– Градобор, что такое теория Хаоса? – произнес Павел, когда первые, самые напряженные пять минут после отъезда истекли.

– Ты опять спрашиваешь лишнее, – как будто нехотя отозвался тот.

– Плевать! – неожиданно резко обрезал Павел. – Если уж ты вопреки всему, что я делаю, умудряешься меня использовать, то изволь объяснить хоть что-нибудь! Спрашиваю еще раз: что такое теория Хаоса?

Главный дознаватель помедлил, раздумывая. Потом кивнул, соглашаясь. Демарш землянина ничего не значил, просто гиперборей решил, что несколько слов ему в ответ и правда пойдут на пользу делу.

– Хаос… – произнес он. – Где-то во вселенском Древе есть такое место, Павел. Его нельзя назвать ветвью или частью Ствола. Используя аналогию – это скорее воздух между ветвями, то, что заполняет пустоты структуры. Аналогия, конечно, слишком грубая – Хаос не имеет координат и размера, это всего лишь математическая точка, способная вобрать в себя всю вселенную… В Хаосе нет ничего упорядоченного, материя перемешивается с пространством, а энергия со временем. Должно быть, это очень страшное место, Павел… Принятая творцами теория рассматривает Хаос как свалку для нереализованных вероятностей. Ты ведь знаешь, что в Древе возможно все – любая фантазия каждого из невообразимо огромного числа разумов, любое сочетание событий неживой материи. Но далеко не все имеет право на существование в виде ветви. Вероятности, которые не достигают порога стабильности хотя бы в несколько мгновений бытия, попадают в Хаос и служат исходным материалом для рождения новых вероятностей. Одно из самых радикальных толкований теории подразумевает, что эти «запчасти» можно извлечь и использовать. Индивидуум или раса, достигшие подобного, теоретически становятся всемогущими. Однако сейчас нет даже эзотерического обоснования такой возможности, не говоря уже о математическом аппарате.

Павел вздохнул. Из всего сказанного он сделал только один полезный вывод: правильно шеф делает, что не забивает излишней мистикой голову своим полевым сотрудникам.

– Все это может иметь какое-то отношение к тому, что случилось у вас на Бочкова? – произнес он.

Взгляд у Градобора вдруг оживился.

– Еще утром я ответил бы, что это невозможно. Но теперь… у меня создалось впечатление, что творцы уже работают над подобной гипотезой.

– Кстати, а что там у вас случилось? – как бы невзначай встрял Сергеев.

– Очень неприятная вещь, Федор. Творцы успешно объяли всех свидетелей, но не сумели заместить реальность в их сознании.

– А где сумели?

– Нигде. Что-то помешало им правильно сложить ткань Мироздания. Все люди из прилегающего квартала оказались перенесены в ту действительность, которую готовили для замены воспоминаний.

– Что значит – перенесены? – уточнил Федор, хмурясь.

– Физически. На всей улице не осталось ни одного человека. Пронин и половина творцов сейчас заняты пресечением утечки информации. Вторая половина решает проблему, но вычислить и устранить помеху пока не удается.

Павел покачал головой.

– Целая улица… Слишком масштабно даже для Филиппыча. Рано или поздно информация доберется до инстанций, где деньги и липовые удостоверения перестанут действовать. Это будет первый случай такого масштабного нарушения конспиративного режима за все время работы Ассамблеи. Опасный прецедент.

– Совбез предвидит это, – согласился Градобор. – Когда Семен почувствует, что теряет контроль, мы включим «паузы». Надеюсь, их субъективного времени хватит творцам, чтобы найти выход.

Павел согласно кивнул. И в тот же момент уловил в зеркале улыбку Галины. Довольную и хитрую, совсем как в квартире под обстрелом милицейских автоматов. Она, конечно, вполне могла просто радоваться неудаче «полицаев Порядка», но время для простых объяснений кончилось вместе с появлением в городе первого монстра.

– Что ты знаешь об этом? – резко спросил Павел, притормаживая перед воротами фабрики.

– Я? – Она сразу поняла, к кому он обращается. – Абсолютно ничего.

Градобор быстро развернул ее за подбородок лицом к себе и пристально посмотрел в глаза.

– Ты же понимаешь, что мы все равно выкачаем твое сознание. Чем больше нам придется взять, тем меньше останется тебе. Скажи сама, облегчи свою участь.

– Я сказала. – Галина зябко повела плечиками. – Включили бы печку, холодно.

– Потерпишь, – буркнул Павел и покосился на регулятор. Тот давно стоял на максимуме, но древний механизм явно работал не в полную силу.

Охранник в будке наконец признал его в лицо, и глухая железная створка неторопливо покатилась в сторону, открывая дорогу на территорию фабрики. Вопреки обыкновению Павел подогнал машину к самому крыльцу корпуса и с удивлением обнаружил здесь шефа. Потапов курил, прохаживаясь у входа в здание. С нескрываемым интересом он осмотрел сначала своего оперативника, потом Сергеева. А когда Градобор достал из машины задержанную, то и вовсе открыл рот. Сигарета выпала бы на снег, если б не прилипла к нижней губе.

– Ну, Паша… – проговорил он. – Никогда ты пай-мальчиком не был, но сегодня, кажется, в ударе.

– Он все объяснит, – вступился за землянина гиперборей. – Пойдемте к нам, Сергей Анатольевич. Возможно, мы сумеем выработать решение, способное облегчить создавшееся положение.

– К вам? – удивленно переспросил шеф.

– Разве допрос проведут не атланты? – уточнил Павел.

Градобор, однако, не захотел услышать вопросов. Не отпуская локтя Галины, взиравшей на происходящее беззаботно и даже несколько свысока, он быстро проследовал через двери вестибюля.

– Ну уж нет… – пробормотал Павел и поспешил следом. Замысел главного дознавателя явно входил в какую-то новую фазу: теперь ему зачем-то понадобилось скрыть задержанную от остальных рас.

Вахту за стойкой ресепшена несли атлант и инка. Первого Павел знал, второго нет, но это уже не играло роли. Какую бы процедуру ни собирался задействовать гиперборей для провода в здание жителя Ствола без пропуска, землянин не собирался это выяснять.

– Таланий! – громко объявил он от самой двери. – Зарегистрируй задержанную…

– Головин! – резко оборвал его главный дознаватель.

– Что? – Тот невинно уставился ему прямо в глаза. И оба охранника вестибюля тоже, но уже со вполне профессиональным интересом.

Градобор по очереди осмотрел всех троих и сдался.

– Нет, ничего. Регистрируйте. Галина Железных, человек. Задержана в интересах расследования причин кризиса «Хаос».

– Красноречивое название, – заметил Павел, нарочито одобрительно покачав головой. – Ты придумал?

– Да, – честно признался гиперборей.

– В чьей юрисдикции задержанная? – осведомился Таланий.

– В юрисдикции Земного отдела, – провозгласил шеф, перехватывая инициативу. Он все еще мало понимал в происходящем, но в скорости реакции и способности интриговать порой мог посоревноваться с ассамблейщиками.

– Зарегистрировано, – уведомил атлант и кивнул на Сергеева. – А этот?

– Выпишите временный пропуск, – снизошел шеф. – Я завизирую.

Инка без лишних слов склонился над стойкой, а атлант достал свой стик и, зажав его за торцы между большим и средним пальцами, повернулся сначала к Галине, потом к Федору.

– Но-но, – возмутился тот. – Что опять за шуточки!

Сканирование атланта не обходилось без электрических «мурашек» по всей коже, а воспоминание о стиках бойцов патруля было у Сергеева еще слишком свежо.

– Спокойно! – распорядился Таланий и добавил, обращаясь к Павлу: – Два пистолета с запасными обоймами.

– Сдай, – приказал тот Федору. – Потом заберешь, если захочешь.

Сергеев хмыкнул.

– Почему ж не захочу? Мне еще расписываться за них.

Инка принял оружие, Ипатов расписался на пропуске, после чего все пятеро наконец проследовали через турникет. Градобор замешкался у лестницы, пропуская шефа и Сергеева вперед. И, поравнявшись с Павлом, проговорил:

– Это было ошибкой, Головин. Пожалуй, моей ошибкой. Только не думай, что переиграл меня хотя бы и в этой мелочи.

– Нет, не в мелочи. – Тот качнул головой и подтолкнул Галину к ступеням. – Я тебя немножко знаю, слуга. Ты не будешь ставить Ассамблее палки в колеса из спортивного интереса. От чего ты хочешь защитить Общину?

– От позора, землянин. Всего лишь от позора. Иначе ты уже изведал бы остроту моего клинка. Впрочем… возможно, ты не так уж не прав сегодня.

Павел пожал плечами. Если гиперборей хочет говорить загадками, переспрашивать бесполезно.

