8. Туман

Кинотеатр «Берёзка» был единственным освещённым местом на всей пустой Озёрной улице. Олег подошёл к нему ровно в десять. Сильный туман расползался вокруг, окутывал здание кинотеатра белёсой мутной дымкой, сквозь которую пробивался какой-то нереальный, потусторонний свет горящих около входа фонарей, да ещё тускло мерцала красная неоновая реклама нового фильма.

Двери здания оказались заперты, в фойе было почти темно, только в самой глубине виднелся отблеск дежурной лампы. Впрочем, Олег не удивился – знал, что там, внутри, в просмотровых залах, вовсю идёт уборка. Алина, с которой он ещё раз разговаривал час назад, перед самым выходом из дому, предупредила его об этом.

Пролесок находился совсем рядом, почти примыкал к кинотеатру. В кустах и деревьях, призрачно вырисовывающихся в тумане, шло какое-то движение, тихое шебуршение, кто-то наблюдал за ним оттуда.

Но Олег на это никак не отреагировал, как всегда, был слишком сосредоточен на самом себе. Он вообще редко обращал какое-то особое внимание на окружающее. В отличие, к примеру, от той же Светы Коноваловой, остро чувствующей любой посторонний взгляд, запах, изменение в атмосфере, Олег Дикий никогда этого ничего не замечал.

Он спустился по ведущей к дороге широкой лестнице, потянулся, присел на ступеньки. Ждать предстояло недолго, Алина должна была появиться с минуты на минуту. Он взглянул на часы. Они показывали 10.13. Олег полез в карман куртки, неспешно извлёк оттуда маленького калибра пистолет с белой костяной ручкой, который в свой последний приезд подарил ему отец.

За одним из ближайших к нему находившихся у него за спиной деревьев послышался лёгкий шорох, и тут же всё замерло. Олег оглянулся, мельком взглянул туда, но по-прежнему нисколько не озаботился. Вынул из другого кармана пачку сигарет с ментолом, сунул сигарету в рот. Затем наставил на себя пистолет, спустил курок.

Вспыхнул огонёк, пистолетик оказался зажигалкой. Олег закурил, надеялся ментоловой сигаретой перебить запах во рту, предвкушал очередное нулячее (это было недавно появившееся в обиходе словечко, означало – совсем новое) приключение интимного плана. Округлил рот, выпустил кольца дыма, которые тут же растворились в туманном воздухе. Потом затянулся ещё разок, более глубоко, закашлялся.

За деревом опять началось осторожное движение, кто-то, еле слышно ступая, перешёл к другому дереву, поближе, а затем стал медленно приближаться к нему.

Олег всё ещё кашлял, ничего не замечал.

В конце концов успокоился, вытер выступившие слёзы, опять посмотрел на часы, удивлённо пожал плечами. Уже 10.16, а Алина так и не вышла.

Что у них там, собрание, что ли?

В горле всё ещё першило, он снова попытался прокашляться.

Кто-то, скрытый от Олега уходящей вверх эстакадой, стоял уже почти сзади, совсем близко, их разделяло не больше двух метров.

Олег снова затянулся, на этот раз неглубоко, но курение явно шло не в кайф, вкус во рту был даже противней, чем обыкновенно. Он, безусловно, чувствовал неприятный запах, никак не мог его перебить.

Расстояние между ним и тем, кто бесшумно подходил сзади, сократилось ещё больше, оставался буквально один шаг, когда Олег вдруг резко встал и раздражённо выбросил сигарету.

Движение за его спиной мгновенно прекратилось, кто-то затаил дыхание, плотно прижался к стене.

Олег, так ничего и не заметив, оглянулся на кинотеатр. Двери были по-прежнему закрыты, ни Алина, ни Таня Родина, никто другой оттуда не выходил.

Он поморщился, его заботил непроходящий запах изо рта, к тому же ощутил, что мочевой пузырь переполнен. Лучше было бы опорожнить его, пока Алины нет рядом, скинуть с себя хотя бы эту проблему.

