Глава 5
Комплекс
Альбина спустилась по ступенькам, споткнувшись на нижней. Иона это даже позабавило: то ли она на самом деле редко здесь бывает, что странно, раз у нее здесь дом, то ли это не ее дом вообще. Главное теперь самому не споткнуться. Ион удивился этой мысли – надо же, он боится показаться неуклюжим перед Альбиной.
– Ты нечасто тут спускаешься? – поинтересовался он. – Или у тебя персональный лифт? Я бы поверил, если что.
– Не обращай внимания, – улыбнулась девушка. – У меня на каждой станции есть своя каюта. Здесь мой главный дом. Только давно тут не была. В последнее время много работы накатило.
– Ясно. Как ты мои мысли читаешь?
– У тебя все на лице написано. А еще я волнуюсь. Ты все же мой гость.
– А почему «каюта»?
– Первым начальником на станции был самый настоящий капитан дальнего плавания, – ответила Альбина, снуя между тесно нагроможденных станков. – Он для удобства установил здесь дисциплину, как он там выразился… мореходства, вроде. Не знаю, никогда не плавала в лодочке. Они все с парусами?
– Не знаю, – сказал Ион. – Тоже не плавал.
– Да, точно. В общем, капитана давно нет и многое из его учения забылось, а кое-что осталось… Наташ, привет!
Альбина помахала рукой женщине, подметавшей пол. Та посмотрела на них, заметила Иона, замерла в нерешительности.
– Нет, мой друг не из «гидр», – успокоила Альбина. – Все хорошо.
Иону стало теплее на душе. Друг?
– Не знаю, что бы я здесь делал без тебя, – сказал он.
– Без меня ты бы здесь не был.
– Кстати, да. Как я сюда попал? Ты меня дотащила?
– Не поверишь, – сказала Альбина. – Тебя привезли в тележке. Если кто-то из наших выходит наружу и долго не возвращается или не выходит на связь любым способом, то через час за ним идет группа. Ближайшее подкрепление было на Петровке. А оттуда по тропинкам до Огорода рукой подать. Ну, почти. Затем еще ребята подтянулись, которых веспертил не достал.
– Петровка. – Ион попытался вспомнить северный район. – Богатый участок Креста. Оттуда пытались выходить наружу, но завал не позволял.
– А кто этот завал устроил, по-твоему, а? Нам не нужно иметь внезапных бродяг на наших рельсах. Нет, если бы Крест нашел Левобережную ветку сам – мы бы смирились и раскрыли себя. Мы тут немного верим в судьбу. Пока только пытаемся разобраться, что это такое.
– Расскажешь, если узнаешь, – промолвил Ион. – Мне тоже интересно насчет судьбы. Но пока я ее не встречал.
Альбина провела учителя вдоль стеллажей, которые Ион по привычке принял за торговый ряд. Тут он вспомнил, что вся текущая ветка метро, в сущности, включает в себя лишь обитателей одной Красной станции и их потомков, за вычетом убыли населения. И наверняка не все клановцы находились сейчас на Огороде. Здесь для полноценного рынка попросту жило слишком мало людей. Наверняка все знают друг друга в лицо и ходят в гости, когда что-то понадобится. Ион стал припоминать, видел ли он на дверях жилых кают какие-либо таблички, но решил не отвлекаться. Ему и так было на что посмотреть – ровные дощатые помосты, алюминиевые перила, все кабеля идут по верху вдоль железных столбов. Такая станция в Кресте могла бы считаться одной их самых богатых.
По пути Иону встретились четыре человека. Все прятали глаза, делая вид, что сильно заняты. Хотя это могло быть правдой. Сам учитель решил даже не пытаться отвлекать кого-то разговорами или хотя бы приветствием.
– Смотри, что тут у нас. – Альбина остановилась перед небольшим участком, огороженном канатами. – Здесь у нас земледелие. Это не главная ферма, конечно. Так, тестовый пятачок.
– Что тут растет? – спросил Ион, глядя на непонятное дерево, которое украсило бы любой дом на Контрактовой.
– Ну, ты же «Флору» читал. Неужели не видел?
– Давай больше не вспоминать про эту проклятую книжку, хорошо?
– Ладно, – согласилась Альбина. – Это лимон. Вот эти желтые плоды ты с чаем пил. Это цитрусы, хоть я и не знаю, зачем тебе эта информация.
