9. Первое дело

Артём Раскатов был коренным москвичом, хотя родился при этом, как ни странно, в Байрам-Али, в Монголии, где в этот момент служил его отец, полковник военно-медицинской службы Георгий Филиппович Раскатов.

Вообще, военная служба была для семьи Раскатовых традиционной, знаменитый предок, генерал Фёдор Иванович Раскатов, когда-то весьма успешно участвовал в кавказской кампании, за что получил высшую награду российской империи – орден Святого апостола Андрея Первозванного. По семейному преданию, Государь лично надел Фёдору Ивановичу голубую ленту через плечо и прикрепил на грудь храброго воина восьмиконечную звезду с бриллиантами.

Другим результатом долгого нахождения генерала Раскатова на Кавказе (несмотря на безупречную службу, подверженного определённым романтическим флюидам) оказалась привезённая им в Москву юная прелестная черкешенка. Именно таким образом смоляные волосы и чёрные жгучие глаза стали переходить по мужской линии из поколения в поколение, унаследовал их и Артём.

Одновременно перешёл к нему и ряд других, свойственных его древнему роду качеств, как то: уже упомянутый выше романтизм, граничащая с отчаянностью храбрость, стремление во что бы то ни стало добиваться успеха в задуманном предприятии. При этом, однако, Артём, вопреки давней семейной традиции, по отцовской линии не пошёл. С детства, с момента, как прочёл Конан-Дойла, а потом ещё и посмотрел по телевизору фильмы о Шерлоке Холмсе, где великого сыщика впечатляюще играл артист Василий Ливанов, запала ему в душу мечта стать следователем, разгадывать запутанные, составленные хитроумными преступниками кроссворды, с тем чтобы в конечном счёте уличать злоумышленников и привлекать их к суду во имя Великой Справедливости.

Поэтому, несмотря на семейное сопротивление, Артём поступил в Московскую юридическую академию, которую и заканчивал успешно в этом году (оставалась по сути формальность – стажировку пройти по выбранному им профилю). Кумиром его теперь был другой великий сыщик (на этот раз уже реальный, не вымышленный!) – начальник сыскной царской полиции Аркадий Францевич Кошко, мемуары которого и трактат о сыскной работе Артём изучил досконально. Опять же и сериал соответственный с красивым названием «Короли российского сыска» посмотрел с большим энтузиазмом, тем более что великого Кошко там замечательно играл его любимый артист Армен Джигарханян.

Вдохновлённый Джигарханяном и его персонажем, Артём ещё в прошлом году с воодушевлением проходил практику на Петровке. Туда его устроил близкий друг отца, с которым они вместе когда-то начинали в Афганистане, выросший за это время до звания генерал-лейтенанта, Сергей Николаевич Вольных. Артём уже предвкушал, что вскоре окончательно посвятит себя борьбе с преступностью, как случилась неприятность, связанная с работавшей в том же отделе Катей Зарубиной, молоденькой женой крупного полицейского начальника. Тайный и неожиданно возникший роман Артёма с этой Катей каким-то образом выплеснулся наружу, стал общеизвестным. Всё закончилось крупным скандалом, и Катя, заливаясь слезами раскаяния, бросилась в ноги мужу вымаливать прощения.

Неверная жена в конечном счёте была прощена, относительно же Артёма стало понятно, что место, где он предполагал стажироваться, ему теперь не светит, а затем Вольных и вовсе настоятельно порекомендовал ему уехать на время из Москвы, пройти стажировку где-нибудь в спокойной провинции, далёкой от столичных страстей. А там, глядишь, и ситуация изменится, да и опыт уже какой-никакой появится, будет проще двигаться вперёд.

После тщательных поисков и обзвонов знакомых нашли в конце концов для Артёма тихое подходящее местечко – славный городок Приозёрск, куда он благополучно и прибыл две недели назад. После пары дней пребывания на новом месте будущему сыщику стало совершенно ясно, что более безнадёжного в смысле сыскной работы города на территории Российской Федерации, пожалуй, не было. В том смысле, что повода для неё здесь не предоставлялось уже много лет.

