Привычки

За повышение культуры поведения населения борьба идет постоянно, с переменным успехом. Некоторые законы и правила китайцами соблюдаются, другие они пытаются игнорировать – все зависит от того, насколько новые вводимые правила противоречат их привычкам и традициям.

«Кххх!» Этот звук слышится в Китае постоянно и везде. Так уж повелось – китайцы искренне (и не без оснований) считают, что шумно прочистить носоглотку и смачно сплюнуть куда придется – полезно для организма и ничего зазорного в этом нет.

В местной газете я однажды прочитал пропитанную духом романтики статью о звуках города – опрашивали прохожих, просили назвать типичный звук. Там были и колокольчики пагоды, и шелест бамбука в парке, и пение цикад, и мелодия ветра в высотных кварталах, и треньканье велосипедных звонков… Но никто из респондентов не вспомнил самый частый и знаменитый звук «кххх!», бьющий по ушам каждому прибывшему в Поднебесную лаоваю. А все потому, что местным он привычен и даже не удостаивается внимания. Маленькие дети и школьного возраста юноши, почтенные старики и умилительные старушки, изящные девицы и зрелые тетушки, простолюдины в обносках и холеные азиатские джентльмены в дорогих костюмах – харкают все. Парикмахеры, таксисты, официанты, продавцы, художники на набережной, влюбленные пары в парке. Громко, с удовольствием, не стесняясь.

Правительство и с этим пытается бороться. В метро и парках появились плакаты с перечеркнутым плюющимся силуэтом и надписью, что в общественных местах этого делать нельзя, – на китайском и английском. Вдруг кто из гостей Поднебесной возжелает присоединиться к нарушению порядка, но увидит надпись и устыдится. Но ведь понятно, что плюются китайцы не со зла и не от бескультурья, а для пользы здоровья. Тут никакие запреты не в силах преодолеть тягу народа к оздоровительным процедурам.

Кстати, эта тяга к здоровью удивительным образом сочетается с наплевательским же (раз уж речь об этом) отношением к нему. Взять, например, китайскую страсть к курению на улице, в парках, транспорте, банках, больницах, ресторанах, торговых центрах, спортивных центрах, лифтах и прочих самых разных местах. С ней тоже пытаются бороться, в Гонконге и Макао даже добились успеха – помогли высокие штрафы. Материковый же Китай сильно драконить своих граждан за такие пустяки пока не решается. Хотя уже введены строгие запреты на курение, например, в высокоскоростных поездах – об этом народ предупреждают постоянно и пристально следят, не нарушает ли кто запрета. Так же решительно пресекаются попытки курения в метро – особенно часто китайцы пробуют это сделать на открытых платформах наземной разновидности метро. В основном, конечно, этим отличаются приезжие из глубинки – им и в голову не приходит, что это может быть опасно или просто не разрешено.

Хотя ситуации пока еще очень далеко до идеальной. Покурить китайцы все же очень любят. Отрицательного отношения к табаку и курильщикам у них в сознании нет. Разве что женщины на улице на ходу стараются не курить, но зато сидя в ресторане – почему бы и нет. Как я уже говорил, один из способов высказать собеседнику уважение и расположение заключается именно в одаривании его сигаретами. Красочные пачки дорогих марок на столе возле каждого участника – непременный атрибут праздничный застолий, деловых переговоров, дружеских встреч. Одни из самых популярных и престижных брендов называется «Чжунхуа», то есть «Поднебесная». Он уважается китайцами за умеренно крепкий вкус и почитается как национальный бренд. На пачке, которая, разумеется, торжественного и праздничного красного цвета, с одной стороны изображены ворота Запретного города в Пекине, а с другой – установленная на главной площади страны Тяньаньмэнь колонна. Это как если бы у нас были сигареты с изображенными на пачке силуэтами Спасской башни Кремля и храма Василия Блаженного, например. Конечно, никаких угрожающих надписей и страшных картинок насчет вреда курения на подобных китайских сигаретах нет и быть не может. Да и на других пачках сплошная красота – милые панды, благородные драконы, красивые иероглифы со значением «двойное счастье» и прочий национальный колорит. Табачные витрины похожи на прилавки ювелирных магазинов – пачки выложены на красную или золотистую ткань, каждый сорт отдельно. Продаются сигареты повсюду – в любом продуктовом магазине и на уличных лотках. Никаких возрастных ограничений на продажу тоже нет. Правда, я ни разу не видел ни покупающих сигареты детей или подростков, ни курящих учеников возле школ. Если и происходит подобное, то овсем уж в темных, спрятанных от посторонних глаз местах, типа интернет-кафе, где молодежь может торчать сутками, рубясь во всевозможные игры.