За последние сутки земной этаж неузнаваемо преобразился. Офис «Стройтреста» перестал существовать, вместо него оказались развернуты казармы ополчения. Легкие двухэтажные койки были расставлены прямо в проходах между столами. Поверх деловых бумаг тут и там лежало оружие: лучеметы инков, перевязи с мечами гипербореев. Там, где еще вчера говорили в основном о платежках, счетах и договорах, теперь слышалась разноязыкая речь воинов трех рас.

Павел усмехнулся. Сменившиеся из патрулей бойцы в отличие от своих лидеров, похоже, нисколько не комплексовали по поводу расовой принадлежности соседей. Только инки держались поближе друг к другу и чуть в стороне от остальных.

– Нашествие… – вздохнул шеф, отпирая дверь своего кабинета. – Фирму Евгению придется по кусочкам собирать.

Павел представил реакцию директора «Стройтреста» на происходящее и не сумел удержаться от улыбки. Все-таки было что-то несерьезное в этой игре в бизнес по-русски, когда рядом, буквально за стенкой, ежедневно решались судьбы миров.

– Заходи. – Он придержал Галину за локоть, пока та не перешагнула порог.

Интересно, что она думает по поводу ополчения? Гордится тем, что вся эта гвардия фактически по ее душу? Или считает, что обитель «полицаев Порядка» так и должна выглядеть – бардак и бряцающее оружием мужичье?

– Присаживай… тесь. – Не зная ситуации, Потапов еще не решил, как нужно обращаться к задержанной. Но стул для нее он все-таки выдвинул на самую середину кабинета.

– Благодарю. – Та преувеличенно вежливо поклонилась и заняла подобающее для допроса место.

Шеф обогнул стол и уселся в свое кресло. Градобор умостился в другом, где обычно пребывал Филиппыч. Павел с Федором разместились на диване. В полном молчании Потапов придвинул к себе какую-то папку и занялся изучением бумаг. Гиперборей зевнул и прикрыл глаза. Павел расслабленно откинулся на спинку. И только Сергеев с Галиной непонимающе переглянулись.

– Ну и? – не выдержал Федор через две минуты натянутой тишины. – Чего ждем?

– Остальных, – вяло пояснил Павел, не меняя позы. – В кои-то веки минутка отдыха.

– Кого – остальных? – переспросил Федор.

– Всех остальных. Да расслабься, сейчас явятся. Атлант и инка на проходной уже доложились своим боссам о задержанной.

– Так чего ждать-то? – не унимался Сергеев. – Если кто-то еще нужен, может, позвонить?

– Да ни за что в жизни, – отозвался шеф, не отрываясь от бумаг. – Свидетель – она ведь свидетель? – находится в распоряжении отдела. – Он покосился на хмыкнувшего Градобора и добавил: – Ну и частично – Общины. Пусть-ка теперь господин Уний вместе с послом императора наш порог пообивают. Не все же нам на поклон ходить…

– Вот так вот, – подытожил Павел. – Межрасовая политика… Как ты говорил: чтобы все честно и просто?

Сергеев промолчал, но вместо него заговорил шеф:

– Кстати, Федор. После допроса сходи к атлантам, пройди сканирование, сдай отпечатки пальцев, генетику и ментослепок.

– В каком смысле? – не понял тот.

– В прямом. С того момента, как эти данные попадут в реестр Ассамблеи, ты будешь считаться сотрудником отдела. Атланты на третьем этаже сидят.

– Вот прямо так сразу и принимаете? – усомнился он.

– А что тебя смущает? Рекомендации Головина я доверяю. Анкета твоя меня устраивает. – Шеф тряхнул папкой. – А остальное приложится. Если только сам не передумал.

– Не передумал, – качнул головой Сергеев. – Но и анкеты еще никакой не заполнял.

– Насчет этого не беспокойся, Филиппыч за тебя постарался. Выкроил шесть минут на пару звонков. Ты уж извини, но ему я пока больше верю, чем тебе. Особенно до сканирования.

– Скотина ты, Сергеев, – сообщила вдруг Галина. – Не зря отец тебя гнобил. Давно пора было гнать поганой метлой.

В ее глазах все было просто: еще один человек оказался завербован в поборники Структуры, вероятно, предав попутно не меньше чем интересы всего прогрессивного человечества.

Сказать в ответ никто ничего не успел. Дверь распахнулась, и в кабинет проследовала делегация ассамблейщиков. Господин Уний, посол Акарханакан и даже слуга Брахмир – атлант, инка, гиперборей. Последний обменялся быстрым взглядом со своим главным дознавателем и несколько успокоился. Лица остальных выражали крайнюю озабоченность.

Шеф поднял глаза от бумаг.

– Господа, а постучать? – осведомился он. – У нас тут приватная беседа, знаете ли…

Постучать идущий первым глава Миссии скорее всего просто не догадался. Высокий иерарх Атлансии привык, что двери распахиваются перед ним без стука.

– Прошу прощения, – выдавил он без тени раскаяния. – Сергей Анатольевич, мне… нам стало известно, что в отдел доставлен свидетель по кризису «Хаос».

– Не свидетель, – перебил Павел со своего места, подливая масла в огонь. – Подозреваемая.

Господин Уний смерил его взглядом, сделав вид, что заметил только что.

– А-а, Головин тоже здесь. – Усмешка на губах атланта была настолько тонкой, что заметить ее можно было, только отыскав нарочно. – Ну, значит, дело действительно серьезное. Позвольте, а это?..

– Федор Сергеев, Земля, – отозвался Потапов. – Наш новый сотрудник с сегодняшнего дня.

– Он не занесен в реестр, – сообщил посол Акарханакан, чтобы сказать наконец хоть что-то.

– Скоро будет занесен. Вот заявка на сканирование. – Шеф выдернул из папки лист бумаги и пустил его по столу к атланту. – Это хорошо, что вы зашли, господин Уний, мне самому не подниматься… Кости-то уж не молодые…

– Так… – Господин Уний пару раз моргнул и наконец вспомнил, с чего начал: – Насчет свидетеля… Подозреваемой… Миссия Атлансии и Посольство империи Инка официально требуют… то есть просят публичного дознания. Полученная информация должна… вернее, может стать достоянием Ассамблеи. Только в этом случае есть основания рассчитывать, что наша реакция на атаку столь высокого уровня будет адекватной.

– Насколько я помню, Ассамблея признает право своих членов на единоличное владение информацией, если она получена таковыми самостоятельно, – отозвался шеф. Развалясь в кресле, он испытывал очевидное наслаждение от процесса: гордый атлант и высокорожденный инка упрашивают землянина не выгонять их из кабинета. Когда еще такое повторится?

– Текущая ситуация квалифицируется как кризисная, – проговорил посол Акарханакан. – Вам придется делиться всем, что может способствовать ее разрешению.

– Что может, а что нет – пока не ясно, – заметил шеф, изображая сомнение. – Но в принципе… Если коллега Брахмир не против…

Павлу показалось, что Градобор едва заметно кивнул, после чего слуга ответил:

– Община не имеет возражений. Представители Миссии и Посольства могут присутствовать на допросе.

– К-клоуны, блин, – усмехнулась Галина. – Лучше спросите, на что я согласна. Все равно будет по-моему…

– Ты не имеешь права требовать, – не глядя уведомил ее инка. По законам трибунала Ассамблеи он был прав, но у землянки была своя правда.

– Посмотрим, – просто ответила та.

– Крепкий орешек, господа, – сообщил шеф, чтобы не упускать инициативу. – Паша, как думаешь, говорить будет?

Тот не раздумывая мотнул головой.

– Нет.

– В таком случае предлагаю сразу перейти к инструментальным методам, – резюмировал шеф. – Господин Уний, ваши специалисты свободны?

– Вполне. – Глава Миссии прикрыл глаза, настраиваясь на нужную волну в эфире. Как всякому атланту, телефон ему был не нужен.

Во время препирательства Павел внимательно следил за Сергеевым, стараясь уловить его настроение. Если опер действительно ждал от новой работы простоты и ясности, то сейчас было самое время для разочарования в идеалах. Однако в глазах у того пока читался только всевозрастающий интерес.

Приказ главы Миссии, вероятно, был весьма категоричен – двое специалистов появились уже через минуту. На халатах красовались знаки медиков, но Павел тут же вспомнил, что к медикам в Атлансии относятся все, кто имеет дело с живыми организмами. В том числе биологи, зоологи и даже ботаники… а значит, вполне возможно, что и палачи.

Атлантка принесла с собой деревянный футляр. Ее подручный – большой кожаный саквояж.

– Можете приступать, – распорядился господин Уний на межрасовом русском.

– Какова допустимая степень воздействия? – уточнила атлантка.

– Максимально жесткая. Мы заинтересованы в информации, а не в сохранении рассудка испытуемой.