Артём повздыхал, погоревал, но деваться некуда, хочешь не хочешь, пребывание его в Приозёрске раньше чем через три месяца не кончится, так что надо приспосабливаться. Так и потянулись сутки за сутками. Днём он околачивался в отделении, выполнял мелкие, малоинтересные балабинские поручения, а вечерами валялся в номере единственной приозёрской гостиницы, с упоением читал недавно изданное в Москве полное собрание мемуарных рассказов Кошко, а также Агату Кристи, Честертона, Акунина и многое другое, связанное с выбранной профессией, благо книг он с собой привёз полный чемодан.

Другой страстью Артёма Раскатова был баскетбол. Довольно быстро и неожиданно вымахал он аж метр девяносто один (перерос отца на голову!); длинноногий, поджарый, казалось, он родился для того, чтобы стать баскетболистом. Все данные для этого налицо – быстрота, реакция, прыгучесть. Ну, и успехи соответственно. Одно время он даже думал полностью сосредоточиться на спорте, но мечта стать новым Аркадием Кошко превысили. Однако же баскетбол не бросал, играл в команде Академии, а то и просто во дворе, как только выдавалось свободное время.

В Приозёрске, как он вскоре выяснил, баскетбольной команды не было и в помине, играть оказалось не с кем и негде. Но Артём нашёл выход, взял обруч из-под старой бочки, с разрешения Балабина приспособил его на дереве на заднем дворе отделения и теперь за милую душу носился с мячом (мяч, разумеется, привёз с собой), забрасывал в импровизированное кольцо.

Этим вечером он сильно припозднился, в гостиницу идти совсем не хотелось (всё там обрыдло, достало до печени!), так что Артём уже второй час кряду с удовольствием носился по пустому двору, в красивых прыжках взлетал вверх, делал умопомрачительные броски, компенсировал активным движением унылую, убивающую всякую инициативу работу.

Внезапно ожил, заработал лежавший в сторонке радиотелефон (уоки-токи), торжественно вручённый новому стажёру Балабиным в самый первый день со строгим наказом не расставаться с ним ни днём ни ночью. Зелёный огонёк на уоки-токи замигал, и искажённый голос дежурного, Миши Сердюкова озабоченно произнёс:

– Тёма! Раскатов! Срочно зайди в отделение!

Артём подошёл, постарался успокоить дыхание и ответил как можно более солидно:

– Сейчас буду.

При этом скептически покачал головой.

Что там может быть за срочность поздно вечером!

Наверняка чушь какая-нибудь, очередная придурь начальника. То, что Балабину периодически приходят в голову всякие бредовые идеи (как, например, неотложная замена старой металлической кровли на крыше здания, где расположилось отделение, на шиферную!), Артём уже на собственном горьком опыте убедился.

Он вытер пот со лба, стал натягивать рубашку. Аккуратно заправился, застегнулся, надел куртку. В последний момент не удержался, снова бросил мяч. Но на этот раз не попал. Мяч пробежал по обручу, однако же внутрь круга так и не свалился, упал снаружи.

Артём скривился, вздохнул, подхватил прыгающий мяч и с заднего входа вошёл в здание.

В отделении он быстро сунул мяч в выделенный ему шкафчик, заскочил в туалет, пригладил волосы и направился к дежурному.

Миша Сердюков с серьёзным видом проверял выложенные перед ним на столе фонарики. Фонариков там лежало с полдюжины. Миша поочерёдно включал их, зачем-то раскручивал, вынимал батарейки, потом вставлял обратно.

Позади него, за другим столом, сержант Виктор Сушкин (которому давно полагалось быть дома) с не менее сосредоточенным видом смазывал своё табельное оружие, пистолет ТТ. При этом периодически выдвигал ящик стола, где лежала его любимая фляжка, аккуратно отвинчивал крышечку, прихлёбывал и прятал фляжку обратно в ящик.