Олег озабоченно поглядел по сторонам.

Вокруг – никого!

Но, с другой стороны, девчонки могли появиться каждую секунду, не хотелось, чтобы его засекли в такой неподходящий момент.

Он принял решение, быстро направился в сторону леса.

Когда проходил мимо контейнера с мусором, какая-то ободранная собака неожиданно выскочила оттуда. Олег шарахнулся от неё, но собака сама испугалась, взвизгнула, побежала прочь. Её порывистое дыхание тут же затихло где-то вдали, растворилось вместе с нею в белёсой мути.

Олег усмехнулся, сделал ещё несколько шагов, убедился, что отошёл достаточно далеко (свет фонарей почти не доходил сюда), расстегнул ширинку и с удовольствием пустил струю.

Звук приближающихся шагов заставил его обернуться. В туманной полутьме появился тускло освещённый силуэт, к нему приближался человек.

Олег спешно заправился, застегнул штаны, с улыбкой шагнул навстречу:

– Алина?

Человек не отвечал, молча подходил всё ближе. Олег встревожился, тщетно пытался рассмотреть лицо идущего.

Если это Алина, то почему она молчит?

Неожиданно он уловил какой-то необычный звук.

Бз-з-з-з-з-з-з!!!

Но тут же сообразил, что звук обыкновенный, знакомый.

Это жужжит большой шмель.

Хотя всё-таки странно, что шмель жужжал вечером, в темноте. Ведь других насекомых не слышно, откуда же этот вдруг взялся?..

Олег с опаской покрутил головой, пытался определить, откуда летит шмель. Когда-то в детстве его укусила оса, он запомнил это на всю жизнь, терпеть не мог всех этих ос, пчёл, шмелей.

Тем временем Алина (или кто бы там ни был) подошла совсем близко.

Б-З-З-З-З-З-З-З-З-З!!!!

– Ты чё… – начал было Олег.

Но не договорил, что-то остро воткнулось ему в правую руку, чуть пониже плеча, пронзило тело жуткой раздирающей болью, опалило всё предплечье нестерпимым огнём.

– А-а-а-а-а-а! – в ужасе заорал Олег. – А-а-а-а-а-а-а-а!!!

Судорожно схватился за пылающую руку и с изумлением, краем затуманенного болевым шоком сознания, понял, что она отделилась от плеча, что он просто держит её.

Олег в ужасе разжал пальцы, рука упала на землю.

Сквозь свой безумный, прерывающийся на доли секунды крик он слышал, что шмель опять приближается, жужжит всё настырнее, всё громче.

Олег повернулся, побежал. Вернее, он думал, что бежит. На самом же деле еле ковылял, кровь хлестала из обрубка руки, пульсирующими толчками выбрасывалась наружу, и с каждым подобным толчком он слабел, ноги подгибались, отказывались нести его.

Сквозь адскую боль он всё же улавливал, что кто-то неспешно, но упорно двигается за ним, судорожно дышит ему в спину. Он рванулся вперёд, пытаясь оторваться от преследователя, пошатнулся, нелепо взмахнул оставшейся рукой, но не удержался на ногах и упал.

Невидимый шмель тут же подлетел, зажужжал над самым ухом.

Олег судорожно глотнул воздуха, закричал снова, но тут же захлебнулся, потому что в это мгновение что-то яростное вонзилось ему в шею, перерезало её и заткнуло его навсегда.

Таня Родина уходила из здания последней. Алина торопилась на свиданку со своим Дикарём, поэтому уже минут десять как выбежала. Обещала подождать её снаружи, подвезти домой. Обычно Таню подвозил киномеханик Серёга Дворяк, но сегодня была их с Алиной очередь пылесосить в залах (а это лишние минут сорок, которые в конце рабочего дня никто терять не хочет!), так что и Серёга, и все остальные ушли ещё раньше.

Таня погасила дежурную лампу, кинотеатр окончательно погрузился в темноту.