Атлантка кивнула и раскрыла свой футляр. Внутри оказался кусок орихалка размером с голову новорожденного. Нет, пожалуй, не кусок… Павел присмотрелся внимательнее. Атлантка держала в руках чуть уменьшенную модель человеческого мозга, сплетенную из тысяч орихалковых нитей. Вполне возможно, что в общих чертах она повторяла не только внешнюю, но и внутреннюю структуру того, что обычно скрытой под черепной коробкой.

Пока она устраивалась на крутящемся офисном стуле со своим инструментом на коленях, ассистент быстро расставил вокруг Галины несколько простых орихалковых же стелл, в руки испытуемой сунул металлический шар. После чего поспешно отошел на несколько шагов.

Все воздействия атлантов на живую материю внешне выглядели одинаково: розовое свечение в руках оператора, осторожные щупальца тлеющих разрядов.

– Не поджарят девчонку? – озаботился вдруг Сергеев.

– Могут, – кивнул Павел и вздохнул. Как ни странно, зла на Галину он не держал. В том, что она впуталась во что-то темное, была все-таки и его вина, вольная или невольная.

– Ну? – нетерпеливо осведомился посол Акарханакан. – Что там у вас?

Воздействие атлантов происходило быстро, порой мгновенно. Однако оператор только нахмурилась и сделала несколько пассов, уплотняя облако перед собой. Холодные разряды больше не гладили голову испытуемой. Они хлестали и вились словно взбешенные змеи. Но Галина продолжала улыбаться, перекатывая шар из ладони в ладонь.

– Я не могу, – выдохнула наконец атлантка. – Она закрыта для меня. Либо там нет ни единой связной мысли – настоящий хаос сигналов.

– Хаос, – повторил за ней Павел. – Сегодня я что-то слишком часто слышу это слово…

Ассамблейщики переглянулись. Похоже, такого не ожидал даже Градобор.

– Вот хороший повод пожалеть, что с нами больше нет ящеров, – пробормотал Акарханакан.

– Есть способ усилить давление? – осведомился слуга Брахмир, глядя на атланта.

Тот молча переадресовал вопрос соотечественнице, но та покачала головой.

– Усиление может превратить процедуру в пытку, но информации мы все равно не получим.

– А что, если?.. – начал было посол, но замолк, не договорив. Предложить, по сути, ему было нечего.

В этот момент Сергеев продолжительно откашлялся и, как будто не замечая всеобщего внимания, тихо проговорил, наклонившись к Павлу:

– По-моему, глухо здесь. Надо с Леней Тимохиным продолжать.

Проглотить недоуменный вопрос Павел сумел в последний момент. Помедлив секунду для солидности, он согласно кивнул.

– Правильно. Будем дожимать. Наверняка, паразит, знает больше, чем сказал.

На Галину он показательно не смотрел, но краем глаза заметил, как она вздрогнула.

– Позвольте, – нахмурился Акарханакан, – у вас есть еще один свидетель? Почему не предъявлен Совбезу?

– Потому что он землянин, – не моргнув глазом произнес шеф. – Мы теперь обо всех наших осведомителях должны докладывать?

Он, конечно, не понимал, о чем речь, но провокацию Федора просчитал едва ли не раньше Павла.

– В такие моменты – да! – рявкнул инка.

– Перечитайте устав Ассамблеи, посол! – отрезал Потапов. – Я знаю, что империя была против уравнивания Земли в правах с остальными ветвями. Но если уж атланты и гипербореи с вами не согласились, будьте добры принимать это достойно!

Господин Уний выслушал короткую перебранку скривившись, но высказался на удивление конструктивно:

– Я вызову охрану. Пусть подозреваемая остается здесь, пока мы сканируем второго свидетеля.

Не упуская из вида нервно ерзающую на своем стуле Галину, Павел повернулся к атлантке:

– Вы можете задавать испытуемому конкретные вопросы? Не хочется калечить ему всю память, она может еще понадобиться.

– Я могу попробовать. В отдельных случаях это получается.

– Тогда попробуйте узнать настоящее имя руководителя секты и что-нибудь о его местонахождении в данный момент. Сподвижникам он представлялся как Петр.

Галина уже открыла рот, но в последний момент все же спохватилась.

– Еще расовую принадлежность, – добавил Градобор.

На провокацию он поддался вместе с остальными. Или хорошо делал вид, что поддался?

– Это как раз лишнее, – отозвался Павел. – Тимохин и так уже проговорился.

– Неправда! – выпалила наконец Галина. – Откуда он знает?

Сергеев ждал именно этого момента.

– Да оттуда и знает, – обронил опер. – Думаешь, одна ты у вашего гуру такая посвященная?

– Одна! Тебе-то откуда знать, мент!

– Леня проболтался. Все говорил, что он второй после главного.

– Он? Второй? Да он вообще сопля и на голову больной! Последним пришел, последним и стал! Нам людей не хватало, Петр его для комплекта подобрал!

– А сколько в комплекте должно быть? – поинтересовался Павел.

– Тринадцать, сколько же?..

– Странно, – проговорил Сергеев, поворачиваясь к Павлу. – Выходит что? Кинул нас Тимохин?

Павел прищурился, покачал головой:

– Не сходится. Слишком много знает.

– Да что он знает? – Галина рванулась со стула, но тяжелая рука инка опустила ее обратно. – Что он знает-то, дефективный!

– Ну, например, про книгу, – забросил первый камушек Сергеев.

– Про какую, к черту, книгу?!

– Про ту самую, – пояснил Павел. – Сергей Анатольич, покажите.

Шеф думал всего секунду. Потом неторопливо дотянулся до нижнего ящика стола и извлек на свет «Книгу дьявола».

– Ну, правильно! – тут же опровергла сама себя Галина. – Мы же все в типографии были, чего бы ему не знать? Петр и ему такую дал.

– А расплачивались с директоршей вы тоже всей сектой? – вставил Федор. – Колечком тем заколдованным?

– Нет… Откуда вы?.. Не мог Тимохин знать про кольцо!

– Он не только знает. – Павел полез во внутренний карман куртки. – Он мне его сам и отдал.

Артефакт брякнулся на столешницу, прокатился мимо Галины и остановился прямо перед носом у шефа.

– Кстати, господин Уний, – заметил Павел. – Спецхран на вашем этаже, не сочтите за труд…

Появление изделия смарров произвело достойный эффект. Инка дернулся вперед, но тут же отпрянул, помянув бога золотого солнца. Атлант почти сдержался, лишь между пальцами его правой руки заплясали трескучие веточки разрядов – крайняя степень раздражения и напряжения. Слуга Брахмир прикрыл глаза и молча вознес мысль к разуму ткани Мироздания.

Галина дернулась, но, снова возвращенная в кресло, на этот раз рукой Градобора, зашипела, как ошпаренная кошка.

– Чушь! Что ты мне врешь, сволота? Петр при мне кольцом с директрисой расплатился! Сказал, что за этот товар обязательно должно быть уплачено…

– Ну правильно, – не моргнув глазом согласился Сергеев. – Сначала расплатился, а потом послал Леню обратно забрать. Вещь-то ценная. Знаешь, в каком виде мы ту директрису нашли?

– Неправда! Он бы меня послал!..

– Убивать?! – резко перебил Федор. – Радуйся, девочка, что не в фаворе была!

– Да что ты несешь?! Петр не убивал никогда и нам запретил! Для него жизнь священна, не то что для вас, ублюдков!

– Скажи это тем шестерым, которых вчера в лесу порвали! – не выдержал Павел. – И сегодняшнему пацану тоже! Что за тварей вы в город выпустили?

– Не мог Петр… – повторила Галина без былой уверенности. – Я тебе не верю!

– Не хочешь – не верь, – спокойно согласился Федор. – Но колечко-то вот оно.

– Что было в перстне?! – резко спросил Павел. – Чем вы зарядили кожу для обложки книг?

– Заклятием Хаоса, – едко процедила Галина, – что же Ленчик умолчал? Ничего, скоро все попляшете… Хаосу нужны лишь тела, но мы к этому готовы…

Она вдруг улыбнулась. Спокойной и безмятежной улыбкой, которую Павел, оказывается, еще помнил, но увидеть сейчас был отнюдь не рад.

– Мы готовы, – повторила Галина нараспев. – Мы станем его частью… частью великого Хаоса… И тогда ты заплатишь мне за все. – Она по-прежнему улыбалась, но во взгляде Павел увидел столько ненависти, что ему стало жутко. – Ты заплатишь… За то, что сделал… за то, чем я стала… За все и за всех, кому испортил жизнь…

– За всех? – переспросил Федор, покосившись на Павла. – Ты еще кому-то насолить успел?

– Так ведь каждого не упомнишь. – Тот совершенно искренне пожал плечами. И самым будничным тоном, на который оказался способен, задал наконец главный вопрос: – На обряд не опоздаешь? Где будет-то?