Китайский алкоголь столь сильно отличается от привычного нам европейского, в том числе и нашего отечественного, что о нем тоже следует сказать пару слов.

Как и на сигареты, никаких ограничений и запретов на его продажу нет. Спиртное доступно круглосуточно, в том числе и в мелких лавках неподалеку от школ. Но, как и в случае с сигаретами, пьяных школьников нигде не видно. Да и китайцев постарше, распивающих бутылку на лавочке в парке, тоже не найти. При этом хорошенько выпить народ любит – на праздники в ресторане дым коромыслом стоит. Постоянные крики «ганбэй!», чокания и стук стаканов по столам – атрибут любой веселой встречи.

Свою водку местные называют байцзю, то есть «белый алкоголь». Чем-то созвучно с нашим ласковым обозначением своего национального напитка как «беленькая». Главная особенность китайской водки – ее характерный приторный запах, практически идентичный нашему невысокого качества самогону. Китайцам он безоговорочно нравится, да и многие наши соотечественники тоже находят его пикантным и называют эту водку «ароматной». Все другие пользуются определениями типа «крепкая и вонючая». Неподготовленному к ней человеку ее вкус напомнит скорее одеколон. Крепость байцзю, действительно, высокая – народные сорта бывают 53°, часто 56° и выше, до 70. Несмотря на тяжелый сивушный дух, опьянение китайская водка дает приятное, спокойное и философское. Лучше всего запивать ее пивом – по необъяснимой наукой причине, это не производит эффекта «ерша», не усугубляет воздействие алкоголя на организм и не вызывает тяжкого похмелья. Может быть, все дело в том, что наша водка это разведенный водой спирт ректификат, а китайская – самый настоящий дистиллят…

Сортов очень много, но наиболее популярны два из них – эрготоу и маотай. Первый относится к недорогому сегменту, цена за бутылку может не превышать стоимость тарелки лапши в дешевой забегаловке. Это поистине народная водка, особенно популярная в Пекине и вообще на севере Китая, хотя и непримиримые оппоненты пекинцев – южане-шанхайцы тоже ее пьют с большим удовольствием. Делают ее из различных злаковых – гаоляна, риса, пшеницы. Один из сортов так и называется, «Сок пяти злаков», к перечисленным туда добавляется еще кукуруза и клейкий рис.

Что касается маотая, то это так называемая премиум-водка, проходящая множество очисток и выдерживающаяся несколько лет. Цена ее высока, некоторые коллекционные бутылки могут стоить не одну тысячу долларов. Это напиток для официальных приемов, свадеб и других торжеств.

Для любителей напитков послабже в Китае есть вино, хуанцзю, то есть «желтый алкоголь», которое на самом деле может быть как желтоватым, так и розовым и даже слега красным. На вкус и запах это очень специфичная вещь – больше всего похоже на закисший недорогой портвейн, в который вылили немного одеколона «Саша» и добавили пару чайных ложек духов «Красная Москва». Однако это неплохой сувенир – как правило, разливают хуанцзю в красивые керамические кувшинчики и горшочки, затыкают пробкой и перевязывают горлышко кусочком красной ткани и ленточкой. Смотрится очень привлекательно и колоритно, а цена, как правило, весьма щадящая.

