14. Визит

Света Коновалова, потряхивая косичками, шагала по Лесной улице. На носу у неё красовались тёмные очки Prada (подделка, разумеется, но вполне качественная!), сквозь которые она с удовольствием ловила на себе любопытные взгляды встречных прохожих мужского пола.

Конечно, ужасно то, что произошло с Олегом Диким, но всё-таки жизнь на этом не останавливается, в ней по-прежнему немало привлекательных сторон.

В частности, этот высокий брюнет Артём!

Да, он, безусловно, очень интересный мужчина! И самое важное, что она явно ему нравится, тут вопросов нет.

Света улыбнулась, ускорила шаг. Она решила навестить Таню Родину, поскольку Таня уже второй день не появлялась в школе, а на звонки упорно не отвечала.

Не то чтобы они были близкими подругами с Таней, скорей наоборот, Света относилась к ней вполне презрительно. К тому же Таня была подпевалой у Тамары Станкевич, а Тамара её – это уж Света точно знала – терпеть не могла. Просто Родина несколько дней назад попросила у неё переписать конспекты по литературе и до сих пор не вернула. А конспекты ей теперь очень нужны: экзамены неумолимо приближаются. Так всегда получается – сделай доброе дело, потом сам же и расхлёбывай. Главное, не хотела ведь давать, но отказать не смогла, такая уж она дура!

Света подошла к дому Тани, позвонила в дверной звонок. Никто не ответил, в доме царила полнейшая тишина. Она позвонила ещё, потом настойчиво постучала. Результат оказался тот же – нулевой.

Света раздражённо повела плечами. Попыталась заглянуть в окна, хотя смысла в этой попытке ни малейшего не было. Если в доме никого нет, то что, собственно, она надеялась там увидеть?..

Впрочем, в любом случае разглядеть ничего не удалось: занавески закрывали окна достаточно плотно.

Заскрёбся, зазвонил мобильник в сумке.

Света достала его, посмотрела на дисплей. Номер, как это часто бывало в последнее время, не определился. Она осторожно, с непроизвольной брезгливостью приблизила телефон к уху.

Там опять молчали, еле слышно улавливалось чьё-то напряжённое дыхание.

На другой стороне улицы, в «Котлетной», Мария Новикова стояла у плиты, переворачивала жарившиеся на огромной сковороде котлеты, одновременно с интересом поглядывала в окно.

– Рудик! – зычно крикнула она в глубину дома.

– Что, мам? – откликнулся скрипучий голос.

– Помнишь, ты мне брюнетку показывал из твоего класса, ну, такая симпатичная, с косичками? Она напротив крутится. Слышишь?

– Наверное, Таню пришла навестить, – через паузу отозвался Рудик. – Таня в школу не ходит уже второй день.

– Ну да, я тоже так решила, – глубокомысленно заметила Мария, подливая масла на сковородку.

Через окно ей было прекрасно видно, как Света раздражённо захлопнула мобильник, сунула его обратно в карман и, оглядевшись по сторонам, начала переходить улицу.

– Она идёт сюда! – оповестила Мария сына. – Слышь, Рудик?

– Я слышу тебя, мама! – с лёгким раздражением ответил сын.

Света открыла дверь в «Котлетную», переступила порог, сдвинула очки на голову (так было даже лучше, чем на носу, очки смотрелись поинтересней!), любезно улыбнулась Марии:

– Добрый день!

Мария взяла полотенце, вытерла руки, вышла в залу:

– Здрасьте, я Мария Анатольевна, тётя Маша, стало быть. Ты с моим Рудиком в одном классе учишься, правильно?

– Да, тётя Маша, – кивнула Света. – Я – Света. Очень приятно познакомиться. Я на самом деле пришла к нашей однокласснице Тане Родиной. Она живёт прямо напротив, через дорогу, вон её дом. Но там никого нет. Я звонила, звонила, никто не открывает… И в школу она уже два дня не ходит. Так я просто хотела узнать, вы или Рудик её сегодня не видели?..

В задней, тускло освещённой комнате Рудик Новиков внимательно прислушивался к разговору. Как всегда, сидел в своём инвалидном кресле, лицо по обыкновению наполовину закрывали затемнённые очки. Правда, на этот раз он снял неизменную кепку-бейсболку, она лежала неподалёку, на письменном столе.

Голый череп Рудика был сильно обожжён, покрыт уродливыми шрамами, потемневшая шершавая кожа выглядела отвратительно. В нескольких местах, очевидно там, где делалась пересадка, виднелись более светлые, розоватые пятна.

– Я никого не видела, – доносился до него голос матери, – может, Рудик видел. Да ты сама можешь у него спросить. Он только рад будет. К нему ведь никто не приходит…

Рудик нажал на кнопку, быстро подкатил к столу, схватил кепку.

– Конечно, с удовольствием, – услышал он ответ Светы.

– Вон туда пройди, прямо по коридору. – Голос матери явственно потеплел.