– Сегодня в Лосином… – Галина осеклась и перестала улыбаться. Понимание медленно проступило на ее лице выражением обиды и ненависти. Еще большей ненависти – оказывается, это было возможно.

Она могла быть сильным паранормом или хорошей ведьмой. Она могла наводить проклятие вуду и, возможно, даже сумела перекачать магию ящеров в тюк с кожами – недаром скрытые возможности землян порой так поражают ассамблейщиков. Но хладнокровной и расчетливой преступницей Галина все-таки не была – попалась на простейшую разводку: «Слабо признаться первой?»

– Вот вы какие, – прошептала она. – Хитренькие, с подходцем… Ну ничего… Ничего…

Никто из ассамблейщиков не понял всего сказанного целиком, но это не помешало им оценить результат.

– Великолепно, – сообщил господин Уний. – Браво, земляне. «Сеть» можно сворачивать, все резервы в Лосиный Остров. Господин посол, нам снова понадобится ваш корабль. Полагаю, что на счету каждая минута.

Инка кивнул.

– Согласен, но это не может быть единоличным решением. Мне нужна санкция Совета безопасности.

– Не вижу проблем, фактически весь Совет сейчас здесь. Выездное заседание можно оформить и задним числом. Никто не против, господа?

– Я знаю, кто будет против, – проворчал шеф, и Павел согласно кивнул, представив себе реакцию Филиппыча. – Но… я все же «за».

– Слуга Брахмир? – на всякий случай уточнил атлант и, получив в ответ едва заметный кивок, сообщил: – Санкция Совбеза у вас в кармане, господин посол. Поднимайте корабль в воздух. А мы поднимем воинов.

– Отлично, – проговорил инка. – Но куда именно мы летим? Нужно все-таки просканировать второго свидетеля…

– Вы не поняли, уважаемый, – перебил его Градобор. – Никакого второго свидетеля нет. И потому я могу только повторить за коллегой Унием: браво, земляне.

– Что?.. – переспросила Галина. – А Тимохин?..

До нее только сейчас стала доходить вся подлость ситуации. Она поднялась со стула очень медленно, и потому на этот раз ее никто не остановил. Да и к чему, если в комнате семь здоровых мужиков, трое из которых как раз на пути к выходу? Только вот выход был ей не нужен.

Если шеф к чему-то в жизни и не был готов, так это к рукопашной драке. Он отшатнулся от неожиданности, когда Галина прыгнула через весь стол. Стоявший ближе всех Градобор опоздал всего на миг. Он успел ухватить полу халата, силой сдернул рыжую бестию обратно на пол, но та уже прижимала к груди кольцо и заветный том в кожаном переплете. В следующий миг Федор, едва не столкнувшись с Акарханаканом, бросился на помощь гиперборею. Атлант выхватил играющий электричеством стик, занес руку. Землянина он испепелил бы, не задумываясь, но метать молнии в посла и главного дознавателя не решился. Павел на всякий случай шагнул поближе, но пятому в этой свалке делать было нечего.

– Руку держи! – прошипел Федор. – Да левую, левую!..

– Держу, – отозвался гиперборей с олимпийским спокойствием. На самом деле он держал Галину целиком, землянин и инка нависли над ней, пытаясь разжать пальцы, мертвой хваткой стиснувшие переплет…

Она снова улыбалась. Только теперь это была не безмятежная улыбка блаженной, но довольный оскал дьяволицы, только что погубившей десяток невинных душ. А губы ее…

– Назад! – крикнул Павел и все-таки бросился в кучу-малу. – Прочь от нее!

Первым под руку попался Федор. За шиворот он отодрал опера от книги, швырнул на диван.

– Совсем охренел?! – взревел тот, но Павел уже принялся за посла. Инка оказался легче: лишь попавшийся на пути господин Уний помешал ему высадить спиной дверь кабинета.

Градобор сообразил сам. Повинуясь окрику Брахмира, он оттолкнул подозреваемую и, едва поднявшись на ноги, отскочил в дальний угол.

Уже не таясь, в полный голос Галина завершила словесную формулу. Книга немедленно налилась зеленым светом, который вдруг обрел подвижность, вспух с обложки маленьким зеленым мячиком… Вот, значит, как выглядит объемный прокол.

Павел отшатнулся назад от наступающей на него выпуклой стены изумрудного света, споткнулся обо что-то и полетел спиной на диван… Он не смог бы сказать, была ли эта мгновенная яркая вспышка на самом деле или случилась только в его мозгу. Когда он проморгался, ни сферы прокола, ни Галины в кабинете уже не было.

– Ну ты, Аника-воин, – проворчал снизу Сергеев. – Вставай давай… Башка чугунная – синяк мне набил…

Павел перекатился вправо и поднялся, осматриваясь.

От любимого стола шефа осталась только треть, в полу имела место знакомая полукруглая выемка, с двух стульев как ножом срезало спинки, третий и вовсе исчез. Но все люди и нелюди были на месте.

Первым очнулся Потапов. Он схватил трубку, отбил внутренний номер. Павел успел сосчитать: три единицы – телефон операторской вероятностного процессора.

– Дежурная смена? Потапов, Земной отдел. Из моего кабинета только что был совершен прокол… Зафиксировали? Молодцы! Срочно нужны координаты выхода…

Атлант, возможно, получил бы информацию быстрее, но он не догадался сделать запрос первым. Инка и оба гиперборея просто ждали ответа. Федор слушал вполуха, он искал в карманах монету, чтобы приложить ко лбу. А Павел ничего не ждал. Для него ответ был очевиден.

– Лосиный Остров, – выдавил шеф, положив трубку. – Возьмите пилота, который водил корабль вчера вечером, он узнает место сверху.

– У нас один пилот, – отозвался инка. – Он всегда готов к вылету. Мы участвуем, господа, или доверим операцию генералам штаба? Предупреждаю сразу – я полечу.

– К черту генералов! – хищно усмехнулся глава Миссии. – Сбор в ангаре через три минуты. Слуга Брахмир, вы с нами?

– Разумеется, – кивнул гиперборей. – Я приведу наших воинов.

– Земной отдел? – уточнил Акарханакан.

– Я послал бы Семена, – отозвался шеф. – Но пока его нет, пусть летит Головин и… Нет, только Головин.

Федор оторвал руку ото лба и обиженно протянул:

– А Сергеев, между прочим, допрос вытянул…

– Я сказал – Головин! – Потапов повысил голос. – А мы с тобой потолкуем пока. Три сотни бойцов за стенкой – авось без тебя справятся.

Ассамблейщики уже покидали кабинет. Павел пропустил вперед инка с атлантом и невзначай столкнулся в дверях с Градобором.

– Держи, – буркнул он, сунув в руки гиперборею тетради из квартиры Тимохина. – Спрячь или сожги. И пройдись после по хатам сектантов, там наверняка еще есть.

Главный дознаватель остановился, поспешно засунул тетради за пазуху.

– Как ты догадался? – тихо спросил он.

– «…Ткань миров Древа стремится к распаду в Хаосе…» – процитировал Павел по памяти. – Или что-то в этом роде… Концепция разумной ткани Мироздания существует только у гипербореев. Ты уже знаешь его имя?

– Я знаю его имя, – эхом откликнулся гиперборей. – Потому и лечу. И еще я знаю, что о проблеме на Бочкова можно забыть. Отступник наверняка должен присутствовать при обряде, он не сможет больше мешать своим собратьям.

– Считаешь, это кто-то из ваших творцов?

Градобор грустно улыбнулся.

– С твоего позволения, я не отвечу. Оставь мне хотя бы иллюзию тайны.

– Такие тайны слишком часто выходят Ассамблее боком! – Павел невольно повысил голос. – Ты же должен помнить: дело сателлитов-атлантов, дело жрецов-инков, кризис смарров… Теперь вот будет и дело творцов. Не ждал от вас.

– Дела творцов не будет. Это очень деликатный вопрос, Павел. Гиперборея существует, пока она едина. Община землепашцев, община ремесленников, художников, воинов… И, конечно, община творцов. Все должны быть вместе. А если кто-то оступится… Воины и землепашцы не поймут, почему один из творцов пошел против них. Недоверие между общинами – худшее, что может с нами случиться. Тем более что…

Градобор вдруг осекся, но Павел уже поймал его на слове:

– Тем более что это не в первый раз?

– Такое – в первый! – отрезал главный дознаватель. – Но все же противоречия порой обостряются, и я не вправе позволить искре разгореться до лесного пожара. В этот раз я даже не решился вести следствие силами собственной коллегии.

– Да, я заметил, – буркнул Павел. – Ты подставил под это дело меня, совсем как в старые добрые времена. А я, дурак, тебе же теперь и подыгрываю.

– Наверное, потому, что хочешь заполучить меня в должники, – серьезно сообщил Градобор. – В практической жилке землянам никогда нельзя было отказать.