Выпить китайцы любят, при удобном случае не отказывают себе в удовольствии хорошенько «накидаться» за ужином. У китайцев, как и у нас, ценится способность человека выпить много, при этом сохраняя здравый рассудок и вертикальное положение. Такой человек пользуется уважением и почитанием. Правда, его всегда будут пробовать «на слабо» и пытаться подпоить – пока попытки не увенчаются успехом или испытуемый вновь оправдает репутацию. До сих пор жива традиция перед заключением сделки проверять партнера застольем. Причем если босс не могуч здоровьем, он выставляет «бойца» – доверенное лицо, своего помощника, который берет на себя алкогольный удар. Тем самым босс высказывает уважение партнерам, сохраняет лицо и утром не чувствует последствий возлияний, готов к новому трудовому дню.

В основном китайцы принимают на грудь по радостным поводам – грех не выпить от души во всевозможные праздники, как государственные, так и семейные, или просто для демонстрации своего гостеприимства и достатка. Реклама алкоголя любит обыгрывать образ счастливой семьи – все в сборе, все веселы и здоровы, самое время для рюмки восхитительного и ароматного напитка. Депрессия, горе, безысходность – как правило, это не те случаи, когда китаец потянется за бутылкой, пытаясь их заглушить. В этом, пожалуй, наше самое большое различие с ними в питейном деле.

Русских китайцы называют «боевой нацией» в том числе и за бытующий среди них стереотип о сильной устойчивости русских к алкоголю. Так что надо быть готовым к тому, что любопытные жители Поднебесной, случись русскому человеку оказаться на китайском празднике, будут стараться опытным путем убедиться в правдивости расхожего мнения о северных соседях.

Несмотря на то, что выкрик «ганбэй!» действительно означает призыв выпить до дна, верить этому не стоит – сами китайцы частенько «жульничают» и лишь пригубливают свои стаканчики и рюмки, вовсе не осушая их полностью. Так что по-честному играть с ними в «кто кого перепьет» не следует. Это равносильно попытке честно сыграть с карточными «каталами» в поезде дальнего следования.

Неоднократно мне приходилось сталкиваться с настойчивостью окружающих на вечеринке, когда предлагались или алкогольные игры, подразумевающие выпивание подряд множества рюмок водки, или когда десяток-другой человек по очереди желают с тобой «чокнуться» и выпить до дна. «Военная хитрость» в том, что каждый из них выпивает по рюмке, а ты – все десять или двадцать, а то и больше. Соответственно, сильно пьянеешь и развлекаешь собравшихся своим безобразным поведением. Помня слова японского писателя Седзана Сакума о том, что «лишь после того как мы искусно овладеем всем тем, что блестяще использует враг, мы сможем говорить о победе над ним», я выработал способ защиты. На вечеринки и праздничные ужины, где подразумевались алкогольные испытания и соревнования, я приходил с литровой бутылкой «Смирнофф» или «Абсолюта». Пояснял китайцам, что хочу угостить их европейской водкой. Они вежливо пробовали и отзывались о ней как о слабой и безвкусной, с неприятным запахом спирта. Кстати, об этом надо помнить, если возникает идея подарить китайцу какую-нибудь дорогую бутылку нашей водки – скорее всего, не оценит – нет ни «аромата», ни нужной крепости. Подлавливая китайских приятелей на том, что для них наша водка слабая, я брал стаканы для сока и наполнял их доверху, предлагая выпить махом вместе со мной – ганбэй так ганбэй. Стаканы, как правило, не слишком большие – граммов на сто пятьдесят, но и этого китайцам, привыкшим пить водку из рюмочек, объемом и формой напоминающих колпачок авторучки, хватало для впечатления. Они нюхали и пригубливали стаканы, переглядываясь. Пить залпом никто не решался. Потом внимательно наблюдали, как это делал я – в эти моменты я чувствовал себя героем произведения «Судьба человека», выпивающим под пристальным взором немцев. Иногда я сразу же повторял – выпивал второй стакан. После этого садился за стол и принимался за еду, греясь в лучах восхищения и уважительных взглядов. Состязаться в выпивке больше никто не предлагал.