Рудик судорожно нахлобучил бейсболку, резко развернул кресло. При этом неловко дёрнул шеей, и от этого движения кепка на голове не удержалась, сначала слетела на плечо, а потом и вовсе упала на пол.

– Рудик! – закричала Мария. – К тебе Света идёт!

Он занервничал, закрутился на кресле вокруг кепки, безуспешно пытался дотянуться, поднять её.

В приоткрытую дверь донеслись приближающиеся лёгкие шаги, потом в проёме показалась тень.

Рудик оставил безрезультатные попытки, откатился в угол комнаты.

Дверь открылась, вошла Света.

– Привет! – весело поздоровалась она. – К тебе можно?

– Привет, Света, – проскрипел в ответ Рудик. – Заходи, конечно.

Она увидела валявшуюся на полу бейсболку, нагнулась, подняла её, протянула Рудику. Только тут ей бросились в глаза страшные следы ожогов у него на голове. Света тут же отвела взгляд, не хотела, чтобы он заметил, как её ужаснули эти жуткие шрамы.

Однако от него ничего не скрылось. Рудик ждал этой реакции, привык к ней.

– Спасибо, – сказал он, забирая бейсболку.

На этот раз натянул её на голову основательно, даже подёргал за козырёк, проверил, как держится.

Света молчала, не знала, что сказать: вид его обожжённого черепа сильно поразил её.

– Что, неужели так ужасно? – усмехнулся он.

– Извини, – окончательно смутилась Света. – Просто я никогда не видела тебя вот так…

Он поднял руку, прервал её:

– Я понимаю. Всё нормально. Садись.

Она робко присела на краешек кровати, огляделась по сторонам. Комната как комната, ничего особенного.

Только света мало!

Рудик спокойно наблюдал за ней.

– Я рад, что ты пришла, – неожиданно сказал он.

Она улыбнулась:

– Я к Таньке заходила, а её нет. Не пойму, куда она пропала. Ты её не видел?

Рудик помотал головой:

– Нет.

Света вздохнула, не знала, о чём ещё говорить. Чувство неловкости, которое она испытала, войдя сюда, по-прежнему не покидало её, только усиливалось.

– Я не знаю насчёт Алины, правда или нет, что там про неё болтают… – начала она просто потому, что сидеть молча было невыносимо, – но ты оттяжно Седе выдал. Я тебя за это очень зауважала, честное слово.

– Оттяжно? – переспросил Рудик.

Это было новое словечко, как и ряд других, принятых в этой школе, он его раньше не слышал.

– Ну да, в смысле офигенно, – подтвердила Света. – Седа была не права. Она иногда ужасно противная. Так ей и надо. Ты так выдал, что она сразу обломалась.

Рудик молчал, никак не реагировал.

Света снова остро почувствовала неловкость, заёрзала, стала глядеть по сторонам. Но смотреть было особенно не на что: стены голые, неуютно.

– Вообще, говорят, Седа на коксе сидит, – продолжила она.

– Вот как… – индифферентно отозвался Рудик. – Интересно.

И всё, больше он ничего не сказал.

Разговор явно не клеился.

– Ты не обидишься, если я у тебя спрошу… – вдруг решилась Света. – Что с тобой случилось?

Рудик ответил не сразу.

– Я не думаю, что ты хочешь знать все эти подробности, – наконец проскрипел он.

– Хочу! – тут же заявила она. – Я же не просто так спрашиваю. Я, может, спрашиваю, потому что хочу больше знать о тебе. Ты всё-таки новенький, правильно? У тебя небось и друзей-то тут нету…

– Вот как… – опять почему-то сказал Рудик. При этом голос заметно дрогнул, Светины слова его явно тронули. – Ты права, тут нету, но вообще-то друзья у меня были, – медленно начал он. – Друзья-корешки… Давно, правда… Мы тогда в Южинске жили, под Самарой… Нам было по десять лет, когда я и трое корешков моих – Жопен…

– Жопен? – улыбнулась она. – Это его так звали?

– Ну да, у него такое погоняло было, потому что он дома французский учил, тётка у него была повёрнутая на этом французском. Потом Пузырь…

– Пузырёв, это понятно, – кивнула Света. – Правильно?

– Ну да, – подтвердил Рудик. – И Тощий…

– А почему Тощий? – прервала она.

– Худой был очень, – пояснил он. – В общем, мы залезли в один старый дом… Там никто не жил уже много лет… Мы там классно играли…

Рудик откинулся в кресле, прикрыл глаза, спрятанные за тёмными очками. Воспоминания одолевали его.

Света терпеливо ждала.

– А у тебя какое погоняло было? – наконец не выдержала она.

Он усмехнулся:

– Немец. Я ведь блондин был, а в это время по телику сериал крутили про Штирлица, так все про меня говорили – чистый ариец. – Потом прокашлялся и продолжил своим скрипучим, поневоле завораживающим её голосом: – Ну, короче, мы там лазали везде, носились, клад какой-то искали… Костёр развели… Всё было, как ты говоришь, оттяжно… До тех пор, пока Пузырь не надыбал кое-чего в подвале…