– Каким образом ты собираешься замять дело? – сменил тему Павел. – Триста бойцов в «летатель» не влезут, но свидетелей все равно окажется полно…

Он внезапно замолчал, сообразив, что ответа не получит, но это было и не нужно. «Пауза», которую гиперборей использовал во время утренней схватки, наверняка была при нем и сейчас, а вот атланты и инки скорее всего оставят свои экземпляры в спецхране. По их меркам лучше было пожертвовать десятком-другим воинов, чем истратить хоть одну субъективную секунду.

– Градобор, включи меня в контур, – быстро сказал Павел, невольно понизив голос. – Я должен быть в «паузе».

– Зачем? – удивился главный дознаватель.

– Еще не знаю. Хочется, и все… Ну, надо мне! Ты должен за тетради, в конце концов!

– А иначе что? Выдашь мой заговор?

– Не выдам. Но буду очень обижен, а тебе это тоже невыгодно.

– Пожалуй, – согласился Градобор, помедлив для порядка пару секунд. И, кинув взгляд на коридорные часы, добавил: – Идем в ангар. Теперь нам не хватает лишь опоздать к отлету.

До сих пор Павел как-то не задавался вопросом, где инки хранят свою технику. Воображение рисовало что-то вроде секретных подземных ангаров под центральной площадью с открывающейся клумбой-крышкой. Реальность оказалась куда проще. Главный дознаватель широким шагом проследовал к большому каменному зданию с огромными мятыми и ржавыми воротами. Потянув на себя скрипучую дверь, он шагнул внутрь и посторонился, пропуская землянина.

Пока фабрика работала, здесь наверняка был склад пиломатериалов. Застоявшийся воздух пустого и грязного помещения до сих пор хранил запахи смолы и сырых опилок. Корабль краснокожих беззвучно парил на высоте второго этажа, из середины днища струился вниз поток света.

Десятка два служителей Посейдона на глазах у землянина торопливо втянулись в световой конус и исчезли в чреве «летателя». Глава миссии, посол и слуга кучкой топтались неподалеку, их нетерпение чувствовалось даже от дверей.

– На борт! – издали приказал Акарханакан, повышая голос. – Мы отстаем на полминуты, Хаос не будет ждать!

Не дожидаясь ответа, он шагнул в свет. За ним почти одновременно последовали господин Уний и слуга Брахмир.

– Он прав, – согласился Градобор и подтолкнул слегка обалдевшего Павла под выпуклое брюхо корабля.

Тот машинально задержал дыхание и сделал недостающий шаг, приготовившись к чему угодно. Мир вокруг, размазавшись, провалился вниз и через секунду снова приобрел резкость. Но теперь Павел стоял не на засыпанном стружкой и окурками бетонном полу, а на… На чем?

Он жадно огляделся. Большая круглая палуба, накрытая сверху сферическим колпаком, мягкий рассеянный свет, цепочка квадратных окон по всей окружности на уровне пола. Изнутри «летатель» оказался полым: никакого деления на отсеки, рубки, каюты… Только одинокий инка в голографическом полупрозрачном кубе посреди зала. Пилот? Да еще трое членов Совбеза, снова скучковавшиеся неподалеку.

– Погоди… – Павел моргнул пару раз и наконец понял, что было не так. – А как же?.. Я ведь сам видел…

– Воинов? – подсказал Градобор, выводя его за локоть из светового столба. – Они внизу. Этот корабль больше, чем кажется снаружи. Я не знаю, какими были его создатели, но они в совершенстве владели теорией дискретности свойств пространства. Триста бойцов, кстати, сюда отлично поместились бы, но наши главы решили, что хватит по сорок человек от каждой расы.

– Ясно, – выдавил Павел. – Рота с лишним против тринадцати сектантов… Что ж, может, и хватит. Чего мы теперь ждем?

– В каком смысле? – не понял Градобор.

– В прямом. Почему до сих пор не взлетаем?

– Мы взлетели. – Главный дознаватель усмехнулся. – Посмотри в окно, думаю, мы сейчас где-то над ВДНХ.

Ну, разумеется, фантастическая техника подземных богов инков так и должна работать: эффектно и эффективно, без всяких ускорений и шумовых эффектов. Глупо было бы упустить возможность поглазеть на Москву с высоты птичьего полета.

Градобор ошибся, ВДНХ уже осталась далеко позади. Сквозь дымку низкой – метров сто – облачности и редкого снегопада землянин едва успел узнать проспект Мира, потом Яузу… При такой скорости воздух на корпусе корабля должен был реветь, как на обводах реактивного истребителя.

– Да-а… – протянул Павел. – Конспирация… Еще пару таких полетов, и инки дождутся ракеты «земля-воздух».

– Мы невидимы для земных глаз и радаров. – Посол империи услышал последние слова, и обида за могущество своей техники заставила его отреагировать.

– Есть и другие способы вас засечь. Тепловой след, звук, в конце концов…

– Ни того, ни другого нет, – сообщил Градобор. – «Летатель» двигается в локальном вакууме.

– Допустим… А когда не двигается? Офисы и склады на фабрике арендует куча фирм. Никто из работяг ни разу дверью не ошибался?

– Ошибался, – сообщил Акарханакан, отворачиваясь. – Но медики господина Уния до сих пор справлялись.

– Я доложу шефу, когда вернемся, – хмуро сообщил Павел. – Готовьтесь объясняться в Совбезе.

– Руководство Земного отдела в курсе, – отозвался атлант. – С тех пор как «паузы» стало некому заряжать, у нас не осталось другого способа быстро реагировать на угрозы.

Павел хмыкнул и не нашел что возразить. Внизу промелькнуло несколько незнакомых кварталов, потом «летатель», видимо, пересек границу Метрогородка и углубился на территорию лесного массива.

Пилот сделал какой-то знак Акарханакану. Тот повернулся и громко объявил:

– Готовность тридцать секунд, господа. Десант должен пройти по боевому расписанию.

– Задерживаем или убиваем? – деловито осведомился господин Уний. – Я за второй вариант, меньше наших потерь.

– А я за первый, – возразил слуга Бахмир. – Надо же будет хоть кого-то допросить.

Он бросил взгляд на своего главного дознавателя, и тот легонько кивнул. Брахмир, конечно, был в курсе заговора, но когда Градобор уничтожит мятежного творца, слуга сможет сказать, что Община ратовала за мягкое решение.

– В общем, как получится, – подвел черту Акарханакан. – Двадцать секунд: займем наши места.

Трое глав представительств отступили друг от друга на несколько шагов и снова остановились, не приближаясь к окнам. Однако удивиться Павел не успел.

– Кажется, это было здесь, – сообщил атлант с сомнением, указывая куда-то в пол. – Или нет?

– Дальше, – отрезал инка. – Внимание – десять секунд.

– Вон та поляна, – подсказал Брахмир.

– Согласен, – отозвался посол. – Три секунды. Две… Да поможет нам великий Инти, господа…

Градобор сделал несколько шагов в сторону пилота, пощелкал пальцами, привлекая внимание. И когда тот приоткрыл туманные глаза, указал на Павла:

– Наблюдатель Земного отдела.

Пилот едва заметно кивнул, и Павел вдруг оказался в заснеженном лесу на знакомой до боли поляне. Вернее, в десяти метрах над поляной… А еще вернее – не оказался вовсе.

Он едва успел справиться с острым до паники ощущением высоты под ногами, когда заметил, что неподалеку, так же «в воздухе», зависли главы представительств. А через секунду появился и Градобор, войдя в рабочее поле визуальной системы. От всего остального корабля остался только столб света, из которого уже сыпались воины. Сыпались и разбегались, полукругом охватывая…

Павел всмотрелся в центр оцепления. Сектанты были здесь. Они, конечно, видели воздушную машину инков: не заметить ее было просто невозможно. Видели они и чужой десант, которому нужен был лишь приказ, чтобы смять горстку землян. Они все видели и все знали, но продолжали заниматься делом, ради которого собрались в московском лесу.

Большая кроваво-красная пентаграмма, куда же без нее? Десятка три воткнутых в снег факелов: уж если создавать антураж, так по всем правилам. А вот и козлиная туша на колу в центре круга сектантов… Похоже, отступник-гиперборей на совесть изучал дьявольские культы землян. Для каких-то тайных нужд творцу потребовались не только тела наивных жителей Ствола, но и их вера, и он шутя добился нужного результата. Много громких слов о первородном Хаосе, немножко настоящей мистики… Но главную работу люди сделали сами, задолго до сегодняшнего дня создав сложную систему религий и суеверий.

– Почему нельзя просто сбросить бомбу? – спросил Павел. – Пока они еще люди?

Градобор оглянулся на посла, раздающего какие-то указания своим командирам внизу, и, понизив голос, произнес:

– Индейцы используют найденные машины так, как им вздумается. Они не знают, для чего был сделан этот корабль, но самое легкое его оружие оставит на месте этого леса километровой глубины воронку. Может быть, вернись подземные боги обратно, они бы очень удивились, что их межзвездный крейсер работает в качестве такси?