– Его сложно вырастить? – спросил Ион и тут же заметил выключенные лампы над деревом. – Тут микроклимат нужен свой, наверное?
– Ага, он тут есть. И да, вырастить его сложно, но это дело привычки.
– Так как долго растет этот ваш лимон?
– Если все делать правильно и с любовью, то… – Альбина задумалась. – Сейчас вспомню… да. Семь лет.
– Сколько? – оторопел учитель.
– Тебе точно в месяцах назвать, что ли?
– Подожди. – Ион провел рукой по животу, словно отдавая дань уважения съеденному цитрусу, – Так ты хочешь сказать, что напоила меня настоем из плода, который созревал семь лет?!
– Никому из твоих знакомых я бы лимон не дала. Считай, что ты избранный.
– Обалдеть… Альбина!
– Все, все, – заулыбалась девушка, беря Иона за руку. – Пошли, еще кое-что интересное покажу.
Они оказались в фабричной зоне, где мужики в рабочих робах возились с известными им одним штуковинами. Учитель обратил внимание именно на робы. У некоторых даже имелись фартуки.
– Униформа? – спросил он. – Или они постоянно так ходят?
– Нет, и это еще одно отличие нас от Креста, – ответила Альбина. – Вы там у себя носитесь в одних и тех же шмотках. А тут у нас культура. Когда работаешь со станками – таскаешь форму. Пашешь на земле – носишь другую. И когда свободен – ходи в чем хочешь.
– Кто так распорядился?
– Никто, все само собой получилось. Формы тут больше, чем народу, который может ее таскать. И знаешь, так правильнее. Одежда настраивает на рабочий лад.
– У нас вроде больше людей работами занято, но организация какая-то другая, – прокричал Ион, чтобы его было слышно на фоне завизжавшей пилы. – Не скажу сразу, в чем разница, но думаю, у вас тут знают, что делают.
– Я скажу тебе, в чем разница. – Альбина увела учителя дальше. – Здесь больше места. Правильный цех требует много пространства. Мы можем обрабатывать детали большего размера, чем вы. Отсюда и технологии лучше.
– Мужики точно не хотят со мной познакомиться? – озадачился Ион. – А то я ушел так невежливо…
– Ион, здесь новый человек – не редкость, – улыбнулась Альбина. – Но спасибо, что спросил. Обычно всем плевать. Пойдем, лучше покажу тебе наши фермы.
Они обогнули тепловоз, и Альбина постучала его по колесу.
– На счастье, – сказала она. – Тут все построено вокруг тепловозика, мы его очень любим. Имя дать не успели еще. Он, как ширма, отделяет все сегменты комплекса друг от друга. Чувствуешь, как сразу тихо стало?
– Ага.
– Завела бы тебя внутрь, только там ничего интересного.
– И все равно я бы глянул, – сказал Ион. – Не знаю, когда еще случай выпадет.
Альбина оглянулась через плечо – как показалось учителю, чересчур кокетливо.
– Ну пойдем. – Девушка запрыгнула на рифленую ступеньку тепловоза, прошлась вдоль высоких перил, зашла в кабину. Иону показалось, дверь у тепловоза была не заводская, хотя кому какая разница? Они же тут сами его ремонтировали на свой лад…
Зайдя внутрь, он закрыл дверь за собой и поразился звукоизоляции. Вторым удивлением стала теснота – внутри едва могли разминуться три человека. Правда, сейчас-то тут было только двое.
– У тебя такой вид забавный. – Альбина со смехом запрыгнула на панель с приборами, уселась сверху. Казалось, что она бы начала и ногами болтать, если бы было место.
Ион рассматривал датчики и циферблаты неизвестного назначения. Над ними облупленной краской были введены краткие обозначения, и он половину не мог разобрать.
– А если вы запустите эту штуку, то есть тут кто-то, кто сумеет ею управлять? – спросил он.
– Разберемся, – ответила девушка. – Не забудь, что всю технику на планете создали люди. Пусть они были умнее, чем мы, но строили-то для тупых. Опять же, таких, как мы.
– Хотела бы на нем прокатиться? – спросил Ион. Он сам не знал, почему этот вопрос показался ему настолько важным. Альбина многое показала из своей каждодневной жизни, но он пока не прикоснулся к ее мечтам. Не был уверен, что она его к ним допустит.
