кого.

Мы с Ильей изобразили бескрайний интерес к предстоящему рассказу. Юрий начал без долгого предисловия.

Он уличил отца в неверности давно, еще прошлым летом. У Евгения Петровича было любимое кафе в центре города, сын тоже туда заезжал, но крайне редко. Цены кусаются, обслуживание пафосное, полно туристов из разных стран, потому что готовят исключительно блюда русской кухни, очень сытные, тяжелые. Юра такие не любит, Лиза тоже не была фанатом поросенка с гречкой. Мышатина вообще в это заведение не заглядывала. Глупо, конечно, заявиться с девицей-красавицей туда, где тебя все лакеи знают, да еще ворковать с ней, сидя за столиком у окна. Но Евгений знал, что ни жена, ни сын не войдут в трактир. Или он вообще ничего не думал, просто пришел с любовницей в любимое заведение, заказал шампанское, поднял бокал, решил поцеловать блондинку…

И именно в этот момент из института к метро шел Юра, путь его лежал мимо окна, за которым его папаша обнимался с посторонней девицей. Сын увидел, как хорошо проводит время отец, похихикал и отправился по своим делам. «Сдавать» отца он не собирался. Зачем? Вмешиваться в отношения матери и отца себе дороже. Потом Евгений постригся по-молодежному, стал одеваться как студент, и Юра сообразил: у папаши с любовницей роман горит жарким костром. Затем случилась встреча в гостинице. И вскоре Елизавета отравилась рыбой, через некоторое время салатом. У сына стали роиться в голове нехорошие мысли. Просто молодая баба, с которой спит отец, его не пугала. Но ситуация-то начала складываться не очень хорошо. Сын понимал, что мать могла надоесть отцу, это нормально. Но постоянные неприятности со здоровьем Елизаветы парню не нравились. Юрий занервничал. Окончательно насторожился он, когда, придя домой в неурочный час, услышал громкий голос отца из столовой:

– Игорь, если Лиза умрет, я наследником стану? Или все Юрке достанется? Кто главнее? Муж или сын? На меня ничего не оформлено.

Юноша живо ушел, спустился на первый этаж, позвонил в домофон, прикинулся, что не мог ключ найти, он не хотел, чтобы отец догадался, что он слышал часть его беседы с адвокатом. После того случая Юра потерял покой, он не знал, что ему делать? Нашептать матери про измены ее мужа? Но у сына нет доказательств адюльтера. Рассказать про встречу в гостинице? Но это лишь слова! Евгений Петрович посмеется над ревностью супруги, а с Юрой порвет отношения. Мать поверит мужу, она его обожает, как кошка. К сыну относится прохладно. И что получится в результате? Юру, как клеветника, лишат материальной дотации, посчитают врагом, выгонят из дома. Ну уж нет, пусть родители сами разбираются.

Приняв решение ни во что не вмешиваться, Юра все же беспокоился о маме, поэтому подложил «жучок», который, к сожалению, смог вытащить лишь в тот день, когда Лизавета попала в клинику к Владимиру Николаевичу.

Рассказчик на секунду умолк, потер ладонью лицо и заговорил:

– Там записалось всякое разное, нужный момент вам сейчас включу.

Юра порылся в своем рюкзаке и положил на стол небольшую коробочку.

– Вы уверены, что получится? – спросил голос Евгения.

Я вздрогнула. Человек умер, а его речь жива, странная вещь, не удивительная для современного человека, но для меня жуткая.

– Конечно, – ответил женский голос, – мы это уже обсудили.

– Сколько понадобится крови?

– Имеете в виду для сдачи анализа? – подчеркнула собеседница голосом последнее слово.

– Анализа? – удивился Евгений. – А-а-а! Ну, да! Анализа, конечно.

– Чтобы намочить один раз.

– Весь браслет туда опускают?

– Какая вам разница? Получите уже готовый.

– Он сработает?

– Конечно.

– Точно?

– Абсолютно.

– Как мне его хранить?

– Никак. Просто подарить. С рассказом о защитных силах мгани. Я же вам все объяснила.

– Если… э… анализ не удастся, тогда как?

– Все получится.

– А вдруг нет? Оплату вернете?

– Осечки не будет.

– Вдруг камни ее не поцарапают?

– Все выйдет как надо. Если хотите получить ответы на вопросы, еще раз все обсудить, приезжайте завтра к семи.

Возникла пауза, потом заговорил навигатор.

– Маршрут построен. Через сто метров после места парковки у дома двадцать семь по улице Вонукова поверните направо, в проезд Мокина…

Потом включилось радио, полилась музыка.

Юра выключил устройство.

– Дальше не интересно.

– Немного странная беседа, но ничего ужасного не прозвучало, – отметила я.

– А я сразу понял, что к чему, – мрачно сказал Юра, – отец вообще никогда не занимался готовкой. Но недели за три до смерти мамы он принес домой овощи и сказал, что сделает салат. Лиза удивилась:

– Какая муха тебя укусила? Я купила салат в ресторане.