Павел ухмыльнулся:

– Это похоже на краснокожих.

Но гиперборей уже не слушал: события внизу набирали темп. Кольцо оцепления замкнулось. Стволы лучеметов, мечи, орихалковые стики – одно слово сверху, и все это будет пущено в ход. А сектанты…

Они по-прежнему были спокойны, лишь только в руках у каждого теперь появился увесистый том. Названия с высоты десятка метров видно не было, но Павел прочитал его по памяти: «Книга дьявола». И вполне может быть, что для каждого сектанта на титульной странице нарисован его персональный монстр.

– Сейчас начнется, – прошептал Градобор. – Еще немного…

– Останови их, – быстро сказал Павел, сообразив, что именно сейчас произойдет. – Нападайте немедленно, иначе это будет месиво!

– Битва должна начаться, – отрезал гиперборей. – Но месива я не допущу.

Рука его легла на пояс, где под плащом покоилась серая коробочка «паузы». Ну да, все правильно. Главному дознавателю нужна драка, иначе кто же поверит, что предводитель секты был уничтожен случайно…

– Смотри не опоздай, – выдавил Павел, поежившись от пробежавших по спине мурашек.

Этот сигнал обманывал его редко. Что-то в плане гиперборея было не так, но найти ошибку теперь можно было только опытным путем.

Павел оглянулся на начальство – Брахмир проникновенно толкал речь. Слова были не слышны, но догадаться о содержимом оказалось нетрудно: слуге ведь тоже было нужно, чтобы битва началась. А внизу тем временем…

– Доставай «паузу», Градобор, – проговорил Павел. – Доставай эту чертову «паузу»!

Возглас землянина был лишним: рука гиперборея нырнула под плащ, едва на книгах сектантов появились первые проблески зеленого свечения.

– Атакуйте! – крикнул он, обернувшись, и его голос, похоже, пробился сквозь границы персональных виртуальных коконов. – Нападайте сейчас!

Удивленным взглядом Акарханакан поискал источник звука – рабочее место наблюдателя Земного отдела, похоже, не проецировалось в его систему. Потом взглянул наконец вниз… Повторить слова Градобора оказалось единственным, что посол сумел сделать:

– Атакуйте! Уничтожьте всех!

Павел прочитал приказ по губам, но командиры внизу услышали его наяву.

И поляна взорвалась феерией света, электричества и металла. Лучеметы инков, шаровые молнии атлантов, метательное оружие гипербореев… Все это должно было смести горстку людей, изрубить, разорвать на куски, испепелить…

Однако момент был рассчитан с точностью до мгновения. Смертоносный поток бессильно уперся в шары из живого зеленого пламени, и Павел почти с ненавистью посмотрел на главного дознавателя.

Тот был спокоен. Все шло по плану, никаких причин для волнения. Палец на единственной кнопке «паузы» задержался еще на одну секунду, не больше и не меньше. Ровно столько понадобилось Хаосу, чтоб прийти на Землю по открытым трансвероятностным проколам…

В следующий миг зеленое пламя опало, и бойцы внизу наконец увидели, с кем сражаются. Павлу показалось, что он услышал вздох изумления, пробежавший по рядам. Пальцы на спусковых крючках ослабли, руки со стиками опустились. А для клинков дистанция была слишком велика.

Одиннадцать исчадий ада плотным кольцом окружали своего предводителя. На все вкусы: ползучие, ходячие, летучие… Покрытые хитином твари, демоны, гарпии, адские псы… Созданный адептами жанра ужасов фольклор прокормил бы образами и целую Армию тьмы, не то что группу сектантов.

Тренированные бойцы Ассамблеи видали и не такое – внешний облик иных обитателей Древа отправил бы в запой самых буйных голливудских сценаристов… Вот только сейчас перед монстрами были не бойцы Ассамблеи. Даже самая элитная гвардия – это всего лишь солдаты, которые хоть на секунду, но спасуют перед новым невиданным врагом. А порождения Хаоса, напротив, были готовы действовать.

Они ринулись на бойцов одновременно. Молниеносно стелясь по земле, сотрясая землю тяжелыми шагами, грациозными и легкими прыжками… Две твари поднялись в воздух и устремились… Павлу показалось, что прямо к нему.

– Градобор, давай! – На крик он сорвался непроизвольно. – Дави на кнопку, гад!

С тонкой ироничной улыбкой на губах гиперборей подчинился.

Локализованное на ограниченном участке пространства время сжалось в тугую пружину, подхватило двух человек и прыгнуло вперед, набрав космический темп… Миг, прошедший для остальной вселенной, растянется для них в часы или даже дни, за которые можно сделать почти все что угодно. Построить дом. Посадить дерево. Убить самого неуязвимого врага, тупо просверлив ему череп дрелью.

Так случалось всегда. Однако на любое «всегда» есть коварное «кроме…».

Павел не успел испытать облегчения – слишком быстро оно сменилось пониманием катастрофы. Прибор сработал как надо: внешние звуки умерли, снежинки остановились в воздухе, замерли гвардейцы, заранее проигравшие битву. Исчезло любое движение, которое есть даже на пустой лестничной площадке. Любое…

Кроме движения атакующего Хаоса.

– Нет!.. – Градобор осознал свою ошибку чуть позже землянина, когда клешня двухметрового скорпиона срезала голову первого из бойцов. Тело убитого осталось стоять – оно упадет только после выключения «паузы».

Выключения!..

Павел вцепился в руку Гиперборея.

– Дай сюда! Надо выключить ее! Пусть дерутся!..

Секунду они боролись, потом в уши землянина пробился знакомый басовитый гул, и от легкого толчка открытой вибрирующей ладонью он повалился на невидимый пол.

– Очнись, Головин! Я ошибся, но я не идиот. «Пауза» выключена!

Тот не поверил, посмотрел вниз. И отвел взгляд от кровавой бойни. Он видел многое, но и для самого циничного профессионала рано или поздно найдется зрелище, от которого замутит.

– Почему они не сражаются?

– Я не знаю! Что-то поддерживает эффект!

– И что теперь делать?

Градобор осклабился. Вибрация перетекла с его кисти на руку, а затем и на все тело.

– По-однима-айся, че-елове-ек… Лу-учеме-ет при те-ебе?..

Клинок со свистом покинул ножны за плечами гиперборея, и тот не оглядываясь устремился прочь из виртуального кокона. Его умение отвечать за свои ошибки могло вызвать уважение даже у врага. Но вот за что должен отвечать землянин?

Павел вздохнул. Возможно, однажды эта способность ввязываться в самые опасные интриги ассамблейщиков убьет его. Может быть, даже сегодня – чем черт не шутит? Но проклятый гиперборей угадал: лучемет у него действительно был. А значит, ни малейшего повода отсидеться в корабле.

В столб света они шагнули одновременно. Должно быть, это устройство «летателя» тоже работало вне времени: нехитрый интерьер корабля уже знакомо размазался, уходя вверх, и под ногами громко хлюпнул мокрый снег, перемешанный с землей двумя сотнями ног.

– Оста-анови-ись, бра-ат!.. – взревел гиперборей, едва коснувшись земли. – Я зде-есь!..

Хороший способ привлечь внимание, но Павел предпочел действие.

Переводчик режимов на разряд – максимальная мощность… Прицел навскидку… Плавный ход кнопки…

Оружие тихо ухнуло, выплевывая порцию плазмы, и уши заложило от близкого грохота разрыва. Ближайший монстр оказался в двадцати шагах – разряд перехватил черного лоснящегося зверя с огненной пастью в одном шаге от очередной жертвы. Пес кубарем полетел в снег, вскочил, угрожающе разворачиваясь… Новый выстрел пришелся точно в глотку.

– Десять… – машинально вычел Павел, а глаза уже искали новую цель…

И недостатка в них не было.

Монстры, демоны, гады… Они уже знали, что появился тот, кто должен умереть первым. Они уже сочились через ряды уцелевших гвардейцев, и хитиновый скрип мешался с тяжелым ритмом поступи, а шорох крыльев – с мокрым плеском разрываемых тел…

Павел упал на колено, завертелся волчком. Ствол выцеливал ближайшую тварь, вздрагивал, отправляя в короткий полет огненную точку, выцеливал снова…

Девять! – козлоногому демону оторвало голень… Восемь! – какая-то летучая тварь сама поймала крылом заряд… Мимо – скорпион слишком быстр… Жаль… Еще один пес!.. Три головы – слишком много, пусть разбирается Градобор… Два новых выстрела в молоко, и лучемет заверещал сигналом разряда батареи… Последний спуск – тщательно… Семь! – наяву чужой оказался не так крепок, как на большом экране!..