Девушка обхватила себя руками за плечи и ответила:
– Я хотела бы, чтобы гермоворота распахнулись, а за ними – бесконечные просторы живой природы, дающей нам новый шанс. И чтобы ветер в лицо, когда высовываешь голову в окошко, дождик разбивает по стеклам капли, ползущие от скорости вверх, и эти наружные штуковины с резиной так лениво их убирают. Тепловоз дрожит на рельсах, но летит то стрелой, то изящно огибает повороты, и капли тоже меняют направление, гуляют по стеклу и не знают, посидеть так еще немного или уже скатиться и полететь дальше. Тяну вот эту веревочку и даю гудок, разгоняющий и летучих мышей. Внутри потрескивает огонь в печке, и там жарится куриная ножка в фольге. Снаружи, в зеленых пакетах, греются свежие булки. Бачок, вот этот, наполнен свежей водой из родника. Я лечу с поездом без понимания, куда приеду, но зная, что там будет лучше. Потому что где-то же должно быть лучше, ведь так? И пусть нет ничего лучше дома – я поеду туда, где тоже кто-то обустраивает свой дом. Такое вот мое желание.
Ион обнаружил, что все это время смотрел на колготки Альбины и ее спонтанно поджимающиеся пальцы ног. И спросил:
– Ты говорила раньше об этом желании кому-нибудь другому?
Пальцы перестали шевелиться.
– Ты уже знаешь, что нет, – ответила девушка. – С кем мне на целом свете говорить о таком?
Учитель прокашлялся, стараясь скрыть отсутствие ответных слов. Хотя знал, что вряд ли он мог что-то скрыть от Альбины.
– Я не договорила, – вымолвила она. – В своих мечтах я не управляю тепловозом, а сижу там, где ты сейчас стоишь. С поправкой на то, чтобы добавить мягкий диванчик. А управляешь тепловозом ты.
– Почему я?
– Чудной ты. Потому что я не умею.
Ион открыл рот, закрыл снова, кивнул. Альбина его не торопила.
– Думаю, что понимаю, – сказал он наконец. – Если в тепловозе никого нет, кроме нас, то да, управлять придется мне. На тебе маршрут. И печка.
– С печкой я справлюсь, если ты возьмешь на себя остальное.
– Хорошо. – Ион почесал затылок. – Альбина…
– Нет, не говори ничего! – воскликнула она. – Не порть мне мечту, пожалуйста.
– И не думал портить, – произнес Ион. – Я лишь хотел спросить: этот тепловоз путешествует сам или тянет за собой вагоны? Если да, то какие и кто в них сидит?
Альбина отвернулась на мгновение. Уставилась на учителя с холодной решимостью, но ее подбородок мелко дрожал.
– Я часто задавала себе этот вопрос, – промолвила она. – И меня никогда не хватало дальше того, чтобы представить один вагон. Только он был каждый раз разный. Иногда был доверху заполнен углем. Иногда – дизтопливом, что как бы уместнее, учитывая, что тепловоз наш не угольный. Иногда в вагоне сидели вооруженные люди, в присутствии которых капли на стекле испарялись, оставляя мерзкую паутину. Иногда мне мерещился вагон, полный мертвых тел, чьи части свисают с крыши на крюках. И понимаешь, я ни разу не решалась пройти через этот вагон. Тонула в топливе, нарывалась на пули бойцов, цеплялась башкой за крюки. Я не могу пойти назад, пойми меня. Если уж мечтать о гонке в бескрайние дали, то лучше ничего не брать с собой. К черту вагоны со всем, что хочет туда пролезть. Их просто не надо брать с собой, и все. Но тебя я бы взяла однозначно. Прямо в кабину машиниста, и поставила бы у руля. Или сама управляла бы, если ты хочешь поспать. Потому что…
Альбина оглянулась, нервно теребя пальцами рычаги на панели.
– Не говори больше, – попросил Ион. – Слишком тяжело это тебе дается.
– Какая разница? – безучастно произнесла девушка. – Этот тепловоз тут навсегда. Он никуда не поедет.
– Не в тепловозе же дело, а в машинисте.
– Ты думаешь?