Она вышла на улицу, удивлённо посмотрела вокруг, полагала, что внизу с зажжённой фарой уже стоит мотоцикл, её ждут. Но никакого мотоцикла не увидела. И даже мотора его работающего тоже не услышала.

Теперь Таня вспомнила, что ещё в зале ей показалось, будто снаружи донёсся крик. Она прислушалась.

Было тихо, тёмный туман окружал здание.

Таня пожала плечами, тщательно заперла ключом входную дверь, начала спускаться по широкой лестнице. Вглядывалась в туманную мглу, по-прежнему пыталась рассмотреть там Алину с Олегом.

Из-за угла раздались поспешные шаги, появилась какая-то фигура, но кто это был, Таня пока разглядеть не могла. Она заторопилась, запрыгала через ступеньки:

– Алина, это ты? Вот сволочной туман! Ненавижу такую погоду.

Фигура вышла на свет, это и в самом деле оказалась Алина. Лицо хмурое, встревоженное.

– Что с тобой? – испугалась Таня. – Что случилось?

– Ты Дикаря не видела? – не отвечая, спросила та.

– Нет. А чё, он тебя не встретил?

Алина мрачно покачала головой.

– А ты ему звонила?

– Мобильник не отвечает, – раздражённо повела Алина плечом. – Но я знаю, что он пришёл.

– Откуда?

– Я его зажигалку нашла. Прямо здесь лежала. Вот.

Алина протянула руку, показала Тане пистолетик с белой костяной ручкой.

– Странно, – сказала Таня. – Где же он? А ты его звала?

– Конечно, а как ты думаешь! Чуть горло не сорвала.

– Так это ты кричала! – обрадовалась Таня. – Господи, я так и знала.

– Чего?

– Да ничего, это я так.

Обе замолчали.

Алина нагнулась, подобрала недокуренную сигарету:

– Это ж его, ментоловая. Он здесь сидел, курил. Куда ж он пропал? Не мог же он уйти, козёл!

– Может, обиделся, что ты опоздала, долго не выходила? – предположила Таня.

– Ну прям! – скривилась Алина. – А чё не позвонил тогда? Что за игры воще!..

Опять наступила пауза.

Таня вдруг остро почувствовала, что вокруг пусто и они здесь совсем одни. Лес мрачно и подозрительно шумел, враждебно поскрипывал ветками.

– Так чего будем делать? – спросила она внезапно осипшим голосом. – Нет его… Мне чего-то это не нравится.

– Нравится, не нравится, спи, моя красавица! – усмехнулась Алина. – Пошли обойдём, глянем с той стороны и домой попрём. Может, это он так шутит мудацки.

Таня шмыгнула носом.

– Слушай, я не хочу, – решилась она. – Там слишком темно.

Алина презрительно хмыкнула:

– Ну, ты даёшь! Ладно, жди меня здесь.

Она повернулась, сделала несколько шагов и пропала, словно провалилась в сырую темноту.

Таня какое-то мгновение стояла неподвижно, потом ей стало совсем не по себе.

– Алина!!! – заорала она в отчаянии.

Та появилась почти сразу. Спросила, запыхавшись:

– Чего ты?

– Я с тобой пойду, – пристыженно сказала Таня.

– Идём, – пожала плечами Алина. – Хотя знаешь что, постой секунду, я фонарик возьму, у меня в коляске есть.

Она опять исчезла.

Таня ждала.

Зябко тёрла руки, переминалась с ноги на ногу, обеспокоенно, до боли в глазах, вглядывалась в подступающий со всех сторон туман.

Потом из него внезапно вынырнула Алина с фонариком в руке. Фонарик горел, хотя почти ничего не освещал, свет рассеивался в густой мути.

– Лучше чем ничего, – сказала она. – Пошли.

Алина шла впереди, поводила перед собой фонариком.

Таня, озираясь по сторонам, следовала за ней. Они миновали контейнер с мусором, и сгустившаяся белёсая тьма поглотила их полностью, растворила звуки шагов.

Стало совсем тихо, и в этом туманном пустом безмолвии вдруг раздался отчаянный, чудовищный женский крик.