Вот теперь все. Теперь только врукопашную.

Градобор тоже слышал сигнал. Усилив вибрацию до полной размытости контуров, он заступил тварям дорогу и выдавил из гортани:

– Сю-юда-а!..

Приглашения не требовалось, их все еще было слишком много, чтобы нападать осторожно. Да и ведома ли Хаосу осторожность?

Пятясь, Павел отшвырнул бесполезный лучемет. Сомнений не было: гиперборея сомнут, дольше пяти-шести секунд он не продержится. Жаль, что в таком ближнем бою от землянина совсем нет толку…

Воздух вздрогнул и пошел волной, когда гиперборей сшибся с первым монстром. Жало скорпиона гулко ударило в землю, промахнувшись… Из-под лап и ног взметнулись брызги мокрого снега вперемешку с землей… Отсеченная клешня вылетела из клубка молниеносных движений…

Увернуться Павел не успел. От удара в солнечное сплетение дыхание сбилось, и мир на секунду померк. Хватая ртом воздух, он скорчился на четвереньках. Ничего, сейчас пройдет… Только бы Градобор продержался… Под руки попалась какая-то затоптанная в снег коряга. Пересиливая боль, Павел сделал-таки вдох, поднялся сначала на колени, потом на ноги. Дубина пришлась к ладоням на удивление ладно. Гладкая, податливая поверхность, немного теплая на ощупь…

Теплая?

Моргнув пару раз, Павел поймал фокус и посмотрел вниз, на предмет, который держал в руках. Большой пехотный излучатель был сплошь залит кровью своего павшего хозяина – кто-то из монстров окончательно вошел в раж, если во время расправы над инком оружие несчастного было отброшено так далеко.

Павел потер рукавом индикатор заряда – полон. Еще секунда потребовалась для осознания свалившегося на голову спасения, а дрожащие пальцы уже сами собой бегали по переключателям.

Прицел… Режим излучения… Параметры персонального защитного поля…

– Градобор! – заорал он, перекрывая шум драки. – Градобор, назад!..

Битва еще продолжалась. На помощь изрубленному скорпиону подоспела пара демонов… Огромный таракан кружил неподалеку, ожидая своей очереди… Четвертый монстр обогнул драку и устремился прямо к землянину…

Ну, значит, ты и будешь первым.

Припав на одно колено, Павел плавно притопил кнопку, и шарик плазмы спорхнул с конца ствола. Заряд на клочки разорвал импа с комками огня в обеих лапах, но землянин этого уже не видел. Сокрушительный удар поверг его наземь.

Сознание он не потерял, но тут же пожалел об этом. Морда гарпии нависла над самым лицом. Четыре клыка, чешуйчатый покров на лице, кроваво-красные глаза без зрачков… Огромная птичья лапа комкала и рвала когтями куртку на груди. Другая пресекла слабую попытку направить на нее ствол оружия, снова втоптав излучатель в снег. В руках-крыльях чудовище все еще сжимало скомканные словно бумага обломки металла – куски обшивки «летателя»…

Павел выдохнул под тяжестью твари и невольно зажмурил глаза. Демонице оставался один удар до победы, но она медлила. Землянин вдруг ощутил близкое горячее дыхание и даже сумел удивиться, что оно не зловонно. Будто повеяло в лицо знойным и безвкусным ветром пустыни…

– Смотри… – выдавила из себя гарпия. – Открой глаза…

Клекот ее голоса напоминал бульканье лавы. Павел невольно послушался. Как следует оглянуться он все еще не мог, но краем глаза увидел, что обстановка резко изменилась. Бешеная рубка кончилась – все уцелевшие монстры выстроились полукольцом за спиной гарпии. Здесь был даже покалеченный скорпион без хвоста и обеих клешней, и одноногий демон, попавший под первые выстрелы. Градобор в поле зрения не появился – с ним все было ясно.

Вот только время ли сейчас скорбеть о павших?

Москва на «паузе» – ассамблейщики ничего не сумеют сделать. Добив десант, демоны ринутся в город, и тогда там действительно воцарится Хаос. Привычный мир рушился, и утешением было только одно: единственный человек, сумевший это осознать, не успеет увидеть его конца.

– Тварь, – прохрипел Павел. – Бей, не жди…

Лапа демоницы продолжала бороздить через одежду грудь. Ей нужно было лишь нажать посильнее да поглубже впиться когтями…

– Убей его! – раздалось совсем рядом, и Павел вывернул голову на звук. – Выпусти гнев на волю, и великий Хаос отдаст тебе всю свою силу!

Творец-отступник стоял близко. Очень близко. Если бы у землянина был хотя бы нож!

– Убей!.. – снова начал сектант, но демоница вдруг сделала по-птичьи быстрый выпад головой в его сторону. Гиперборей вскрикнул и, отлетев шагов на пять, плюхнулся в снежную кашу.

– С-сама!.. – прошипела гарпия, снова приблизив морду к лицу Павла. – Смотришь?.. Хочу, чтобы видел, как буду тебя рвать…

– Смотрю, – отозвался тот вяло. – Рви уже быстрее…

Исчадие Хаоса вдруг исторгло на чешуйчатые губы какую-то очень знакомую плотоядную улыбку и…

Проклятие! Надо было догадаться раньше!

– Галя?

– Была, – булькнула та. – Теперь – нет!

– Почему же – нет, – пробормотал Павел, – очень похожа. Ты всегда была… ершистая. Убрала бы когти, больно.

– Это хорошо! – радостно объявила демоница, но землянин вдруг почувствовал, что давление действительно ослабло. Так что же… она еще способна слушать?

– Твой Петр – марионетка. Так? Он ничего не может без тебя.

– Он может учить… И направлять…

– Он направляет твою силу, не свою. Но тебе-то все это зачем? Хочешь прикончить меня – валяй! Но люди при чем? Разнесете же город к чертовой матери!

– Великий Хаос!..

– Бред! К черту Хаос – ты пришла за мной!

– Да!.. И я получила!..

– Согласен. А дальше? Ты двенадцать лет мечтала увидеть меня на коленях. Теперь это так, радуйся. Но что дальше? Выпотрошите меня и разойдетесь по домам?

– Ты не жалеешь ни о чем… – проклокотала гарпия. – Ты не на коленях…

– Это потому что ты меня держишь, – подсказал Павел.

Долгие секунды демоница размышляла. Может быть, вопрос был сейчас для нее слишком сложным. А может быть, гарпии вообще тугодумы?

– Галя, не делай этого… – прохрипел сзади гиперборей. – Твоя цель не он… Он лишь твое средство… Убей!.. Ты обезумела, если ставишь под угрозу нашу миссию!

Обезумела? Павел как будто вдруг прозрел: да, наверное, причем уже давно. Глупо было пытаться объяснить ее действия, они всего лишь порождения воспаленного рассудка… Значит, остается только попытаться разрушить сложившийся в ее помутненном сознании образ циничного лжеца, поступить вопреки ее самовнушенному сценарию…

Улыбка, подаренная демоницей учителю, была столь же злорадной, что и доставшаяся раньше землянину. Она убрала лапу с груди своего трофея и отступила на шаг:

– Теперь не держу…

Павел втянул воздух полной грудью. Ребра отозвались резкой болью и, кажется, хрустом. Ничего, главное – суметь встать…

Сдерживая стон, он медленно перекатился на бок, отжался на руках и поднялся на колени. Выпрямиться не удалось – что-то перехватило в боку. Но так, скособочившись, оно, может, и лучше?

– Галя, – позвал он, оборачиваясь. – Извини… меня…

Чудовище вздрогнуло, как от удара. Страшные крылья судорожно хлопнули, подняв в воздух брызги снега, клокочущий рев вырвался из нечеловеческой глотки.

– Врешь!.. Ты никогда… не извиняешься!..

– Теперь извиняюсь, – поправил Павел. – Только редко. Раз в двенадцать лет.

– Просишь пощады?..

– Нет. Прошу простить. После этого можешь ударить.

Лапа чудовища каким-то куриным движением сгребла назад снег и землю.

– Так нельзя!.. Ты не должен!.. Проси пощады!!!

– Нет, – повторил Павел. – Ты была молодой дурой тогда. Но если б сказала о ребенке – все могло быть иначе.

– Все равно бы ушел!..

– Скорее всего, – честно признался он. Это сейчас было нужно – честно… – Но ушел бы не так. Извини меня… за ту боль.

– Что ты знаешь… О той боли… – Она тоже вдруг рухнула на колени своих птичьих ног, сделала движение навстречу. – О двенадцати годах боли…

Крылья сомкнулись над его головой, погрузив в полутьму. Жесткие сильные лапы сдавили плечи, притянули, уткнули в мокрые перья на груди…

– Галя!.. – Крик творца Павел едва расслышал. – Ты предаешь нас!.. Не можешь сама – отдай другим, иначе будет поздно!