– Я знаю. Как ты сама сказала – это всего лишь техника. Настоящий смысл – в людях, которые выбирают направление. А если умеешь его выбрать, то иди хоть пешком. И обязательно налегке. Пусть в твои вагоны лезет кто угодно и что попало – просто отцепи их и пусть летят себе, куда гравитация притянет, хоть в пропасть. Останутся только капли и ветер. А ты знай себе иди в любой сторону, свободная от всего и ото всех – никто тебя не остановит, никто не крикнет в спину. Ты любишь свой дом, я это вижу, но ты единственная из всех, кого я знаю, кто помнит, что мир домом не ограничивается, что бывают дома где-то там, за горизонтом. И быть может, есть смысл их посмотреть. Альбина, для этого не нужен тепловоз.
Альбина чуть оправила юбку. И в этом жесте не было ничего от строгой воительницы. Перед учителем стояла девчонка-переросток, кажущаяся слишком маленькой даже в такой тесной кабине.
– Не хочу выходить, – сказала она.
– Этот поезд пока никуда не едет. Ты хочешь остаться там, где нет движения?
– Нет, не хочу. – Альбина пригладила волосы. – Пойдем, я тебе покажу еще что-нибудь интересненькое.
– Тут кто-то говорил про куриные ножки? – улыбнулся Ион.
– Ага, если бы. У нас пока все кудахтающее потомство наперечет.
Они покинули кабину, спустились на землю Огорода. Альбину словно подменили – она превратилась в прежнего экскурсовода, демонстрирующего гостю достопримечательности.
– Ладно, справимся, – сказала она напоследок и сменила тему. – Идем к растениям, там есть что посмотреть. Тебе понравится.
– Где же вы почву достали? – спросил Ион, позволяя вести себя дальше по комплексу, мимо бочек с машинным маслом и бака, наполненного углем. – Сверху принесли? Земля же радиоактивная вся!
– На Огороде среди ресурсов было запасено двенадцать тонн чернозема, – ответила Альбина. – Специально на такой случай. Где мы удобрения взяли – догадайся сам.
– А что еще интересного у вас растет?
– Про картошку ты слышал?
– Конечно.
– Это хорошо. Так вот, под нее выделена половина «ватутинки». На свином жиру обжарить – пальчики оближешь! Соль, правда, в небольшом дефиците, но хватает. Там склады частично подтопило – спасли что смогли. Так, что еще рассказать можно… Капусту выращиваем, но редко. У нас на весь клан одна только баба Марина помнила, как засолки делать. Меня научила. – Альбина смущенно улыбнулась. – Результат оставляет желать лучшего, но я учусь. Банки стеклянные, конечно, здесь взять неоткуда, но я в жестянки разливаю из-под военных пайков.
– Очень хочу посмотреть, – признался Ион.
– Поверь, не хочешь. Я это делаю как неряха. Так вот, еще у нас лук растет, горох – ну, этого добра всегда навалом, хотя суп из него, сам понимаешь…
– О да.
– Что тут сказать… Запасы протеина у нас еще военные, и в полном достатке. От белковых батончиков изжога только начинается, но чем богаты, тем и рады. Витаминов полно. Есть ручная мельница, хотя в метро с зерном плоховато.
– Да, это знакомо, – кивнул Ион. – В Кресте хлеб нормальный только на северных ветках делают.
– Зато у вас с курицами напряг постоянный. Не спрашивай, я знаю. При выпечке хлеба не пробовали яйцо добавить? Надо было тебе пирожков наделать с капустой…
Альбина продолжала говорить, не замечая, как учитель немного отстал. Ион с трудом представлял, как могут выглядеть пирожки с капустой и тем более какие они на вкус, но понимал, о чем конкретно идет речь. Мысль о домашнем уюте оказалась до того сногсшибательной, что Ион забыл, куда шел. Он представил, как сидит на кровати посреди теплой комнаты с мебелью, в углу потрескивает буржуйка, на стенах висят картины Тимки и каракули Эльзы, чайник с заваркой распространяет запах лимона, а Альбина проходит мимо него с подносом, полным горячих пирожков, и ее ноги обтягивают связанные ею же колготки, и она постоянно что-то щебечет…
Учитель прикрыл глаза, помотал головой. Он не хотел прогонять наваждение – напротив, пытался закрепить его в сознании как можно сильнее. Черт возьми, эта картина стоила не только полного учебника «Флоры», но и типографии, в которой печатали этот сто раз проклятый справочник.