– Что происходит? – удивлённо спросил Артём. – Что за срочность такая?

Полиционеры переглянулись.

– Ничего особенного, Артёмка, – несколько насмешливо произнёс Сушкин. – Убийство. А так всё путём.

– Как убийство? – ахнул Артём. Внутри у него что-то ёкнуло, он почувствовал, как мышцы наливаются силой, невольно расправил плечи. – Какое убийство? Когда? Где?

– У кинотеатра, – на этот раз ответил Миша Сердюков. – Там тело нашли. Школьника грохнули. Мы сами толком ещё ничего не знаем. Пятнадцать минут назад сообщили. Там сейчас Сеня Храпченко и Вовка Ольшанский.

Артём перевёл дух.

Сейчас важно не суетиться, не показывать своей чрезмерной заинтересованности.

– А начальник в курсе?

– Только что приехал.

– У себя?

– Ага, – кивнул Миша.

Как ни хотел Артём вести себя степенно, с достоинством, но ничего из этого благого намерения не получилось. Моментально развернулся, прыгая через две ступеньки, помчался по лестнице на второй этаж, в кабинет Балабина.

Полиционеры, посмеиваясь, посмотрели ему вслед. Потом переглянулись, и каждый вернулся к своему занятию.

Артём остановился около кабинета, приосанился, постучал.

– Войдите! – донёсся до него бас начальника.

Он вошёл.

Балабин сидел за столом, около уха плечом держал телефонную трубку, что-то записывал. Сделал знак, чтобы Артём закрыл за собой дверь, подошёл поближе, сел.

– Понял тебя, Володя, – говорил он тем временем. – Смотри, чтобы там никто ничего не трогал, близко никого не подпускай. «Скорая» пусть ждёт, скажи, я сейчас приеду, через пять минут. Пусть пока девчонкам этим какой-нибудь укол сделают успокоительный. Всё, я еду. – Он положил трубку, хмуро взглянул на Артёма: – Плохие дела, Тёма. Страшные. Такого у нас никогда не было. Городок у нас вообще-то очень тихий. А тут парня аж на кусочки порезали. Голова отдельно, рука отдельно.

Артём невольно выпрямился, в горле мгновенно пересохло. Сразу вспомнился случай, описанный у Кошко, – голову убитого нашли в печи, а тело и руки были спрятаны в разных местах. Жизнь в Приозёрске поворачивалась к нему совсем новой, многообещающей стороной.

– Значится так, Тём, – вздохнул начальник. – Я пока в область решил ничего не сообщать. Попробуем покамест сами справиться, как ты считаешь?

Артём кивнул.

Конечно, ещё бы!

Но Балабин в его ответе и не нуждался, спросил чисто формально.

– И ты пока тоже молчок. Никому, понял? Будешь вести расследование. Ребята помогут. Если мы всё правильно и быстро сделаем, то получим повышение – и ты, и я. Сразу из стажёра в оперативники прыгнешь. Я тебе обещаю.

Артём перевёл дух. Время, ещё недавно еле ощутимое в этом сонном городке, вдруг перестало ползти, тянуться, полностью поменяло ритм, понеслось с невероятной скоростью.

Всё-таки решил спросить (больше из вежливости):

– А прокуратура как же? Тоже не будем сообщать?

– Ты хочешь следователем стать или нет? – ответил вопросом на вопрос Балабин. – Ты, Артём, кажется, об этом мечтал, если я не ошибаюсь. Вот тебе твой шанс. Значится, будет твоё первое дело. Но действовать надо очень быстро, пока звон не пошёл. Что скажешь?

Артём отвёл горящие глаза, медленно проговорил:

– Приозёрск – городок маленький, Борис Дмитриевич. Не должно быть так уж тяжело найти убийцу.

– Вот это я и хотел от тебя услышать! – усмехнулся начальник. – Поехали!