– Назад! – рявкнул монстр. – Не твое дело!..

– Остановись! – Голос отступника был наполнен неподдельным ужасом. – Что ты творишь?!

Павел тоже не сразу это понял. Сначала просто стало светлее, потом он вдруг осознал, что больше не зажат тисками лап. А лицо прижато уже не к жестким перьям – к теплой и мягкой женской груди.

Он поднял голову. Не выпуская из объятий, Галя смотрела ему прямо в глаза.

– Я не думала, что ты можешь это сказать, – шептала она. – Ты тоже прости меня… Если сможешь… Я такая же дура, как тогда, правда?.. Ты простишь?..

– Он простит. – Этот голос Павел узнал бы из сотен, но обрадоваться даже мельком уже не оставалось сил. – Я его знаю, он всегда всех прощает.

Градобор сумел подняться только на одно колено. Одежда превратилась в лохмотья, перебитая правая рука все еще сжимала сломанный клинок, но ни одной серьезной раны видно не было.

– Одень даму, – осклабился он. – Зима все-таки …

Павел только сейчас сообразил, что, сбросив дьявольские обличья, все сектанты остались нагишом. Они стояли на коленях вместе со своей ведьмой, и в глазах была одна и та же просьба…

– Ты простишь, Паша?.. – Она не замечала грязи, снега и холода. Ответ был важнее. – Паша, пожалуйста… Я все смогу тогда… Я все исправлю…

– Хорошо, хорошо, – спохватился Павел, сдирая с себя куртку. Пропитанная водой и кровью, изрезанная когтями одежда едва ли защитит от мороза, но все же хоть что-то… – Только не надо ничего исправлять, мы как-нибудь сами…

– Ты! – Лже-Петр наконец пришел в себя. – Ты все-таки успел, брат…

Похоже, он нашел главного виновника своего провала. Сжав кулаки, он шагнул к соплеменнику, но Градобор только покачал головой.

– Не советую, брат. Даже сейчас я справлюсь с тобой шутя.

– Ну разумеется! Великий воин Градобор – гордость семьи!.. Глава коллегии цензоров, душитель идей!..

– Это старый спор, Помыслав, – перебил Градобор. – Не время начинать его снова. Просто признай, что в этот раз ты зашел слишком далеко… И к тому же оказался не прав.

– Зашел далеко – да. Не прав – нет. Однажды Гиперборею уже спасло лишь то, что слуга Общины поверил меньшей части творцов вопреки предсказаниям большей. Тебе следовало поступить так же. – Мятежный творец вытянул руку в сторону землянина. – Он – средоточие угрозы, которая вскоре обрушится на Землю. И лишь Мироздание ведает, что станет тогда с прочими ветвями.

– Ну да, – фыркнул Павел, оглядываясь на растерзанных гвардейцев, на сектантов, убитых и еще живых… – А ты, значит, собирался обрушить на Землю манну небесную…

– Ты не меньшая часть творцов. – Градобор с усилием поднялся все-таки на ноги. – Ты – один. Побуждения твои благородны. Но предсказания ложны, а способы ужасны. Все отступничества от законов Общины происходят из благородных побуждений. Верь мне, я знаю.

– Я не верю, но я не враг Общине, – тихо отозвался отступник. – Ты остановил меня, брат, и теперь равновесие и спокойствие могут пошатнуться. Но у тебя ведь наверняка есть план и на этот случай?

– Есть. – Ковыляя, Градобор подошел к Павлу и Галине. Медленно наклонился и с усилием поднял из снега излучатель.

– Вот как… – Помыслав не удивился, он наверняка ждал чего-то подобного. Ждал и все-таки надеялся на иной исход… – Мое тело послужит доказательством…

– Не послужит, – качнул головой Градобор. – Не будет никакого тела. Просто Земной отдел хорошо поработал и вовремя обнаружил случай спонтанного самообразования мистических способностей у группы жителей Ствола. Так ведь и было, Павел?

– Да. – Тот кивнул, обнимая Галину. Та начала крупно дрожать, по-прежнему безучастная к холоду и происходящему вокруг. – Все так и было. Только давай побыстрее закончим.

– Конечно. – Гиперборей колдовал над оружием. – Помыслав, два шага влево. Лишние жертвы нам не нужны.

Отступник послушался.

– Во имя Гипербореи… – прошептал он.

– Во имя Гипербореи! – отозвался Градобор.

И утопил кнопку.

Павел не знал, что излучатель имеет и такой режим: широкий конус белого света накрыл фигуру отступника. Промокшая одежда мгновенно изошла паром и вспыхнула, затем занялась кожа. Долгие три секунды Помыслав сдерживал крик, а потом кричать стало некому…

Когда кости обратились в раскаленное кальциевое крошево, Градобор выключил оружие и презрительно уронил его под ноги. Земля в пятиметровом круге высохла. С соседних и без того талых сугробов на раскаленный пятачок стекались обильные ручьи и тут же вскипали, испаряясь.

– Ну вот и согрелись, – пробормотал Павел, заметив, что Галина перестала дрожать. И, повернувшись к гиперборею, добавил: – Теперь ты наконец выключишь «паузу»?

Тот содрал с себя остатки плаща, посмотрел в единственное окошечко прибора.

– Да, теперь это сработает.

Мир вздрогнул и набрал темп. По лесу, оказывается, гулял ветер, и Павел тут же обнаружил, что и сам промок до нитки. Деревья шатались и скрипели. Тела убитых гвардейцев рухнули на землю, уцелевшие были в состоянии шока. Не многие из них видели «паузу» в действии, и большинство не понимало, что произошло.

– Ты добился своего, Головин, – невесело улыбаясь, проговорил Градобор. – Теперь я и Община у тебя в долгу.

– Я обязательно решу, как это использовать, – пообещал тот. И, оглянувшись на высушенный круг, спросил: – Он и правда был твоим братом?

– Конечно. Все гипербореи – братья и сестры… – Градобор прогнал улыбку. – Я был против, когда Помыслав занялся теорией Хаоса. Это опасное искусство, слишком близко подводящее творца к небытию и разрушающее его разум… Но он не слушал – все хотел превзойти меня. Глупыш, если б он только понял, что в моем служении нет ничего почетного…

– Сочувствую, – выдавил Павел без тени сожаления.

Его взгляд вдруг привлек крошечный предмет в остывающем круге выжженной земли. Артефакту смарров, конечно же, не смогли повредить какие-то жалкие пара тысяч градусов.

В световом столбе лифта под «летателем» появилась неразлучная троица начальников. Они спешили, они были растеряны не меньше своих воинов. Даже слуга Брахмир, который знал о плане Градобора. Главный дознаватель смотрел теперь в их сторону, готовясь держать ответ, и Павел почувствовал, что не сможет устоять перед искушением.

Два шага в круг, наклон, больше похожий на изгиб от боли… Грунт обжег пальцы, но металл и камень кольца были совершенно холодными…

– Головин! – выкрикнул атлант еще издалека, по привычке заранее делая землянина крайним, и Павел поспешно опустил добычу в карман, возвращаясь к Галине. – Что здесь происходит?! Совет безопасности ждет объяснений, постарайся, чтобы они были полными!

Он смерил взглядом полуобнаженную женщину в объятиях землянина, пробежался по остальным сектантам.

– Здесь уже ничего не происходит. – Прихрамывая, Градобор сделал шаг вперед. – Прорыв Хаоса вызвал синхронизацию и срабатывание моей «паузы», и только благодаря Головину все это не закончилось катастрофой.

– Все так и было? – с сомнением осведомился Акарханакан, глядя на землянина.

Павел кивнул – гиперборей честно отрабатывал долг.

– А где ваши «паузы», господа? – спросил Градобор. – Нам не помешали бы помощники.

Посол и глава миссии молча переглянулись. Ответ был очевиден, и они оба это знали.

– Этим людям нужна медицинская помощь, – проговорил землянин. – И нам тоже. Поторопитесь, если не желаете вопросов со стороны Земного отдела. Кажется, у нас только что созрели основания для обвинения в халатности отдельных иерархов Ассамблеи.

И, не дожидаясь ответа, он шагнул в сторону корабля инков.

Галина покорно двигалась за ним. У подножия светового столба она подняла на него глаза и спросила:

– Где мы, Паша? И кто они все?..

– Это… – начал было он, но слова застряли в горле. Взгляд Галины не был зеркалом ясного разума, объяснять что-то было бессмысленно. – Когда мы пойдем домой? – проговорила она как ни в чем не бывало, уже забыв о первом вопросе.

– Сейчас, – выдавил Павел. – Сейчас… Уже идем…

– Удивительно. – Ковылявший позади Градобор покачал головой. – Кажется, только вы, земляне, способны столько лет хранить одновременно ненависть и любовь. Адское сочетание. Не дай бог Ассамблее снова встретиться с таким противником.