Они дошли до северного участка. Здесь располагался деревянный птичник. Ион почти не видел живых птиц в своей жизни, кроме случаев, когда забирал одного из учеников с Почтовой площади и наблюдал чудом уцелевшую куропатку. Зрелище было печальное, потому что пары ее уже не было в живых. Ион все гадал, как закончила свой путь куропатка – в чьем-то супе, потянувшем наверняка на хорошие деньги, или же из нее до последнего пытались извлекать яйца. Да и несутся ли куропатки так же, как куры? Ион и этого не знал.
Альбина открыла одну из клеток и вытащила недовольную птицу, от которой Ион отшатнулся. Окрас ее пестрел всеми оттенками пламени, на голове виднелся красный гребень. Птица издавала дикие звуки и хлопала крыльями.
– Что это? – спросил учитель, механически шевеля пальцами по ремню в поисках пистолета.
– Это петух! – крикнула Альбина, улыбаясь. – Клевый, да?
– Он опасен?
– Только если посягнешь на его гарем.
– Чего? – Ион ничего не слышал из-за птичьего воя.
– Говорю, кур его не обижай. – Альбина сунула страшного монстра обратно в клетку, закрыла ее на замок. – Имени ему не дала еще. Не успела.
– Да он сам любому имя даст, – выдохнул Ион, не понимая, почему позволил себе так перепугаться. Пусть он знал, как выглядит курица, но ни разу не видел петуха, хотя догадаться по внешнему виду мог. Учитель понятия не имел, что петухи бывают настолько разноцветными.
– Прости, не удержалась. – Альбина повела Иона к северной точке Огорода, заканчивавшейся двустворчатыми воротами. Ион сразу обратил внимание, что тут не было рельсового пути. Это казалось до того непривычным, что учитель сперва заподозрил банальное воровство путей на металл.
– Не пробовали разобрать тепловоз? – спросил Ион, глядя на скучающего железного монстра.
– Зачем? Мы его наоборот, собираем.
– Так ехать же некуда.
– Возможно, и пришлось бы ехать.
– Альбина, там же рельсы перед ним заканчиваются.
– Понадобится – и рельсы новые проложим, – сказала девушка. – Правда, теперь вряд ли успеем… Хотя об этом позже. Не мешай девушке мечтать.
Ион хотел спросить, почему не успеют, но вместо этого произнес:
– Как он вообще сюда попал, если нет путей?
– Это впереди нет, а сзади есть, – объяснила девушка. – Он как-то по Красной ветке спустился, еще в старые времена. Мы его распаковали совсем недавно, удивились еще. Применения не нашли, но собираем… А ты, если бы внезапно нашел за стенками Лукьяновской парусный корабль – разве не стал бы его реставрировать? Даже если знать, что он никуда не поплывет.
– Я, может, и стал бы, – поразмыслил Ион, и ему сильно захотелось, окажись он снова на Лукьяновской, немедленно начать разукрашивать все сто метров стены в огромный парусник. – Но думаю, наши его быстро бы поломали на дрова.
– Не удивлена. Хорошо, что тепловоз просто так не горит.
– Суть не в том. Здешние люди, похоже, ценят чужое наследие.
– В точку, – проговорила Альбина. – Давай я устрою тебе наглядную экскурсию, не сходя с места. Просто чтобы не грузить лишними деталями, скажи сам: чем еще это место отличается от твоей станции?
Ион осмотрел внимательно всю территорию Огорода, насколько мог.
– Здесь очень много жилого пространства, – сказал он. – Станции обычно более-менее одного размера. В длину так и вовсе одинаковые. Здесь же метров двести, не меньше.
– Двести семь. Еще здесь все выше и шире.
– Как такое может быть?
– Мы находимся не на станции, а внутри котлована, прорытого под станцию. Здесь копали как-то иначе, не так, как везде. Нет эскалаторов, вмурованных в стены отсеков, и всего того, за счет чего реальные размеры котлована сильно превышают внутренние габариты типичной станции. Как же нам повезло, что тут успели сделать рабочую вентиляцию с фильтрацией воздуха! Мы на девяносто семь процентов дышим внутренним воздухом, а те три процента, что забираются снаружи, проходят такую обработку, что я сама понять не могу, как он в кисель не превращается. Может, ты разберешься, если вдруг химию изучал.
– Я умею читать, писать и считать, – сказал Ион. – И детей мне доверяют. Для Креста это уже много.
– Химия – это почти то же самое, – заверила Альбина. – Так вот, живем мы тут в просторе, уюте и, можно сказать, не жалуемся. Сколько человек в твоем поле зрения?