Отец надулся.

– Вот хочешь внести в быт романтику, поухаживать, радость доставить, а жена тебе крылья обрубает.

Лиза засуетилась.

– Женечка, я глупо пошутила! Ну, извини! Давно мечтаю съесть приготовленный тобой ужин!

Отец на самом деле настрогал в салат помидоров, потом взял бокалы, открыл бутылку дорогого шампанского, достал коробку из кармана и заговорил:

– Зая, ты последнее время очень устаешь, вокруг много плохих людей. Я тебе заказал браслет-оберег. Его сделал самый лучший и мощный колдун.

Меня не позвали в ужине участвовать, да я и не рвался. Если папаня решил с женой мур-мур, за фигом там взрослый сын? Я вообще-то спать лег, время к полуночи катило, я устал. Поворочался, пошел в сортир, босиком, тихо. Родители думали небось, что я дрыхну. А мне потом пришло в голову что-нибудь вкусное сожрать, но в кухонную зону я не двинулся. Она со столовой объединена, я подумал: «Пусть предки друг с другом спокойно пообнимаются», и зарулил в кладовку с харчами. А из нее отлично слышно, что в столовой происходит. Мать в восторг пришла, заахала:

– Женечка, ты мне оберег купил?

Папахен в ответ:

– Да. Называется мгани.

И выдал ей историю про каких-то пришельцев из Африки. Полная бредятина-собачатина. Но Елизавета это обожала, мать по телику все тупые шоу с экстрасенсами смотрела. Верила во всю эту чушь. Сижу я в чулане, слышу, папаша зажигает:

– Его сплели из волос лошади короля Африки.

Ну, е! Король Африки, царь земного шара, владыка морей и космоса.

Дальше еще пуще папахен загудел:

– Среди нитей осколки Тунгусского метеорита. Они могут натереть тебе запястья. Но не снимай браслет, носи постоянно, и тогда больше не отравишься едой в ресторане, плохие люди от тебя шарахаться станут.

Мать зарыдала.

– Не сниму! Вообще никогда.

И пошли у них поцелуи, я ушел к себе. Мама браслет нацепила, не стаскивала, он ей руку натер.

– Верно, – протянула я, вспомнив нашу встречу с Мышатиной в супермаркете, – я видела ссадинки на внутренней стороне запястья Елизаветы.

– Вот! – сказал Юра. – Когда папаша впал в истерику из-за пропажи браслета, я удивился. Барахло из ниток с кирпичами! Чего так нервничать? Колдун за фигню дорого запросил? Ну, уж не миллионы! Нет дерьма? Купи новое! И вообще странно, что он поверил колдуну. Я-то думал, папенька жене такой презент припер, чтобы ее порадовать. Ну не было у него причин так убиваться. Если только…

Юра посмотрел мне прямо в глаза.

– Навигатор слышали? Можно адрес пробить, определить, что там находится.

Юра задохнулся и замолчал. Илья, глядя в ноутбук, ответил:

– Машина Евгения Петровича действительно находилась на улице Вонукова. Ему пришел штраф за парковку. Автомобиль расположился у реабилитационного центра психиатрических больных с пограничным состоянием. Там только за деньги машину поставить можно. Есть лишь одно бесплатное место. Столетов не на нем стоял, парковку не оплатил. К медучреждению примыкает здание исследовательского комплекса, который возглавляет Леонид Никин.

Я молча слушала Жабенкина. На бесплатной стоянке устроилась я, что очень не понравилось охраннику, который берет с шоферов деньги.

Юра обхватил себя руками.

– Представляете, каково это понимать, знать, что твой отец убил жену? Мою маму? Я чуть с ума не сошел, когда все сложилось в один пазл. Беседа отца по телефону с адвокатом. Зачем ему выяснять, кто наследник его супруги? Елизавета еще молодая, не девяносто лет ей! Я теперь в курсе, что ему объяснили: и сын, и муж-вдовец имеют права на сеть супермаркетов, вклады в банках, квартиру, дачу. Но это лишь в том случае, если на момент смерти Мышатиной она состоит в законном браке с Евгением Петровичем! В случае развода фиг ему. Все получу я.

Юра истерично рассмеялся.

– Вот же влип папаша! Жить невозможно развестись. Ставь запятую, где сам пожелаешь. Жена мужу опротивела, отсюда и любовница. Многие мужики так годами живут. Законная и «левая» семья, дети от каждой бабы родились. Та, что со штампом в паспорте, все знает, но молчит, боится мужика-добытчика потерять. Любовница надеется на свадьбу и тоже характер не показывает. Но у нас-то не так! Совсем не так! Категорически не так!!! Мама деньги приносила, отец к ней с протянутой рукой подходил. Это унизительно мужику! Папахен завел…