Ион посмотрел на левую стену комплекса, представлявшего трехэтажный ряд дверей, таких же, как каюты Альбины.
– Примерно шестьдесят семей? – предположил он.
– Да, ты умеешь считать. Конечно, не все они заняты. Тридцать четыре каюты, но в некоторых живут по два-три человека. И большинство проводит свое время на других станциях.
– А с тобой кто-то живет?
– Нет, – ответила Альбина. – Я уже долго одна. А раньше жила на «Каштанке» – там медкомплекс хороший. Старый, как и все здесь, но документации много к нему было.
– Сколько тут станций? – полюбопытствовал Ион.
– Шесть. Мы на самой южной находимся, и она же самая крупная. Можно было бы сказать, что Огород – это столица, да только нет у нас столицы все равно. Ближайшая к нам – «Ватутинка», там основные фермы для всех остальных. Еще севернее – «Каштанка». Дальше «Драйзер» и «Саба», но там делать нечего, они все равно пустуют. Про «Милославку» я уже рассказывала. «Метроградовцы» там точку устроили, и что там сейчас – понятия не имею.
– То есть основная движуха обычно на Огороде?
– Да, весь клан здесь сейчас находится. Личные шмотки хранят, и все такое.
Ион со своего места мог видеть интенсивную работу примерно пары десятков человек.
– На меня здесь никто не обращает внимания, – сказал он. – Вроде я должен выделяться.
– Тебя боятся, – пояснила Альбина.
– Даже когда я с тобой вместе?
– И со мной боятся. Не думай об этом. Тут люди прошли через многое. Главное, что встретить чужое лицо здесь не редкость.
Учитель еще раз осмотрелся. Казалось, будь это место чуть меньше размерами – и он мог бы назвать его своим домом. На Огороде царил удивительный уют, несмотря на отсутствие знакомой заорганизованности Креста. А может – именно благодаря этому.
– Наверное, хорошо было бы здесь приобрести каюту, – сказал Ион. – Недалеко от тебя. Если меня будут бояться, то и тебя не обворуют.
– Уж пошутил так пошутил, – покачала головой Альбина и рассмеялась. – Хорошая идея была бы. Здесь не так много детей, и родителей куда больше, как и свободного времени у взрослых. Так что вряд ли ты нашел бы здесь работу.
– Могу ухаживать за петухом, – предложил Ион. – А если это для меня слишком круто – стать твоим партнером в сталкерских экспедициях.
Альбина оглядела свой домашний свитер и колготки, словно это был ее костюм для выхода. Это напомнило учителю еще кое-что.
– Почему ты снаружи снимаешь маску? – спросил он. – Ты не боишься пыли? Или на «Каштанке» придумали лекарство от радиации?
– Наверное, я просто не боюсь внешнего мира, – сказала Альбина. – С тех пор как пришла в себя в куче мусора снаружи ворот Сырца и услышала удаляющиеся шаги по ту сторону. Поняла, что им страшно. Значит, мне самой бояться нечего.
– Это не очень полезно для здоровья.
– Как и многое другое.
– Ну так что? – настаивал Ион. – Ты взяла бы меня к себе в команду?
Альбина о чем-то думала, и учитель успел оценить свои слова со стороны, но не пожалел о высказанном предложении. К «Птицам» ему путь был заказан. Даже если Феникс и остальные не сочтут его виновным в смерти Кондора – он сам уже не видел себя со сталкерами.
– Да, – сказала Альбина. – Пожалуй, взяла бы. Собственно, я как раз хотела предложить тебе одну экспедицию.
– Вот как? – заинтересовался Ион. – Куда идем?
– К тебе.
– В смысле?
Альбина продолжала неотрывно любоваться интерьером Огорода.
– Тебе нравится это место? – спросила она.
– Да, очень. Хоть я тут и не освоился еще. И никак не привыкну к твоей привычке постоянно менять тему.
– Я хотела показать тебе свой дом, чтобы ты запомнил. И сама хотела посмотреть твоими глазами на все. Испытать момент первого попадания сюда. Ощутить атмосферу, уют, безопасность.
– К чему ты ведешь? – забеспокоился Ион. – С этим комплексом что-то не так?
Альбина помотала головой и ответила:
– Через несколько дней Огород перестанет существовать.
